61. В плену идеологии

В обращениях Гагарина, в его многочисленных интервью и заявлениях, как и в правительственных сообщениях, без конца проскакивает: «коммунизм», «коммунистическая партия», «дело коммунизма» и так далее. И от этого слова героя кажутся неискренними, формальными – на наш взгляд, с высоты прожитых после распада СССР лет.

Но они были искренними – эти слова. Простой человек, от народа, от крестьянских корней, Юрий Алексеевич – сын своего времени. Он воспитывался в коммунистическом духе и вступление в ряды партии считал счастливым событием своей жизни. Он в полной мере разделял иллюзии части советского народа, полагавшей, что страна строит коммунизм, что эта утопия возможна в принципе и даже неотвратима.

Некоторые сомнения наступили позже – после гибели близкого друга Юрия Алексеевича космонавта Владимира Комарова. По свидетельству Вениамина Русаева, офицера КГБ, с которым Гагарин и Комаров дружили, оба космонавта были подавлены, узнав о том, что корабль «Союз-1», по приказу Брежнева, запускается в космос, несмотря на 203 выявленные специалистами неполадки. Комаров, по словам Русаева, был уверен, что не вернётся. И не отказался от полёта лишь потому, что тогда вместо него полетел бы дублёр – Юрий Гагарин.

Эта история, возможно, и открыла глаза Гагарину на суть происходящего в СССР. И, по другим свидетельствам, так оно и произошло. В последние месяцы жизни Юрий Алексеевич вступил едва ли не в открытое противостояние с руководителями страны (что и породило слух, будто он якобы не погиб в результате нелепой случайности, а был то ли интернирован, то ли убит).

Как бы там ни было, но нам сегодня необходимо делать поправку на время. И доверять словам этого выдающегося человека – Юрия Гагарина.