ГЛАВА 29
Вернулись мы из поездки так же неожиданно, как и приехали. Настроение у меня было замечательное. К неудовольствию Олега, забрав от знакомых по пути в наш замок своих хомяков, почувствовала, что я дома.
Внутреннее военное разбирательство проходило без меня. Я передала право представлять меня Геру.
Мне было все равно, какое решение они примут.
Хотя не так… Мне хотелось бы остаться в Академии и хоть так соприкасаться со своей профессией, поэтому я пришла только на оглашение решения.
Стоя около больших дверей в зал Военной славы, я усмехнулась.
Какая ирония: начиная свой жизненный путь с Академии, мы, завершив или прервав карьеру, возвращаемся к ней.
— Адмирал Руденко, прошу пройти на оглашение решения.
Зайдя в сияющий мраморный зал, я увидела на возвышении в центре адмиралов.
Поприветствовав присутствующих, остановилась, ожидая.
— Айсира Руденко, вы принимали участие в операции… — начал говорить адмирал Давыдов. Он заведовал внутренними расследованиями.
А когда-то я была в этом зале после гибели Рака: мне вручали несколько наград, которые я заслужила, стремясь к своей цели. Здесь же сегодня мой путь офицера безопасности завершался, и начинался совсем другой.
— Совет постановил признать все вышеописанные действия необходимыми и правомерными и снять обвинение о превышении полномочий, — ворвался в мои воспоминания голос Давыдова. — Восстановить в звании адмирала и полномочиях, снять все ограничения.
Мое лицо ничего не выражало, когда я благодарила за оказанное доверие и принятое решение. Но в глазах Ремарка блестел огонек удовлетворения. Все получилось, как он и хотел. Феоктиста может гордиться своим мужем.
— Все свободны, — послышался голос генерал-адмирала. — А вы, Руденко, задержитесь. Поговорим о вашем переводе.
Молча кивнув, я направилась вслед за Железным герцогом, думая об Олеге, который ждал меня в коридоре.
Зайдя в кабинет, увидела, что Широкова уже проводили сюда, и он внимательно всматривается в мое лицо. Видимо, что-то во мне его успокоило.
— Присаживайтесь, — предложил генерал-адмирал, располагаясь во главе стола. — Рад сообщить вам, что операция завершилась удачно и, пока вы отдыхали, флот напряженно работал.
Я промолчала, но Олег вставил свою лепту.
— Это прекрасно. Так и должно ведь быть? — ненавязчиво поинтересовался муж.
Ремарк лишь дернул плечом.
— Мы методично отследили всю пиратскую сеть, и немало нам в этом помогли записи Брендона, так удачно вами найденные, — добавил генерал-адмирал и пристально на нас взглянул.
Но на моем лице ничего, кроме спокойствия, не увидел, впрочем, как и на лице Олега. Посверлив нас глазами, Железный герцог продолжил:
— Все, кто оставался после первого сражения, все, кто участвовал в плане похищения, компании, с которыми Брендон имел не совсем законные связи, — все понесут наказание.
Я тщательно отобрала документы, которые попали к Ремарку. Тогда почему у меня такое чувство, словно он сомневается в случайности находки?
— Безусловно, кто-то еще остался ненайденным, но после перепроверки данных и дополнительного анализа, уверен, мы достанем всех.
— Вряд ли это решит проблемы с пиратством, — мрачно заметила я.
— Не сомневаюсь, что не решит, — кивнул генерал-адмирал. — Непокорность заложена в людской природе, но пиратская деятельность в тех масштабах, с которыми мы столкнулись, продолжаться не должна.
Я прикрыла глаза, лишь догадываясь о том, что сейчас думает Олег. По его безмятежному виду вообще можно было решить, что ему нет дела до наших разговоров.
— Теперь о вас, Руденко. Как уже сказал, я подписал приказ о вашем переводе на преподавательскую деятельность. Поначалу, признаюсь, сомневался: не хотелось терять столь прекрасного оперативника. Но потом склонился к мысли, что в обучении вы принесете больше пользы. Такой опыт нужно передавать!
Впервые слышала от Ремарка такой лестный отзыв.
— Выражаю отдельную признательность господину Широкову, который оказал помощь в операции. Вам будут даны некоторые привилегии и вынесена благодарность.
Вот так всегда: гражданским награды, а мы обойдемся.
— Вы смогли исправить ситуацию с Советом?
— О да! — хищно улыбнулся Ремарк. — Конечно, еще не все обговорено, но на данный момент ситуация кардинально изменилась. Теперь к военному ведомству не смогут не прислушаться.
У меня мурашки побежали по коже от голоса генерал-адмирала. Такой сумеет выторговать что-то еще.
— Мы можем идти, сэр?
Ремарк кивнул, и, уже подходя к двери, я услышала его вопрос:
— Вы ни о чем не жалеете?
Повернувшись, я хаотически думала: спрашивает ли он о желании перевестись или о чем-то еще?
— Думаю, сейчас ситуация сложилась лучшим образом.
— Тогда удачи вам, и приглядывайте за мужем. Такого гения нужно беречь.
— Непременно, сэр, — кивнула я и вышла с ощущением, что получила благословление.
Странный он все-таки — Железный герцог.
Подключившись к уроку, я появилась на голограмме в Академии на Тарне. Посмотрев на группу студентов отстраненно и спокойно, размеренно начала начитывать лекцию по дисциплине «Безопасность». Даже после перевода с работы оперативника на преподавание я отказалась курировать группы.
Плотно работать в этом направлении неразумно. К студентам привязываются, за них переживают, отвечают.
— Есть вопросы? — спросила, подняв на ребят взгляд.
«Сейчас начнется одно и то же…» — подумала, кивнув на первую взметнувшуюся руку.
— Какое самое запоминающееся задание в вашей службе?
Мой любимый вопрос.
Перед глазами всплыл корабль с пиратами, ангар, где я отпустила Олега, нарушив все немыслимые правила.
— Разгром пиратов, — улыбнулась я.
Студенты разом загудели.
— Мэм, можно вопрос?
Юная девушка с искоркой в глазах, ракша… Интересно, о чем она спросит?
— Да.
— Какой опыт вы вынесли из того боя?
Что есть некоторые вещи, которые выше твоих сил. И одна из них — убийство любимого человека.
— Каждый солдат должен быть готов к риску и ответственности. Но есть моменты, когда нужно слушать сердце. Оно никогда не ошибается и подскажет верное решение. Ну и, конечно, знаменитая воинская интуиция!
Это я поняла после того, как он тогда пришел в мою квартиру. Я осознала, что, несмотря на сомнения и метания, поступила верно. Если бы мне представилась возможность изменить будущее… с самого начала… я бы от нее отказалась.
Много было трудных минут, тяжелых решений. Но не для того ли нас воспитывает Академия, чтобы мы боролись? Долг свой я выполнила не только перед Союзом, но и перед собой.
Вновь вскинулась рука.
— Да?
— Не было ли сомнений в принятом решении? Много людей было схвачено и очень мало оправдано… — нерешительно спросила студентка.
Снова редкий вопрос. Необычный день.
— Нет. Все мы должны отвечать за свои решения и поступки.
Несмотря на то что во многом мои поступки могли быть истолкованы неправильно, моего мнения о долге это не поколебало. Я не жалела ни о чем из случившегося.
— Есть еще вопросы?
Снова увидев руку, я удивленно подняла брови. Разошлись они сегодня.
— Как не поддаваться эмоциям при принятии решения? — спросил очередной студент.
Я хмыкнула.
— Никак. Старайтесь, чтобы эмоции не влияли на ваше решение, совсем абстрагироваться невозможно. И сейчас мне кажется, что это правильно, — задумчиво промолвила я. — А теперь определяем план на следующий урок…
Мыслями я была уже далеко. Сегодня у меня встреча с Беллой, которая прилетела в гости. Интересно, как у нее дела? Она сейчас, наверное, выпустила очередную группу…
Подругу я увидела сразу же, как вошла в кафе. Она сидела за столиком, и все мужчины старались отвести от нее взгляды. Не смотрели только те, что были совсем и надолго заняты.
— Доброе утро! Позволь присесть и приобщиться к твоей славе, — опустилась я напротив.
— Здравствуй! Прекрати. Я уже перестала обращать внимание на косые взгляды.
— А я все еще не могу не замечать косые взгляды на тебя. Это очень занимательно. Ты же ракша, и тебе непросто.
— Наша раса всегда довольно притягательна. Часто мне кажется, что это наше испытание, — вздохнула Белла.
— Какие пути привели тебя на Землю? — с любопытством спросила, делая заказ в терминале стола.
— Навещала своего дядю. У меня в этом году новый набор, а начало кураторства всегда проблемное время и отнимает много внимания. Ты сама не думаешь взять себе группу?
— Вот только этого мне и не хватало! — подняла я руки.
Подруга удивленно вскинула брови.
— Представляешь, прихожу я тут домой, а Олег поскандалил с моими хомяками.
— Магири.
— Это муж приучил так их называть. Но неважно. Главное, он обвинил их в том, что они, хитрые и наглые, портят его вещи. Частично я с ним согласна, но надо же держать себя в руках. Еле отбила их. Еще чуть-чуть — и он бы их угробил. Теперь хомяки обходят стороной его, а он — их.
Белла смотрела на меня с грустной улыбкой.
— Я так завидую тебе.
Я замерла.
— Почему? Посмотри, ты успешная женщина, красавица!
— А хочу лишь любви, такой, как у тебя, чтобы была больше жизни.
Грустно взглянув на подругу, я покачала головой.
— Будь осторожнее со своими желаниями. Такая любовь — большое страдание, сладкое… Она не дается в руки без жертв, — предупредила Беллу.
— За нее стоит биться.
— Тогда не унывай, неизвестно, что ждет нас сегодня или завтра. Что ждет тебя на улице, по дороге куда-нибудь. Только не трусь, ты же ракша.
— Ха! Да смелость — мое второе «я»!
— Вот и отлично. А сейчас расскажи, видела кого-нибудь из наших?
— Да. Представляешь, Висари…
Вечером я сидела во дворе около дома и смотрела на верхушки деревьев, сквозь которые проглядывало золотистое солнце, играя бликами на пушистых ветках.
Впервые за последнее время во всей этой круговерти событий у меня появилась возможность сесть и подумать о том, какая же жизнь у меня теперь началась.
Дом, семья, а ведь все начиналось…
Перед мысленным взором пронеслось вручение диплома.
«Руденко, поздравляю вас с окончанием Звездной Академии. Вы награждаетесь знаком отличия за успехи в учебе…»
Яркий свет, сослуживцы, начинающие новую жизнь. Теперь некоторых нет в живых. Первое задание, адмирал Рак…
«…и в моей команде есть место. Я предлагаю его вам…»
Мое решение тогда определило жизненный путь на долгие годы. Дальше воспоминания замелькали калейдоскопом. Счастливые дни службы, максимализм.
«За нашу Айсиру! Пусть твоя карьера будет долгой и столь же успешной!»
И такая жестокая реальность.
«Так похожа на дочь, такие же глаза».
Годы безупречной службы, цель, награда, предложенная Ремарком. Я на его корабле.
Перед взором всплыли лица Карлы и Ирис, они улыбались. Первая мне уже не улыбнется.
Первые слова Олега, определившие наши отношения: «Сейчас игры кончились. Ты будешь со мной».
Мое предательство, его игра. Все это завершилось объединением. Было ли так предопределено с самого начала? Я не знаю. Но мужчина, которого я много лет назад обещала заставить страдать, заставил страдать меня. Он стал самой сладкой мукой, самым изысканным страданием, которое перевернуло всю мою жизнь. Заставил сомневаться в несомненном, стал самым сладким кошмаром. Моим кошмаром…
Перед глазами встала последняя встреча с Карлой, мои слова о Брендоне. Такая длинная история подошла к концу, и теперь начнется новая.
Знакомые руки легли на плечи.
— О чем задумалась? — спросил Олег.
— О прошлом, о том, что все закончилось.
— Ты выполнила обещание и заставила меня страдать. — Его пальцы заскользили вдоль шеи.
— Не переживай, мой кошмар, ты не остался в долгу.
— Раз так, я готов дать повод для дальнейших обещаний, — склонился ко мне муж.
— О да! — прошептала ему в губы. — Страдание на двоих, сладкое… К этому определенно стоит стремиться.
И поцеловала Олега со всей любовью, на которую только была способна.
