Глава 1
Крушение
Я лежу лицом вниз в грязи. Чувствую ее вкус. Грязь, и кровь, и зубы, болтающиеся во рту, как зерна в сухом кукурузном початке. Каждая косточка моего тела болит, но я жива. Когда умер, не ощущаешь боли.
Чьи-то руки переворачивают меня, ощупывают мое тело, мои ноги.
– Нет, не передвигайте ее. У нее шок.
Фортис.
Перед моими глазами в темноте возникает путаница светлых волос, и я чувствую знакомое тепло, что проливается на меня, когда чья-то ладонь касается моего лица.
– Дол? Ты меня слышишь?
Лукас.
Я шевелю губами, пытаясь произнести некое слово. Оказывается, сделать это куда труднее, чем мне помнится.
– Тима… – наконец хриплю я.
Лукас улыбается, глядя на меня сверху вниз:
– С Тимой все в порядке. Она пока без сознания, но все будет хорошо.
Я поворачиваю голову и вижу Тиму, лежащую в грязи рядом со мной. Тиму, ее тощего пса, кактусы и звезды. И ничего больше.
Брут повизгивает, скулит, облизывая татуированную руку девушки, которая кажется залитой кровью.
– Хорошо? Ты этого не знаешь, – звучит в темноте чей-то голос.
Ро.
Теперь я вижу, что он стоит по другую сторону от Лукаса, подбрасывая в костер сухие шары перекати-поля. Ро ощущается не просто как теплый… не для меня. Он внутренне горит. Я бы его где угодно почувствовала.
Лукас растирает мои ладони.
– Но я действительно это знаю. – Он оглядывается через плечо. – Потому что, если бы с Тимой не было все в порядке, мы все были бы уже мертвы. Как ты думаешь, кто смягчил наше падение?
Тима. Должно быть, это сработало. Должно быть, она это сделала.
Я наконец вспоминаю яркий голубой свет, вспыхнувший вокруг Тимы как раз в тот момент, когда мы упали на землю. Потом отчаянный удар, жар взорвавшейся вертушки – и больше ничего.
Я с трудом сажусь. Не знаю, как здесь очутились, но мы уже вдали от места катастрофы. Я вижу лишь черный дым в стороне. И даже здесь чувствую запах.
Кашляю, стараясь избавиться от него.
Лукас передвигает меня, и вот я уже прислоняюсь спиной к какому-то камню. Через секунду рядом со мной оказывается Ро, прижимает к моим губам жестянку. Вода катится по моему горлу, и оно сжимается от холода.
Я не в силах отвести взгляд от горящей вертушки. От металлического каркаса, который был нашим единственным шансом сбежать от симпов и очутиться в безопасности, а теперь охвачен огнем, как и все остальное. И тут…
ПОППОППОППОП…
Длинная очередь быстрых коротких звуков застает меня врасплох. Это похоже на выстрелы, но такое невозможно. Только не здесь.
– Что это было?
Фортис вздыхает где-то в темноте неподалеку от меня.
– Фейерверк, милая. Это наши боеприпасы горят вместе с нашей птичкой.
Он уходит в сторону огня.
ПОППОППОППОП.
Вот и все, думаю я. Наши мечты прожить еще один день лопаются, как пузыри. Как кукурузные зерна на горячей сковородке в очаге Биггера.
ПОППОППОП…
Исчезло, исчезло, исчезло, думаю я. Исчезли шансы преуспеть в нашей невозможной миссии – избавить мир от двенадцати остальных Икон.
ПОППОП…
Догорает наша надежда добраться до следующей Иконы… не говоря о том, чтобы ее разрушить.
ПОП…
Я стараюсь больше ни о чем не думать. Уж слишком все мрачно. Я просто наблюдаю. Пламя могло бы взметнуться выше деревьев, если бы здесь были какие-нибудь деревья. Но все, что я вижу, кроме огня, если не считать нас пятерых, – это пространство пустыни, которое постепенно поднимается и переходит в камни, холмы, горы… Неровное пространство неопрятных кустов и сланца.
И ничего похожего на жизнь, будто мы приземлились на кладбище самой Земли.
Я содрогаюсь, когда Фортис возвращается от светящегося места катастрофы, волоча два обгоревших мешка. Его рваная куртка болтается за спиной, как некое изувеченное животное.
– Где мы? – спрашиваю я.
Ро хлопается на землю возле меня:
– Не знаю. Да мне и наплевать. Док?
– Связи так и нет, – вздыхает Лукас. – С того времени, как мы оторвались от земли.
– И что нам делать? – громко спрашивает Ро, а Фортис лишь качает головой, бросая мешки рядом с нами.
– Почти ничего не уцелело. Вот, немного пива и гороха. Не назовешь настоящей едой. Воды и вовсе почти нет. Я бы сказал, что мы сможем протянуть пару дней, от силы три. – Фортис постукивает по своему браслету, но я слышу только треск статического электричества.
Лукас подбрасывает в костер какую-то ветку:
– Что ж, ладно. Пара дней. Должно же быть где-нибудь здесь что-то. Или кто-то.
– Кто знает, есть ли у нас даже столько времени? – Я смотрю на Лукаса. – Мы чуть не попали в засаду в Неллисе… А теперь еще и это? Симпы вернут нас в тюрьму еще до того, как мы позволим себе роскошь умереть от голода.
– Может быть, где-нибудь здесь есть лагерь грассов?
Да, произносит это Ро, но думаем мы все именно об этом.
Только его нет.
Ничего здесь нет. Мы это знали, когда покидали базу в Неллисе… когда на нас напали симпы и нам было плевать, где именно мы приземлимся. Но нам следовало об этом подумать, потому что теперь мы вот в таком месте.
И мы здесь застряли.
Ро предпринимает новую попытку:
– Мы не можем просто сидеть на месте и ждать смерти. Только не после того, что сделали с Иконой в Хоуле. Мы дали шанс всем тем людям – и самим себе. Если мы теперь им не воспользуемся, кто сделает это за нас? И что тогда будет?
Мы все знаем ответ на этот вопрос. Лорды уничтожат наших людей, а симпы будут смеяться.
Ро поворачивается к Фортису:
– Должен быть какой-то выход. Может, здесь есть застава мерков? Геологическая станция? Хоть что-нибудь?
Ро не желает сдаваться. Он почти вдохновлен.
И абсолютно безумен.
– Это все твой воинственный дух, – говорит Фортис, хлопая Ро по спине. – А это – мой воинственный дух.
Он достает свою фляжку и ставит ее на землю около меня. «Вот это и есть его настоящий ответ», – думаю я.
– Ро прав. Мы не можем сдаться. – Я смотрю на Фортиса. – Не теперь. Не после всего.
Не после Посольства. Хоула. Иконы. Пустыни. Неллиса.
Фортис хлопает меня по ноге, и я морщусь.
– Сдаться, Грасси? Да мы еще только начинаем. Не надо раньше времени меня хоронить, милая. Я слишком молод и слишком хорош собой, чтобы умирать.
От огня по его лицу прыгают тени, скрывая глаза, гротескно подчеркивая щетину и впалые щеки. И в этот момент он выглядит как некая злобная кукла из детских ночных кошмаров.
И почти не похож на человека.
– Знаешь, совсем ты не хорош собой, – говорю я, все еще ощущая, что мое горло забито пылью.
Фортис смеется, хотя его смех больше похож на лай, и снова прячет фляжку в карман.
– Ну, это моя мамуля так говорила.
Когда он обнимает меня за плечи, я лишь вздрагиваю.
Потом стонет, приходя в себя, Тима. Я сжимаю ее руку и думаю только о том, что необходимо выжить.
ДОНЕСЕНИЕ В ГЛАВНОЕ ПОСОЛЬСТВО
ОТДЕЛЕНИЕ В ВОСТОЧНОЙ АЗИИ
ПОМЕТКА: СРОЧНО
ГРИФ: ДЛЯ ЛИЧНОГО ПОЛЬЗОВАНИЯ
Подкомитет внутренних расследований 115211В
Относительно инцидента в Колониях ЮВА
Как обещано.
Ниже приведены отрывки записей связи между Фортиссимо (ФОРТИС) и его ИИ (ХЭЛ2040 – ранняя версия некоего примитивного виртуального человека, известного нам как Док). Это первоначальные попытки Фортиссимо и ИИ связаться с неизвестным объектом, принятым сначала за астероид и потому обозначенным как «Персей». Данные попытки указывают, что потенциальная угроза уже осознавалась.
Примечание. Фортиссимо использует выражение «Привет от всего мира» (в данном случае повторенное в нескольких вариантах) на древнем языке программирования. Это иллюстрирует некоторый успех в применении новой на тот момент сети для связи и желание продемонстрировать интеллект. По человеческим стандартам. (Примечание. По стандартам физических людей. Стандарты виртуального человека по своей природе намного выше.)
Джасмин3к,
виртуальный гибрид человека 39261.ЮВА,
лабораторный ассистент доктора И. Янг
ХЭЛ2040 ==› ФОРТИС
Расшифровка – Журнал соединений, 13.04.2042
ХЭЛ::ПЕРСЕЮ
//примечание: {попытка связи с Персеем #413};
файл: ascii.tab;
файл: dict.glob.lang;
//примечание: как и прежде, отосланные файлы
со словарями/текстовыми протоколами;
отправлено: привет от всего мира;
ответ:…не получен;
отправлено: 01101000 01100101 01101100 01101100 01101111 0100000 01110111 01101111 01110010 01101100 01100100;
ответ:…не получен;
отправлено: 48:65:6с:6c:6f:20:57:6f:72:6с:64;
ответ:…не получен;
отправлено: an ki lu sal an ki lu sal an ki lu sal an ki lu sal;
ответ:…не получен;
//примечание: попытки связи на английском, бинарном, шестнадцатеричном – древние языки, не нашедшие отклика ПЕРСЕЯ.;
