73
Туман изменился.
Тен-Сун вскинул голову и присмотрелся. Измученный и обессиленный, он лежал на вершине холма, расположенного у самой границы лавового поля, которое преградило путь на восток. Онемение в мышцах – признак смертельной усталости. Даже Благословение Силы не было безграничным.
С огромным трудом поднявшись, Тен-Сун огляделся по сторонам. Перед ним простирались бесконечные поля пепла; даже след, который он оставил, когда пробирался на вершину холма, уже почти засыпало. Впереди горела лава. Но что-то изменилось. Что именно?
Туман клубился и куда-то плыл. Обычно он двигался хаотично: одни потоки текли в одном направлении, другие образовывали противоположные течения. Часто в тумане возникали реки. Как правило, они подчинялись ветру, но эта ночь была тихой.
Туман тек… лишь в одну сторону. Тен-Сун наконец-то это заметил и подумал, что очень немногое, увиденное им на протяжении всей жизни, могло сравниться с подобным зрелищем. Туман не кружился или клубился, а двигался с явной целеустремленностью. Туман обтекал кандру с двух сторон, как будто тот был камнем посреди огромной эфемерной реки.
Туман направлялся к Лютадели.
«Может быть, еще не поздно!» – подумал Тен-Сун, чувствуя пробуждение надежды.
Он встряхнулся и галопом поскакал в обратном направлении.
* * *
– Бризи, тебе надо это увидеть.
Гасильщик потер глаза и посмотрел на Альрианну, которая сидела в ночной рубашке у окна. Было уже поздно – совсем поздно. Давно пора спать.
Бриз взглянул на стол – на договор, над которым трудился. Подобными вещами должны были заниматься Сэйзед или Эленд.
– Знаешь, я четко помню, как просил Кельсера не поручать мне что-то важное. Править королевствами и городами – работа для дураков, а не для воров! Государственная власть слишком уж ненадежна, чтобы обеспечивать стабильный доход.
– Бризи! – Альрианна грубо дернула его эмоции.
Вздохнув, гасильщик встал из-за стола.
– Ладно, – проворчал он, а про себя подумал: «Ну вот честно – как же вышло, что в маленькой шайке Кельсера было столько грамотных людей, а управление городом досталось именно мне?»
Он подошел к Альрианне и выглянул из окна:
– И что же я должен увидеть, дорогая? Я не…
Бриз замолчал и нахмурился. Продолжавшая смотреть в окно Альрианна с тревогой прикоснулась к его руке.
– А вот это и впрямь странно, – произнес гасильщик.
Снаружи, словно огромная река, чье течение становилось все быстрее, тек туман.
Дверь в комнату распахнулась. Бриз подпрыгнул, Альрианна взвизгнула. На пороге обнаружился Призрак, все еще наполовину забинтованный.
– Соберите людей, – держась за дверной косяк, чтобы не упасть, прохрипел юноша. – Надо поторопиться.
– Мальчик мой, – растерялся Бриз. Альрианна вцепилась в его руку. – Мальчик мой, что с тобой? Ты же должен быть в постели!
– Собери их, Бриз! – Голос Призрака прозвучал вдруг непривычно властно. – Веди всех в пещеру, в хранилище. Загони туда как можно больше народу! Поскорее! У нас осталось совсем мало времени.
* * *
– Что ты об этом думаешь? – вытирая лоб, спросил Хэм.
Из раны снова начала сочиться кровь и струйкой потекла по его лицу.
Эленд покачал головой – он почти задыхался; прислонился к неровному каменному выступу и закрыл глаза. Несмотря на пьютер, его трясло от усталости.
– Мне сейчас как-то не до тумана, Хэм, – прошептал император. – Я с трудом соображаю.
Громила пробормотал что-то утвердительное. Вокруг кричали и умирали люди, сражаясь с бесконечным морем колоссов. Некоторое количество тварей удалось заманить в каменный коридор, ведущий в Фадрекс, но настоящие сражения происходили на скалистых уступах, окружавших город. Слишком много колоссов, уставших ждать, карабкались и карабкались по скалам, чтобы вступить в битву.
Под командованием Эленда оказалось неожиданно много алломантов, но большинство не имели опыта, потому что ничего не знали о своих способностях до этого самого дня. Эленд, который сам по себе был армией, носился вдоль передовой, пробивая бреши в рядах противника, в то время как Сетт осуществлял тактическое руководство.
Снова крики. Снова смерть. Металл сталкивается с металлом, камнем и плотью.
«Почему? – с отчаянием думал Эленд. – Почему я не могу их защитить?»
Он разжег пьютер, глубоко вздохнул и выпрямился.
Туман тек над его головой, словно притянутый какой-то невидимой силой. На мгновение Эленд застыл, позабыв про усталость.
– Лорд Венчер! – позвал кто-то.
Эленд обернулся на звук. По камням к нему карабкался юный гонец с широко раскрытыми глазами.
«Ох нет…» – Эленд весь напрягся.
– Мой господин, они отступают! – выкрикнул парнишка, резко остановившись перед Элендом.
– Что? – не понял Хэм.
– Это правда, мой господин. Они отошли от городских ворот! Колоссы. Они уходят.
Эленд тотчас же бросил монету и взмыл в небо. Туман струился, словно миллион тончайших ниток, тянущихся на восток. Внизу мелькали темные туши колоссов, убегавших в том же направлении.
«Их так много, – приземлившись на скалу, подумал Эленд. – Мы бы никогда их не победили. Даже при помощи алломантов».
Но они уходили. Убегали с нечеловеческой скоростью…
К Лютадели.
* * *
Вин сражалась точно буря, расшвыривая инквизиторов одного за другим так, что только брызги дождевой воды летели во все стороны.
Она должна была уже умереть. У нее закончился пьютер, и все же она чувствовала, как он полыхает внутри – ярче, чем когда бы то ни было. Словно само кроваво-красное солнце горело внутри Вин, текло расплавленной лавой по венам.
Отдача от каждого стального толчка или железного рывка была такой, словно их усиливал дюралюминий. И запасы металлов не иссякали. Наоборот, все прибывали. Казались безграничными. Вин сомневалась, что понимает происходящее, зато не сомневалась кое в чем другом.
Сражение с тринадцатью инквизиторами перестало быть невозможным.
С криком отбросив в сторону одного из них, Вин увернулась от пары топоров. Пригнулась, потом прыгнула, пролетела сквозь дождь и опустилась рядом с Маршем, который все еще не пришел в себя после того, как она переродилась и отшвырнула его прочь.
Инквизитор вскинул голову, наконец-то сфокусировал взгляд, потом выругался и откатился в сторону. Кулак Вин обрушился на брусчатку и взметнул волну темной дождевой воды, забрызгав руки и лицо, оставив после себя следы сажи.
Рожденная туманом посмотрела на Марша. Он стоял, обнаженный до пояса, его штыри блестели в темноте.
С улыбкой развернувшись к инквизиторам, которые надвигались со спины, Вин отбила удар топора. Неужели эти твари казались ей быстрыми? Ощущая в себе бесконечный пьютер, она могла двигаться почти так же, как сам туман. Легко. Быстро.
Свободно.
В небе началась буря, когда Вин атаковала, поддавшись кипевшему внутри бешенству. Туман кружился вокруг ее руки, когда она ударила инквизитора. Туман танцевал перед ней, когда она поймала топор павшей твари и отсекла им руку другого монстра. Следующим ударом Вин отрубила ему голову, и быстрота ее движений потрясла оставшихся в живых противников.
«Два трупа».
Инквизиторы снова пошли в атаку. Отпрыгнув назад, рожденная туманом притянула себя к одному из шпилей – «воронья стая» понеслась следом, – ударилась о него ногами и взлетела, дернув за штыри одного инквизитора. Новая сила позволяла сделать это с легкостью. Намеченная жертва устремилась вперед, опережая собратьев.
Когда они столкнулись в полете, Вин потянула за глазные штыри и вырвала. Потом пнула монстра и оттолкнулась от штырей в его груди.
Вин взлетела, а труп с огромными дырами на месте глаз кубарем полетел вниз. Она знала, что инквизиторы могут утратить некоторые штыри и выжить, но выдернуть оба глазных штыря оказалось достаточным.
«Три».
Инквизиторы достигли шпиля, от которого оттолкнулась рожденная туманом, и взмыли в воздух следом. Вин улыбнулась, бросила штыри, которые все еще держала в руках, – те ударили одного из инквизиторов в грудь, – и толкнула. Бедолагу бросило вниз и с такой силой приложило о крышу, что несколько его собственных штырей вылетели прочь из тела. Сверкнув в воздухе, они упали рядом с неподвижным телом.
«Четыре».
Туманный плащ развевался на ветру, когда Вин снова взмыла в небо. Восемь инквизиторов по-прежнему гнались за ней. Раскинув руки, рожденная туманом начала падать. А потом толкнула.
Она еще не осознавала, насколько могущественной силой обладает теперь. Новые способности были явно сродни дюралюминию, поскольку можно было воздействовать на штыри, находящиеся внутри тела инквизитора. Всесокрушающий алломантический толчок легко разбросал всю стаю преследователей. Металлическому шпилю тоже досталось.
Каменное основание здания взорвалось, взметнув облако каменной крошки и пыли, и шпиль, пробив крышу, рухнул вниз. А Вин полетела вверх.
Очень быстро.
Она мчалась в небе, пронзая туман, и внезапное ускорение оказалось испытанием даже для ее тела, усиленного туманом.
Вин вылетела из тумана на открытый воздух, словно рыба, выпрыгнувшая из воды. Прямо под ней была земля, укутанная громадным белым одеялом. А вокруг пустота. Непривычная, тревожная. Над Вин горели миллионы звезд, которыми обычно могли любоваться только алломанты. Звезды походили на глаза давно умерших.
Сила, толкавшая вверх, иссякла, и Вин медленно закружилась. Под ногами расстилалась белизна тумана – над головой светили звезды. От туманного покрова тянулось что-то вроде веревки, точно готовое в любой момент затянуть обратно. Туман неторопливо кружился, превращаясь в белый водоворот.
И сердце этого водоворота находилось прямо под Вин.
Она стремительно рухнула назад, к земле. Вошла в туман, и он устремился следом. Падая, Вин чувствовала, как туман вращается вокруг ее тела громадной спиралью, величиной с целую империю. Она открылась ему, и туманный вихрь сделался сильнее.
Спустя несколько мгновений появилась Лютадель, похожая на большой черный рубец. Вин падала прямиком на бывший дворец Вседержителя, чьи шпили, точно гигантские пальцы, указывали на нее. Инквизиторы находились по-прежнему там – ожидали на плоской крыше. Восемь, не считая Марша: видимо, последний толчок рожденной туманом бросил девятого инквизитора на шпиль, и это вырвало из его спины главный штырь.
«Пять», – подумала Вин, приземляясь на небольшом расстоянии от противников.
Если всего один толчок подбросил ее настолько высоко, что она оказалась над туманом, что случится, если она направит его наружу?
Вин спокойно ждала, пока инквизиторы начнут атаку. В их движениях проскальзывало явное отчаяние. Что бы ни происходило с Вин, Разрушитель явно был готов рискнуть всеми своими тварями в надежде убить ее до того, как трансформация будет завершена. Туман тянулся к Вин, двигаясь все быстрее и быстрее, точно вода, уходящая в водосточную трубу.
Когда противники оказались совсем близко, рожденная туманом снова толкнула со всей силой, на какую только была способна, одновременно усилив собственное тело мощной вспышкой пьютера. Затрещал камень. Закричали инквизиторы.
И Кредикская Роща взорвалась.
Башни рухнули. Двери вырвало из проемов. Окна разлетелись на осколки. Целые блоки вылетали прочь из стен, здание полностью рассыпалось. Вин закричала, продолжая толкать, и земля вздрогнула у нее под ногами. Остаточные следы металлов были и в камне, поэтому все, что ее окружало, устремилось прочь с неимоверной силой.
Охнув, Вин прекратила толкать. Втянула воздух, чувствуя капли дождя. Дворец Вседержителя исчез, превратился в руины, посреди которых, словно от удара, образовался кратер.
Из-под обломков здания вырвался инквизитор; вместо одного его глазного штыря зияла дыра, по лицу текла кровь. Вин подняла руку, одновременно удерживая равновесие и начиная тянуть. Голова твари дернулась, второй штырь вылетел из глазницы. Противник рухнул лицом вниз, а Вин поймала штырь и толкнула его в другого противника. Тварь вскинула руку, пытаясь остановить, но Вин, словно и не заметила его усилий. Инквизитора отбросило ударной волной, и он врезался в остатки стены. Штырь же продолжал свой путь, будто рыба, плывущая против течения; вошел противнику в лицо и с хрустом пригвоздил его голову к граниту.
«Шесть и семь».
Вин тихо пробиралась через развалины, вокруг вихрился туман. Над головой он образовал воронкообразную тучу, нацеленную на Вин. Это походило на ураган, но ветра не было – просто кружащийся, клубящийся, послушный ее мысленным приказам туман.
Переступив через придавленный обломками труп инквизитора, Вин пнула его голову, чтобы убедиться, что тварь и в самом деле мертва.
«Восемь».
Трое бросились на нее одновременно. Развернувшись, Вин потянула упавший шпиль. Массивный кусок металла, почти такой же огромный, как и само здание, взмыл в воздух. Рожденная туманом, точно дубинкой, ударила им инквизиторов, повалив всех троих.
«Девять. Десять. Одиннадцать».
Началась гроза. Дождь прекратился, пока Вин исследовала развалины дворца, выискивая движение голубых алломантических лучей. Один слабо подрагивал, и она подняла и отбросила в сторону огромный мраморный диск. Под ним оказался стонущий инквизитор. Потянувшись к нему, Вин обнаружила, что ее рука источает туман. Теперь он не просто был вокруг, а сочился из тела, из каждой поры ее кожи. Стоило выдохнуть, как появилось облачко тумана, которое тотчас же засасывало в вихрь над головой.
Вин схватила инквизитора. Его раны начали заживать от действия ферухимической силы, и он начал сопротивляться, делаясь сильнее. Но даже невероятная мощь ферухимии мало что значила для Вин. Она легко выдрала штыри из глазниц и отпустила труп, позволив ему рухнуть обратно в кучу обломков.
«Двенадцать».
Последнего инквизитора Вин обнаружила скорчившимся в большой луже дождевой воды. Марш. У него были сломаны кости и отсутствовал один из штырей в боку. Из раны текла кровь, но этого оказалось явно недостаточно, чтобы его убить. Инквизитор обратил к ней свои металлические глаза. Его лицо выглядело застывшим.
Вин помедлила, глубоко дыша, чувствуя, как дождевая вода стекает по рукам и капает с пальцев. Продолжая гореть изнутри, она посмотрела вверх, на туманный вихрь. Он выглядел внушительно. Нет, она еще не до конца осознала, что за сила проходит сквозь ее тело.
Вин снова посмотрела вниз.
«Это не Марш, – подумала она. – Брат Кельсера давно умер. Это что-то другое. Это Разрушитель».
Ураган близился к завершению, туман кружился все быстрее и становился все более плотным, а потом последние языки втянулись в него – втянулись в тело Вин. И туман исчез…
Высоко в небе светили звезды, падали хлопья пепла. Непривычный ночной пейзаж, темный, ясный и спокойный, вызывал жутковатое ощущение. Даже когда Вин зажигала олово, позволявшее видеть куда больше того, что видели обычные люди, туман все равно никуда не девался. Ночь без тумана казалась… неправильной.
Вин начала дрожать. Потом судорожно вздохнула, ощущая, как внутри все сильней и сильней разгорается пламя. Она и не знала, что алломантия может быть такой. Она словно никогда раньше ее не понимала. Эта сила превосходила то, что давали металлы, превосходила обычные толчки и рывки. Это было поистине грандиозно. Мощь, которую люди использовали, но не осознавали.
Вин с трудом открыла глаза. Оставался еще один инквизитор. Она заманила их в Лютадель, заставила открыться и тем самым подготовила ловушку для того, кто значительно превосходил по силе. И туман ответил ей.
Пришло время закончить начатое.
* * *
Марш, совершенно обессиленный, наблюдал за тем, как Вин опускается рядом с ним на колени. Дрожа, она потянулась к одному из его глазных штырей.
Он ничего не мог сделать, потому что истратил бо́льшую часть целительной силы, хранившейся в метапамяти, а остаток уже не мог его спасти. Отложенную жизненную энергию можно было тратить с разной скоростью: исцелиться лишь немного, но очень быстро или подождать и восстановиться медленно, зато полностью. Так или иначе, он умрет, как только Вин вытащит штыри.
«Наконец-то, – подумал Марш с облегчением, когда она схватила первый штырь. – То, что я сделал… оно сработало. Почему-то…»
Он ощущал гнев Разрушителя, чувствовал, что хозяин понял свою ошибку. В конечном счете Марш сыграл свою роль. Он не сдался. Мэйр бы им гордилась.
Вин вытащила штырь. Было, конечно, больно – намного больнее, чем он мог бы предположить. Он закричал от боли, но и от радости, а Вин протянула руку ко второму штырю.
И замерла. Марш нетерпеливо ждал. Она вздрогнула, потом закашлялась и сжалась. Стиснула зубы, подалась вперед, ее пальцы коснулись штыря.
А потом вдруг исчезла.
Остались лишь туманные очертания женской фигуры. Они тоже вскоре растворились, и Марш остался в одиночестве посреди развалин, с полыхающей от боли головой, мокрый и перепачканный в саже.
* * *
Однажды она спросила Разрушителя, почему он выбрал именно ее. Изначальный ответ прост. Выбор никак не был связан с личностью, привычками или даже алломантическими способностями.Просто Разрушитель не сумел найти второго ребенка, который мог бы получить нужный гемалургический штырь – такой, что наделил бы улучшенной силой бронзы, позволяющей определить местонахождение Источника Вознесения. У нее была безумная мать, сестра, обладающая даром ищейки, а сама она была рожденной туманом. Именно такое сочетание и искал Разрушитель.Были и другие причины, конечно. Но сам Разрушитель о них не знал.
