Часть первая
Трикс обижается
1
Если ты в неполные пятнадцать лет выправил кривду, улучшил правду, завоевал сердце княгини, да еще и совершил Настоящее Чудо – тебе очень хочется, чтобы тебя все и всегда хвалили.
Трикс, единственный и полноправный ученик великого волшебника Радиона Щавеля, имеющий высокий статус преспешника (а ведь преспешник – это уже почти настоящий волшебник), стоял у окна в своей комнатушке на вершине магической башни и дулся.
Нет, он ничуть не жалел, что после всех случившихся за год приключений покинул отцовское герцогство, где ему когда-нибудь придется взойти на трон, и вернулся к Щавелю продолжить обучение. Мыть полы, готовить еду и чистить отхожие места – все это не очень-то приятно, но занятия магией искупают житейские неудобства.
Правда, ничему новому он за последнюю неделю так и не научился – попытка призвать новую саламандру взамен старой, уже почти не греющей воду в котле, закончилась небольшим пожаром, опыты в кулинарной магии (а ведь Щавель изначально был настроен скептически!) привели к расстройству желудка, а простенькое заклинание «таранный камень» вызвало лишь мелодичный грохот и страшные голоса, что-то угрожающе поющие на неведомом языке.
А самое обидное было в том, что Триксу по-прежнему упорно не давалась телепортация. Щавель, похоже, и сам был не слишком в ней силен, но на капитул магов, традиционно созываемый вскоре после Нового года, он все-таки отправился. Один. Оставив Трикса в своей волшебной башне с обидной просьбой не снести ее до основания.
Нет, не так представлял себе Трикс свою жизнь у Щавеля. Новые приключения, тайны, сражения, интриги… Спасение всего мира и княгини Тианы в придачу! Победа над коварными витамантами!
А вместо этого – переписывание старых, утративших силу заклинаний из древних книг и ехидные реплики Щавеля.
И грустное одинокое празднование Старого Нового года, который наступит через каких-нибудь девять часов. Учитель, конечно, Трикса очень ценил, но ради недотепы-ученика он раньше времени с капитула не вернется. А ведь это был праздник особый! Семейный, который полагалось проводить не на улице с друзьями-приятелями, а дома, с родными и близкими…
Надо сказать, что Старый Новый год праздновали только в королевстве. Так повелось со времен короля Маркеля Неожиданного, который прославился необычными реформами – то он ввел две дополнительные части света, то выкинул из алфавита три буквы, а вместо них добавил две другие и новый знак – точку с запятой, то повелел измерять вес не в фунтах, а в каких-то чудных «килах». Что такое фунт, все знали прекрасно, это был вес гири, крепящейся на цепочке к церемониальной королевской булаве. А таинственное «кило», по мнению монарха, весило в два с лишним раза больше и равнялось весу одного «литра» пресной воды на уровне моря… вот только придумать, сколько пинт или кварт воды входит в этот самый «литр», чтобы его можно было взвесить и принять за эталон, Маркель Неожиданный так и не успел, охладев к своей затее.
По большому счету, все реформы остроумного короля не прижились. Новые буквы из алфавита потихоньку выпали (хотя и старые не вернулись), части света остались только на старых башенных часах в Столице, в лавках все по-прежнему просили взвесить им фунт белого хлеба и налить две пинты молока, а не взвесить половину «кила» и налить «литр». И только смена календаря увенчалась частичным успехом. Однажды посреди зимы Маркель Неожиданный заявил, что, наблюдая за звездами, обнаружил – старый календарь отстал на целых тринадцать дней, и поэтому Новый год надо праздновать раньше. По этому случаю он повелел пускать фейерверки, наливать простолюдинам вина и простить всем налоги за две неслучившиеся недели. По всеобщему мнению, королю просто хотелось устроить праздник пораньше – но фейерверки… вино… налоги! Так что новый календарь приняли охотно. Но и старый не забыли… что и привело к появлению удивительного по своему названию праздника – Старого Нового года.
Говорят, что на смертном одре старенький король Маркель Неожиданный вздохнул и произнес: «Я слишком рано пришел в этот мир! Он еще не готов был принять мои идеи… но он их примет… А теперь – о главном! Записывайте! Все люди рождаются свободными и равными в своих достоинствах и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства…»
Неизвестно, чего бы еще наговорил король ошалевшим от неожиданности писцам, но, к счастью, его наследник воскликнул: «Что вы стоите, изверги? Отец бредит от боли и жара! Немедленно дайте старику хорошую порцию макового отвара!»
Порция действительно была хорошая, и поздней ночью Маркель Неожиданный мирно отошел в мир иной. По удивительной случайности это произошло как раз накануне Старого Нового года, что было воспринято всеми как хороший знак и одобрение празднества…
Трикс вздохнул и сел за свой письменный стол. Это был хороший, хоть и старый стол – из мореного дуба, со столешницей, обитой кожей грифона, с тремя выдвижными ящиками слева (один – секретный, но с потерянным давным-давно ключом) и двумя ящиками справа. Ящики пустовали, только в левом верхнем лежала стопка бумаги, а в правом нижнем – запас перьев и ножичек для их очинки.
Раскрыв перед собой великую, хоть и древнюю, книгу по семейной магии, Трикс с выражением прочел:
– «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Это заклинание, плод моих долгих раздумий, можно пользовать для целей благих и дурных, каковые вам более надобны. Ежели, к примеру, надо внести в семью мир и покой, изреки его громко и ясно, делая особливо упор на первой части – «все счастливые семьи похожи друг на друга». Ну а для привнесения дрязг и раздоров упор делается на второй части – «каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Употреблять заклинание надо с умом и всевозможным тщанием…
Трикс вздохнул. Наверное, когда-то это и впрямь работало. Хотя если разобраться, то смысла в заклинании не было ни малейшего. Вот, к примеру, местный босгардский кузнец то и дело дубасит свою жену – а между тем семья у них счастливая. А торговец овощами с жены пылинки сдувает – и они тоже счастливы. Ну какая тут похожесть?
Но на всякий случай Трикс переписал заклинание три раза, семь раз произнес вслух и с выражением, после чего принялся писать заданный Щавелем разбор:
«В великих строках своего великого труда великий граф-волшебник поведал великую тайну…»
Разбор заклинания не получался. Трудно писать то, во что совсем не веришь. Трикс опять вздохнул – на этот раз совсем уж горько, достал чистый лист бумаги и принялся писать письмо домой:
Дорогие мои родители! Герцог и Герцогиня!
Я вас очень люблю. И приключения я очень люблю. И магию тоже. А вы мне не разрешаете ею заниматься. Велите учиться танцам и фехтованию. А это неправильно. Я уезжаю к Радиону Щавелю и буду там жить. Вы за меня не беспокойтесь. Я не пропаду. Я все умею делать и буду вам писать, а на трон мне еще не скоро. Только после папы.
До свидания. Ваш сын – Трикс Солье.
Перечитав написанное, Трикс подумал и решил, что все получилось очень правильно – коротко, честно и очень вежливо. Оставалось решить, как отправить письмо домой.
Подумав минуту, Трикс подошел к окну, распахнул его, впустив свежий морозный воздух, и громко произнес:
– Лети с приветом! Вернись с ответом!
Листок на его ладони слегка дрогнул, но и не подумал улетать. Требовался почтальон. Только где его взять? Вокруг башни волшебника никого не было – ну кто без нужды решится приближаться к такому опасному и непредсказуемому месту? До самого горизонта тянулись заснеженные поля, лишь вдалеке, над невысокими зданиями городишка Босгард, тянулись вверх струйки дыма – да вокруг самой башни, вопреки времени года, буйно цвели розы, маки, тюльпаны и прочие любимые Щавелем цветы. Где-то там порхала и Аннет, безнадежно влюбленная в Трикса цветочная фея. Письмо бы она, пожалуй, унесла. Вот только удалившись зимой от башни, немедленно бы замерзла и уснула…
– Птица… – задумчиво сказал Трикс. – Мне нужна птица – сильная и отважная, способная лететь сквозь ночную мглу, сквозь снег и буран. Лететь без устали и нести мое послание родителям…
С растерянным клекотом откуда-то сверху спикировала огромная белая сова. Трикс даже отшатнулся, когда она уселась на подоконник и недоуменно огляделась вокруг. Из клюва совы торчал мышиный хвостик.
– Ты волшебников не боишься? – на всякий случай спросил Трикс.
Сова сглотнула и подозрительно уставилась на мальчика.
– Отнеси мое письмо в графство Солье, – сказал Трикс. – Вручи лично герцогу Рату Солье. Хорошо?
Сова протянула вперед когтистую лапу. Трикс с некоторой опаской обмотал ее запиской и обвязал обрывком бечевки. Еще раз повторил:
– Значит, в графство Солье, лично герцогу…
Сова посмотрела на него с презрением и вспорхнула с подоконника.
Отправив родителям послание, Трикс сразу почувствовал себя веселее. И пусть в башне он был один-одинешенек, пусть из еды у него имелась только картошка и промерзлый кусок свинины – пища пусть и сытная, но непраздничная. Все-таки какое-то новогоднее настроение стало появляться! Трикс закрыл окно, зажег пару свечей, потому что солнце уже клонилось к закату, и попытался честно выполнить разбор заклинания.
Заклинание упорно сопротивлялось.
Понурившись, Трикс стал изучать столешницу, на которой предыдущие ученики Щавеля оставили свои стенания, заклинания и послания. Несмотря на то что каждый ученик начинал свое обучение с тщательного мытья стола, хорошие чернила до конца свести не удавалось. Были здесь и жалобы на изучение замшелых магических книг с давно утратившими силу заклинаниями, и едкие замечания в адрес магистра Щавеля, и восторженная ода красавице-жене босгардского барона (Трикс вспомнил старую толстую баронессу и недоуменно пожал плечами – по младости лет он никак не мог осознать, что каждая старуха была когда-то прелестной юной девушкой). Все это было уже неоднократно Триксом читано и перечитано, но до сих пор оставалось занимательным.
А потом Трикс заметил кое-что еще.
Под всеми старыми надписями, начисто стертая, шла еще одна надпись – от нее остались только едва заметные царапины на грифоньей коже. Наверное, свет свечей и последние лучи заходящего солнца легли на столешницу под таким углом, что проявили старые строки.
– Клю… ключ… под… подоко… подоконником… – прочел заинтригованный Трикс. И сам себя спросил: – Какой еще ключ?
Впрочем, вопрос был излишним. Его комната на ключ не запиралась, ученику дозволялся только засов. Единственный в комнате замок был в потайном ящике стола!
Трикс схватил свечу и присел под единственным узким окном. Заглянул под выступающий подоконник.
Вначале ему показалось, что там ничего нет. Гладко оструганное дерево хоть и было пыльным и заросшим паутиной, но ничего не скрывало. Однако когда Трикс приблизил свечу и паутина с треском сгорела, он заметил, что один кусочек древесины будто бы отличается от других по цвету…
Достав из стола старый, стершийся от времени ножик для очинки перьев, Трикс подковырнул деревяшку. Пошатал немного. Деревяшка неохотно вывалилась, а вслед за ней на пол упал самый настоящий бронзовый ключ – небольшой, но с затейливой бородкой.
С гулко стучащим сердцем, ощущая дыхание близкого приключения, Трикс метнулся к столу. Вставил ключ в замочную скважину – тот легко вошел и точно так же легко повернулся.
Прежде чем выдвинуть ящик, Трикс облизнул пересохшие от волнения губы. Потом потянул за ключ.
Ящик был пуст. Это был небольшой, почти плоский ящик. Без всяких секретов…
Не веря своим глазам, Трикс достал ящик, перевернул – нет ли на днище приклеенного смолой пергамента с могучим древним заклинанием? Простукал ящик со всех сторон – а вдруг найдется двойное дно или секрет в стенках?
Ничего!
Просто пустой потайной ящик!
– Ну это же нечестно! – закричал Трикс. – Это неправильно!
Весь житейский опыт, вся логика подсказывали ему, что если грустящий в одиночестве в праздничный вечер ученик волшебника находит древний ключ – ключ этот должен открыть что-то важное. Потайную дверь. Секретный ящик. Сундук с золотом и драгоценностями, на худой конец!
А тут – ничего.
Трикс задул свечи и мрачно побрел на кухню.
Смеркалось. Ветер к вечеру усилился, и башня едва заметно покачивалась под его порывами. Трикс возился на кухне, готовя себе праздничный ужин.
Картошка была почищена и весело булькала в кастрюле с кипятком. Нет, наверное, картошке было вовсе не весело, но людей почему-то всегда радует бульканье готовящейся еды. Кусок свиного окорока Трикс нашпиговал найденной в овощном ларе морковкой и несколькими зубчиками чеснока, натер солью и перцем, проткнул вертелом и подвесил жариться над огнем. Настроение у Трикса снова улучшилось – возможно, причиной были запахи еды, а возможно – опустевший бокал вина.
Волшебник может быть сколь угодно беден, в кладовой у него могут играть в чехарду мыши, а в кошельке – позвякивать пара незаконных (для волшебника!) медных грошей. Но две вещи обязательно будут у волшебника в достаточном количестве – кофе и вино.
Кофе волшебнику необходим, чтобы, проснувшись поздним утром, сбросить с себя вялость и леность, усесться за рабочий стол и весь день бодро придумывать новые заклинания.
Черед вина приходит вечером, когда хорошо потрудившемуся волшебнику требуется расслабиться, снять напряжение от работы, очистить голову и спокойно отойти ко сну.
Стоит отказаться хотя бы от одного из этих двух компонентов, как работоспособность волшебника резко падает, он становится вялым, раздражительным и ничего достойного придумать не может.
Ходят слухи, что некоторые великие волшебники древности творили свои заклинания, отказавшись сразу и от кофе, и от вина. Но мысль о подобном эксперименте настолько экстраординарна, что повторить его пока никто не рискнул.
Итак, Трикс налил себе еще полбокала и уселся перед очагом, чтобы вовремя поворачивать вертел и не дать мясу пригореть.
(В некоторых мирах и временах, пожалуй, сочли бы предосудительным и достойным порицания, что пятнадцатилетний мальчик запросто попивает вино перед ужином. В оправдание Трикса и мира, где он жил, можно сказать три вещи. Во-первых, попробовав то вино, вы были бы приятно удивлены его легкостью. Во-вторых, попробовав местную воду, вы были бы неприятно удивлены последствиями для желудка. Ну а в-третьих, отберите у своего пятнадцатилетнего сына цветастые жестяные баночки с его любимыми безалкогольными напитками – и внимательно прочтите состав. Вы до сих пор уверены, что бокал вина вреднее?)
Впрочем, этим новогодним вечером Трикс и впрямь собирался пить вино по-взрослому. Ему было одиноко, ему было скучно, все про него забыли – даже Аннет осталась праздновать Старый Новый год на лугу, в компании других цветочных фей.
Вот если бы сейчас в двери башни постучали… ну, к примеру… родители? Решили проведать непутевого сына и приехали – пять карет, сорок солдат охраны, три телеги с припасами…
Трикс поморщился. По родителям он, конечно, скучал, но не настолько же!
Нет, пусть бы в двери башни постучали… постучала… княгиня Тиана! Она вошла бы вся замерзшая, усталая, покрытая снегом, дрожащая от холода и голода и сказала: «Трикс, мне нужна твоя помощь…» А Трикс усадил бы ее к огню, дал бокал горячего вина с пряностями (из пряностей был только перец, но ведь он поможет согреться?), помог бы ей снять заснеженные одежды…
Трикс почувствовал, что краснеет. Все дальнейшее представало перед ним в очень волнующем, но каком-то туманном свете. Может, лучше пусть это будет не Тиана? А какая-нибудь другая княгиня, или дочь барона, или та симпатичная рыжая девчонка, дочь мельника… А что, дочь мельника тоже достойна помощи! Вот она стучит в дверь…
БАХ!
БАХ!
БА-БАХ!
Удары были столь сильны, что Трикс подскочил на стуле, вино расплескалось, а вертел заплясал на рогатках. С высокого потолка кухни полетела пыль и посыпались мелкие камешки.
Трикс встал, непроизвольно нащупывая на поясе свою верную заклинательную книгу. Если чья-то дочка и могла так постучаться в двери, то это должна была быть дочка великана. Или сам великан. Что тоже как-то не радовало.
Но тут с потолка донесся легкий скрежет – и Трикс сообразил, что удары доносились не снизу, а сверху! С плоской крыши магической башни!
Трудно было спорить с тем, что это начиналось приключение! Но в то же время – не совсем такое, какого хотелось Триксу. Приключение хорошо, когда оно стучится в дверь и вежливо предлагает отправиться на поиски, а не когда оно валится на голову, так что стены трясутся!
Но делать было нечего. Трикс кинулся наверх по лестнице – вначале в свою комнату, за мантией и посохом, а затем – на крышу башни…
Маленький садик, разбитый на плоской крыше башни, в окружении зубчатых стен, был весь припорошен снегом. Только елочка, которую еще Щавель два дня назад заботливо украсил цветными фонариками, темнела зеленым конусом. Волшебные огоньки на ней неярко мерцали, почти не разгоняя темноту.
Трикс, стараясь как можно громче и увереннее стучать посохом оземь, обошел всю крышу по кругу. Странное дело… никого и ничего…
Вот только почему елочка зеленая? Кто сбил с нее весь снег?
– Кто здесь? Кто посмел тревожить мой покой? – громко и властно (во всяком случае, он на это надеялся) воскликнул Трикс.
Несколько секунд царило молчание.
А потом над головой Трикса раздался громкий и при этом явно приглушенный, будто старались говорить шепотом, голос:
– Ты совсем постарел, Радион Иманил Крион Щавель. Заклинаю тебя твоим истинным именем и требую не совершать никакого зла против меня! Ты совсем постарел, ссохся, стал ниже ростом…
У Трикса сердце упало в пятки. Он стал медленно поднимать голову.
– Ну-ка, елочка, зажгись! – снова громогласно прошептали над головой – и струя пламени ударила в пушистую лесную красавицу. Елочка вспыхнула ослепительным костром – и еще до того, как Трикс задрал голову вверх, он уже знал, что, а точнее – кого, увидит.
Метрах в трех над ним, на прочном насесте из железного дерева, сидел огромный оранжевый дракон.
Конечно, если подходить к вопросу объективно – к примеру, взять веревку, измерить дракона от шипастого кончика хвоста и до выдающихся вперед витых рожек, а потом зарисовать примерную схему дракона и сравнить с таблицей в «Энциклопедии Драконологии», то дракон был средненький. Даже небольшой. Так себе дракончик, метров десять в длину, метров двадцать в размахе крыльев. И пламя-то у него было слабое, нежаркое – елочка зажглась, а камни даже не подумали плавиться.
Но если этот небольшой дракон нависает над вами, то последнее, о чем вы подумаете, – это измерить его длину. Тем более что скорее всего это и впрямь будет последнее, о чем вы подумаете, решившись на такое.
– А… – сказал Трикс. – А-а-а-а-а…
– Ой… – простонал дракон, уставившись на Трикса круглыми, размером с хорошую тарелку глазами. – Ой… Ты не Радион Иманил Крион Щавель!
– Нет… – признался Трикс, чувствуя, что весь покрылся холодным потом.
– А ты не можешь сказать мне свое тайное имя, чтобы я защитился от тебя? – с надеждой спросил дракон.
– Н-нет… – покачал головой Трикс. Честно говоря, он бы сказал это имя, если бы понимал, о чем идет речь.
– Я знал, – пробормотал дракон, обдавая Трикса горячим дыханием. – В глубине души я знал, что все кончится плохо…
– Я тоже, – кивнул Трикс.
– Будь ты Щавелем, – продолжал дракон, – я был бы в безопасности от твоей могучей магии. Я изложил бы свою проблему, напомнил о долге чести и получил необходимую мне помощь. Но ты совсем другой волшебник, и я перед тобой абсолютно беззащитен!
Трикс немного приободрился.
– Поэтому мне придется тебя убить, – грустно закончил дракон. – Как мне этого не хочется…
Он шумно вдохнул воздух – и плюнул в Трикса огнем. Трикс едва успел отскочить, у него лишь начал тлеть край мантии.
– Ну не вертись ты так! – крикнул дракон, слегка оглушив мальчика. – Поверхностные ожоги кожных покровов очень болезненны! А если я попаду точно в тебя, ты сразу потеряешь сознание и сгоришь!
Он снова набрал воздух.
– Невидимый могучий щит из воздуха и льда прикрыл юного волшебника… – начал было колдовать Трикс, но вовремя заметил, что дракон вовсе не выглядит обеспокоенным, – и предпочел отпрыгнуть.
Еще одна струя огня пролетела мимо Трикса.
– Ты чего? – удивился дракон. – Драконье пламя магией не отклоняется!
– Постой, так же нельзя! – в отчаянии воскликнул Трикс, видя, что дракон готовится вновь выдохнуть пламя.
Как ни странно, это подействовало. Дракон закашлялся, неуклюже завозился на своем насесте и сказал:
– Ну да, нельзя… Но ведь никто не видит?
– Как никто? – вдохновенно соврал Трикс. – Десятки и сотни невидимых духов-охранников витают вокруг башни! Если ты меня убьешь – это станет всем известно!
Дракон опустил голову.
– Я так и знал, – пробормотал он. – Так я и знал… Ну хорошо. Играем.
– Что? – удивился Трикс.
– Играем в загадки, как положено при первой встрече человека и дракона. Три загадки. Если я их разгадаю, я имею право тебя убить. Если нет – расходимся миром.
– А если я разгадаю твои? – спросил Трикс.
– Я открываю тебе свое тайное имя, и ты получаешь надо мной власть, – мрачно сказал дракон. – В известных пределах, разумеется. Ну, кто начинает?
– Вы, драконы, мастера загадывать загадки, – сообразил Трикс.
– Конечно! Хорошо, раз ты никак не соберешься с духом – вот моя первая загадка. Зимой и летом одним цветом!
Трикс недоверчиво посмотрел на дракона. Тот ждал.
– Елочка, – сказал Трикс, покосившись на догорающее дерево. – Ну, или любое другое хвойное дерево.
– Я попросил бы конкретизировать ответ! – воскликнул дракон.
– Елочка!
– Ответ принят, – печально сказал дракон. – Один-ноль в твою пользу. Хорошо, твоя очередь.
– Э… – занервничал Трикс. – Хорошо! Сколько сундуков с золотом в казне короля Маркеля Веселого?
– Восемьдесят четыре больших полных, шесть средних, три маленьких сундука. И еще четырнадцать пудов золота в виде лома и малоценных украшений.
У Трикса отвисла челюсть.
– Мы, драконы, все на свете знаем про золото, – гордо сказал дракон. – Один-один. Итак, мой вопрос… Сто одежек и все без застежек!
– Капуста, – сказал Трикс.
– Ты хорошо подготовлен, юный маг! – проревел дракон. – Два-один… Задавай свой вопрос!
– Сколько людей живет в Босгарде? – спросил Трикс, глядя на огоньки вдали. Совершенно случайно он вчера услышал об этом на городском рынке.
– Восемьсот шестьдесят четыре человека! – рявкнул дракон.
– Неверно! Восемьсот шестьдесят три! – крикнул Трикс.
– А вот и верно! Вот и верно! Час назад жена каменотеса родила девочку!
Посрамленный Трикс понурился.
– Мы, драконы, людей чуем! – гордо сказал дракон. – Это залог выживания нашего вида. Два-два! Теперь мой третий вопрос… Король Маркель Великодушный как-то раз решил казнить одного волшебника. Но у короля было хорошее настроение, и когда волшебника привели к месту казни, король сказал: «Говори свое последнее слово! Если ты скажешь правду – мы тебя повесим. А если соврешь – мы тебе отрубим голову!» Волшебник подумал и сказал свое последнее слово. После этого королю ничего не оставалось, как отменить казнь – ведь слово короля священно!
– Нечестно! – завопил Трикс. – Это совсем другая загадка!
– А я что, обещал тебе все время детские загадки загадывать? – удивился дракон. – Время пошло! У тебя ровно одна минута!
– В чем был виноват волшебник? – спросил Трикс.
– Не важно, – насмешливо ответил дракон. – Уж поверь, у короля для любого волшебника провинность всегда найдется.
Трикс напряженно думал.
Дракон начал что-то насвистывать. Из пасти вырывались тонкие язычки пламени.
– У меня есть какая-нибудь помощь? – спросил Трикс. – Или, может, паузу какую-то можно сделать?
– Осталось десять секунд, – сказал дракон.
Трикс отчаянно думал. Если правду… то повесят… Если соврет… отрубят голову… а в чем виноват – не важно… Значит, говорить надо то, что связано с казнью… со словами короля…
– Время кончилось, – торжественно сказал дракон. – Ну?
– Волшебник сказал… волшебник сказал… – У Трикса от волнения кружилась голова. Чудилось, будто он не стоит на круглой крыше волшебной башни, а сидит в зеркальном зале в окружении толпы мудрецов… и всем мудрецам все понятно, только он, дурак, никак не сообразит, а мудрецы от волнения что-то беззвучно шепчут, хватаются за головы, водят ладонями у горла, будто перерезая себе шею… – Волшебник сказал: «Мне отрубят голову!» – воскликнул Трикс.
– Была подсказка! – завопил дракон.
– Какая? Откуда? – удивился Трикс.
– Тогда поясни мне ход своих мыслей! – угрожающе потребовал дракон.
– Ну… надо было сказать что-то такое, что противоречило бы словам короля. Волшебник и сказал – «мне отрубят голову». Если ему после этого отрубить голову, то, значит, он сказал правду и его надо было повесить. А если его повесить, то, значит, он соврал – и ему надо было отрубить голову!
Дракон помолчал и сухо произнес:
– Три-два. Ты угадал.
– Что стало с тем волшебником? – поинтересовался Трикс.
– Что-что… Просидел еще сорок лет в тюрьме и помер от старости… – ворчливо ответил дракон. – Давай свою третью загадку!
Трикс подумал. И сказал:
– Что находится в тайном ящике?
– Каком тайном ящике? – заволновался дракон.
– В моей комнате есть стол. В столе тайный ящик. Что в нем?
– Если там ничего нет, то загадка некорректна! – сказал дракон.
– Ну… нет, там кое-что есть, – промямлил Трикс. – Там есть, да. Там есть то, что необходимо тебе и мне. То, без чего мы умрем. То, что поддерживает жизнь в мире…
Дракон задумался.
– Минута, – злорадно сказал Трикс.
– Великое заклинание поддержания жизни в мире? – спросил дракон.
– Нет! – завопил Трикс. – Там воздух! Воздух в ящике! Понял, дурак чешуйчатый? Там воздух!
– Воздух – это все равно что ничего! – попробовал было спорить дракон.
– А вот нет! Без воздуха ты не мог бы летать, дышать и изрыгать пламя! Какое же это ничего? Это очень даже чего! Три-два в мою пользу! Ты проиграл! Называй свое тайное истинное имя!
– Мое тайное имя… – Дракон сглотнул. – Мое тайное имя Элин Абулла Мумрик.
Наступила тишина.
– Элин Абулла… Мумрик? – уточнил Трикс.
– Ты можешь звать меня просто Элин, – сказал дракон. – Или просто Абулла.
– Заклинаю тебя твоим тайным именем Элин Абулла Мумрик не причинять мне никакого вреда явного и неявного, открытого и тайного, умышленного и случайного! – торжественно сказал Трикс. – А я пообещаю звать тебя просто Элин.
– Спасибо, – мрачно сказал дракон. – Спасибо и на том.
– Ты из Самаршана? – спросил Трикс, почувствовав, что опасность отступила и можно расслабиться.
– Ага. – Дракон вдруг сунул голову под крыло и поджал хвост. – Из самого сердца знойной пустыни…
– Ты чего? – удивился Трикс.
– Не мешай. Я летел три дня и три ночи. Я претерпел множество опасностей. И все впустую! Мне необходимо успокоиться… я принял позу детеныша в яйце.
Триксу стало даже как-то неловко. Он закидал снегом догорающие остатки елочки, постоял у стены, глядя на яркие огоньки Босгарда, где люди готовились праздновать Старый Новый год, а каменотес – еще и рождение шестой подряд дочери. Потом вернулся к дракону.
– Я в яйце… – бормотал дракон. – Меня ничто не беспокоит. Все хорошо. Вокруг прочная твердая скорлупа. Все хорошо. Мне тепло и спокойно. Меня ничто не беспокоит…
– Элин? – позвал Трикс.
Из-под крыла высунулся край морды, и приоткрылся один глаз.
– Хочешь есть?
Элин высунул всю голову:
– А что у тебя? Юная принцесса?
– Ты ешь принцесс? – поразился Трикс.
– Нет, но люди вечно норовят предложить дракону принцессу, – горько сказал Элин. – Они что, думают, поедать сырое разумное существо интереснее, чем хорошо прожаренный, пусть даже чуть подгоревший свиной окорок?
Трикс принюхался.
– Ой! – воскликнул он. – Будь здесь, никуда не уходи, я сейчас!
Через полчаса они сидели на крыше (дракон даже слез с насеста и вытянулся прямо на огороде Щавеля) и ели свинину с картошкой. Дракон запивал еду пивом из бочонка, который с трудом притащил наверх Трикс. Трикс, по здравом размышлении, пил дорогой и редкий горный кофе.
– Я невезучий, – сказал Элин, деликатно откусывая килограммовый кусок окорока. – У меня вся надежда была на Щавеля… говорят, он хоть и очень суров, но удивительно могуч.
– Угу, – неопределенно пробормотал Трикс.
– А у Щавеля перед моим родом – долг чести. Я решил попросить его о помощи… Что ты-то здесь делаешь, юный волшебник? Неужели ты победил Щавеля в поединке? Или он уехал, оставив тебе свою башню?
– Я ео уеик, – сказал Трикс с набитым ртом.
– Что?
– Я его ученик! А он в отъезде…
Элин мгновенно поднялся. Вскинул голову и выпустил в небо струю пламени.
– Ты чего? – воскликнул Трикс (он уже понял, что за этот вечер навосклицается больше, чем за весь прошлый месяц).
– О, удача! О, счастье! – произнес дракон. – Ведь если ты ученик Щавеля, а его нет на месте – то долг чести переходит на тебя!
– Точно? – не поверил Трикс.
– Мамой клянусь! – воскликнул дракон, прижимая к груди когтистую лапу. – Таков закон. А закон чести – он даже важнее, чем мое тайное имя!
– И что теперь? – насторожился Трикс.
– Теперь ты отправишься со мной в Самаршан, – торжественно сказал Элин. – И поможешь спасти мир!
Трикс вздохнул и обреченно сказал:
– Я как-то даже и не сомневался, что до этого все-таки дойдет…
* * *
Хлопотны, но и радостны сборы в дорогу, когда ты собираешься на отдых. Служанки суетливо штопают белье и рубашки, кучер смазывает каретные оси, дети тащат в чемоданы все свои игрушки, жена – баночки с притираниями и ароматические соли от простуды.
Просты, но тягостны сборы в изгнание. Узелок с черствой горбушкой, смена исподнего, королевский указ с повелением пропустить тебя до границы и вытолкать взашей… ну и последний штрих – проглотить семейные бриллианты и надеяться, что по пути к границе будет не слишком сильно трясти.
Но сборы на поиски приключений – это совсем особое занятие. Что взять с собой юному магу? Заклинательную книгу и посох. Остатки подгорелой свинины и горсть черных сухарей. Флягу с водой, ножик и коробок спичек. Чистую рубашку и вторые штаны (особо опытные приключенцы уверяют, что можно даже пожертвовать чистой рубашкой, но сменных штанов взять две пары – если они, конечно, есть).
Вот и все, пожалуй.
Осталось лишь написать записку Щавелю.
Трикс помусолил во рту карандаш. Отложил его, взял перо и аккуратно очинил. Снова взял карандаш, снова очинил перо.
И, наконец, решился.
Дорогой и глубокоуважаемый учитель, магистр Радион Щавель!
Когда Вы прочтете эти строки, я буду уже далеко. Сейчас, за час до новогодия, я отправляюсь в путь в Самаршан. Знакомый Вам дракон, чье имя я зашифрую как Э.А.М., явился в Вашу башню, чтобы потребовать возвращения долга чести. Поскольку Вас не было на месте, то долг этот перешел на меня. Я не знаю, что именно дракон от меня хочет, но надеюсь, что это не послужит в урон ни чести волшебника, ни интересам нашего возлюбленного королевства. Клянусь, что буду с честью нести имя Вашего ученика и колдовать вдумчиво, с осознанием той ответственности, которая лежит на каждом настоящем волшебнике.
Ваш любимый ученик Трикс Солье…
Трикс подумал и густо зачиркал «любимый», а вместо него надписал сверху «преданный». Потом подумал еще и подписал ниже:
А вазу с гортензиями в Вашем кабинете разбил не я, она свалилась, когда Э.А.М. дышал на меня огнем. Я Вам привезу из Самаршана другую, еще красивее.
Вот теперь сборы точно были закончены…
– Поставь в конце тэ-эс, – посоветовали Триксу из-за плеча. – Трикс Солье, сокращенно. Так всегда делают, если после подписи чего-то дописывают.
– Ой, спасибо, Аннет, – сказал Трикс.
– А перед тем, что дописал, нацарапай пэ-эс, – сказала Аннет, повисшая в воздухе за спиной Трикса.
– Ага… а это что значит?
– Полная скотина! Предатель сволочной! Подлый самодур! – со слезами в голосе воскликнула Аннет.
– Ты что… ты чего… – смутился Трикс.
– Хотел без меня улететь? Хотел меня бросить?
– Аннет…
– Я же без тебя умру! – завопила Аннет. – Ты хоть это понимаешь?!
– Ну… там холодно… а в Самаршане жарко.
– Дубина! Я твой фамилиар! Волшебный спутник! Если ты будешь далеко от меня – магия развеется, и я умру!
Трикс растерялся. Об этом он как-то не подумал.
– Точно? – спросил он.
– Я бы не хотела проверять, точно или нет, – сказала Аннет.
– Я тоже, – вздохнул Трикс. – Ну… полезай во внутренний карман.
– Трикс, ты точно хочешь отправиться с этим драконом? – спросила Аннет очень серьезно.
Трикс пожал плечами.
– Драконы очень умны, – сообщила Аннет. – Они живут тысячи лет и за это время набираются ума и коварства. Нет, прямо они никогда не лгут… это у них считается неспортивным. Но если можно чуть передернуть… А уж пожертвовать человеком – волшебник он или нет – это для них раз плюнуть! Огнем!
– А людей они едят? – спросил Трикс.
– Если ничего другого нет, – сказала Аннет. – Не того боишься. Ты бойся, как бы он тебя не обманул.
– Я знаю его истинное имя, – напомнил Трикс.
– Все равно, – вздохнула Аннет и вспорхнула Триксу на плечо, откуда ловко юркнула во внутренний карман мантии. – Ладно, пошли!
Честно говоря, Трикс был очень удивлен. Он ожидал, что Аннет начнет всеми силами удерживать его дома. Предложит дождаться Щавеля, потянуть время. А тут…
Пожав плечами, Трикс взял свечу, последний раз окинул взглядом свою комнату и двинулся на крышу. Котомку с пожитками он закинул за спину.
Элин Абулла при его появлении радостно забил крыльями.
– Ты не соврал, юный маг! О, я счастливейший из драконов! Так слушай же меня! Перенесись в оазис Три Колодца, что к северу от столицы Самаршана, великого города Дахриана. Там, через три дня и три ночи, а если будет попутный ветер и благоприятные полетные условия, то и чуть раньше, мы с тобой встретимся…
– Эй! – воскликнул Трикс. – Погоди, Элин! Я не могу туда перенестись!
– Почему? – удивился дракон. – Ты не владеешь телепортацией? Мы-то, драконы, не можем ее использовать, потому что потребная на то магическая сила прямо пропорциональна массе тела…
– Я ведь там не был, – выкрутился Трикс. – А перенестись в незнакомое место не может даже самый искусный маг!
– Ой… – огорченно вздохнул Элин. – Ой-ей-ей… А если я воспою тебе оазис в долгой и красивой балладе – ты не сможешь его четко и ясно представить? Вот послушай… Солнце горячее, песок горячий, верблюд горячий, губы горячие, чалма к голове прилипла, халат тяжелый, как кошма, пить хочу… Никаких следов вокруг, какие следы в пустыне… Караванщик, если ты опять сбился с пути, я побью тебя палкой, которой погоняют верблюда! Три колодца, где же три колодца…
Дракон смолк и покачал головой:
– Н-да. Не получится. Знаешь, на твоем языке это звучит как-то не очень убедительно… Так что будем делать?
– Я думал, ты меня понесешь на себе, – смущенно сказал Трикс.
– Я? Тебя? Понесу? – Дракон явно растерялся. – Ты понимаешь, юный чародей…
– Зови меня просто Трикс.
– Это тайное имя? – заинтересовался дракон.
– Нет, самое что ни на есть явное.
– Жаль. Ну так вот, Трикс, дракон не верблюд. Очень стыдно дракону носить человека… если только не в когтях.
– В когтях не хочу, – замотал головой Трикс. – На спине. Я в летописях видел такие картинки.
– В летописях такие картинки бывают, что от стыда сгоришь, – сухо сказал дракон. – Нет… неприлично это. И трудно, если честно.
– Трудно? – поразился Трикс. – Ты такой огромный! А я – маленький. И тощий.
– Ну, не такой уж и маленький… – Дракон явно был смущен. – Ты думаешь, раз мы большие – можем чего угодно тягать?
– Ну…
– На самом деле мы очень легкие! – тихо сказал Элин. – Сильные, но легкие. Я вешу-то как человек.
– Что? Да ладно врать! – не поверил Трикс.
Элин вздохнул и поджал лапы.
– А ты проверь. Попробуй меня поднять.
Трикс недоверчиво подошел к дракону и потянул за огромную лапу. Поднять дракона он, конечно, не смог, но от крыши немного оторвал.
– Думаешь, как мы летаем? – спросил Элин. – Только за счет легкости. У нас все очень тонкое и легкое. Кости, чешуя… даже клыки. Когда у меня зубы выпадут, они в воде будут плавать!
– Ничего себе, – поразился Трикс. – Но я и вправду не могу перенестись в эти твои Три Колодца. Ну никак! Могу на лошади поехать. Месяца через два или три…
– Тебе придется пересечь реки и горы… – Элин вздохнул. – Ладно. Но пообещай, Трикс, что ты никому и никогда не расскажешь, что летал на драконе!
– Клянусь! – сказал Трикс.
– Забирайся на спину…
Каким бы легким ни был дракон, он и впрямь оказался очень прочным. Чешуя была жесткая, сидеть на ней было очень твердо.
И скользко.
– Я упаду, – сказал Трикс. – Непременно упаду.
Элин снова вздохнул.
– Сейчас…
Чешуя на спине дракона вдруг встопорщилась, и Трикс обнаружил, что проваливается в глубокую ложбинку между лопаток, выстланную мягкой, невесомой шерсткой. Потом чешуя над его головой сошлась, оставив лишь небольшое отверстие, в котором темнело небо и блестели между туч редкие звезды.
Дракон, тяжело переваливаясь на ходу, подошел к краю крыши, вскарабкался на стену. Расправил огромные крылья, взмахнул ими.
И прыгнул вниз!
Сердце у Трикса ухнуло, голова закружилась. Но Элин легко и непринужденно перешел в ровный полет, набрал высоту – и полетел над ночной землей.
– Как здорово! – восхитился Трикс. Лежать в углублении на спине дракона было так уютно, даже лучше, чем в кровати! – На тебе так удобно летать!
– Вот потому мы и не хотим, чтобы люди об этом знали! – проревел дракон. – Представляешь, что начнется?
Трикс представлял. Вначале драконов будут уговаривать таскать людей на большие расстояния. Потом воровать или покупать яйца (страсть драконов к золоту общеизвестна). Потом просто поработят и заставят носить на себе аристократов и волшебников.
– Я никому не расскажу! – крикнул Трикс. – Честное слово!
Дракон не ответил. Он летел на юго-восток, по бокам от Трикса ритмично двигались огромные плечевые суставы, в животе у дракона временами что-то негромко бурчало. Лететь оказалось так замечательно, что Трикс, погружаясь в сон, подумал: «Это мой самый лучший Старый Новый год!» Правда, под утро, когда небо начало светать, он проснулся от холода и, ежась, позвал дракона:
– Элин! А нельзя лететь пониже? Холодно очень!
Элин не ответил, только резко вдохнул – и в животе у него забурлило. Тело дракона сразу стало нагреваться.
– Спасибо, самое то! – поблагодарил Трикс.
Элин с шумом выдохнул пламя, но отвечать так и не стал.
Утром они сделали остановку на опушке леса. Здесь снега почти не было, хотя еще царила зима, воздух был холодный, а земля твердая, промерзшая. Трикс сбегал в кусты, а дракон отлетел подальше в поле и несколько минут посидел там, нахохлившись и косясь в сторону Трикса. Потом Элин улетел на охоту и вернулся с полным ртом куропаток – уже поджаренных. Трикс съел одну, остальных проглотил дракон, после чего ворчливо пожаловался:
– Мелкие тут у вас птицы. Вот у нас, в Самаршане, такие птички – с корову размером! И не летают. – Дракон почесал нос кончиком крыла, после чего честно добавил: – Правда, бегают – фиг догонишь. И лягаются больно.
– Слушай, Элин, – при дневном свете Трикс наконец-то смог внимательно рассмотреть дракона. – А у тебя что, всего две лапы?
– А сколько должно быть? – возмутился дракон. – Две лапы, два крыла. Хватает!
Он вытянул вперед крыло и ловко поковырял между зубами когтями, которые росли на сгибе крыла… у человека это место можно было бы назвать локтем.
– Драконов обычно рисуют с четырьмя лапами и крыльями, – пояснил Трикс.
– А у нас человеков обычно рисуют в доспехах и с огромным мечом. – Элин пожал крыльями. – Если бы у меня было четыре лапы и крылья, то я был бы с шестью конечностями. Я был бы насекомым. Что, по-твоему, я похож на муху?
– Ну что ты, вовсе не похож! – запротестовал Трикс.
– Две лапы и два крыла – вполне достаточно, – грустно сказал Элин.
На взгляд Трикса, дракон, сидящий на двух лапах, более всего напоминал гигантского оранжевого цыпленка. Но он благоразумно не стал говорить этого вслух.
– А драконы – магические существа?
– Самые что ни на есть магические! – уверил его Элин.
Под мантией у Трикса зашебуршало, и Аннет вылетела наружу:
– Вранье! Никакие вы не магические!
Дракон прищурился, пытаясь разглядеть Аннет. Потом сочувственно сказал:
– Это еще что такое? Какой-то паразит, живущий на тебе?
От возмущения Аннет потеряла дар речи и затрепетала в воздухе, рассыпая вокруг разноцветную пыльцу.
– Это фея! – заступился за Аннет Трикс. – Это моя фея… мой фамилиар. Она волшебная и очень могущественная!
– Ты и вправду великий волшебник, пусть даже еще ученик, – пробормотал дракон. – Эй, фея, я не хотел тебя обидеть! Мы, магические существа…
– Это я магическое! – завопила Аннет. – Минотавры. Грифоны. Мантикоры. Единороги. А вы, драконы, самые обыкновенные, как люди, эльфы и гномы!
– Почему? – удивился дракон.
– Да потому что у волшебных существ умение колдовать – врожденное! А вы ему учитесь! Вы просто живете очень долго, потому и умеете многое!
– Я не знал, – смутился Элин. – Я всегда полагал…
– Все волшебные существа знают! – продолжала бушевать фея. – Потому мы вас, драконов, и не любим! Вы самые обычные, а понтов-то, понтов!
– Аннет, ты простудишься. – Трикс двумя пальцами поймал бушующую фею за пояс и спрятал под одежду. – Элин, полетели.
– Мог бы и предупредить меня, что не один отправился в путь… – пробормотал дракон. Он выглядел очень смущенным.
Весь день они летели над предгорьями. Пролетели высоко-высоко над владениями барона Исмунда – люди внизу их заметили и принялись восторженно бегать взад-вперед, пуская в небо стрелы и фейерверки. Видимо, радовались. Опустились перекусить на склоне горы, рядом со стадом. Чабан куда-то делся, поэтому купить баранов не удалось, пришлось взять пару просто так.
– Тут живут очень гостеприимные люди, – успокоил Трикса дракон. – Никогда не спорят, если возьмешь барана-другого…
Аннет пришлось удовольствоваться пыльцой диких эдельвейсов, росших на горной круче.
Ночь тоже провели в полете – Элин объяснил, что драконы умеют спать во сне, продолжая лететь и не сбиваясь с курса. А утром остановились уже вблизи границы с Самаршаном, на высокогорном плато рядом с одной из рубежных крепостей. Ночью было холодно, но едва взошло солнце, быстро потеплело. На зеленом лугу раскрылись чашечки неярких полевых цветов, и приободрившаяся Аннет отправилась завтракать. Элин же со вздохом сообщил, что им придется поголодать – охотиться в этих местах не на кого.
Трикс, который уже совсем освоился и перестал обращать внимание на размеры и устрашающие клыки дракона, растянулся на травке, глядя в чистое голубое небо, и спросил:
– Элин, так что там у вас такое стряслось? Почему ты решил призвать на помощь волшебника?
– Мы, драконы Самаршана, в большой опасности, – уклончиво ответил Элин.
– Ну, это я понял. А в чем дело?
– Слышал что-нибудь про Прозрачного Бога?
– Да, немножко. Это вроде как вождь какого-то племени?
Дракон захохотал.
– Вождь какого-то племени? Да, год назад было так. И даже полгода назад. А сейчас – это без одной минуты Великий Визирь при султане Абнувасе.
– И что с того?
Дракон вздохнул:
– Я вижу, ты хоть и могучий волшебник, но в тонкостях политики не слишком искушен. Султан Абнувас ничего в Дахриане не решает. Все зависит от Великого Визиря. Много лет им был Аблухай, учившийся в университете города Джарума, человек мирный и любящий радости жизни. При нем и в Самаршане стало спокойнее, и с вашим королевством замирились, и даже с Хрустальными островами торговля наладилась. Но с тех пор, как вождь кочевого племени Алхазаб, да не осквернит мой рот его имя, объявил себя Прозрачным Богом – все изменилось! Сейчас уже весь Самаршан, от гор Амалай и до соляных болот Арокко, от моря Кьёрт и до пустынь Инкуш, поклоняется Алхазабу, лишь в Дахриане сохранились мир и покой. Но это ненадолго. Не позднее чем через месяц вожди племен съедутся в Дахриан и объявят Алхазаба новым Великим Визирем. А тот первым делом пойдет войной на ваше королевство!
От обилия непривычных имен у Трикса в голове все перемешалось.
– А этот… Абну… Аблу…
– Алха, – подсказал дракон. – Ты имеешь в виду Алхазаба, Прозрачного Бога?
– Ну да! Он что, воевать хочет?
– Нет, он за мир во всем мире. Только он хочет править этим миром.
– Подумаешь, – пожал плечами Трикс. – Так всегда бывает. Повоюем – и помиримся.
– На этот раз будет иначе, – зловеще сказал дракон. – Начнем с того, что Алхазаб не зря прозван Прозрачным Богом! Он обладает силой, превосходящей не только человеческую, но и волшебную!
– И драконью? – заинтересовался Трикс.
Элин промолчал.
– Это плохо, – огорчился Трикс. – Но у нас много великих волшебников, огромная армия и просторная территория, куда можно заманивать врага до тех пор, пока он не упадет от усталости. Мы так всегда побеждали. А вы-то, драконы, здесь при чем?
– Девятьсот девяносто девять лет назад драконы со всего мира бежали в знойные пески Самаршана, – начал Элин. – Во-первых, мы скрывались от злых людей, во-вторых, нам на юге куда лучше. Мы тепло любим. Нет, конечно, всякие упрямцы остались и на севере, и на востоке, и на западе, но почти все драконы сейчас живут в Самаршане…
– Про это я что-то слышал, – кивнул Трикс.
– Мы никому не мешали, жили себе спокойно, – с прорезавшейся обидой воскликнул Элин. – Ну овца, ну верблюд… мешок золота иногда… чтобы принцесса – так это уж совсем редко, да ты бы видал этих южных принцесс, это же сплошной холестерин!
– Чего? – не понял Трикс.
– Не важно, – осекся Элин. – Короче, беда в том, что когда мы все поселились в пустынях Самаршана, то заключили Общий Договор с Великим Визирем. Три раза за тысячу лет все драконы обязаны подчиниться Визирю и выступить на его стороне в войне. Первый раз это было семьсот лет назад, когда из-за океана приплыли медноголовые воины. Второй раз – сто шестьдесят лет назад, когда мы помогли отбить атаку Маркеля Разумного и заключить мир с вашим королевством.
– Я читал в летописи, что Маркель Разумный остановил войска вблизи Дахриана и заключил мир только по своей доброте и нелюбви к кровопролитию! – ахнул Трикс.
Дракон только фыркнул.
– А третий раз? – спросил Трикс.
– А он случится после того, как Алхазаб придет к власти, – сказал Элин. – Мы все отправимся воевать. У нас другого выхода нет, долг чести, сам понимаешь. Мы вас всех пожжем, а вы нас всех убьете. И останется только Алхазаб со своей армией.
– Так надо что-то делать! – воскликнул Трикс. Ему очень ярко представилась жуткая картина – тысячи драконов, пикирующие на города, поливающие их струями пламени… несущиеся навстречу драконам стрелы и заклинания… а вдали, в безопасности, ожидают своего часа свирепые воины злобного Алхазаба.
– Конечно, надо! – поддержал его Элин. – Вот потому я и решил позвать на помощь Щавеля. Ну, не получилось со Щавелем – получилось с тобой. Тебе и придется что-то придумать.
2
Тягостнее всего было лететь последний день. Они мчались над пустыней, широкие крылья дракона ритмично молотили воздух. Трикс, конечно, уже не прятался в мягкой шерсти под чешуей – он сидел на спине Элина и наслаждался теплым воздухом, бьющим в лицо. Впрочем, солнце грело уж слишком тепло, на голову пришлось нахлобучить капюшон мантии.
– Далеко еще? – разглядывая проплывающие под ними белые руины, затерянные в дюнах желтого песка, спрашивал Трикс.
– Я же тебе говорил – недалеко!
На некоторое время Трикс умолкал, но после очередной дюны или очередной одинокой руинки не выдерживал и спрашивал:
– А теперь?
– Ближе!
– Почему здесь так пустынно, Элин?
– Потому что это пустыня!
– Как же здесь жить?
– А здесь и не живут. По пустыне ходят – от оазиса к оазису.
Трикс вздохнул. В его представлении Самаршан был страной жаркой, но при этом зеленой, заросшей таинственными густыми лесами. Пустыни представлялись ему чем-то вроде полянок в лесу, только покрытых не травой, а песком. На самом же деле пустыня оказалась похожей на море. Море сухого горячего песка, с барханами-волнами, с редкими островками-оазисами и древними руинами – остатками забытых кораблекрушений…
– Тебе не нравится Самаршан, – не спросил, а заявил дракон.
– Не очень! Я люблю, когда деревья. Когда речки, трава…
Трикс сказал это и загрустил. Приключения – это хорошо, и когда тепло – тоже здорово. Но пустыня навевала на него тоску.
– Не переживай, – сказал дракон, помедлив. – Здесь не так уж и плохо. Ты не видел, как пустыня оживает весной. Как вечером, на закате, поют дюны. Как по утрам солнце красит барханы в розовый цвет. Как по ночам, когда налетает холодный ветер, выбегают из нор зверьки, двигаются в путь караваны, устраивают свои набеги разбойники…
Трикс немного приободрился.
– Видишь впереди темное пятно? – спросил дракон.
– Да.
– Это Три Колодца. Оазис, где тысячу лет живет моя семья… – Дракон неожиданно вздохнул. – Ох… что сейчас будет…
– Что? – насторожился Трикс.
– Да ты не волнуйся… тебе-то что… Проблемы мои. Я отправился за волшебником без разрешения. Это была исключительно моя инициатива.
Что-то в интонациях дракона Триксу не понравилось. И даже хуже, чем не понравилось, – показалось знакомым…
– Я же тебе говорила, драконы вечно недоговаривают! – шепнула из-под воротника Аннет. – Поверь моему чутью – нас ждут большие неожиданности!
Трикс покрепче сжал в руках магический посох и приготовился встретить любые неожиданности во всеоружии.
И неожиданности не заставили себя ждать. От темного пятна оазиса взмыли вверх и стали стремительно приближаться навстречу Элину два дракона, один оранжевый – как и Элин, а другой зеленовато-желтый. Драконы были огромные, раза в два длиннее Элина, и выглядели очень угрожающе!
– Как ты нас напугал! – проревел оранжевый дракон, закладывая вираж и пристраиваясь к Элину с правого бока.
Зелено-желтый дракон пристроился к Элину слева и со всхлипом произнес:
– Никогда больше так не делай! Запомни, малыш, никогда!
Трикс отчетливо понял, что именно происходит. И ему крайне не понравилось это понимание.
– Я принес мага! Смотрите, это маг! Великий волшебник! – отчаянно прокричал Элин. – Это ученик Радиона Щавеля, должного нам по законам чести! И я привел его на помощь!
Две здоровенные головы (у Трикса появилось неприятное ощущение, что эти драконы могли бы проглотить его, даже не разжевывая) вытянулись к Триксу. Внимательно изучили. Потом оранжевый дракон заявил:
– Это детеныш, Элин. Даже лучшие людские волшебники слабы, а детеныш вообще ни на что не годится.
– Ну, он не совсем уж детеныш, – рассудительно добавил зелено-желтый дракон. – Полагаю, ровесник нашего дурачка. Но это дела не меняет.
– Ты попал, братец, – рассудил огромный оранжевый дракон и быстро помчался к оазису. Зелено-желтый с криком: – Нет, я расскажу! – рванулся следом.
– Элин! – завопил Трикс. – Элин Абулла Мумрик! Заклинаю тебя твоим истинным именем – ответь, сколько тебе лет?
– Сто пятьдесят! – крикнул дракон, и в его голосе послышалось что-то похожее на слезы.
– А по человеческим меркам это сколько?
– Пятнадцать!
– Врет! – пискнула Аннет. – Врет и не краснеет! По человеческим ему и десяти не будет. Я же говорила – обманет!
– Я ни в чем не обманул! – оправдывался Элин, снижаясь. – Вы же не спрашивали, сколько мне лет! И какая разница? Какая разница, в конце концов?
Но Трикс его уже не слушал. Он в ужасе смотрел на оазис.
Три Колодца представлял собой маленькое озерцо, окруженное тремя скалами. С каждой скалы сочились в озеро родники. Озеро и скалы кольцом окружали пальмы и еще какие-то незнакомые южные деревья – некоторые темно-зеленые, некоторые белесые, будто пухом покрытые, некоторые цветущие. Это было даже красиво.
Но вот что точно не показалось Триксу красивым – так это два дракона, стоящие на берегу озера. Один был оранжевый, и если бы какой-то герой сумел его измерить, он бы точно оказался длиннее полусотни метров. Второй, желтоватый, был чуть поменьше, но поплотнее, покряжистее. Драконы смотрели на Элина очень неодобрительно. А вокруг суетились, подпрыгивая, два встретивших их дракончика.
Все это очень явно напоминало банальную семейную сцену – старший брат и сестра ябедничают родителям на напроказившего младшего брата. Трикс почувствовал, как Элин под ним начал мелко дрожать.
– Влетит? – спросил Трикс тихонько. Но Элин услышал и ответил, тоже довольно тихо:
– Когда у папы так дым из ушей идет – точно влетит…
Видимо, от волнения Элин приземлился как-то неуклюже, даже не на берег, а на мелководье. Трикс от толчка полетел с его спины и распростерся в воде. Наступила гнетущая тишина.
А потом воздух потряс такой рев, что по воде пошла рябь:
– Неужели ты не понимал, что мы будем волноваться? Неужели ты не знал, что мама будет вне себя от тревоги, будет плакать?
Уши Триксу сразу заложило, и это было хорошо, потому что теперь он мог хоть кое-как терпеть разговор драконов.
– Ну, чего вы беспокоились… – промямлил Элин.
– Подумай только! – сказал желтый дракон. – А если бы ты упал в горах? Если бы мы тебя потеряли?
– Вы бы огорчились?
– А как ты думаешь? – ответил желтый дракон. – Ни за какие сокровища в мире мы не согласились бы расстаться с тобой. Ты же и сам это знаешь.
– И даже за сто тысяч миллионов королевских золотых талеров?
Снова наступила тишина.
– Ну глупостей-то не спрашивай! – рявкнул оранжевый дракон. – И не надо ставить родителей в ситуацию, когда им придется либо врать, либо выглядеть жадными бессердечными чудовищами!
– Папа! Мама! Я привез волшебника! – робко произнес Элин. Трикс кое-как выпрямился, стряхнул с себя часть воды и даже взял посох поудобнее.
Две исполинские и две огромные драконьи головы приблизились к Триксу. От драконов пахло жареным мясом, светильным маслом и почему-то болотом.
– Ученик волшебника, – сказал (явно стараясь говорить тихо) исполинский оранжевый дракон. – Уровня преспешника. Довольно способный.
– В принципе мог бы даже считаться волшебником, – мягко добавил желтый дракон. – Ну… по человеческим меркам…
– Алхазаб его даже не заметит, – беспощадно добавил оранжевый.
– Ну почему же, милый? – сказал желтый дракон. – Заметит и мимоходом прихлопнет.
Трикс набрался смелости и сказал:
– Позвольте поприветствовать вас, уважаемые драконы. Вы, как я понимаю, отец Элина? А вы – его любезная матушка?
Драконы мрачно смотрели на Трикса.
– Я – ученик Радиона Щавеля, – продолжал Трикс, ободренный тишиной. – Ваш уважаемый сын напомнил мне о долге чести Радиона перед вашим семейством. И я готов оказать всю потребную помощь.
– Может быть, съедим его? – спросил оранжевый дракон. – И сделаем вид, что никого не было.
– Ну, нехорошо как-то… – нахмурилась желтая драконесса.
– Ваш сын позвал меня на помощь! – завопил Трикс. – Мы заключили соглашение, вы не имеете права меня есть!
– Он еще несовершеннолетний! – рявкнул оранжевый дракон. – Какое еще соглашение можно заключить с ребенком?
– Но я узнал его истинное имя… – начал Трикс и тут же понял, что его язык слишком поторопился.
– Придется съесть, – вздохнула драконесса. – Ничего личного, но… Просто в целях безопасности Элина.
В минуты опасности Трикс порой соображал довольно быстро.
– Закон! – закричал он. – Закон первой встречи! Три загадки!
Оранжевый дракон, уже разинувший пасть, замер. Захлопнул рот. Смерил Элина уничижительным взглядом.
Элин попытался спрятаться за спину Трикса. Получилось плохо.
– Закон есть закон… – мрачно сказал дракон-папа. – Будешь соревноваться с каждым из нас по очереди?
– Нет, команда на команду! – заявил Трикс. – Ваша команда и моя!
– А кто в твоей? – насторожилась драконесса.
– Моя фея!
– Ну, спасибо, – прошептала Аннет, выбираясь из-под мантии и отряхивая воду с крылышек. – Ну, удружил. Всегда мечтала померяться умом с драконами!
– А что, если бы меня проглотили вместе с тобой – это было бы лучше? – огрызнулся Трикс.
Драконы тем временем неспешно отошли в сторону. Дракон-папа и дракон-мама, вытянув шеи вверх, принялись о чем-то шептаться. Шепот, конечно, был все равно громкий и разборчивый, но, к сожалению, говорили они на драконьем языке, который, по слухам, еще не смог выучить ни один человек.
– Трикс, извини, пожалуйста, – виновато сказал Элин. – Я не думал…
– Ты мне сможешь подсказать? – спросил Трикс.
– Я никогда не мог разгадать папины загадки… – печально признался Элин. – Знаешь… если ты быстренько телепортируешься…
Признаваться в своем неумении Трикс не стал, только покачал головой.
– Главное, не придумывай никаких загадок на знание, – посоветовал Элин. – Папе тысяча триста лет, и он знает все на свете. И не придумывай никаких арифметических загадок. Мама может сосчитать число волос на твоей голове за одну секунду. И никаких логических загадок тоже не надо – мы, драконы, очень сильны в логике.
Два исполинских дракона вернулись к Триксу и Аннет. Брат и сестра Элина возбужденно суетились рядом.
– Я хочу обговорить условия! – сказал Трикс.
– Ну, давай, – похоже было на то, что оранжевого дракона происходящее развлекало.
– Загадки должны иметь решение!
– Это обязательно, – согласился дракон-папа.
– Загадка должна быть решаема!
– А это еще что?
– Ну… вы не должны задавать вопросов вроде «сколько деревьев растет на самом большом острове моря Кьёрт».
– Там растет сто тридцать два дерева, а еще восемь засохло.
– Но я-то этого не знаю и знать не могу! Пусть загадки будут такими, чтобы их было возможно разгадать разумному существу, исходя из общедоступных знаний!
Дракон усмехнулся:
– Это не поможет тебе, маленький волшебник. Но я готов сделать такую уступку. Что еще?
– Загадка должна иметь только одно решение! Без всякой двусмысленности!
– Ты хочешь сказать, что мы не должны использовать парадоксы? – заинтересовался дракон.
– А что такое парадоксы? – смутился Трикс.
– Парадоксы? К примеру, я говорю: «Я всегда лгу!» Правду я сказал или ложь?
– Если правду… то ты всегда лжешь… А если соврал, то сказал правду… Получается, что если ты сказал правду, то солгал, а если солгал, то сказал правду! – Трикс кивнул. – Ну да. Я это и имел в виду. Не задавать загадки, у которых есть два противоположных решения.
– Хорошо, – кивнул дракон. – Я согласен, что это не очень-то спортивно.
– К тому же мы могли бы применять парадоксы в ответ! – громко пискнула Аннет. – Это обоюдоострое оружие!
Дракон ухмыльнулся.
– Ну, загадывай!
– Лучше вы, – вежливо ответил Трикс.
У него вдруг появилась робкая надежда. Вопреки всей самоуверенности оранжевого дракона тот, похоже… нервничал?
– Тогда слушай, человечек! – рявкнул дракон. – Один волшебник серьезно провинился перед драконами. Драконы привели его на суд и сказали: «Либо мы тебя съедим, либо отпустим! Вот два пергамента, на одном написано «съесть», а на другом «отпустить». Выбери сам свою судьбу!» Но волшебник случайно заметил, что на обоих пергаментах написано «съесть». Что он сделал, чтобы спастись?
«Он же меня запугивает, – подумал Трикс, у которого и впрямь похолодело в груди. – Точно, запугивает! Значит… значит, не такие уж и сложные его загадки…»
– Я думаю, волшебник уличил драконов в обмане! – шепнула Аннет. – И тогда им ничего не оставалось, кроме как его отпустить!
Трикс посмотрел в немигающие драконьи глаза. Поймав его взгляд, дракон демонстративно облизнулся.
«Съест, – подумал Трикс. – Точно, съест…»
– Съест… – сказал Трикс.
– Что?
– Волшебник съест один пергамент, не читая! – Трикса вдруг осенило. – Скажет, что не хочет выбирать, к примеру! И тогда, чтобы понять, какой пергамент он съел, надо будет прочитать второй. Раз на втором тоже написано «съесть», то на первом должно было быть написано «отпустить». Драконы же не будут признаваться в коварстве! И волшебника придется отпустить.
– Это правильный ответ, – холодно сказал дракон-папа. – Хорошо, с простенькими загадками ты справляешься. Теперь загадывай свою загадку!
– Может быть, что-то про фей? – зашептала на ухо Триксу Аннет. – Вряд ли они много про нас знают!
Трикс покачал головой. Какой вопрос можно задать существу, которое живет так долго, что стало умнее всех на свете?
Нет, неправильно! Драконы вовсе не умнее. Они просто долго живут, и память у них хорошая. За тысячу лет кто угодно научится хорошо считать, выучит все загадки на свете и перезнакомится с кучей мудрецов. Что ему еще делать-то, дракону? Рук у него нет, сделать толком ничего дракон не может. Летай, колдуй и разговаривай…
А какие у драконов есть слабости?
Ну, во-первых, они очень любят золото и драгоценности. Непонятно, зачем они им, но никакой уважающий себя дракон от золота не откажется…
– В городе Босгард, – осторожно начал Трикс, – живет один дурачок. Его всем приезжим показывают, потому что такого дурака еще поискать надо. Если ему дать медную монету и серебряную, то он обязательно выбирает медную. Почему?
– Это очень легкий вопрос, – не раздумывая, ответил дракон. – Дурачок считает, что желтая монета – золотая, потому и выбирает ее. Ведь все знают, что золото куда ценнее серебра!
– Неправильно! – крикнул Трикс. – Вот и нет! Дурачок на самом деле все прекрасно понимает. Только если бы он выбирал серебряную монету, ему бы никто не предлагал выбирать из серебряной и медной!
Некоторое время дракон раздраженно смотрел на Трикса. Потом сказал:
– Этот ответ… этот ответ может быть правильным. Но это омерзительно. Постарайся не загадывать больше таких чудовищных загадок!
– Угу, – сказал Трикс. – Загадывай.
– Один волшебник серьезно провинился перед драконами. Драконы привели его на суд и сказали: «Либо мы тебя съедим, либо отпустим! Вот два пергамента, на одном написано «съесть», а на другом «отпустить». Выбери сам свою судьбу!»
– Ты уже это загадывал! – напомнил Трикс.
– Дослушай вначале! Волшебник случайно заметил, что на обоих пергаментах пишут одно и то же слово, но он не знал, какое именно. Что ему надо сделать – взять любой пергамент в надежде, что это слово «отпустить», или взять и проглотить, в надежде, что это слово «съесть»?
– Мы влипли… – пробормотала Аннет, усаживаясь Триксу на плечо. – Тут не может быть ответа, это чистая случайность!
Трикс посмотрел в немигающие драконьи глаза. И вдруг… вдруг ему показалось, что он видит в них вовсе не злость, а любопытство.
– Ему надо сделать точно так же. Если в обоих пергаментах было написано «отпустить», то его все равно не собирались есть, а только испугать. А если в обоих «съесть»… то как в первом случае.
– Допустим, – помедлив, сказал дракон. – Теперь твоя загадка.
– У одного короля было два экземпляра древней магической книги, последние, сохранившиеся в мире. К нему пришла делегация волшебников и сказала: «Ты все равно не владеешь магией. Продай нам одну из книг за тысячу золотых монет!» Король подумал, велел принести одну книгу… и что он после этого сделал?
Дракон размышлял. Потом кивнул:
– Полагаю, он дал волшебникам возможность полюбоваться ею, даже прочел несколько строк из заклинаний, чтобы возбудить интерес… Потом король потребовал куда большую сумму!
– Неправильно, – сказал Трикс. – Он взял эту книгу и сжег в камине, на глазах у волшебников.
Дракон нахмурился. А потом усмехнулся:
– Что ж, верное решение, хоть и трудное. Если осталась одна, последняя книга, то ее цена возрастет многократно… Хорошо, маленький волшебник! Слушай мою третью загадку. Один волшебник серьезно провинился перед драконами. Драконы привели его на суд и сказали: «Либо мы тебя съедим, либо отпустим! Вот два пергамента, на одном написано «съесть», а на другом «отпустить». Выбери сам свою судьбу!» Но волшебник случайно заметил, что оба пергамента пусты. Почему?
Трикс помолчал. Вздохнул. И ответил:
– Потому что жизнь и смерть не отдают на волю случая. Что бы ни было написано на пергаментах, «съесть», «отпустить» или вовсе ничего, – от этого судьба волшебника не зависит. Все зависит от того, что решат драконы – или что они уже решили.
Дракон улыбнулся.
– Что ж, говори свою третью и последнюю загадку.
– К одному молодому волшебнику прилетел дракон и попросил его о помощи, – сказал Трикс. – Волшебник знал, что драконы суровы и опасны. Но ему сказали, что это – долг чести. Как следовало поступить молодому волшебнику?
Огромная морда дракона приблизилась к Триксу вплотную. Некоторое время дракон смотрел на него. Потом повернул голову к Элину и сказал:
– Признаю, ты выбрал хорошего человека. Хотя предупредить нас о своем решении было бы правильнее!
Неуловимо быстрым движение оранжевый дракон выпрямился во весь рост. И произнес:
– Трикс, я признаю тебя достойным дружбы с драконами. Мое тайное имя – Зуа Хамид Мируа.
– Ух, – прошептала Аннет и вцепилась Триксу в ухо. – Вот это да…
– Но ты зря проделал свой путь в Самаршан, – продолжил дракон. – Мой сын слишком юн и наивен. Никто из ваших волшебников не сможет сразиться с Прозрачным Богом. Даже мы, драконы… – Он помолчал. – Великий Визирь Аблухай сегодня утром призвал всех драконов явиться в Дахриан. Я не знаю, какова будет его воля. Возможно, он решится сразиться с Прозрачным Богом – и тогда нас ждет страшная битва. А если нет… что ж. Если нет, то Алхазаб станет Визирем и отправит нас в бой с твоим народом. Для тебя, конечно, лучше первый вариант.
– Я могу вам помочь! – искренне сказал Трикс.
– Нет. Ты ничем нам не поможешь, Трикс Солье, наследник герцога и ученик мага. Отдохни, соберись с силами и отправляйся домой. Завтра через оазис пройдет караван, который везет пряности в твою страну. Любой караванщик будет счастлив нанять мага для охраны и помощи в пути. Удачи тебе, маг!
– Папа, но я же старался! – воскликнул Элин. – Неужели мы даже не попытаемся…
– Не надо вмешивать слабых в войну сильных, – наставительно сказал Зуа. – В путь! До Дахриана целый день полета!
Элин смерил Трикса растерянным взглядом. Трикс столь же растерянно пожал плечами.
А драконы тем временем отправлялись в путь. Среди деревьев оазиса была расчищена (и, похоже, не без помощи пламени) широкая просека. Первым по ней побежал Зуа Хамид Мируа, смешно подпрыгивая на двух лапах и не решаясь расправить крылья, пока не выбежал за пределы оазиса. Потом брат и сестра Элина. Потом его мать.
– Ты извини, что так получилось… – промямлил Элин и кинулся вслед за семьей.
Один за другим драконы взмывали в небо. Они сделали несколько кругов над оазисом, поджидая замешкавшегося Элина (Трикса накрыло тенью, будто от темных грозовых облаков), и устремились на восток. Прошла минута – и о драконах напоминал только легкий запах, витающий в воздухе.
– Аннет, ты чего-нибудь понимаешь? – спросил Трикс, снимая мантию и раскладывая на камне для просушки.
– Ну, во-первых, долг чести Щавеля уплачен, – практично рассудила Аннет. – Ты же прибыл на зов, не важно, что от твоих услуг отказались. Во-вторых, тебя не съели. На самом деле это даже во-первых! В-третьих, в Самаршане так или иначе намечается серьезная заварушка. И надо отсюда побыстрее сматываться.
– Но так не делается! – возмутился Трикс. – Это словно читаешь летопись про рыцаря, который отправился на сражение с великаном… а в ближайшем трактире ему говорят: «Великан слишком большой, ты с ним не справишься…», и рыцарь возвращается в свой замок. Такого не бывает!
– О, как раз такое бывает сплошь и рядом! – обрадовалась Аннет.
– Про такое в летописях не пишут.
– Конечно. А счастливы как раз те люди, про которых в летописях не пишут. Это они не погибли во время чумы, не сгорели во время пожаров, не совершили подвигов на войне, не провели полсотни лет в темнице и не пали пронзенные копьем на турнире. Утром они шли на работу, после работы выпивали с друзьями кружку пива, потом помогали сыну выстругать свистульку, а дочери заплетали косы, потом обсуждали с женой планы на выходной и ложились спать. Слушая рассказы сказителей о войнах и приключениях, они охали, качали головой и говорили: «Как хорошо, что все это случилось не со мной!» Жизнь их текла скучно, мирно и долго. И когда они умирали от старости, скорбели о них только многочисленные дети, внуки и правнуки.
– Ну какое же это счастье? – возмутился Трикс. – Вот отправиться одному на битву с целым стадом кентавров, как Грон Безрассудный, пасть под копытами и быть прославленным в веках – это счастье! Вместе с тридцатью друзьями три месяца оборонять горное ущелье от гномьего хирда, как Лоран Мечтательный, – это подвиг, который запомнят на все поколения! Даже быть ловким вором, как Арен Клопен, со страшным риском и неподражаемым искусством похитить алмаз Великого Визиря, а на следующий день бездарно проиграть его в карты… вот об этом будут песни петь до тех пор, пока люди не разучатся воровать!
Аннет снисходительно посмотрела на Трикса.
– Любимый, ты иногда меня поражаешь своей наивностью. Ты сейчас путаешь счастье и славу. А ведь это совершенно разные вещи!
– Но ведь можно быть сразу и знаменитым, и счастливым! – пылко сказал Трикс.
– Можно, – подумав, признала Аннет. – Но поверь, быть просто счастливым куда проще и безопаснее.
Трикс досадливо махнул рукой. Ну какой смысл спорить с маленькой цветочной феей? Что она понимает в человеческой жизни?
– Как ты думаешь, далеко ли отсюда до Дахриана? – спросил он.
– Все-таки неймется? – сказала Аннет. – А представь, как волнуется Щавель? Как будут переживать твои родители? Что скажет Тиана, когда узнает, что тебя геройски посадили на кол?
Трикс заерзал.
– Ну, знаешь… если сразу ожидать худшего…
– Ты вначале отдохни, – ласково сказала Аннет. – Собери плоды, покушай. Вымойся в озере, от тебя несет драконьим потом. Поспи нормально в тенечке. Потом уже решай, что будем делать. А я, с твоего позволения, полетаю по оазису, подкреплюсь…
Фея унеслась вдаль. Трикс подумал и решил, что в ее словах есть резон. Пользуясь отсутствием Аннет (пусть она и фея, и волшебное существо, и фамилиар, но ведь ко всему еще и девчонка!), он разделся, искупался в озере и выстирал одежду. Штаны натянул мокрыми, все остальное развесил сушиться на кустах жасмина. Побродив немного по оазису, набрел на банановую рощицу, а потом еще и на несколько деревьев с незнакомыми, но явно съедобными плодами (во всяком случае, судя по следам, драконы ими лакомились).
Когда через пару часов Аннет разыскала Трикса, тот сладко спал на берегу, в тени красных олеандров. Фея явно была в хорошем настроении – она то и дело хихикала, летела по довольно замысловатой траектории и временами пыталась колдовать, что делала крайне редко. Возможно, ее поведение имело отношение к цветам, чьей пыльцой она лакомилась… однако поскольку мы не знаем этого точно, то не станем делать неосмотрительных выводов.
Может быть, ей просто напекло голову горячее южное солнце?
– Трикс… – Фея уселась мальчику на лоб и принялась колотить босыми пятками по векам. – Трикс, вставай, лежебока!
Трикс открыл глаза, поморщился и стряхнул фею, чем привел ее в еще больший восторг.
– Ты чего наелась? – спросил он.
– Нектара! – с вызовом ответила Аннет.
Трикс только вздохнул и пошел к озеру умываться.
– Наверное, ты права, – сказал он. – Я вот поспал и подумал, надо нам возвращаться…
– Ты что? – возмутилась фея. – Сразу сдался? А как же подвиги? Приключения? Слава?
Трикс удивленно посмотрел на нее.
– Но ты сама говорила…
– Мало ли, что я говорила! Ты пойми, нельзя отступать! – непоследовательно сообщила фея. – Если уж тебя позвали на помощь – надо помогать, невзирая на последствия. Это твой долг!
– Какой еще долг?
Фея наморщила лоб.
– Ци… цивили… цивилизационный. Бремя белого человека! Ты пришел в эти дикие жаркие края, чтобы принести свободу и счастье.
– Вообще-то я пришел, потому что меня позвали, – сказал Трикс. – Знаешь, я даже как-то подумал: вдруг этот Прозрачный Бог не такой уж и плохой? Может, он и не станет воевать?
– А ты спроси у караванщиков, – посоветовала Аннет.
– Каких еще караванщиков? – насторожился Трикс.
– На том конце оазиса… пять человек, двенадцать верблюдов… – Аннет зевнула и прилегла на песок.
Трикс только вздохнул и принялся одеваться.
