Книга: Ласточки и амазонки
Назад: Глава 26 Заключение мира и провозглашение войны
Дальше: Глава 28 Сокровища Бакланьего острова
Глава 27
Битва в заливе Баржи
И когда мы смоем кровь, что нам делать остается, кроме
как плясать хорнпайп, как плясали и до нас.
Мэйсфилд
Утром Амазонки проснулись первыми, потому что они, в отличие от Ласточек, еще вчера ночевали дома и пока не привыкли к тому, что солнце рано утром просвечивает сквозь белые стенки палаток.
– Подъем! Подъем!
От их криков вскоре проснулся весь лагерь.
– Помните, – голосили пиратки, – что битва будет ровно в три. Нельзя терять времени!
На самом деле после того, как все искупались, сплавали за молоком, позавтракали и пообедали, до назначенного срока осталась еще уйма времени – стрелка хронометра еле переползла цифру 2, а до цифры 3 ей было ползти и ползти! Вода в котелке, пока на нее смотрят, ни за что не закипит, и часы, за которыми следят, словно бы нарочно отстают. Но наконец капитан Джон посмотрел на хронометр в последний раз и отдал приказ. Великий Флот поднял паруса.
* * *
Капитан Джон держал совет с капитаном Нэнси, когда «Ласточка» и «Амазонка» с попутным ветром подходили к мысу на южном берегу залива Баржи.
– Мы пойдем под парусами или на веслах?
– Большинство моряков идут на такое дело под парусами, – сообщила капитан Нэнси.
– Только не с подветренной стороны. Баржа стоит носом к ветру. Наш план будет такой: зайти в залив, а потом подойти к барже с обеих сторон. Если вы захватите правый борт, я подведу «Ласточку» к левому борту.
– Отлично, сэр, – сказала капитан Нэнси.
– Спустите парус, когда пойдем вдоль борта. Бросайте крюк и берите на абордаж. Он будет заниматься кем-то одним из нас. На два фронта его не хватит. Так что остальные забираются на борт и заходят ему в тыл.
– Будет рукопашная с самого начала, – заметила Нэнси.
– А как насчет того, чтобы поднять на мачтах наши флаги? – спросила матрос Титти.
– Закрепи фал флага выбленочным узлом, – посоветовала Нэнси. – Это будет правильно.
– Только посмотрите на его флаг, – сказал Роджер, который, как обычно, сидел на носу и исполнял обязанности впередсмотрящего.
Они обогнули мыс, и перед ними открылся залив Баржи. Там стояла сама баржа, пришвартованная к бочкообразному бую, и на флагштоке вместо привычного красного вымпела развевался большой незнакомый флаг. Он был зеленым, с огромным белым слоном посередине. Хозяин баржи, капитан Флинт, где-то откопал его ради такого случая.
– Я знаю, что это такое, – сказал Джон. – это флаг Сиама.
– Я его уже видела, – добавила боцман Пегги. – Он привез его с Востока в прошлом году.
– Ну так мы спустим его в два счета, – фыркнула капитан Нэнси. – Как только мы возьмем баржу на абордаж. Долой Слона! Да здравствуют Ласточки и Амазонки!
– Подайте сигнал, боцман, – приказал капитан Джон. – флот идет в атаку.
Сьюзен дунула в свисток.
– Свисти погромче и заливисто, как тот человек из баллады, – посоветовала Титти.
Сьюзен свистнула еще раз.
– Дай я дуну, – попросил Роджер, и Сьюзен, задыхаясь, отдала свисток юнге, который начал свистеть, чуть не лопаясь от напряжения.
Два корабля, один под коричневым, другой под белым парусом, накренились, когда рулевые привели их к ветру, чтобы войти в залив. Минуту-другую волны перехлестывали им через носы. Потом, когда они ушли под прикрытие мыса, волны утихли. Роджер свистел, войдя во вкус, хотя дышать ему уже было тяжеловато. И вдруг над бортом баржи показалась голова в огромном белом тропическом шлеме. Над водой разнесся звук настоящей боцманской дудки – куда громче, чем свисток Сьюзен.
– Свисти, Роджер, свисти! – воскликнула Титти.
«Ласточка» и «Амазонка» рванулись к барже, «Амазонка» чуть впереди.
– Ослабьте шкот, на «Амазонке»! – крикнул капитан Джон. – Помните, я захожу со стороны пушечного порта. Мы должны пройти мимо него одновременно.
Капитан Нэнси приспустила парус, теряя ветер, и «Ласточка» вышла немного вперед.
– Теперь нормально, – кивнул капитан Джон.
Тропический шлем поднялся еще выше над бортом, и капитан Флинт, в рубашке и фланелевых штанах, с большим красным платком, повязанным на талии вместо пояса, полез на палубу. Протиснуться в люк ему удалось с трудом.
– Толстоват для пирата, – критически за метила Титти.
Капитан Флинт на носовой палубе нагнулся над чем-то, что блестело на солнце. Это была маленькая бронзовая пушечка.
– Это пушка! – сказал Роджер. – Он собирается стрелять.
Капитан Флинт резко выпрямился. Невообразимый клуб синего дыма на мгновение скрыл его, затем раздался выстрел, который многократно отдался эхом над озером и в холмах.
– Ур-ра! – заорал капитан Джон.
– Ура! – крикнула Пегги.
– Ура! – закричали все, кто был на «Ласточке».
Капитан Флинт снова занялся своей пушечкой. Он что-то засыпал в нее из жестянки, потом что-то вложил в дуло. Затем он вернул ее на место и взял из жестянки щепотку какого-то порошка и сыпанул в тыльное отверстие. После этого капитан Флинт чиркнул спичкой, при гнулся к пушечке и снова резко выпрямился, на сей раз прикрыв уши руками. Показался еще один клуб дыма, и раздался ужасающий выстрел. Что-то плюхнулось в воду между баржей и приближающимся флотом.
– Это только пыж! – крикнула Нэнси.
– Не дадим ему выстрелить еще раз! – отозвался Джон.
Но капитан Флинт был неплохим канониром, и едва «Ласточка» подошла к корме баржи, как раздался новый выстрел, и лодку накрыло облако дыма и пороховой гари.
– Готовьте фалини, – почти одновременно скомандовали Джон и Нэнси, когда «Ласточка» и «Амазонка» зашли к барже с разных сторон.
– Держи рей, Сьюзен, – велел Джон, – тяни вниз. Дотянись докуда сможешь, Роджер, и закрепи фалинь. На абордаж!
Задняя палуба баржи была обнесена перилами. Капитан Джон забрался с их помощью на палубу и подал руку Сьюзен. И тут капитан Флинт, взревев: «Смерть или слава!» – возник на трапе. Он прошел через каюту – вошел и одну дверь, а вышел в другую. В руках у него было две красные подушки, которыми он размахивал над головой. Но в рукопашной это не оружие, тут в счет идут руки. У капитана Флинта они были большими и сильными, но их было всего две. Руки Ласточек были короче и слабее. Зато их было восемь.
Боковой удар подушкой по голове опрокинул капитана Джона на палубу. Джон тут же вскочил снова и ударил капитана Флинта головой. Боцман Сьюзен вцепилась в одну из подушек. Титти с Роджером, вскарабкавшись на борт, ухватили капитана Флинта за ноги и волочились за ним, когда он переставлял ноги, как вцепившиеся в добычу терьеры. Но даже тогда сражение могло бы закончиться полным поражением Ласточек, если бы капитан Нэнси и боцман Пегги, причалившие со стороны носовой палубы, не спрыгнули бы с крыши каюты с дикими воплями и не бросились бы в бой. Нэнси прыгнула капитану Флинту на спину и обхватила его за шею. Пегги присоединилась к Джону и Сьюзен, и, сокрушенный числом противников, капитан Флинт тяжело осел на палубу.
– Сдавайся! – выкрикнула Нэнси.
– Нет, пока реет мой флаг! – пропыхтел капитан Флинт. – Да здравствует Слон!
Но Титти уже пробралась вокруг каюты по узким мосткам, и в следующий миг флаг с огромным слоном упал на носовую палубу.
– Мы победили! – воскликнул капитан Джон. – Ваш флаг спущен.
– Ну, так и быть, – проговорил капитан Флинт, пытаясь сесть. – Быстро вы это. Уф как жарко сегодня! Так что я сдаюсь.
Он лег на палубу, тяжело дыша.
– Вяжи его, – скомандовала Нэнси.
Пегги притащила веревочную бухту, лежавшую неподалеку, и вместе с Джоном они связали пленному ноги. Потом, с помощью остальных, перевернули его на бок и связали руки. После чего перетащили его к стенке каюты и усадили там. Пленный все время заваливался на бок, Джон снова усаживал его прямо, а тот валился в другую сторону.
– Я посажу тебя еще раз, – заявила Пегги. – Но если ты потом опять упадешь, так и будешь лежать.
И тут вернулась Титти.
– Если мы собираемся пустить его прогуляться по доске, то там на носовой палубе лежит одна, – сообщила она.
– Именно так и сделаем, – воскликнула Нэнси. – Я и забыла! Но как нам дотащить его туда?
Капитан Флинт подергал связанными нога ми и покачал головой.
– Я не змея, чтобы ходить без помощи ног, – пожаловался он.
– Надо как-то его перевести на носовую па лубу, – задумчиво сказала Нэнси.
– Развяжем ему ноги и проведем по крыше каюты, – предложила Пегги.
– Потолок меня не выдержит, – предупредил пленник.
– А разрешать пленникам спускаться вниз опасно, – вставила Титти. – Они могут поджечь пороховой погреб и взорвать корабль.
– Мы проведем его по сходням, – решила Нэнси. – Он не рискнет сопротивляться со связанными руками.
Так что ноги пленнику развязали. С большими трудами капитана Флинта поставили на ноги. Он все время норовил сесть обратно.
– Будет хуже, – грозно предупредила Нэнси.
Один конец веревки обмотали еще на пару оборотов вокруг рук и торса капитана Флинта и закрепили, так что получилось что-то вроде носового фалиня или поводка. Нэнси с Пегги взялись за конец веревки и первыми ступили на узкий трап. Пленник, старательно удерживая равновесие, шел следом. Джон и Сьюзен замыкали шествие. Роджер и Титти перебрались по крыше каюты.
На носовой палубе находился кабестан, от него шла цепь к большому бую, к которому была пришвартована баржа. Рядом стояла бронзовая пушечка и валялся белый тропический шлем. У подножия мачты стоял ящик, а в футе от него лежал на палубе зеленый флаг с белым слоном. По правому борту был закреплен трамплин, с которого в лучшие дни владелец баржи обычно нырял по утрам. Он вполне мог сгодиться для того, чтобы отправлять пленников на корм акулам. При виде трамплина капитан Флинт так затрясся, что чуть не повалил решительных буканьеров, которые захватили в плен его и его корабль, а теперь держали его, чтобы предупредить попытку к бегству.
– Заводи сюда, – рыкнула капитан Нэнси.
Хоть капитан Джон и командовал флотом, но в некоторых вещах верховодила она.
– Привяжите пленника к мачте, – приказала она. Что и было тотчас исполнено. – И не смейся. – Это уже предназначалось пленнику.
– Ну тогда помоги этому пирату вылезти из моего тропического шлема, – сказал капитан Флинт.
Юнга Роджер подобрал шлем и нахлобучил его себе на голову. Голова целиком ушла в шлем. Пришлось подождать, пока боцман Сьюзен освобождала Роджера от этого убора.
– Вы не наденете этот шлем мне на голову? – попросил пленник. – Последнее желание, знаете ли. Моя лысая макушка не выносит солнца.
Сьюзен надела шлем ему на голову, и пленник дернул головой, чтобы шлем сел как следует.
– А теперь, капитан Джон, – сказала Нэнси, – мы должны перечислить его преступления. Самое худшее – это измена. Все это лето он был в союзе с туземцами.
– Дезертирство, – добавила Пегги. – Он нас бросил.
– Он приплыл на остров Дикой Кошки и пришел в наш лагерь, когда нас там не было, – подала голос Титти.
– Он назвал капитана Джона вруном, – продолжала Нэнси.
– Это была ошибка, – торопливо пояснил капитан Джон. – Мы уже помирились по этому пункту.
– Тогда это обвинение снимается, – согласилась Нэнси. – Но это не имеет значения. Других его преступлений достаточно. Поднимите руки – кто за то, чтобы пустить его по доске?
Пегги подняла руку одновременно с Нэнси. Титти тоже. И Роджер. Джон и Сьюзен медлили.
– Да ладно вам, – сказала Нэнси. – Не поддавайтесь.. Слишком уж хорошая доска пропадает.
– Я думаю, что мы должны дать ему шанс, – сказал Джон. – Развяжем ему руки, и пусть прыгнет с доски и плывет.
– Отлично. Мы согласны. Кто за это предложение?
Все подняли руки.
Роджер оглянулся через плечо.
– А тут есть акулы? – спросил он.
– Их тут миллионы, – простонал пленник.
– Завяжите ему глаза, – приказала Нэнси. – Вот платок.
– Он чистый? – спросил капитан Флинт.
Нэнси фыркнула:
– Ну тогда дайте ему платок Пегги. Вчера он был чистым.
Пегги даже не разворачивала еще свой платок. Его тут же пустили на повязку и завязали глаза капитану Флинту.
Нэнси продолжала командовать:
– Отвяжите его от мачты и подведите к доске.
Сьюзен и Джон отвязали пленника от мачты. Затем они развязали ему руки. Пленник тяжело ткнулся в одну сторону, потом в другую. Наконец, подталкиваемый сзади Роджером и Титти, с помощью Пегги, Джона и Сьюзен он добрался до доски. Нэнси наблюдала за этой картиной, скрестив руки на груди.
– А теперь иди! – крикнула она.
Капитан Флинт, с завязанными глазами, шажок за шажком продвигался по трамплину. Он остановился, почувствовав, что трамплин прогнулся и дрогнул под его весом.
Нэнси топнула ногой:
– Давай иди, морской волк.
Капитан Флинт сделал еще пару шагов, оказавшись на самом конце доски, высоко над водой.
– Пощады, – взмолился он. – Милосердия!
– Иди, – рявкнула Нэнси, – а не то…
Капитан Флинт в отчаянии шагнул вперед, сделав шаг в воздух. Он падал ногами вперед. Раздался всплеск такой силы, что брызги долетели до Ласточек и Амазонок, стоявших на борту баржи. Капитан Флинт исчез, и только белый тропический шлем одиноко плавал на поверхности, покачиваясь на волнах.
– Может, он не умеет плавать? – предположила Титти. – Я как-то не подумала…
Но тут круглая лысая голова капитана Флинта показалась из воды. Он мощно выдохнул, набрал воздуха, сорвал с глаз платок и нырнул снова. Второй раз он вынырнул рядом со шлемом. Он ухватил его и забросил на палубу своего корабля.
– О, он умеет плавать, – сказала Титти.
И вдруг капитан Флинт издал дикий вопль:
– Акулы! Акулы!
И с плеском поплыл к буйку. Он взобрался на буй, хотя и не с первой попытки, и уселся на нем верхом.
– Тут полно акул! – крикнул он. – Одна обгрызла мне ногу.
Он соскользнул с буйка и поплыл к барже, поднимая много шума и тучу брызг.
– Дайте канат! – Он бултыхался в воде и махал руками, а Ласточки и Амазонки смотрели на него сверху.
– Может, бросить ему канат? – спросила Сьюзен. – Он уже долго там плавает.
– А ты больше не станешь вступать в союз с туземцами? – спросила Нэнси, обращаясь к капитану Флинту.
– Честное пиратское, больше не буду, – ответил капитан Флинт, отфыркиваясь, как морж.
– Киньте ему канат, – распорядилась Нэнси.
– Я бы предпочел трап, – подал голос капитан Флинт. – В моем возрасте я слишком толст, чтобы карабкаться по веревкам. Там, возле трамплина, лежит трап. Нужно только перекинуть его свободный край через борт.
Джон сбросил ему трап, и через полминуты капитан Флинт снова стоял на палубе своего корабля, вода лилась с него ручьями и утекала через шпигаты. Он присел на кабестан и сложил руки на груди.
– Вот так. Даже пираты-Амазонки не настолько безжалостны, чтобы заставлять человека дважды в день прогуляться по доске. Эй, Роджер, ты не акул там высматриваешь?
Роджер глазел в воду с борта баржи.
– Не верю я, что они тут есть. Больших точно нет.
– Этот малолетний головорез сожалеет, что я не оставил в пасти акулы ни руки, ни ноги, – покачал головой капитан Флинт. – И что вы теперь собираетесь со мной делать? Вы захватили мой корабль, вы низвергли моего славного слона, вы связали меня, как цыпленка, и пустили по доске. Я прошел, избегнул акул и вернулся на борт с докладом. Как вы считаете, я искупил свои преступления? Потому что если искупил… – Он многозначительно умолк.
– То что? – спросила капитан Нэнси.
– Все лучшие морские сражения завершались пиром, – сообщил капитан Флинт. – Там, в каюте, все готово, и на страже стоит один лишь попугай. Дайте мне только спуститься вниз и разожгите примус, пока я буду переодеваться в сухое, и тогда никто не помешает нам попировать.
Возражений ни у кого не было.
Капитан Флинт полез вниз, но тут же снова высунул голову из люка:
– Кстати, я полагаю, что вы хотите поднять над своим призом Веселого Роджера. Там в ящике есть один.
Он снова нырнул в люк. И стало слышно, как он там обо что-то стукается. Пегги открыла ящик, в котором сверху лежал черный флаг с черепом и скрещенными костями такого размера, что вполне могли бы принадлежать слону. Они с Титти отцепили фал от флага со слоном и прицепили его к Черному Джеку. Потом Пегги подняла его на вершину мачты.
Из люка снова высунулась голова капитана Флинта:
– Как насчет спуститься вниз? Вам лучше воспользоваться трапом. И берегите головы, хотя, полагаю, вашим головам опасность грозит куда меньше, чем моей.
– А ваша и правда в опасности? – полюбопытствовала Титти, с интересом глядя на него.
– Ну, дело тут не в государственной измене. Мне грозит только стукнуться ею по пути в каюту.
Нэнси разглядывала большое выжженное пятно на крыше каюты.
– Ну, как пират пирату, должна признаться – мне очень жаль, что из-за этого получи-лась такая неразбериха. Я даже не думала, что та штука может еще и летать. Но разве она попросту не взорвалась?
– Взорвалась. – Капитан Флинт снова скрылся.
Ласточки и Амазонки перешли на корму, чтобы спуститься в каюту. Капитаны и боцманы воспользовались наружными трапами, а юнга и матрос – крышей каюты.
Каюта была как раз такой, какой и полагается быть каюте бывшего пирата. Капитан Флинт хорошо поработал, прибираясь после визита грабителей, и стены были снова увешаны странным оружием и диковинками семи морей. Все, что не было сломано и выброшено за борт, снова заняло свое место. Был тут и длинный узкий стол, по обе стороны от которого стояли стулья. На спинке одного из них восседал зеленый попугай.
– Пиастры, пиастры, скажи – пиастры! – обратилась к нему Нэнси Блэккет.
– Полли хороший, – проворковал попугай.
– Ты не подходишь на роль пиратского попугая, – вздохнула Нэнси.
– А стулья привинчены к полу? – спросил Роджер.
– Нет, – ответила Пегги.
– А у папы на корабле привинчены.
– В этом заливе не бывает больших волн, – донесся голос от двери.
Гудение примуса стихло. Капитан Флинт, переодевшийся в сухое, вошел в каюту с большим чайником в руке.
– Садитесь, – пригласил он.
Все расселись, и пир начался. Тут было все, что капитан Флинт смог привезти из Рио. Например, было клубничное мороженое. Были овсяные пряники с патокой, и сдобные булочки с изюмом, и кексы, и имбирные и шоколадные, бисквиты. Были горы бутербродов – на первое. Еще был завернутый в бумагу пирог. Когда бумагу сняли, на пироге обнаружился рисунок, сделанный розовым и белым кремом, – два кораблика.
– «Ласточка» и «Амазонка», – сказал Роджер.
– Это и имелось в виду, – подтвердил капитан Флинт.
Во время пира дружба Ласточек и Амазонок с бывшим пиратом росла прямо на глазах. Так что когда капитан Флинт вознамерился заняться клубничным мороженым, боцман Сьюзен его остановила.
– Вы не должны есть мороженое после прогулки по доске. Мама говорит, что если есть мороженое после купания, то можно застудить желудок.
– Боже мой, тогда не надо, – согласился капитан Флинт и взял вместо мороженого кусок пирога.
– Вы очень хорошо прошли по доске, – сказала Титти.
– Практика.
Попугай попробовал все, что было, но больше всего ему понравился кусок сахара. Титти протянула ему руку, и попугай сел ей на запястье, а потом прошел по руке до плеча.
– На следующий год мы поедем туда, где на всех деревьях сидят попугаи, – сказала она.
– На следующий год надо придумать что-нибудь хорошее, – произнес капитан Флинт. – Здесь и сейчас я обещаю вам, что больше не буду писать книг. Я оставляю все занятия, кроме пиратства. А что до попугаев, то зимой я поеду на юг и привезу попугаев, если вам они нужны.
– Это ведь не на самом деле, – сказала Титти.
– На самом деле, – поправил капитан Флинт.
– Такого, чтобы ругался по-настоящему? – спросила Нэнси.
– И совершенно по-пиратски, – подтвердил капитан Флинт.
– А обезьянку? – поинтересовался Роджер.
Капитан Флинт достал блокнот и ручку:
– Так, обезьянка, одна штука. – Он сделал заметку. – С хвостом или без хвоста?
– С хвостом, – сказал Роджер. – Без хвоста – это большие обезьяны.
– Только не привози нам зеленых попугаев, – предупредила Нэнси. – Лучше серых с красными хвостами. Тогда мы сможем оперять наши стрелы не зелеными, а красными перьями.
Капитан Флинт открыл рот и снова закрыл. Он сурово посмотрел на Нэнси Блэккет, потом на горшок из-под варенья на полке, где лежали единственное зеленое перо и несколько новых ершиков для трубки. Нэнси уловила его взгляд.
– Твоя ошибка была в том, что ты стал нашим врагом, – сказала она. – И кроме того, мы не взяли ничего, кроме нескольких перьев. Мы могли потопить корабль. И все равно ты снова с нами.
– Истинная правда, – согласился капитан Флинт. – Но я вот думаю – а сколько же грабителей побывало здесь на самом деле?
– Одни, те, которые были позавчера, – ответила Нэнси. – Мы ничего не грабили. Это была честная месть.
Чуть погодя капитан Флинт спросил:
– Что вы собираетесь делать завтра? В последний день?
– Как насчет рыбалки? – предложила Пегги. – Мы сто лет не рыбачили. Ты тоже можешь пойти с нами, если хочешь.
– Точно, – кивнула Нэнси. – И твоя лодка больше подходит для рыбалки, чем наши. А еще ты знаешь хорошие места.
– Давайте, – сказал Джон.
– Пожалуйста, – добавила Сьюзен.
– Ну, если не будет сильного ветра, мы можем этим заняться. Я только не смогу начать с самого раннего утра. А потом мы придумаем что-нибудь грандиозное на следующий год.
– Я не пойду завтра на рыбалку, – вдруг заявила матрос Титти.
– Почему? – спросила Сьюзен.
– Я собираюсь искать сокровище.
– Где?
– На Бакланьем острове. Я уверена, что оно все еще там. Я имею в виду сундук.
– Это пустая трата времени, матрос, – сказал капитан Флинт.
– Я знаю, что он там. Роджер тоже может пойти со мной, если захочет.
– Тогда завтра будет две экспедиции, – сказал капитан Флинт. – Одна – за сокровищами, другая – за китами. Что скажешь, Роджер?
– Я пойду с Титти, – решил Роджер.
Так и порешили, хотя Сьюзен возразила:
– Нельзя отпускать их одних – разве что будет тихий день.
Когда пир подошел к концу, Пегги сказала:
– Дядя Джим…
– Он не дядя Джим, балда, – напомнила Нэнси.
– Конечно, нет, – отмахнулась Пегги. – Я хотела сказать, капитан Флинт, а твой аккордеон здесь?
– Сыграй нам, – попросила Нэнси.
– Если вы спляшете хорнпайп, сыграю.
– Тут нет места.
– Ну тогда на полуюте.
Капитан Флинт принес из носовой части огромный аккордеон.
– К счастью, грабитель его не нашел, а не то наверняка прихватил бы. Хотя он, возможно, не любил музыку.
Все вышли на заднюю палубу. Капитан Флинт присел на перила и заиграл матросский хорнпайп, а капитан Нэнси пустилась в пляс.
– А мы не так танцуем, – сказала Титти.
– А как? Покажи, – попросил капитан Флинт.
Он играл и играл, а Нэнси с Пегги и капитан Джон с боцманом Сьюзен, матросом Титти и корабельным юнгой танцевали хорнпайп каждый на свой лад. Притопывание по палубе было слышно над водой в тишине за целую милю. Капитан Флинт играл все быстрее и быстрее. И все быстрее и быстрее плясали Ласточки и Амазонки, пока музыка не сделалась такой быстрой, что перестала походить на музыку вообще, и все попадали на палубу в изнеможении.
– Подумать только, я провел впустую целое лето, – сказал капитан Флинт.
Потом он играл разные песни, а они, отдышавшись, стали подпевать. Он сыграл «Испанских дам», и «Кита», и «Амстердам», «Вдалеке в Рио» и множество других.
Наконец стало темнеть.
– У нас в гавани не зажжены бакены, – вспомнил капитан Джон.
– Мы должны вернуться до темноты, – сказала боцман Сьюзен.
– Да и ветер стихает, – заметила Нэнси. – Пошли, пока еще можно идти под парусом.
– Завтра пойдем бить китов, – напомнил капитан Флинт, прощаясь.
– И искать сокровище, – добавила Титти.
И через несколько минут «Ласточка» и «Амазонка» направились к выходу из залива.
Капитан Флинт присел на перила и смотрел им вслед. Звук его аккордеона был слышен им, пока они не обогнули мыс.
– Он просто отличный пират, – сказал капитан Джон.
– Жалко, что он такой старый, – вздохнул Роджер.
Ну и не слишком-то он старый, – сказала Титти.
Назад: Глава 26 Заключение мира и провозглашение войны
Дальше: Глава 28 Сокровища Бакланьего острова
