Сталин считал Гитлера умным политиком и переоценил его. А вот своей разведке как раз верил. Представьте себе: разведка сообщает: Гитлер нападет 22 июня. А 31 мая на стол к товарищу Сталину ложится «Спецсообщение» Разведупра Красной армии 660569, где сообщается о следующем распределении вооруженных сил Вермахта: 122–126 дивизий – против Англии, 120–122 – против СССР (на самом деле разведка преувеличивала силы немцев, на тот момент их было 84), 44–48 дивизий – в резерве. Какой вывод делает товарищ Сталин? Совершенно логичный: у границ СССР ударной группировки Вермахта на тот момент нет. Так как же Гитлер может напасть на СССР? В войне против Франции, например, на фронте в 300 км в мае 1940 года у Гитлера было в полтора раза больше самолетов, чем при нападении на Советский Союз. Мог ли разумный стратег в таких условиях начинать войну против огромного СССР с реальной надеждой в ней победить? Нет, не мог, был убежден товарищ Сталин. Это было бы безумием. И был совершенно прав. Он не понял одного: Гитлер как раз и был авантюристом, мистиком и безумцем, а потому и мог решиться на такой совершенно безрассудный шаг.