Глава 16
У одного из коллег Яны, которого звали Тимур, нашлись запасные ключи от ее квартиры, которыми он и открыл дверь, впустив всех внутрь. В отличие от следователя и оперативников, которые просто радовались, Олега это обстоятельство здорово покоробило. Все-таки Тимур был широкоплечим красавцем. Да еще высказался в адрес Олега далеко не дружелюбно. Утешило Олега лишь соображение о том, что Тимур считает Яну ярой мужененавистницей. И значит, скорей всего, молодой человек лично имел случай убедиться в этом.
Олег обошел всю квартиру, вспоминая, как он передвигался по ней слепцом, и радуясь, что может теперь увидеть все милые его сердцу пустяки своими глазами. Вот спальня Яны. Какая она, оказывается, светлая и просторная. А вот коврик возле ее кровати, на него она спросонок становилась своими ножками. Олег не смог удержаться от искушения и присел на краешек кровати.
Тут спала его любимая женщина. Внезапно внимание Олега привлекла к себе фоторамка, стоящая рядом с кроватью Яны на тумбочке. Увы, ее экран был пустым и тусклым, и попытка ее включить не увенчалась успехом. Фоторамка оказалась сломанной.
Зачем держать сломанную фоторамку на столике возле кровати?
Это было странно. Олег взял сломанную фоторамку с собой, собираясь показать ее коллегам Яны и спросить их мнение на сей счет.
Следующие десять минут после осмотра квартиры Яны, в которой и впрямь теперь не оставалось ни одной мужской вещи, за исключением тех, что принадлежали самому Олегу, были посвящены обсуждению того, что нужно предпринять для розыска девушки.
Коллег Яны все сильней тревожило ее отсутствие.
— Такое внезапное исчезновение не в правилах нашего отдела.
Но когда следователь попытался влезть со своей информацией о том, что Яна далеко не всегда сразу же откликается на вызов, например, сотрудники благотворительного фонда ее ответа могли ждать и час, и два, или он сам ждал целые сутки и больше того, коллеги Яны просто подняли его на смех. Оказывается, у Яны имелось даже не два, а несколько телефонных номеров, каждому из которых был присвоен свой уровень значимости.
— Мы звонили ей сегодня по номеру экстрасрочности. На вызов с него она бы ответила в любом случае. Даже если бы валялась с переломанными конечностями, нашла бы возможность ответить. Если она не отвечает, это может значить только одно: Яна попала в настоящую беду. Она буквально не может шевелиться, она лишена возможности передвигаться и позвать на помощь.
Вопрос следователя о том, а не могла ли девушка попросту где-нибудь забыть этот свой телефон, ее коллеги даже не сочли нужным отвечать. И так было ясно: если бы такое было возможно, Яна бы с ними точно не работала.
Тогда следователь предложил:
— Что же, не можем найти ее саму, давайте хотя бы найдем ее машину.
В отличие от Яны ее автомобиль был найден сравнительно легко. Его нашли аккуратно припаркованным всего в паре кварталов от того места, где Яна рассталась с Олегом. Машина была пуста. В багажнике, кроме запасного колеса и огнетушителя с аптечкой, тоже не нашлось ровным счетом ничего интересного. Никакой сумки с вещами там не было. Была лишь старая сумка, в которой Олег опознал сумку своей тещи. Ту самую, с пожелтевшими бумагами и старыми расчетами, которую они с Яной собирались выбросить на ближайшей мусорке, до чего, видимо, у Янины так руки и не дошли.
Олег потянулся к этой сумке, собираясь взять ее и выбросить, но внезапно замер. Стоп! Они с Яной пришли к выводу, что в сумке могут находиться какие-то научные труды, принадлежавшие в прошлом отцу Лены и мужу Раисы Никитичны. И если смерть этих двух женщин каким-то образом связана с исследованиями, которыми занимался отец Лены, то стоит ли выбрасывать эти бумаги? Может быть, лучше показать их для начала знающим людям? И пусть уж они сами решают, как поступить с ними.
Но если машина Янины горько разочаровала сыщиков отсутствием в ней следов самой хозяйки, то им повезло в другом. Довольно быстро нашелся свидетель, который видел, как девушка, по описанию похожая на Яну, вылезла из этой машины, открыла багажник, извлекла оттуда внушительных размеров сумку и поволокла ее в сторону небольшого кафе-бара, располагающегося через дорогу.
Свидетелем оказался скучающий продавец из отдела обуви в магазине, расположенном как раз напротив того места, где Яна припарковала машину. В ожидании покупателей, которые все не шли и не шли, продавец развлекался тем, что просто стоял у витрины и глазел на улицу, на спешащих по ней прохожих. Яна, которая по сравнению с сумкой казалась совсем маленькой и тщедушной, привлекла к себе внимание парня.
— Я даже собирался выйти, помочь ей. Да потом одумался. Уж больно лицо у нее было сердитое, того и гляди треснет, если сунешься.
— Куда она пошла?
— Вон туда.
И продавец указал на светящуюся вывеску бара.
В баре, куда поволокла Яна свою сумку, ее сумел вспомнить бармен.
— Да, была тут такая девчонка. Я уже хотел сказать, что с такими сумищами мы к себе не пускаем, как к ней какой-то фраер подошел. И они вдвоем очень быстро ушли.
Увы, приметы «фраера» бармен не запомнил. Все его внимание было сосредоточено на маленькой Яне и ее огромной сумке. А про человека, который подошел к Яне, бармен смог лишь сказать, что это был молодой мужчина.
— Кажется, брюнет.
Пришлось сыщикам идти к администратору, просить его разрешения взглянуть на записи камер наблюдения. К счастью, руководство этого кафе-бара не стало экономить на качестве установленных видеокамер, так что картинка получилась вполне приличной. Можно было без труда рассмотреть и саму Яну, и ее спутника.
Им действительно оказался молодой мужчина, немного слащавый, на взгляд Олега. Они с девушкой перекинулись буквально несколькими словами, после чего Яна поставила возле ног мужчины принесенную с собой сумку и, круто развернувшись, приготовилась уходить.
Судя по тому, как враждебно разговаривала Яна, этот мужчина чем-то сумел серьезно провиниться перед ней. Однако сам мужчина отнюдь не собирался просто так отпускать от себя Яну. Он всячески задабривал ее, и когда она направилась к выходу, подхватил сумку и поспешил следом за ней.
— Вот и все, — произнес Тимур, когда парочка покинула помещение кафе-бара. — Куда они отправились дальше — неизвестно.
Вместо ответа Олег протянул ему фоторамку, найденную им сегодня чуть раньше, когда он заглянул в спальню к Яне.
— Можно узнать, что случилось с этой вещью? Ее можно починить?
Тимур кинул на него испытующий взгляд.
— Зачем тебе?
— Это фоторамка Яны. Я нашел у нее в спальне.
— И что?
— Она сломана, но при этом почему-то по-прежнему стояла возле кровати Яны. Мне кажется, когда-то в этой рамке были дорогие сердцу Яны фотографии.
— Давай сюда, — коротко скомандовал Тимур. — Покажу нашим компьютерщикам, возможно, они что-нибудь сообразят.
Олег отдал ему рамку, и Тимур, не прощаясь, уехал. Олег остался совсем один. И коллеги Яны, и следователь с оперативниками уехали по своим делам, предоставив Олега самому себе.
Несмотря на то что следователь подтвердил, что задерживать Олега он не будет, тот волен вернуться в квартиру тещи, в которой он жил до того, как началась вся эта свистопляска, на сердце у Олега было тяжело. Несмотря на то что полицейские даже возвратили Олегу его собственный комплект ключей, который после устроенного полицейскими на квартире погибшей обыска, в конце концов, нашелся в вещах у Раисы Никитичны, Олег никакого торжества по этому поводу не испытывал.
— Что же мне так тяжко?
Вроде бы и подозрение в убийстве тещи с него снято, но легче от этого не стало. И Олег догадывался, почему. Ведь убийцу тещи он так и не нашел. И ее комплект ключей так и канул в воду. И самое главное, Яна пропала.
Да еще и воспоминания о гибели Лены, которые за эти дни полностью вернулись в голову Олега, теперь блуждали там, пытаясь найти себе местечко. Это тоже доставляло Олегу беспокойство. Начатое ими с Яной расследование убийства тещи внезапно побудило его воспоминания вернуться к нему. И теперь Олег был почти уверен в том, что смерть тещи вполне могла являться завершающим звеном в цепочке совершенных ранее преступлений.
— Сначала умирает отец Лены, — бормотал Олег, обращаясь к самому себе и пытаясь понять, что же это все значит. — Следом за ним господин Гольдман скончался, уверен, тоже сердце у него не на пустом месте прихватило. И Ленка за рулем не сама по себе вырубилась. Это ее тот кофеек, что мы в кофейне распивали, доконал. Я теперь в этом уверен.
Да и сам Олег, снова возвращаясь мыслями к тому времени, мог подтвердить, что ведь и он тоже тогда чувствовал себя очень странно. Выйдя из кафе, он был словно пыльным мешком стукнутый.
— В кофе нам точно что-то подмешали, — решил Олег. — Этот Виталя небось и подмешал. Ему это не составило бы особого труда, кофе ведь он варил для нас сам. Ясно теперь, за что ему пять тысяч долларов выдали, на которые он машину купить хотел. Не за красивые глаза получил Виталя деньги, а за эту самую услугу. А потом, чтобы не проболтался свидетель, парня просто убили. Кто? Да хотя бы те же отморозки, что на меня самого сегодня напали. Но как это доказать? Ни свидетелей, ни мало-мальски стоящих улик, ничего нет!
Вернувшись домой, Олег почувствовал, как его и вовсе охватывает уныние. Похоже, убийства двух близких ему женщин так и останутся безнаказанными. Вывести на чистую воду преступника казалось теперь Олегу невозможным.
«И еще Яна пропала! Вот что хуже всего!»
С собой у Олега из вещей теперь была лишь старая сумка тещи. Он захватил ее из машины Яны, чтобы не валялась там. По дороге Олег намеревался посмотреть, что в сумке, но так и не улучил момента и донес сумку до самых дверей дома. Спохватился лишь после того, как поставил ее в прихожей и вспомнил, что так и не посмотрел внимательно, что же там.
Но когда Олег достал листы бумаги и начал разбирать каракули тестя, которого ни разу в жизни даже не видел, то быстро сдался. Олег в последний раз имел дело с химическими формулами в школе, с тех пор основательно все забыл и теперь почти ничего не понимал в тех сложных химических формулах, которыми была буквально испещрена бумага.
Олег решил, что это дело может и подождать. Сумку он сунул в мусорное ведро, а бумаги небрежно засунул в ящик стола.
— Потом отдам кому-нибудь, кто поученей меня будет.
Олег прошелся по квартире, убеждаясь, что тут все на своих местах. Нет, кто бы ни убил тещу, этот человек явно не преследовал своей целью ограбление старушки. Да и что было брать у них? Жили они всегда скромно, ничего лишнего не приобретали и вовсе не стремились набивать квартиру дорогими и подчас совсем ненужными вещами.
Олег присел в кресло и задумался обо всем, что выпало на его долю. Когда он вернулся домой, был уже вечер. Сейчас наступала ночь. Олегу хотелось спать все сильнее, но он отчаянно боролся с подступающей дремотой. Делал он это по одной простой причине — ему было страшно. Чего же он боялся?
Может, кто и посмеялся бы, но Олегу было не до шуток. Он искренне боялся заснуть. Боялся, что заснет зрячим, а проснется вновь слепым. Кто знает, на какие еще штуки способен его организм? После того как Олег вернулся из больницы с переломанными конечностями, поврежденным позвоночником и слепой, его сознание стало вытворять с ним непонятные вещи. Олег не знал, чего ему еще ждать.
Когда Яна была рядом с ним, все страхи куда-то отступали. Но сейчас, когда Олег и друзья Яны сделали все возможное для ее розыска и это не принесло никаких ощутимых результатов, страх вновь окутал Олега. Он знал: стоит ему только закрыть глаза, как серые тени вновь появятся. Так оно и вышло. Стоило Олегу сомкнуть веки, как серые тени радостно закружились у него в голове.
— Ну что вам нужно? — простонал Олег. — Я уже зрячий! Пойдите вон!
Но тени его не слушались. Кроме того, их становилось больше. Так бывало уже не раз. Олег невольно насторожился. Если появление особенно большого количества теней говорит о приближающейся к нему или к его близким опасности, то что ему может грозить тут… дома? Однако эта мысль до такой степени встревожила Олега, что спать ему совершенно расхотелось. Он сидел и таращился в темноту, старательно прислушиваясь ко всем звукам.
Внезапно ему почудилось, что на лестнице раздаются чьи-то шаги. Затем очень тихо повернулся ключ в замке двери. Олег вздрогнул. Кто-то пытается войти в его квартиру. Но кто? И… и зачем? И откуда у этого человека ключи?
Олег не знал этого, но одно он знал совершенно точно: нельзя оставаться безучастным к происходящему. Если он будет сидеть в кресле и безропотно ждать продолжения, то окажется легкой добычей для того, кто пришел к нему в гости ночью и незваным. Друг или просто хороший человек так себя вести не станет. Ночью тайком может прийти только враг.
Так что Олег поднялся на ноги и, стараясь двигаться бесшумно, направился в сторону прихожей. У него перед незваным визитером было одно серьезное преимущество: тот не знал, что Олег в курсе его приближения. Олег успел вовремя. Приникнув к стене, он увидел, как в квартиру входит какой-то мужчина.
На мгновение полоска света из коридора осветила фигуру этого человека. И Олег едва сдержал вздох разочарования. До самой последней секунды он надеялся, что это пришла Яна. Разыскала его и пришла. Эта надежда теплилась в Олеге до самого последнего момента, он даже не признавал тот упрямый факт, что у Яны не могло быть ключей от этой квартиры. Или все-таки могло?
Но нет, конечно, Олегу не стоило и надеться на такую глупость, как приход Яны. Фигура незваного гостя была, безусловно, мужской.
«И кто же это к нам пожаловал?»
Олег из своего укрытия наблюдал за гостем. А тот чувствовал себя вполне уверенно. Постояв и дав глазам привыкнуть к полумраку квартиры, он прямиком двинулся в сторону спальни Олега. Поняв, что этот гость точно по его душу, Олег ощутил даже какое-то мрачное удовлетворение. Он не сомневался, что этот человек пришел к нему не с добром. С добром среди ночи и крадучись не ходят.
Подозрения Олега подтвердились, когда он увидел, как незваный гость, подойдя к кровати Олега, вытащил из-за пазухи какой-то острый предмет и, сильно размахнувшись, несколько раз всадил его в пустое скомканное одеяло, целясь попасть в область груди, прямо туда, где должно было находиться сердце спящего человека.
«Убийца! Он пришел убить меня!»
В другой раз Олег мог бы и струсить. Он признавал за собой некоторую робость. Но за последнее время на Олега навалилось столько бед, что их количество неизбежно должно было изменить его характер. Горе может сломить человека, но может и выковать из него настоящего героя. И сейчас Олег чувствовал, как откуда-то из глубины его души поднимается не просто праведное негодование, а настоящая благородная ярость, придающая ему и силы, и уверенность в том, что победа останется, просто должна остаться за ним!
— Ну, берегись! — прошептал Олег, желая подбодрить самого себя, и в ту же минуту кинулся в бой.
Противник явно не ожидал нападения с тыла. В первые минуты схватки казалось, что Олег с легкостью одержит победу над врагом. Но затем сказалось превосходство холодной стали над порывом ярости. Сталь обладала одним несомненным достоинством — она могла колоть и резать, а ярость могла лишь подогревать боевой пыл. Да, Олег не чувствовал порезов на своих руках, но он чувствовал, как течет по ним кровь. И понимал, что кидаться с голыми руками на врага — это было хоть и отчаянно благородно, но ужасно глупо.
Противник Олега пришел в себя от неожиданности и перешел в наступление. Так что теперь Олегу приходилось обороняться. Он схватил стул и, орудуя им как щитом, принялся отступать. В голове билась одна-единственная мысль: хоть бы этот тип пришел один! Если с ним есть еще и сообщник, то все, Олег погиб!
Стоило Олегу подумать об этом, как он услышал за своей спиной какое-то движение. Затем вспыхнул яркий луч фонарика, осветивший и Олега, и его врага. Но Олег даже не успел испугаться. Уже в следующую минуту мимо него пронеслось что-то огромное, тяжелое и пахнущее очень знакомо. Вжавшись в стену, Олег наблюдал за развернувшейся перед ним схваткой. В темноте он не мог толком ничего разобрать, не понимал, кто одерживает верх. Он лишь слышал голоса и понимал, что один из голосов принадлежит Тимуру. И похоже, именно он звучит громче, решительнее… победоноснее.
Внезапно в коридоре вспыхнул свет, который сперва показался Олегу нестерпимо ярким. Он даже зажмурился на мгновение и тут же с радостью отметил, что противные серые тени больше не мелькают вокруг него, они вновь в панике разбежались кто куда.
— Вот-вот, — проворчал Олег. — Проваливайте, вас сюда не звали.
Когда его глаза немного привыкли к свету и он сумел их открыть, то сразу же увидел и Тимура, и других ребят из его команды.
— Ты как? — спросил Тимур, на сей раз вроде бы даже с сочувствием. — Ранен?
— Есть чуток.
Но Олег не мог сейчас думать о себе. Он видел, что ребятам и Тимуру удалось скрутить типа с ножом. Олег буквально изнывал от нетерпения, желая понять, кто же напал на него среди ночи, не постеснявшись явиться к нему домой.
Преступник был в черной маске с прорезями для глаз. Когда ребята сорвали ее со злодея, Олег едва удержался от громкого восклицания. Он знал этого человека! Видел его! Это именно ему — слащавому красавчику с густыми темными волосами — пропавшая Яна пыталась всучить сегодня в баре огромную сумку с вещами.
— Попался, Красавчик! — язвительно произнес Тимур. — Думал, что самый умный? А мы-то поумней тебя будем.
Сейчас физиономия у этого Красавчика была уже далеко не такой слащавой, как на видеозаписи. Тогда он выглядел самоуверенным и даже наглым. А теперь его взгляд затравленно перебегал с одного лица на другое. Лишь увидев Олега, все еще державшего перед собой стул как средство самозащиты, негодяй осмелился оскалиться на него.
— Ничего! Я не последний! — злобно рыкнул он. — За тобой еще придут! Не думай, что тебе удастся отсидеться дома! Приговор вынесен, ты все равно труп!
Олег опешил. Он не понимал причину ненависти к нему этого человека. В чем он перед ним провинился? Они ведь даже незнакомы. Почему же он так люто ненавидит Олега, что даже собирался его убить? И откуда у этого типа ключи от квартиры? Олег видел, что этот тип открыл дверь ключами. Это была та самая связка, принадлежащая Раисе Никитичне, которую сам Олег столь долго и безуспешно искал после возвращения из санатория. Но как она оказалась у этого человека в руках?
У Олега не было ответа на эти вопросы. Зато новые друзья, похоже, разбирались в ситуации лучше него.
— Кто этот человек? — спросил Олег у Тимура.
— Его зовут Андрей. Возглавляет благотворительный фонд «Феникс», основанный его матушкой.
Фонд «Феникс»? Но именно в этом фонде работала Яна! Постепенно картина прояснялась. Но все равно вопросы у Олега еще имелись:
— А что ему было у меня дома-то нужно?
— Тебя убить явился, как я понимаю.
— Но почему?
— А вот это он тебе сам объяснит. Но сначала пусть ответит на мой вопрос.
Тон у Тимура был такой суровый, что Олег не решился с ним спорить. Отошел в сторону и стал молча наблюдать.
— Где Яна? — спросил Тимур у задержанного. — Куда ты ее дел, мразь?
Тот попытался прикинуться дурачком:
— Какая еще Яна? Никакой Яны я не знаю.
— Знаешь, — утвердительно произнес Тимур. — Знаешь и сейчас нам все скажешь. А иначе…
Он не стал продолжать, вместо этого засопел так угрожающе, что даже Олегу сделалось не по себе. Не хотел бы он лично оказаться сейчас на месте задержанного типчика. Тимур не из тех людей, кто станет себя сдерживать, допрашивая пленного. Видимо, этот тип тоже это понял, потому что скромненько молчал.
— Где Яна? — повторил свой вопрос Тимур.
На этот раз задержанный промолчал, презрительно отвернувшись и глядя куда-то в сторону.
— Она хотя бы жива?
Снова молчание. Было заметно, что Тимур сдерживается явно из последних сил.
— Где она? — повторил он. — В последний раз тебя по-хорошему спрашиваю, куда ты ее дел?
Но пленник не захотел идти на контакт. Весь его горделивый и одновременно трусливый вид говорил о том, что он твердо уверен в собственной безнаказанности.
— Ну все, урод! Ты сам напросился, — угрожающе прогудел Тимур, и его кулак стремительно вылетел вперед.
Олег даже не успел толком ничего понять, как пленник оказался на полу, зажимая руками нос, из которого ручьем хлестала кровь.
— А-а-а! — визжал он от боли и унижения. — Гад ты какой! Пленных бьют одни лишь трусы!
Тимур побагровел. Не стоило пленнику называть его трусом.
— Посадите его обратно, — велел Тимур товарищам. — И рот заклейте.
Видимо, пленник не ожидал подобного поворота событий, потому что он истошно заверещал:
— У меня сломан нос! Мне нужна медицинская помощь! Вызовите врача!
Впрочем, долго ему кричать не позволили. Товарищи Тимура выполнили его указание в точности, усадили, заклеили рот и отошли в сторонку.
А Тимур, кровожадно глядя на пленника, сидящего прямо перед ним, произнес:
— Прежде чем я позволю тебе теперь снова заговорить, ты поймешь, что такое настоящая боль.
Олег с содроганием смотрел на то, что происходит перед его глазами. Это же пытки! В другое время он был бы категорически против такого обращения с безоружным пленником. Но Яна… Если этот тип знает, где она, он должен сказать!
Девушка представилась Олегу так ясно, словно была живая и прямо тут. И в голове у него взорвался фейерверк самых разных мыслей. А вдруг именно в этот момент Яне плохо, вдруг она умирает? И умрет ведь, если они не найдут ее как можно быстрее!
Сколько еще будет допрашивать этого типа Тимур? И сможет ли тот говорить после такого допроса? А если Тимур переусердствует и забьет пленника до смерти?
Внезапно решившись, Олег подошел к Тимуру и тихо спросил у него:
— Ты уверен, что он знает, где Яна?
— Да.
— Точно?
— Точней не бывает.
Наклонившись к Олегу, он доверительно прошептал ему:
— Но доказательств этому у нас нет. Если эта мразь не захочет нам сказать, куда он увез Яну, боюсь, мы сами ее можем и не найти.
— Разреши тогда мне сначала с ним поговорить.
— Тебе?
Олег увидел в глазах Тимура откровенное сомнение.
— Пожалуйста, — попросил он. — Если у меня не получится, ты ведь всегда сможешь допросить его по-своему.
Видимо, Тимуру тоже не очень-то хотелось избивать безоружного и связанного по рукам и ногам пленника. Грязное это все-таки дело, выполнять подобную работу в кайф одним лишь уродам. А Тимур уродом точно не был.
Потому что он колебался недолго и кивнул головой:
— Хорошо. Делай как знаешь.
Олег подошел к пленнику и всмотрелся в него. Он и сам точно не знал, что собирается предпринять. Но у него был один план. Закрыв глаза, Олег мысленно призвал к себе то светлое облако, которое прежде так хорошо помогало ему изгонять серые тени. Облако пришло, оно даже стало разрастаться. Олег позволил этому облаку накрыть пленника целиком, заполнить его, завладеть его сознанием, мыслями и чувствами.
Это было нелегко сделать, но когда это все же произошло, Олег наконец открыл глаза. Что же получилось у него? Олег не мог сказать точно, справился он с заданием или нет. Взгляд у пленника был какой-то остекленевший. Он смотрел прямо перед собой, не шевелясь и не подавая признаков жизни, разве что по его лицу текли слезы.
Однако, несмотря на слезы, пленник казался безучастным, он даже не отреагировал, когда Олег сорвал с его губ скотч, а это было весьма неприятно — липкая лента приклеилась и к губам, и к густой пробивающейся щетине над верхней губой.
— Где она?
Олег не ожидал, что пленный ему ответит. Но чудо все-таки произошло.
— Дома, — ответил тот каким-то механическим голосом. — Я оставил ее у себя дома.
Тимур даже подпрыгнул. Он с восхищением уставился на Олега и попросил:
— Спроси у него, дома — это на Черной речке?
Олег спросил. Пленник ответил утвердительно.
— Ты знаешь, где это?
Теперь пришла очередь Тимура кивнуть.
— Поверить не могу! Он оставил Яну у себя! Совсем страх потерял, ублюдок. Или думал, что ее никто не станет искать?
— А где он живет?
— Этот гад выкупил целый коттедж. Жирует там один. Если Яна в том доме, мы ее быстро найдем. Оставьте его тут, поехали за Яной!
— А он?
— Этот гад связан и никуда не денется.
Но прежде чем перед уходом заклеить Красавчику рот, Олег все же спросил у пленника еще одну вещь:
— Яна жива?
— Да, — безучастно произнес тот.
— Она в сознании?
— Нет. Я дал ей средство, которое вызывает глубокий сон. Потом она впадет в кому. Потом умрет. Надо будет избавиться от тела, но это просто, его можно замуровать в подвале. Это легко, никто не услышит и не узнает.
Олег взглянул на Тимура. Он видел, как у того под кожей перекатываются желваки. Но Тимур лишь сказал, обращаясь к пленнику:
— Молись, мразь, чтобы мы нашли ее живой.
Тот его то ли не услышал, то ли не отреагировал. Он по-прежнему выглядел безучастным, хотя слезы продолжали течь по его щекам.
Они все же нашли Яну живой. Девушка находилась в гостиной, лежала на диване и выглядела мирно спящей. Вот только кожа ее была неестественно бледной, и губы казались синими. В огромном коттедже, попав в который все ребята кинулись в разные стороны, Олег первым нашел Яну и позвал остальных, которые тут же оттолкнули его от девушки и принялись ощупывать и осматривать ее.
— Она жива? — волновался Олег. — Жива, скажите?
— Дышит, хотя и слабо. Забираем.
Яну бережно подняли и понесли к выходу. Олег с болью смотрел на то, как его подругу уносят от него. Но когда Яну уложили на заднее сиденье, Олег подбежал к машине и воскликнул:
— Постойте! Я поеду с ней!
Тимур, который уже сидел за рулем, лишь кивнул головой:
— Валяй. Запрыгивай.
Олег быстро устроился на переднем сиденье, и они помчались по ночному городу. Никогда в жизни ни до, ни после Олег не ездил так быстро. Казалось, Тимур сошел с ума. Он гнал, не обращая внимания ни на светофоры, ни на другие машины. Впрочем, машин в этот час встречалось немного, и Олег был этому обстоятельству искренне рад. Ему совсем не улыбалось угодить еще в одну аварию.
Только не сейчас, когда он наконец нашел свою Яну! И не просто нашел девушку, но еще и сумел спасти ее, можно сказать, собственными руками.
В больнице они сдали Яну на руки опытным врачам, но Олег отказался уходить и после этого. Напрасно Тимур требовал, чтобы Олег поехал с ними и разговорил пленника снова.
— Он должен нам еще много чего рассказать, а у тебя к нему подход.
Но Олегу после того, как он увидел Яну в таком состоянии, было уже фактически наплевать на то, какой метод допроса изберет Тимур в отношении Красавчика. Пусть хоть исколошматит того до полусмерти. Пусть даже вовсе убьет!
И Олег сказал Тимуру:
— У тебя все получится не хуже моего.
— Уверен?
— Да.
— Ну тогда не обессудь, если мы немножко попортим твой ремонт.
И Тимур ушел. А Олег остался. Он не испытывал угрызений совести в отношении того, как поступил с Красавчиком. К тому времени как врачи закончили колдовать над Яной и поместили ее в палату интенсивной терапии, где она лежала, вся окутанная проводочками и трубочками, Олег успел мысленно уже многократно похоронить девушку. И потому судьба человека, который был виноват в том, в каком состоянии они нашли Яну, не вызывала у него прежнего сочувствия. Напротив, Олег даже находил справедливым, если Тимур будет усердствовать. Так этому гаду и нужно! Пусть Тимур попортит его слащавую физиономию.
Удивительно, как люди способны менять свое мнение, когда речь заходит не о каких-то абстрактных людях, а о тех, кого они знают лично, и не просто знают, а еще и любят.
Для себя Олег уже давно определился насчет чувств к Яне. Ни одна другая женщина в мире не нужна ему так, как нужна Яна. А последние часы, пока они сначала ее искали, потом везли в больницу, и потом, когда девушка находилась между жизнью и смертью, Олег окончательно уяснил для себя: если и существует на свете женщина, с которой он хотел бы быть вместе, то это только она — Яна.