Инаугурация

За день до выборов все опросы общественного мнения показывали, что, несмотря на усилия кандидата от Республиканской партии Тома МакКлинтока, оттянувшего на себя часть голосов консервативных избирателей, победителем станет Арнольд. На фоне отчетов об уверенном лидерстве Арнольда на выборах репортер Адам Таннер написал мне письмо, в котором спросил, приглашена ли я на церемонию инаугурации, чем изрядно подогрел мой интерес к этому мероприятию. Мы с мужем стали горячо обсуждать этот вопрос и пришли к следующему выводу: если уж меня, которая положила столько сил на поддержку Арнольда, не пригласят на церемонию инаугурации, кто тогда вообще будет достоин присутствовать на этом мероприятии? И вот в один прекрасный день, когда я была на работе, муж написал письмо помощнице Арнольда, в котором задал простой вопрос: «Приглашены ли мы с женой на праздничное мероприятие по случаю победы на выборах?»

Получив письмо от Джона, помощница перенаправила его в отдел внешних связей, и к концу дня у нас на руках были специальные приглашения на праздничный вечер.

Не успели мы с мужем порадоваться полученному приглашению, как Адам Таннер сообщил нам, что может помочь пройти на это мероприятие и, более того, приютит нас в специальной ложе для прессы. Адам отлично знал, как работают службы безопасности на подобных собраниях, и пообещал поделиться с нами некоторыми секретами, которые бы помогли нам в нелегком деле проникновения в зал собраний. Началось все с того, что Адам посоветовал нам лучший путь объезда пробок на пути к зданию, в котором должен был состояться праздничный вечер. После того как мы с Джоном припарковали машину, мы связались с Адамом и описали ему свой внешний вид: так проще всего было опознать друг друга на входе в зал. Встретившись с Адамом, мы сердечно поприветствовали друг друга, и он повел нас вглубь здания, указывая путь и проводя мимо постов охраны. Пока мы шли по лабиринту переходов и перекрестков, я не могла отделаться от мысли, что, в сущности, целью этого мероприятия было чествование одного человека – моего бывшего парня, который со временем должен был стать моим мужем, был любовью всей моей юности и, по всей видимости, очередным губернатором Калифорнии! Лично я нисколько не сомневалась в том, что этот вечер удастся на славу.

Как только мы миновали лабиринт из гостей, рамок досмотра, репортажных групп и множественных переходов, Адам сказал, что нам необходимо разделиться: мы с Джоном должны были войти через общий вход для гостей, но позже он проведет нас в специальное место для прессы.

Попрощавшись с Адамом и пройдя к буфету, мы с Джоном обнаружили, что оказались среди сливок общества: вокруг нас было около двух сотен избранных гостей, а остальную часть приглашенных составляли представители прессы и средств массовой информации. Надо сказать, что именно в этом зале располагался избирательный штаб Рональда Рейгана и здесь он был провозглашен Президентом Соединенных Штатов. Но сегодняшний вечер был особенным: процедура отзыва губернатора Калифорнии и Арнольд Шварценеггер в качестве одного из фаворитов избирательной гонки привлекли к себе беспрецедентное внимание. Только теперь я поняла, почему в этот вечер Арнольд надел пуленепробиваемый жилет.

Мы с Джоном решили выпить по бокалу легкого белого вина, чтобы слегка успокоить нервы после событий этого вечера. Пока мы стояли в очереди за вином, я увидела Франко Коломбо и, не удержавшись, крикнула:

– Франко! Джон, посмотри-ка, это ведь Франко!

Не медля ни секунды, я ринулась к своему старому другу, которого знала с момента его приезда в Америку. С первого дня нашего знакомства с Франко прошло уже много времени, и кто бы мог подумать, какие удивительные события произойдут с этими двумя европейцами, которые даже не умели толком говорить по-английски? И надо же такому случиться, что один из этих «пришельцев» сегодня должен был стать губернатором Калифорнии.

После общения с Франко мы вновь встретились с Адамом и поняли, что он чем-то сильно озабочен: даже вкусная еда не особо отвлекала его от раздумий. Как оказалось, Адам провел довольно много времени, освещая события предвыборной кампании Арнольда, и у него была масса занимательных историй, которые он мог рассказывать бесконечно. Стоило только нам с Адамом зацепиться языками, как он начал показывать мне всех важных представителей Республиканской партии, которые были приглашены на этот вечер, и рассказывать про них. Он даже счел своим долгом подвести меня к самым интересным, с его точки зрения, журналистам. Пока мы общались с Адамом, он не забыл упомянуть про грозящую нам опасность: из-за высокой концентрации радио– и телеаппаратуры, кабелей и электрогенераторов местный департамент по борьбе с пожарами был начеку. Присутствующие средства массовой информации рассказывали всему миру о разворачивающихся в Калифорнии событиях, и, конечно, отдельные штаты не забыли прислать своих представителей для освещения столь интригующего вечера! Не исключено, что внимание всего мира было приковано к процессу избрания главы исполнительной власти Калифорнии и к тому, как суперзвезда из мира кино по всем фронтам теснит старого губернатора, умудрившегося довести наш штат до ручки.

К семи часам вечера начали поступать первые результаты голосования, и всем стало ясно: Арнольд не оставил никаких шансов своим соперникам. С установленных в зале экранов телеведущие представляли актуальные комментарии процесса голосования, и, как мне показалось, в этот момент граждане разных стран страстно желали только одного – чтобы в их распоряжении оказался такой же инструмент отзыва не справляющихся со своими обязанностями чиновников. При этом особо стоит отметить, что, несмотря на обвинения со стороны представителей Демократической партии в нелегитимности процедуры отзыва губернатора, многие демократы отдали свои голоса за кандидата от Республиканской партии.

В какой-то момент я обратила внимание на двух политических «тяжеловесов» – бывшего мэра Лос-Анджелеса Ричарда Рирдона и конгрессмена Дэррила Иссу. Оба этих политика, пользуясь случаем, очень активно раздавали интервью представителям средств массовой информации. В левой стороне зала были отведены специальные места для фотографов, каждый из которых в погоне за удачным снимком старался потеснить своего соседа и занять лучшую позицию. В дальнем конце зала располагались многоярусные помосты, на которых было смонтировано сложное и тяжелое телевизионное оборудование, а члены обслуживающего персонала буквально сидел друг у друга на головах, пытаясь при этом обеспечить качественную трансляцию для каналов CNN и Fox. Именно при помощи этого телевизионного оборудования мир в режиме реального времени мог наблюдать момент звонка уходящего с поста губернатора Грея Дэвиса новоиспеченному главе штата Арнольду Шварценеггеру, в ходе которого Дэвис признал свое поражение.

Толпа заходилась в неистовом крике: «Арнольд! Арнольд! Арнольд!» Часы показывали десять вечера, и я вновь, как когда-то прежде, вместе со всеми кричала знакомую мне «мантру» – с той лишь разницей, что в этот раз рядом со мной был мой муж и вместе с ним мы горячо поддерживали Арнольда. Не надо говорить, что в этот момент нас с Джоном переполняли эмоции: шутка ли, мой бывший парень стал новым губернатором Калифорнии, и мы страстно желали услышать приветственную речь Арнольда по этому поводу.

В самом начале вечера Адам предупредил меня, что из-за повышенных мер безопасности мне вряд ли удастся переговорить с Арнольдом, и, по всей видимости, эти предупреждения имели под собой реальную основу: служба безопасности нового губернатора являла собой неприступную крепость. Но необычная смесь демократической семьи Кеннеди и республиканца Шварценеггера вселяла в меня оптимизм и надежду на самый непредсказуемый поворот событий. Со стороны австрийской родни Арнольда семью Шварценеггер представлял его племянник Патрик, которого Арнольд перевез в Соединенные Штаты после смерти его матери Эрики. Собственных детей Арнольда и Марии не было видно в зале, и, честно сказать, я очень сильно переживала за нашего нового губернатора – ведь в живых у него не осталось ни родителей, ни брата, ни матери его племянника, которые бы могли порадоваться за него в этот момент. Меня так и подмывало крикнуть: «Эй, Густав! Ты хорошо видишь подлинный триумф своего сына?»

События вечера, однако, развивались своим чередом, и, когда Джей Лено объявил результаты выборов нового губернатора Калифорнии, собравшаяся толпа, казалось, оглохла от восторженных криков. После объявления официальных результатов на помост торжественно поднялся виновник всего этого действа, чтобы поприветствовать своих сторонников. В этот волнительный для многих момент зрители в самых разных странах ощутили прилив необычайного оптимизма и надежды. Могу с уверенностью сказать, что происходившее в тот вечер невозможно было оценить с рациональной точки зрения и мозг просто отказывался воспринимать проплывавшие мимо глаз сюрреалистические картины.

Мне пришлось немало потрудиться над тем, чтобы привлечь внимание к своей персоне, и это была попытка обрести душевное обновление, излечиться от старых ран и подспудное желание быть вместе с Арнольдом в этот момент. Конечно же, представить себе такое в моем нынешнем положении было очень сложно, но засевшие в моей голове мысли не давали покоя. Что станет с моей книгой? Смогу ли я ее опубликовать? Что все это будет означать для меня и моего мужа? В очередной раз я поймала себя на мысли, что мне до конца жизни придется бороться с тем влиянием, которое Арнольд продолжал совершенно неосознанно оказывать на меня. Но что касается поддержки Арнольда на выборах, здесь я полностью отдалась в его власть и была рада оказать ему посильную помощь.

Нам с мужем пришлось слегка схитрить, чтобы получить приглашение на вечер в день голосования, а на инаугурацию губернатора нас с Джоном пригласили просто так, без всяких усилий с нашей стороны. Для нас, очень далеких от политики людей, было лестно оказаться среди приглашенных на такое важное событие. Как выяснилось впоследствии, мы были приглашены не только на саму процедуру инаугурации, но и на частную вечеринку, на которой должен был присутствовать и новоиспеченный губернатор.

В назначенный день мы с Джоном, подхватив свои чемоданы, поехали в аэропорт, предвкушая провести два ближайших дня на инаугурационных мероприятиях в Сакраменто. Стоило нам только зайти в здание аэропорта, как мы тут же столкнулись с явными признаками повышенной активности на местной политической сцене. Вместе с нами в самолете летел конгрессмен от Калифорнии Дэвид Драйер, который во время выборов исполнял обязанности советника Арнольда Шварценеггера и возглавлял его предвыборный штаб. Дэвид не знал нас с Джоном лично, и поэтому мы лишь обменялись с ним парой вежливых фраз и попрощались до конца полета. В следующий раз мы встретились с Дэвидом уже в холле гостиницы Hyatt, куда начали съезжаться приглашенные на инаугурацию гости. Нам с Джоном даже удалось переговорить с Дэвидом, но для этого пришлось попросить секретаря Арнольда выхлопотать для нас аудиенцию с конгрессменом. Пользуясь удобным случаем, мой муж даже рассказал Драйеру о той роли, которую мне пришлось сыграть в предвыборном процессе. Дэвид внимательно выслушал Джона, с интересом посмотрел на меня и произнес:

– Со всей очевидностью можно сказать, что вы выбрали еще одного хорошего человека.

С моей точки зрения, подобный ответ сенатора явил собой интересный прием политического флирта.

После перелета нам с Джоном зверски хотелось есть, и, чтобы сходить на ужин, мы стали спешно распаковывать свой багаж. Не надо говорить о том, что мне пришлось потратить на свой туалет несколько больше времени, чем Джону, но долгие сборы в конце концов благополучно закончились, и мы вышли из номера. Как только мы очутились в гостиничном ресторане, нас тут же проводили к отдельному столику. Устроившись на своем месте, я увидела, что за соседним столом сидят мои давние друзья – Митс и Дот Кавашима.

Мне было приятно увидеть старых друзей, и я решила немедленно познакомить Джона с Митсом и Дот. Встав из-за своего столика, я подошла к нашим соседям и извинилась за то, что вмешиваюсь в чужой разговор. Положив руку на плечо Митсу, я сказала:

– С момента нашей последней встречи я стала на тридцать лет старше, и как же я рада видеть вас снова! Меня зовут Барбара Аутленд, и я бывшая девушка Арнольда!

После первых приветствий я не забыла отметить, что даже в свои восемьдесят Митс и Дот выглядят очень хорошо и, как и прежде, обладают отличным чувством юмора.

– Барбара! – вскричали Митс и Дот. – Все эти годы мы часто вспоминали о тебе, и как же хорошо, что ты сегодня здесь!

Они тут же представили меня своим соседям, с которыми они делили стол, – Брендану и его жене Одре. После взаимного представления я поймала себя на мысли, что Брендан – это не кто иной, как красивый блондин из Австралии, с которым я познакомилась в семидесятые. Брендан быстро подключился к нашему разговору и даже рассказал одну историю из нашей молодости:

– Как-то раз я приехал в Калифорнию, и Арнольд устроил мне незабываемое приключение! Помнишь, он мне дал поездить на твоем «фольксвагене»? Это было очень здорово, я ведь отлично знал, что эта машина была очень популярной в то время. Выдав мне машину, Арнольд попросил меня забрать что-то у Джо Уайдера и даже указал направление, куда мне надо было ехать. Мне пришлось проехать много времени по дороге, расположенной в пустыне, пока до меня не дошло, что Арнольд дал мне неверные данные и отправил совсем в другую сторону! Представь мое положение: в самый разгар лета я оказался в пустыне на машине без кондиционера. Но я все же сумел выбраться из того гиблого места!

Так, с воспоминаний о моем старом зеленом «фольксвагене» начался наш долгий застольный разговор. Оба моих собеседника с удовольствием вспоминали о том, как они брали «напрокат» мой видавший виды «Фольксваген-жук», стоило им только оказаться в нашем городе.

Если говорить о Митсе и Дот, они довольно часто появлялись в Калифорнии, чтобы развеять скуку. Нельзя, конечно, сказать, что Митс и Дот приезжали в Калифорнию только ради развлечений, – они всегда живо интересовались новинками оборудования для тренажерных залов, тренировочными программами и специальным питанием, которые они могли с пользой применить в своем зале в Гонолулу. Обычно, когда супруги приезжали в Калифорнию, они останавливались в голливудской гостинице Roosevelt, где мы однажды и познакомились за совместным ужином. Стараясь облегчить пребывание Митс и Дот в чужом месте, мы с Арнольдом довольно часто перемещались по городу на разных машинах, предоставив мой старый «фольксваген» в полное распоряжение супружеской четы. И вот теперь, когда мы встретились в Сакраменто по случаю инаугурационной церемонии, Митс подшучивал над моим стареньким «фольксвагеном» и говорил, что всегда чувствовал себя в нем не вполне комфортно, так как машина была с норовом и ее постоянно трясло.

– Да, это уж точно – мой старый «жучок» тогда поработал на славу! – ответила я смеясь.

После обеда мы с Джоном договорились с друзьями, что встретимся позже, и отправились прогуляться перед вечерними мероприятиями – посмотреть на старый город и познакомиться с историей золотой лихорадки. Наша прогулка по историческим местам была недолгой, и мы вернулись в гостиницу заранее, чтобы успеть привести себя в порядок. В тот вечер я не особенно старалась приукрасить себя, но мне все же пришлось потратить некоторое время, чтобы быть уверенной, что бывшая девушка Арнольда выглядит на все сто процентов. Шутка ли сказать, если мне повезет и вечером я увижу Арнольда, то это будет наша первая встреча за последние двенадцать лет. Правда, откровенно говоря, это Арнольд увидит меня после долгого перерыва. Ну а что касается меня, то я видела Арнольда практически ежедневно начиная аж с 1969 года.

Когда мы с Джоном закончили свои приготовления, мне вдруг захотелось спросить его о том, как я выгляжу. Но не успела я и рта раскрыть, чтобы попросить мужа сделать мне комплимент, как в глаза мне бросилась одна из деталей его гардероба.

– Джон, это, должно быть, какая-то шутка! И это очень смешно, конечно, но шутки кончились. Нам пора идти, так что надевай новый галстук, не задерживайся.

Полная невозмутимость Джона заставила меня серьезно поволноваться, и, похоже, мой муж так и не понял, что явилось причиной моего недовольства. Как оказалось, он захватил с собой только один галстук, который ему подарили на шестидесятилетие. Ничего не подозревающий Джон, сам того не ожидая, стал ходячей рекламой виагры: его галстук сверху донизу был усеян маленькими синими пилюльками, и мне стоило больших усилий, чтобы взять себя в руки.

– Джон, посмотри на себя! Ты хоть понимаешь, какой галстук ты взял с собой и как он выглядит… – сказала я, переведя дух.

– И что не так с этим галстуком? – удивился Джон.

Но стоило ему рассмотреть свой аксессуар поближе, как он с грустью произнес:

– Вот это да! Я думал, что взял совсем другой галстук!

Осознав наконец, что произошло, Джон рассмеялся. Понятное дело, что такой галстук был больше похож на шутку, чем на атрибут престарелого альфа-самца, и в этот момент Джон напомнил мне пса, который с явным превосходством метит чужой газон. Другого галстука у мужа под рукой не оказалось, и ему пришлось замаскировать предательский предмет туалета, оставив от него лишь небольшую полоску.

Добравшись до здания, где должна была проходить церемония инаугурации, мы увидели, что перед ним собралась толпа примерно из двух тысяч приглашенных гостей, пытавшихся пройти через рамки металлоискателей и попасть внутрь. Нам повезло больше других: мы попали в число избранных гостей, для прохода которых был организован отдельный вход. По причине тяжелого финансового положения штата расходы на предпраздничный вечер были сильно урезаны, и мы с Джоном ожидали увидеть спартанскую обстановку в главном зале мероприятия. Однако стоило только нам переступить порог, как все наши предположения о скромности проведения этого вечера моментально улетучились. Позже мы узнали, что организовать вечер помогли многочисленные волонтеры. В зале были накрыты красивые столы, предлагавшие приглашенным гостям разнообразные блюда японской и американской кухни. По залу также были расставлены стационарные пункты по приготовлению пирожных, булочек и других сладостей, а для тех, кто устал, были предусмотрены небольшие столики, за которые можно было присесть и дать отдых ногам.

В главном зале царила приподнятая атмосфера, и в надежде увидеть своих старых знакомых я начала всматриваться в лица гостей. Кто знает, может быть, я видела кого-то из них раньше, но сейчас они сильно изменились? Однако знакомых, кроме тех двух пар, с которыми мы встретились в гостинице во время обеда, на глаза не попадалось. Надо признать, что за прошедшие тридцать лет лица многих людей могли сильно измениться: морщины, подтяжки и косметологическая хирургия меняли людей до полной неузнаваемости. Я поймала себя на мысли, что с интересом разглядываю приглашенных гостей, а они, в свою очередь, разглядывали меня. Но к сожалению, никто из нас не узнавал друг друга в лицо.

Было, правда, лицо, которое я бы не спутала ни с одним другим, и оно, конечно же, принадлежало Арнольду. В какой-то момент он вместе со всей семьей взошел на специальный помост, и рядом с ним стояли и представители демократического лагеря – Юнис и Сарджент Шрайвер. В последнее время меня часто спрашивали: «Барбара, ты когда-нибудь представляла себя женой Арнольда? Только подумай, ты бы сейчас была первой леди Калифорнии!» Но присутствие родителей жены Арнольда мигом охладило подобные размышления.

Но вот на что я обратила особое внимание, так это на детей Арнольда, и, честно сказать, это стало для меня настоящим испытанием. Дети – это именно то, чего я хотела от Арнольда больше всего, и сейчас передо мной стояли четверо его детей, два сына и две дочери. Я понимала, что предаваться досужим размышлениям о своем прошлом – это бесполезное занятие, но все же постаралась пробраться поближе к установленному помосту. Протиснувшись сквозь толпу и приблизившись к сцене, я сумела сделать пару удачных снимков, которые можно было вклеить в фотоальбом.

Когда все речи были сказаны и новому губернатору преподнесли положенные по такому случаю подарки, заиграл оркестр, и все потихоньку начали расходиться. Как и было обговорено ранее, я позвонила одному из репортеров информационного агентства Reuters, и ровно через двадцать минут в зоне, отведенной для прессы, меня встретил Адам Таннер. Мы разговорились, и каждый из нас поделился увиденным: я рассказала о том, как прошел вечер, а Адам поведал мне, как Арнольд представил свое правительство на специально устроенной пресс-конференции. Мы с Адамом сошлись во мнении, что стали свидетелями уникального процесса трансформации актера во влиятельного политика и что очень немногие люди способны на такое перевоплощение. Что же касается Арнольда, то ему удалось очень органично перейти из одного состояния в другое, не испытывая при этом, судя по всему, ни малейшего неудобства.

На следующее утро мы вместе с Джоном встретили одиноко стоящую Кэролайн Кеннеди, но поспешили присоединиться к группе гостей, которую на церемонию инаугурации должен был сопровождать эскорт. В неясном утреннем свете я вновь стала всматриваться в лица, некоторые из которых будили во мне давние воспоминания. Пользуясь любым удобным случаем, я подходила к каждому знакомому мне человеку и завязывала разговор о давно прошедших временах. Такие беседы вызывали старые воспоминания нашей молодости, и от всех этих разговоров меня переполняли положительные эмоции. Мы, конечно же, не избежали сравнения нынешнего Арнольда с тем молодым человеком, которого мы знали в семидесятые, когда даже мысль о возможности владения собственным тренажерным залом приводила его в неописуемый восторг. Друзья и знакомые сходились на том, что стали свидетелями постепенного открытия талантов Арнольда, которые делали его абсолютно уникальным человеком. Неудивительно, что мы спрашивали друг друга: «Удалось ли вам разглядеть те черты характера Арнольда, которые сделали из него губернатора „Золотого штата“?» По правде сказать, на этот вопрос никто не смог ответить утвердительно.

Когда все приготовления были закончены и гостей разделили на небольшие группы, я вновь увидела своих старых друзей – чету Кавашима и чету Райн, с которыми виделась вчера за обедом. Только теперь я обратила внимание, что Митс идет, опираясь на тросточку, и, конечно же, во мне взыграло чувство милосердия.

– Вот что, Митс. Позволь мне взять тебя под руку, когда мы будем проходить возле здания Капитолия, – сказала я.

Пока я заботилась об одном из пожилых супругов Кавашима, Дот пожаловалась, что ей не по себе от холодной погоды, которая установилась в то время в Сакраменто. Услышав об этом, ей на помощь незамедлительно пришел Джон, который взял ее за руку и сопровождал на всем пути следования процессии. После того как мы позаботились о семье Кавашима, охранники провели нас по воображаемой красной дорожке, и вместе с нами проследовали супруги Райн. Несмотря на то что нас сопровождал специальный эскорт, нам пришлось потратить три четверти часа, чтобы преодолеть один квартал. Охранники смотрели на нас с удивлением, словно хотели сказать: «Вы, должно быть, важные шишки, раз у вас такое сопровождение. Но, черт побери, кто вы такие?» Ну а мы, в свою очередь, с изумлением взирали на идущих рядом с нами Роберта Лоу, Айвана Райтмана, Дэнни Де Вито, Джейми Ли Кертис и Денниса Миллера. Понятное дело, что настоящих знаменитостей сопровождал еще более внушительный эскорт.

К тому времени как мы наконец-то дошли до своих мест, семьи Кавашима и Бейкер подружились настолько, что вряд ли что-то на свете могло нас разлучить. Расположившись, мы стали оглядываться по сторонам – ведь рядом с нами мог сидеть кто-то из наших давних друзей и знакомых. Арнольд всегда очень чутко относился к своим старым друзьям и старался пригласить их на какое-нибудь мероприятие. Чутье не подвело нас и в этот раз: неподалеку от нас сидел старый босс Арнольда Джо Уайдер со своей женой Бетти, и я была рада вновь увидеть этих людей, вместе с которыми пережила много интересных моментов.

Пока я рассматривала гостей, ко мне подошел какой-то человек и спросил:

– Мы как-то с вами встречались – вы меня не узнаете?

Взглянув на него, я смутно вспомнила этого человека, но не могла с уверенностью сказать, откуда я его знаю.

– Мне кажется, что я вас знаю, но вот где и при каких обстоятельствах мы встречались, я не припомню, – ответила я ему.

– Я однажды лечил вам зубы, помните? – пришел мне на помощь незнакомец.

– Не может быть! Неужели вы хотите сказать, что до сих пор лечите Арнольда и его семью? – вскрикнула я, осознав, что передо мной стоит дантист Арнольда.

Как бы удивительно это ни звучало, но приглашению этого врача на церемонию инаугурации поспособствовал один эпизод, когда мне потребовалась срочная помощь стоматолога.

Встретившись снова после стольких лет, мы вместе с доктором вспомнили тот случай, который послужил причиной нашего мимолетного знакомства. В тот раз я стащила несколько карамелек в магазине и, пока ходила в поисках мяса для стейков, с удовольствием их поедала. К большому моему сожалению, увлечение карамельками не прошло даром, и у меня из зуба вылетела пломба. Вернувшись домой, я начала срочно обзванивать стоматологов, но из-за того, что неприятность произошла в субботу, это была нетривиальная задача: по выходным дням многие врачи не работали. В тот раз моим спасителем оказался Джон Беттингер, и, как оказалось, он до сих пор лечил зубы всего семейства Шварценеггер – Шрайвер. Встретив доктора Джона Беттингера на церемонии инаугурации, я была немало удивлена – ведь, получается, причиной его приглашения на сегодняшний вечер стало мое воровство карамелек в магазине, потому что, если бы я не стащила те конфеты, Арнольд Шварценеггер никогда бы не стал его пациентом.

Пока мы разговаривали с доктором, начались приготовления к открытию церемонии инаугурации, и мы с мужем поспешили на свои места. Не успели мы усесться, как Джон разговорился со своим соседом и даже высказал восхищение его фотокамерой:

– Вот это да! Судя по тому, какая у вас сегодня серьезная камера, вы явно рассчитываете сделать хорошие снимки.

Сосед поддержал разговор, и Джон не упустил случая поинтересоваться, по какой причине наши соседи сидят на таких хороших местах.

Жена соседа присоединилась к беседе и подбодрила своего мужа:

– Давай же, расскажи ему, как все было.

Тогда сосед повернулся к Джону и произнес:

– Честно сказать, мне нелегко это признать, но я был одним из первых друзей Арнольда после его приезда в Америку.

Услышав такое, мой муж улыбнулся:

– Вот ведь как удивительно, а моя жена как раз была его первой девушкой.

Стоило только мужу это сказать, как Джон Балик (а это был именно он) нагнулся так, чтобы видеть меня, и спросил:

– Барбара, так это ты! Как поживаешь?

Трудно описать словами, как я была рада видеть своего старого друга: прошло много лет с момента нашей последней встречи, и, вполне возможно, Джон даже помнил мою выходку на одном из дней рождения Арнольда.

– Ты помнишь тот случай, Джон? Вы еще тогда собирались подарить Арнольду золотые столовые приборы, а я забрала часть из них и уехала к себе домой!

Так за нашими общими с Джоном Баликом воспоминаниями прошло время вплоть до самого открытия церемонии инаугурации.

Церемония началась с исполнения гимна Соединенных Штатов Америки, и нам с Джоном пришлось прервать разговор. Пока Ванесса Уильямс пела гимн, я размышляла над событиями вечера: «Вот ведь как странно складывается жизнь – сегодня я встретила своих старых друзей, с которыми познакомилась только благодаря своей склонности к клептомании, и случаи с воровством конфет и столовых принадлежностей были ярким тому доказательством!» Да уж, не совсем приятные размышления, но я все же надеялась поправить свой имидж в глазах старых друзей.

Тем временем церемония инаугурации перешла в активную фазу, и вместе со всей десятитысячной аудиторией я наблюдала за происходящим. На наших глазах австрийский иммигрант, положив левую руку на двухсотлетнюю Библию для принятия присяги, стал тридцать восьмым губернатором штата Калифорния. Как только с присягой было покончено, каждый из нас мог поприветствовать нового губернатора Калифорнии, и все мы надеялись на то, что он решит те проблемы штата, которые создал его предшественник Грей Дэвис.

После окончания церемонии охрана пришла в движение и приготовилась сопровождать приглашенных гостей в заведение Sutter Club, располагавшееся в паре кварталов отсюда. Вокруг было полно зевак, которые с интересом наблюдали за тем, как гости следуют по направлению к следующему пункту праздничных мероприятий. Многие из наблюдателей фотографировали нас, и, по всей видимости, наши снимки будут еще долго храниться в семейных альбомах – ну что же, мы, как и Арнольд, получили свою минуту славы.

Что касается нас с Джоном, мы тоже не упускали случая cфотографировать находившихся рядом с нами голливудских звезд и прочих знаменитостей. Как только мы вошли в здание клуба, всю нашу группу усадили за один стол. Вместе с нами сидел известный комедийный актер Том Арнольд, а напротив – актриса Линда Хэмилтон. Тот вечер нам запомнился тем, что за одним столом собрались старые приятели, дружба которых началась в семидесятые и на глазах у которых проходила полная интересных событий жизнь Арнольда.

Застольная беседа, конечно же, не обошлась без вопросов о моей книге.

– Книга, к сожалению, еще не опубликована. Издательства хотят получить сборник скандальный историй, который можно использовать против Арнольда, и поэтому моя книга не подходит им! – разъясняла я сложившуюся ситуацию с публикацией книги.

Во время обеда мы в напряжении ожидали скорого приезда губернатора Арнольда Шварценеггера – именно здесь, в здании Sutter Club, должна была пройти его частная вечеринка. Обед тем временем подходил к концу, а новый губернатор Калифорнии до сих пор не приехал к нам, хотя – я в этом абсолютно уверена – очень многие гости хотели бы обменяться с Арнольдом крепким рукопожатием. Для того чтобы держать руку на пульсе, наша дружная группа старых знакомых решила разделиться и смешаться с толпой гостей. Но совершенно естественно, что мы с Джоном, решив присматривать за пожилой парой Кавашима, не упускали супругов из виду.

Прогулявшись по зданию клуба, я очутилась на главной лестнице, по которой посетители попадали в большой зал. Оказавшись там, я уловила какие-то изменения в окружавшей меня обстановке: количество людей вдруг резко уменьшилось, а те, кто остался, с интересом смотрели вниз, под лестницу. Рядом со мной стоял офицер в форме дорожного патруля штата Калифорния, и я вопросительно взглянула на него: неужели Арнольд приехал в клуб?

– Да, он приехал, – ответил мне офицер.

В этот момент я поставила себя на место этого офицера и постаралась понять, что он сейчас чувствует и верит ли в реальность всего происходящего. Только что в здание клуба приехал его новый начальник – бывший «Мистер Олимпия», «Конан-варвар» и «детсадовский полицейский», и этому новому руководителю штата он присягнул на верность! Как такое вообще могло произойти? Глядя на полицейского, я видела, что тот находится в приподнятом настроении от столь волнительных событий.

Чтобы лучше рассмотреть происходящее внизу, я перегнулась через перила, и мне не потребовалось много времени, чтобы увидеть фигуру прибывшего в клуб губернатора. Мне казалось, что Арнольда можно будет легко найти в толпе из-за его высокого роста, но поначалу я увидела своего мужа, и, когда мы встретились взглядами, он указал мне на окруженного со всех сторон Арнольда. Вокруг нового губернатора собралась приличная толпа, а те, кто не мог подойти, смотрели на происходящее издалека. В тот самый момент, когда я увидела Арнольда, я решила перекинуться парой слов со своим бывшим возлюбленным, чего бы мне это ни стоило.

– Простите, извините, мне надо пройти! – со всей решимостью я врезалась в толпу и стала пробираться поближе к Арнольду. Мне пришлось активно поработать локтями, и это был один из тех моментов в жизни, когда меня не особо волновала реакция незнакомых людей на мои решительные действия.

Пробравшись к тому месту, где стоял Арнольд, я увидела, как он разговаривает с одним из своих «приемных отцов» – Митсом Кавашимой, на глазах которого произошло превращение желторотого юнца во влиятельного политика мирового уровня. Каким-то образом Митс увидел меня в толпе и спросил Арнольда:

– Кстати, ты помнишь Барбару?

– Не могу поверить – Бар-бар-ха, ты здесь! Как поживаешь? – вскричал Арнольд.

Я приветствую новоиспеченного губернатора Калифорнии – Арнольда Шварценеггера, Сакраменто, 2003

Встретившись спустя столько лет, мы вновь приблизились друг к другу: он – чтобы пожать мне руку, я – чтобы обнять его. Арнольд, казалось, удивился моим объятиям, и, честно сказать, столкнувшись с такой реакцией, я запаниковала. Не нарушила ли я своими вольностями официальный протокол? Позволительно ли обычным гражданам обнимать губернатора? Мне даже вспомнилось, как сурово обходилась королева Елизавета с неприятными для нее гостями. Но все прошло как нельзя лучше, и на этот неловкий момент никто не обратил особого внимания.

Чтобы приободрить меня, Арнольд похвалил мою короткую стрижку, сказав, что она мне очень идет. Его слова придали мне уверенности, и в ответ я спросила:

– Ты вообще веришь во все это? Ты стал губернатором Калифорнии! Но ты не просто губернатор Калифорнии – ты и мой губернатор! Как тебе это? Что ты думаешь?

– Знаешь, я думол, что это слушится только через два года, но все праизошло быстрее, чем я предполагал! – ответил Арнольд.

Разговаривая с новым губернатором Калифорнии, я почувствовала, как муж сует мне в руку карандаш и бумагу. «О боже, Джон, только не сейчас – это совсем неподходящий момент!» – пронеслось у меня в голове. Но я вспомнила, что за обедом мы с друзьями пообещали друг другу взять автограф у губернатора, и мне пришлось переступить через себя и спросить Арнольда:

– Мне трудно поверить во все происходящее – ведь, смотри, я сейчас твой самый преданный фанат. И вот скажи мне, разве жизнь не полна неожиданностей? Да, кстати, не дашь ли ты мне сейчас свой автограф?

Арнольд не стал отказывать в моей просьбе, взял лист бумаги с напечатанной на нем программой инаугурации и поставил свою подпись. Пока Арнольд ставил автограф, он, ни на минуту не останавливаясь, продолжал разговаривать с окружавшими его людьми и во время этой беседы обратил внимание на стоявшего неподалеку своего старого друга Джона Балика.

– Джон, неужели это ты? И как это вы умудрились встретиться здесь с Барбарой? – спросил Арнольд, передавая мне листок с автографом.

Арнольд, казалось, был сильно изумлен, когда увидел нас с Джоном Баликом вместе. В принципе, здесь было чему удивиться: трудно было найти в мире людей, более непохожих друг на друга, чем мы с Джоном.

Тем не менее Арнольд был рад встретить старых друзей и даже завязал с нами разговор.

– Знаете, есть такие специальные фотоальбомы в виде кубиков, в которые можно вставлять фотографии? Так вот, у меня есть один такой, и он полностью заполнен фотографиями из нашей совместной поездки в Виргинию. Ведь это было в семьдесят третьем, не так ли, Бар-бар-ха? Помнишь, это как раз был тот год, когда ты вручила мне награду на церемонии чествования победителей «Мистер Олимпия»? – поделился с нами своими воспоминаниями Арнольд.

Все мои помыслы, казалось, вернулись в то время, про которое только что сказал Арнольд, и, конечно же, я вряд ли могла забыть такое событие! «Да, действительно, это было на соревнованиях „Мистер Олимпия“ в 1973-м – ты тогда победил, и я вышла вручать тебе приз. И когда я подошла к тебе, комментатор объявил, что награду победителю вручает „будущая миссис Шварценеггер“! Вот и скажите, разве можно забыть такой момент, мистер губернатор?»

Тем не менее я предпочла скромно промолчать и оставить при себе свои мысли и лишь напомнила о нашей совместной поездке в Монтичелло, резиденцию Томаса Джефферсона. Во время того путешествия Джон Балик показал нам многие достопримечательности времен Гражданской войны и познакомил с великолепными окрестностями Виргинии. Позже, уже после разговора с Арнольдом мы вместе с Джоном Баликом задались вопросом, как вообще новоиспеченный губернатор мог вспомнить события тридцатилетней давности, когда с момента принесения им присяги не прошло и пары часов. Немного порассуждав на эту тему, мы с Джоном сошлись во мнении, что причина такой хорошей памяти Арнольда крылась в его способности к концентрации. Временами действительно казалось, что Арнольд привнес какое-то свое понимание в это привычное для всех слово.

Время тем не менее шло своим чередом, и от процесса воспоминаний нас оторвал Ли Бака, шериф округа Лос-Анджелес, который приблизился к Арнольду и положил свою руку на плечо губернатора. Мне стало понятно, что аудиенция со старыми друзьями окончена и нужно уступить место другим гостям. Но напоследок я решила представить губернатору своего мужа.

– От всей души поздравляю вас с избранием! – начал Джон свою речь, но в этот момент у него раскрылся пиджак, под которым просматривался предательский галстук с рекламой виагры. Хорошо еще, что Арнольд не обратил внимания на эту часть туалета моего мужа, – все же его способность отмечать детали не распространялась на такие мелочи, как галстуки посторонних для него людей.

А тут еще на помощь пришли Митс, Дот и супруги Райн: они смогли подойти поближе и попросили Арнольда сделать совместное фото. Внезапно для всех Арнольд властно сказал:

– Так, дайте нам место!

Не успел Арнольд отдать распоряжение, как его официальный фотограф защелкал затвором своего аппарата и сделал несколько снимков. Мой муж тоже успел сделать кадр, но на второй снимок у него уже не хватило времени: его камера дала осечку. В этой ситуации Джон не нашел ничего лучше, чем сказать: «Можно сделать еще один снимок?» – хотя, если я правильно понимаю, для Арнольда мой муж был просто человеком из толпы. Во время возникшего замешательства Джон молился, чтобы его камера успела перезарядиться и была готова к съемке. Для него это было чрезвычайно важно: этой минуты он ждал очень долго, и для него она должна была стать самым важным моментом в двадцать первом веке.

– Извините, но времени больше нет! – произнес властный голос.

В этот момент мне захотелось закричать: «Арнольд, но ведь это мой муж, и он хочет сделать снимок для всех нас – Митса, Дот и меня!» Но эти слова застряли у меня в горле – настолько решительно прозвучал этот отказ.

Под действием этого властного голоса моего бывшего возлюбленного Джон разом сник, мысленно проклиная свою фотокамеру. Когда к нему снова вернулся дар речи, он произнес:

– Я обещаю, что обязательно куплю себе новый фотоаппарат, чтобы подобной неприятности никогда больше не произошло.

Собственно говоря, этими словами для нас закончилась церемония инаугурации, и наша дружная компания направила свои стопы в гостиницу. Стоило нам только ступить за порог, как мы увидели, что вся улица перегорожена специальными заборчиками, а по другую ее сторону притаились фотографы, которые снимали всех, кто выходил из дверей клуба, в надежде получить кадр с «очень важной персоной». Тут же мы увидели, как одна из съемочных бригад берет интервью у Тиа Каррере – актрисы, сыгравшей в фильме «Мир Уэйна».

Пройдя пешком пару кварталов, мы столкнулись с одним бойким торговцем, который во весь голос предлагал приобрести значки с изображением губернатора. «Три значка за десять долларов!» – кричал торговец, демонстрируя покупателям свой товар. На каждом из значков был запечатлен Арнольд в разные годы его жизни, и эти значки были такими смешными, что мы не могли устоять и купили их.

Продолжив наш путь к отелю, мы завели разговор с Митсом и Дот, которые настойчиво интересовались судьбой своего приглашения на праздничную вечеринку по поводу их восьмидесятилетия. Митс и Дот спрашивали нас, сможем ли мы прийти на эту вечеринку, которая должна была состояться в ресторане Schatzi, некогда принадлежавшем Арнольду. Праздничный ужин должен был пройти в декабре, и ради такого случая пожилые супруги собирались специально прилететь из Гонолулу. Чтобы не расстраивать стариков, мы с Джоном обещали подумать над этим предложением и сделать все возможное, чтобы прийти на вечеринку.

Как только в разговоре всплыло имя Арнольда, я вдруг вспомнила об автографе:

– Арнольд! Я ведь совсем забыла о нем и даже не взглянула на автограф!

Я открыла свою сумочку, достала из нее листок бумаги и, пока мы шли по улице под ручку с Митсом, прочла оставленную Арнольдом надпись: «Барбара, люблю и целую. Арнольд Шварценеггер».

Как только наша компания дошла до гостиницы «Хилтон» и мы решили пропустить по стаканчику, я поняла одну вещь, которая долгое время не давала мне покоя. Я честно призналась самой себе, что в записке Арнольда я хотела бы увидеть следующий текст: «Дорогая Барбара, я бы не смог этого добиться без тебя. Люблю и целую, твой Арнольд». Я вдруг осознала, что во мне до сих пор живет маленькая девочка, которая настойчиво требует признания своих заслуг.

Во время нашей беседы я не могла не поинтересоваться у Арнольда его отношением к власти и специально спросила его об этом.

– Это довольно сложный вопрос. Если честно, я никогда особо не рассматривал власть как самоцель, но больше всего во власти мне нравится возможность оказывать влияние на ход событий и реализовывать свои идеи. Для начала, конечно же, требуется окружить себя людьми, с которыми можно поделиться своей точкой зрения, и получить от них необходимую поддержку. Каким образом можно собрать вокруг себя нужных тебе людей и повести их за собой? Ответ один: ключевую роль здесь играет твоя личность – именно с ее помощью ты можешь доносить до людей свои идеи и перетягивать их на свою сторону. Как видишь, речь здесь идет не о власти как таковой, а о способности убеждать других людей следовать за тобой.

Взять, к примеру, Калифорнию: в нашем штате мы не можем приступить к решению структурных проблем из-за нежелания демократов снизить расходы на пятнадцать миллиардов долларов, с одной стороны, и из-за нежелания республиканцев повысить налоги на эти же самые пятнадцать миллиардов долларов – с другой. Позиция каждой из партий ясна и понятна, и остается только найти компромиссный вариант, который всех устроит. Именно так и нужно решать проблемы – постоянно искать компромисс и учитывать интересы всех вовлеченных сторон. Вот как все это работает, и я отлично понимаю, каким образом выстроить процесс поиска компромисса так, чтобы достигнуть конечной цели. «Граждане, присоединяйтесь ко мне, и я вас не подведу – мне хорошо известны ваши чаяния и надежды, и я знаю, что вы хотите в итоге получить. При этом мне неважно, к какой партии вы принадлежите – Демократической или Республиканской, – я лишь выступаю за поиск такого варианта решения проблемы, при котором никто не будет считать себя обделенным».

Вот почему я считаю, что гораздо важнее обладать определенным влиянием, чем властью. Связано это с тем, что если у тебя есть власть, но ты не знаешь, что с ней делать, то ничего хорошего из этого не выйдет. Саддам Хусейн обладал неограниченной властью у себя в стране – и чего он добился? Он ведь мог многое сделать для своего народа при помощи своей власти и доходов от продажи нефти, но лишь тратил деньги на пытки и преследование несогласных.

Я же придерживаюсь другого подхода и по мере сил стараюсь популяризировать свои идеи – от продвижения бодибилдинга в массы до привнесения новых элементов в жанр кинобоевиков, что позволило мне стать одним из самых высокооплачиваемых актеров.

Выслушав мнение Арнольда, я задала ему такой вопрос:

– Если бы ты знал, что однажды станешь крупным политиком, изменил бы ты свое поведение?

Немого подумав, он ответил мне:

– Ну ведь ты знаешь, что я не машина. Что касается женщин, то у меня никогда не было недостатка в них, и на протяжении всей жизни они добивались моего внимания. Сегодня, конечно, я знаю о существовании определенных правил и стараюсь их придерживаться.