Медленно, но неуклонно противник подбирался все ближе к бронепоезду. Кудыкин запретил стрелять до особого сигнала, и поэтому, если что и угрожало пока зомби Версоцкого, то это только пристальные взгляды.

– Сомнений практически нет, – сказал Топор, отрываясь от бинокля. – Это люди из разных команд. Точнее, зомби. Слишком велика разница. Вон там, возле поезда, такое тело само стоит, словно его из могилы достали. Похоже, Версоцкий уже давненько отловом людей в Зоне промышляет.

– Это невозможно, – рассеянно сказал Кудыкин, разглядывая карту местности и расставляя на ней карандашом какие-то значки. – Версоцкий сюда приехал вместе с нами.

– Да? Очень странно, – сказал Топор. – Значит, он сумел убить кукловода и переподчинить его добычу. Хотя обычно считается, что кукловоды друг у друга зомби уводить не могут.

Через вагон от одного входа к другому прошли два сотрудника Ломакина, нагруженные бухтами кабеля.

– Что там у вас, запустили накачку своих батареек? – спросил у них Топор.

– Запустили, – ответил один из них, не останавливаясь. – Постараемся все сделать даже раньше, чем обещали. Феоктист Борисович сегодня в ударе.

Включилась рация, лежащая на столе.

– Товарищ полковник, с огнеметами закончили.

– Хорошо, – ответил Кудыкин, нажав тангенту.

– Все-таки не оставляет меня ощущение, что мы ожидаем совсем не то, что приготовил нам противник, – сказал Топор.

– Меня тоже, – буркнул Кудыкин, – но это не значит, что не надо готовиться к очевидным угрозам. Людей я разместил так, чтобы хорошо простреливались все подходы к поезду. Если эти сумеют войти в мертвую зону – получат из огнеметов. В крайних вагонах – усиленные команды. А главное – все наблюдают. Каждое движение противника сейчас изучают десятки людей.

Топор тяжело вздохнул, как бы признавая, что все действия противника предусмотрены, но оставаясь при своем мнении.

– И еще вон тот тип в шинельке меня занимает, – сказал он Кудыкину. – Зачем его так закутали? Почему тащат аж вдвоем? У вас не было кого-то, кто мог попасть Версоцкому в плен? Может, сейчас поближе подтащат, продемонстрируют живого пленного и потребуют что-нибудь за его жизнь?

– Нет, у нас никого вроде бы не пропадало, – сказал Кудыкин. – А если потребуют, то это же замечательно. Будет возможность поторговаться, а заодно и выяснить, какими ресурсами они располагают.

– Похоже, начинается финальная часть, – сказал Топор, глядя в монитор. – Ну-ка, посмотрю своими глазами.

– Всем приготовиться, – сказал Кудыкин по рации и вслед за Топором подошел к окну.

Зомби с повадками сталкеров стояли уже совсем недалеко от бронепоезда и больше не двигались. Видимо, Версоцкий счел, что именно здесь проходит последний безопасный рубеж, где его «пехота» остается неуязвимой для оружия противника. Двигалась только странная троица с человеком, закутанным в шинель, посредине.

– Внимание, – сказал Кудыкин. – Всем смотреть в оба. Это какая-то провокация, и мы должны распознать ее до того, как она нанесет нам вред.

Наконец, закутанного в шинель человека вытащили даже немного дальше того уровня, на котором остановились нападавшие. Двое сопровождающих отпустили его, после чего взялись за полы и рукава шинели и замерли.

– Да что ж так нагнетать-то?! – не выдержал Топор. – Стриптиз, что ли, собрались показывать?

Словно услышав его, зомби распахнули шинель, полностью стащили ее и бросили на землю, одновременно отступая назад. А взорам защитников бронепоезда предстал кукловод.

Пародия на человеческое тело с длинными спутанными волосами, серой кожей, отвисшим животом и тонкими ногами появилось настолько внезапно, что у все, кто в этот момент наблюдал за происходящим, замерли, не в силах оторваться от жуткого зрелища. Застыл у окна с биноклем в руках Топор, замер у экрана камеры наблюдения полковник Кудыкин, окаменели десятки людей у бойниц и окон во всех вагонах. И только несколько секунд спустя стало понятно, что вовсе не обычное удивление заставило людей замереть неподвижно, точно им вздумалось поиграть в популярную детскую игру.

Марина, которая как раз в этот момент внезапно проснулась и вышла из спального отсека штабного вагона, обнаружила странную картину, хотя и не сразу сообразила, что происходит что-то странное.

– Привет, вояки, – сказала она легкомысленно. – А что, никто не сварит проснувшейся мадаме, например, кофе? Можно без сливок, но сахару – не жалеть!

Оценив упорство, с которым ее игнорировал даже любимый муж, не говоря уже про Кудыкина, Марина с любопытством подошла поближе, чтобы посмотреть, что же так заинтересовало полковника. Внезапно слабый сипящий звук привлек ее внимание. Она повернулась и обнаружила, что сержант Ложкин, застывший у пулемета, медленно поворачивается в ее сторону с красным от напряжения лицом. И только в этот момент Марина испытала первый укол страха.

– Что происходит? – громко спросила она. – Что случилось?!

– Не смотри… в экран… – с трудом просипел Ложкин. – Не смотри… в окно.

Вот теперь Марину накрыло страхом по-настоящему. Она испуганно прижала руки к лицу, боясь даже повернуть голову вправо или влево.

Хотя, если бы она все-таки осмелилась посмотреть в окно, то обнаружила бы, что зомби-сталкеры, стоявшие до этого неподвижно, вдруг снова пришли в движение и принялись медленно преодолевать последние аномалии, отделяющие их от бронепоезда.