Книга: Последнее наступление Гитлера. Разгром танковой элиты Рейха
Назад: Глава 2 «Паула» или «Конрад»?
Дальше: Глава 4 Операция «Конрад II»
Глава 3
Операция «Конрад»
Командование IV танкового корпуса СС доставляло дивизии и боевые группы на множестве эшелонов. 25 декабря они начали свой путь через Силезию. Эшелоны прибыли в Венгрию через Словакию, остановившись на промежутке между Раабом и Комаромом. Первым на исходные позиции прибыл обергруппенфюрер СС Гилле. Он ехал впереди всех с начальником штаба Шёнфельдером и небольшой оперативной группой прикрытия на автомобиле. Чтобы ознакомиться с планом боевых действий, он прибыл в штаб-квартиру армейской группы Балка, которая располагалась в Мартинсберге (Дьёрсенмартон), в 10 километрах на юго-восток от Рааба.
Обстановка на фронте, удерживаемом группой армий «Юг» (прежде всего армейской группой Балка), по состоянию на 1 января 1945 года выглядела следующим образом. На отрезке между Балатоном и Дунаем советские войска, продолжавшие предпринимать атаки с целью прорваться к Мору (Муру), несут большие потери. На остальных участках фронта, к северу и к югу от Дуная, производится перегруппировка советских войск, чтобы продолжить наступление… Вновь усилившиеся атаки на Будапешт превращают этот регион в главный объект Восточного фронта. Кровопролитные бои идут каждый день.
На тот момент командование группы армий «Юг» не знало о реальном соотношении сил на данном участке фронта. Командованию даже не было известно расположение советских дивизий. Балк обладал весьма ограниченными сведениями, а потому так оценивал соотношение сил своей 6-й армии и советских войск:
«Немецкая сторона представлена семью танковыми дивизиями, двумя кавалерийскими дивизиями, четырьмя пехотными дивизиями. Венгерские части, которые в большинстве случаев нельзя рассматривать как решающий фактор в сражении, представлены четырьмя пехотными и одной кавалерийской дивизией, а также остатками ряда венгерских подразделений… На русской стороне нам противостоят пятьдесят четыре пехотные дивизии, пять механизированных корпусов, три танковых корпуса, два кавалерийских корпуса, четыре дивизии зенитной артиллерии, семь противотанковых бригад, три минометные бригады».
Даже из этих сведений было ясно, что перевес был явно на советской стороне. Но в командовании группы армий «Юг» продолжали надеяться, что в «слабом» месте, где немецкие войска нанесут удар, перевес (в силу предельной концентрации) будет на их стороне. Но обстановка складывалась весьма неудачно. К началу наступления, обе танковых дивизии СС не были полностью укомплектованы техникой и личным составом. Не успела подъехать и вторая пехотная дивизия. Предполагалось, что все эшелоны прибудут на второй или третий день немецкого наступления. На самом деле пехотная дивизия прибыла только на четвертый день наступления. Оставшиеся эшелоны с техникой прибыли с составом танковых дивизий на пятый день наступления. На шестой день наступления к операции была подключена венгерская боевая группа, состоявшая из трех пехотных батальонов. И лишь на седьмой день операции танковые и пехотные дивизии, переброшенные из Польши, смогли принять участие в операции «Конрад». На отрезке между Дунаем и озером Балатон немецким частям противостояли 4-я гвардейская армия, состоявшая из тринадцати стрелковых дивизий, и механизированный корпус. При этом в резерве у маршала Толбухина были припасены механизированный корпус, стрелковая дивизия, а также специальные «усиленные подразделения». Последние обильно снабжались гранатометами, артиллерией и противотанковыми орудиями. Кроме этого, 4-я гвардейская армия в любой момент могла получить резервы 3-го Украинского фронта, а именно: 5-й гвардейский механизированный корпус, 18-й танковый корпус, 1-й гвардейский механизированный корпус. При этом с воздуха части 4-й гвардейской армии поддерживало 953 самолета.
Маршал Ф. И. Толбухин (в центре) с подчиненными
Главнокомандующий группой армий «Юг» генерал пехоты Отто Вёлер до начала наступления прибыл на командный пункт IV танкового корпуса СС, который располагался в Аче (местечко в 8 километрах на юго-запад от Коморна). Вёлер стремился лично следить за ходом операции, не ограничиваясь чтением докладов, присланных от командиров дивизий. По этому поводу в журнале боевых действий было записано: «Там же присутствуют командиры дивизий СС „Мертвая голова“ и „Викинг“. Не делается никаких принципиальных замечаний. Проявляется доверие к войскам и их командирам. Досаду вызывает запоздание транспортов с дивизией СС „Викинг“. Выражается надежда, что обманные маневры относительно места предполагаемого нападения возымеют действие». Сам Балк здесь, судя по всему, не присутствовал. Где он находился во время начала операции «Конрад», неизвестно. В своих дневниках и мемуарах он также ничего не говорил по данному поводу.
Озабоченность транспортными проблемами оказалась оправданной. Положение немецких войск было если не катастрофическим, то весьма плохим. Как уже говорилось выше, первые эшелоны с подразделениями трех дивизий прибыли на исходные позиции до начала операции «Конрад». Но если посмотреть на укомплектованность этих дивизий, то по состоянию на 1 января 1945 года она выглядела так:
— 3-я танковая дивизия СС «Мертвая голова». Из 77 эшелонов прибыло только 51. Укомплектованность 66 %.
— 5-я танковая дивизия СС «Викинг». Из 87 эшелонов прибыло только 28. Укомплектованность 32 %.
— 96-я пехотная дивизия. Из 46 эшелонов прибыло только 20. Укомплектованность 32 %.
Несмотря на то что для перевозки пехотной дивизии требовалось значительно меньше эшелонов, чем для транспортировки танковых дивизий, поезда прибыли лишь на четвертый день наступления. И это при том условии, что перевозка пехоты происходит значительно быстрее, нежели тяжелых танков. А таковые дивизии, которые собственно и должны были принять на себя основной удар советских войск, были полностью укомплектованы лишь на пятый день наступления! Чтобы полностью не проиграть сражение, в бой были брошены уже имеющиеся силы IV танкового корпуса СС. В результате подобного решения им приходилось воевать как бы «вполсилы».
Переброска дивизий из Польши была закончена только 7–8 января 1945 года, то есть в тот момент, когда оборона советских войск была настолько сильной, что сама собой возникла мысль о прекращении операции «Конрад». При этом нельзя не отметить, что перенесение начала операции «Конрад» на пару дней могло изменить соотношение сил отнюдь не в пользу Красной Армии.
Между тем положение в Будапеште рисковало стать критическим. Кольцо советского окружения сжималось вокруг венгерской столицы все сильнее и сильнее. Становилось ясно, что снабжение Будапешта по воздуху (практика «воздушного моста») было явно недостаточным, чтобы позволить немецко-венгерской группировке отразить атаки советских войск. Посланный по Дунаю транспорт с 400 тоннами груза (в основном горючим и боеприпасами) сел на мель приблизительно в 15 километрах севернее венгерской столицы.
А теперь, опираясь на журнал боевых действий, разберем операцию «Конрад» по дням.
1 января 1945 года (понедельник). Первый день операции «Конрад»
Несмотря на то, что операция официально начиналась только вечером 1 января 1945 года, фактически она стартовала в Новый год. Именно тогда пополненная новыми танками 1-я танковая дивизия (III танковый корпус) и пехотные полки при поддержке танков начали отвлекающее наступление в районе местечка Ёши вдоль северного берега озера Балатон (приблизительно в 22 километрах к западу от Секешфехервара). Наступление не имело успеха, так как танки оказались беспомощными против явно превосходящих сил советской пехоты. Тем не менее этот отвлекающий маневр возымел действие. Командование советской 4-й гвардейской армии решило, что наступление, предпринятое на ее левом (южном) фланге, нацелено в первую очередь на Секешфехервар. Была выдвинута версия, что немцы планируют взять этот город в клещи. Появление на фронте IV танкового корпуса СС не укрылось от советской разведки, но она не знала, где и когда он будет брошен в бой. Но обратимся на север к месту основного немецкого удара.
«Температура -3 °C, пасмурно, легкий снегопад. Состояние дорог неизменное».
Подобная температура и замерзшие дороги отнюдь не способствовали началу военной операции. Но ночное наступление стало для частей Красной Армии «сюрпризом». В журнале боевых действий группы армий «Юг» сообщалось: «Вечер 1 января 1945 года. 19 часов 30 минут. Силами IV танкового корпуса СС (3-я танковая дивизия СС „Мертвая голова“, 5-я танковая дивизия СС „Викинг“ и 96-я пехотная дивизия) начато наступление из района восточнее Коморна».
Несмотря на то что по Дунаю плавали льдины, а моторы штурмовых лодок постоянно ломались, частям 96-й пехотной дивизии под командованием генерал-майора Харрендорфа все-таки удалось высадиться на южный берег Дуная. Активно используя инженерные и саперные подразделения, немецкие пехотинцы сумели укрепиться на берегу на двух плацдармах.
Несмотря на дрейфующие льдины, появление 96-й пехотной дивизии в районе Дунаалмаша стало для противника полной неожиданностью. Тем не менее ему удалось блокировать южный берег Дуная группами танков. Плацдармы созданы к югу от Моца и у Ньергешуйфалу. Это может позволить прорваться 3-й танковой дивизии «Мертвая голова» на южный берег Дуная. Части 3-й танковой дивизии «Мертвая голова» проникли в район восточнее Несмея, где ведут ожесточенные бои с танками и пехотой неприятеля, блокирующими южный берег Дуная. 5-я танковая дивизия «Викинг» взяла Бай, Агостиан и Сомод.
В Агостиане танкистами из «Викинга» было освобождено около тысячи немецких и венгерских солдат, попавших в советский плен. Находившаяся на правом фланге дивизионная группа Папе (III танковый корпус) начала свое наступление с часовой задержкой: «20 часов 30 минут. Части III танкового корпуса начали наступление на Фельшёгаллу. На правом фланге и по центру наступления быстро достигнуты окраины Банхида. На левом фланге группа натолкнулась на минные и противотанковые заграждения, расположенные в 500 метрах от Альшёгаллы».
Неожиданное наступление позволило немецким частям очень быстро прорвать первый рубеж советской обороны. Надо сказать, что даже предусмотрительный маршал Толбухин не ожидал такой мощной немецкой контратаки. В советских донесениях сообщалось:
«В ночь на 2 января 1945 года немецкие части без предварительной артиллерийской подготовки предприняли стремительное наступление и к утру смогли вклиниться в позиции 31-го гвардейского стрелкового корпуса, солдаты которого не успели загодя вырыть в промерзшей земле окопы. Одновременно с этим неприятель нанес параллельный удар через Дунай в направлении Шюттё. В утренние часы войска вступили в бой с неприятелем в направлении главного удара. Ликвидировать глубокое вторжение пока не удалось».
Тем временем в группе армий «Юг» принимают незашифрованное сообщение из Будапешта. В нем говорится, что кольцо окружения неуклонно сжимается. Атаки красноармейцев следуют одна за другой. Немецкое командование делает вывод, что Красной Армии надо в предельно короткие сроки взять Будапешт, чтобы двинуться на Вену и Мюнхен.
Начало одной из операций «Конрад»
Вообще говоря, командование IV танкового корпуса СС могло быть довольно результатами первого дня наступления. Но не стоило слишком обольщаться. Эффект неожиданности быстро перестал действовать. Советское командование знало, в каком месте немцы попытаются деблокировать Будапешт. Дальнейший успех немецкой операции зависел во многом от того, как быстро будут введены в бой до сих пор не прибывшие остатки трех дивизий.
В ночь с 1 на 2 января для продолжения наступления было приказано «взломать советскую оборону в горах и на южном берегу Дуная».
2 января 1945 года (вторник). Второй день операции «Конрад»
«Температура от -4 °C до -6 °C; ветрено, небо затянуто тучами. Состояние дорог неизменное».
С рассветом части 5-й танковой дивизии СС «Викинг» смогли продвинуться в глубь советских позиций, достигнув северной части Вертешских гор, где они соприкасались с Гереческими горами. Несмотря на продвижение вперед, немецким танкистам не удалось осуществить глубокий прорыв. Противотанковые заграждения, артиллерийский огонь и глубокоэшелонированные оборонные рубежи советской пехоты причиняли «викингам» множество трудностей. Офицер штаба дивизии «Викинг» штурмбаннфюрер Ваффен-СС Браун отмечал в своем дневнике:
«Командный пункт около 13 часов на время переносится в Тату. Постоянно атакуют вражеские бомбардировщики. Не видно никаких проявлений собственной авиации. Последующее наступление является затруднительным. Оно идет в условиях гористой местности, покрытой лесом. Танки могут вести бои только на дорогах, которые буквально закупорены русскими противотанковыми пушками. Иногда их число доходит до двадцати штук. Подобные заторы можно устранить только посредством массированных атак нашей моторизованной пехоты. В изрезанных ущельями горах использование артиллерии не представляется возможным. Вражеские батальоны вновь и вновь атакуют наши фланги. Положение дивизии, шедшей в наступление, очень быстро становится сомнительным».
Находившаяся на правом фланге боевая группа Папе на северо-западном краю Альшёгаллы натолкнулась на мощные противотанковые заграждения и обширные минные поля. К западу от Татабаньи ее ждал, оборонительный рубеж советской пехоты, которая не намеревалась отступать. В итоге немцам пришлось проводить перегруппировку и наступать в сторону Тарьяна. Самое удивительное в данной ситуации заключалось в том, что, одним и тем же боем, по сути, командовали два разных корпусных штаба: IV танкового корпуса СС («Викинг») и III танкового корпуса (боевая группа Папе). Но в этом был определенный смысл, так как «викинги» должны были продвинуться гораздо дальше боевой группы Папе, которая во многом выполняла функции прикрытия. Разграничение функции и полномочий требовалось для IV танкового корпуса СС на протяжении всей операции.
В течение дня почти все танковые подразделения, продиравшиеся сквозь лесистые горы под советским обстрелом, сталкивались с противотанковыми заграждениями, которые почти сразу же стали пользоваться дурной славой. В журнале боевых действий было записано:
«Прорвав вражескую оборону, 5-я танковая дивизия „Викинг“ в Агостиане продолжила развивать наступление в направлении Тарьяна. Южная наступающая группа (танковый полк и 2-й панцергренадерский полк „Германия“) натолкнулась к северу от Тольны на противотанковые заграждения. Когда была предпринята попытка убрать заграждения, на танки с запада была произведена атака советской пехоты. Бай взят саперным батальоном 5-й танковой дивизии „Викинг“. Северная боевая группа (1-й панцергренадерский полк „Германия“) около 9 часов утра после боя в лесу смог продвинуться к выходу из лесной чащи к югу от Тардоша. Тардош взят. 5-я танковая дивизия „Викинг“ получила приказ продвигаться в двух направлениях от дороги на юго-восток, чтобы нанести удар от Тарьяна по Бичке. Из района Несмей 3-я танковая дивизия „Мертвая голова“ развивает наступление вдоль Дуная в восточном направлении. После ожесточенного боя с советской пехотой, которая поддерживалась шестнадцатью танками, путь пробит. Установлена связь с плацдармами 96-й пехотной дивизии. Побережье Дуная в районе Ньергешуйфалу деблокировано. Отразив контратаки с юга и юго-востока, 3-я танковая дивизия „Мертвая голова“ при поддержке отдельных отрядов продолжает наступать от Ньергешуйфалу в южном направлении. В настоящее время дивизия ведет ожесточенные бои с вражескими танками и пехотой к югу от Байота. Приказано продолжать наступление в юго-восточном направлении. Усиленные армейские подразделения продолжают наступление по дороге, ведущей к Токоду. Пришли последние сообщения, что враг, засевший на фабрике в 4 километрах от Ньергешуйфалу, продолжает упорно сопротивляться».
Для продолжения наступления были отданы следующие приказы:
1) Наступающим частям дивизионной группы Папе было дано указание закрепиться на занятых территориях. Остальным — пройти сквозь Тату, захваченную «викингами», направиться в Тарьян, чтобы открыть проход сквозь леса и гористую местность для развития наступления в западном направлении от Альшёгаллы к Татабаньи.
2) Дивизия СС «Викинг» получила приказ обойти с двух сторон Тарьян и под прикрытием ночи выдвинуться в направлении Бичке.
3) Дивизия СС «Мертвая голова» должна была развивать наступление, чтобы в итоге получить контроль над перекрестком дорог близ Токода.
4) Находящиеся в распоряжении дивизионной группы Папе части 711-й пехотной дивизии должны были прочесать территорию между Тольной и Дунаем (30 километров!), обратив особое внимание на зачистку окрестностей Дунасентмиклоша.
В журнале боевых действий сообщалось: «В ходе наступления в северной части лесистых гор была сломлена оборона противника, и к вечеру 2 января достигнуты позиции, проходящие по линии Альшёгалла — Тольна — Байот, в 4 километрах восточнее Ньергешуйфалу. Наступление продолжается».
Начало операции «Конрад»
Наступающие немецкие части постоянно подвергались налетам советской авиации. Только на второй день операции «Конрад» в дело вступили Люфтваффе. Но сил 360 истребителей и штурмовиков явно не хватало для того, чтобы обеспечить немцам господство в воздухе. Тем временем вечером 2 января 1945 года из штаба Верховного командования сухопутных войск пришел очередной приказ, адресованный командованию группы армий «Юг». Он сводился к трем установкам. Во-первых, конечной целью после деблокирования Будапешта являлось создание мощного оборонительного рубежа между озером Балатон и Дунаем. При этом предусматривалась перегруппировка частей IV танкового корпуса СС («южный вариант»!). Во-вторых, «только в крайнем случае» Верховное командование разрешало начать подготовку к новой наступательной операции. Это предусматривалось на тот случай, если деблокирование венгерской столицы осуществить не удастся. В-третьих, в ходе операции «Конрад» надлежало уничтожить советский плацдарм в районе Грана.
Вечером (около 22 часов) того же дня состоялся разговор между Вёлером и Балком. Вёлер высказал следующее мнение: «Сегодня сложилось впечатление, что атакующие подразделения были очень близки к ошибке. Я приказал передовым частям расширить фронт наступления, дабы продолжить продвижение вперед». Можно сказать, что к данному моменту дивизия «Мертвая голова» слишком глубоко продвинулась вдоль берега Дуная, а потому не имела никакой возможности повернуть на юг. При этом дивизия действовала в соответствии с полученным приказом. Дивизия СС «Викинг» не имела достаточно сил, чтобы провести пресловутое «расширение» фронта. Атакующие немецкие части должны были радоваться, что у них в тылу имелись хоть какие-то резервы, которые прикрывали им спину. Танковые части, как бы того ни желало командование, были жестко привязаны к немногочисленным дорогам, идущим сквозь горы. Захваченная территория и так уже была значительным успехом. Чтобы атаковать на открытом пространстве или брать штурмом хорошо укрепленные деревни и отдельные усадьбы, требовалось достаточное количество пехоты — а ее-то у немцев и не было. Но все-таки даже поздно вечером IV танковый корпус СС пытался продолжать наступление. К полуночи командование группы армий «Юг» получило сообщения о следующем:
— «Викинги» прорвались сквозь Тольну и вели бой у очередных противотанковых заграждений близ Тарьяна.
— «Мертвая голова» заняла почти все окрестности Байота и постепенно приближалась к Байне.
— Следующая за танковыми подразделениями 96-я пехотная дивизия вела бой за Токод.
— Полковая группа 96-й дивизии, снабженная артиллерией, вошла в Коморн, переправилась через Дунай и следовала вперед по его берегу.
— От передовых частей дивизионной группы Папе, которая следовала за «викингами», никаких вестей не поступало.
Ближе к полуночи произошла еще одна встреча. На этот раз разговор состоялся между начальником штаба группы армий «Юг» генерал-лейтенантом Грольманом и начальником штаба армейской группы Балка генерал-майором Гедке. В основном обсуждались перспективы развития наступления. При этом генерал-майор Гедке выражался значительно критичнее, нежели Балк: «Складывается впечатление, что наступление может провалиться по вине старших и младших офицеров. В отличие от 1941–1942 годов, у нас сейчас нет хорошо подготовленных командиров, которые могли бы самостоятельно принимать решения. Очевидно, это предопределено отсутствием самостоятельного мышления».
Поразительно, но эти слова посылались в адрес едва ли не самых элитных частей Ваффен-СС! Не исключено, что эти слова были продиктованы тем, что между Гедке и Гилле были весьма напряженные отношения. Показательно, что подобные настроения превалировали именно в армейской группе Балка. Генерал-майор Грольман подытожил беседу следующими словами: «Гористую местность между Тольной и Дунаем надо заполнить подтягивающейся к нам 711-й пехотной дивизией. Наступающие части не должны терять своей стратегической инициативы и останавливаться. Пока есть возможность, надо сохранять стремительность наступления».
3 января 1945 года (среда). Третий день операции «Конрад»
«Температура -2 °C, ясно. Состояние дорог неизменное».
Отдельный боевой отряд дивизионной группы Папе (20 танков с пехотой на броне) во второй половине дня, проследовав вслед за «викингами» до Тарьяна, свернул на юго-запад, после чего атаковал промышленную зону, расположенную восточнее Татабаньи. Вслед за ними стали подтягиваться другие танковые подразделения. Советские солдаты отчаянно оборонялись в районе Дунасентмиклоша.
После ожесточенных, продолжительных ночных боев части IV танкового корпуса СС пробились сквозь Гереческие горы, достигнув их восточных отрогов:
«В ходе кровопролитных боев, начавшихся ночью, в ранние утренние часы была взята Тольна. Ожесточенное сопротивление противника южнее и севернее населенного пункта сломлено, наступление продолжается в направлении Тарьяна. Вторая атакующая группа смогла взять Херег и наносит удар в южном направлении. После ожесточенного боя сконцентрированными наступающими силами взят Тарьян.Продолжая наступление, к 16 часам 30 минутам атакующие части смогли продвинуться на 5 километров юго-восточнее Тарьяна».
Тем временем генералы Балк и Гилле требовали развивать наступление. Одна из дивизий докладывала:
«Наступление развивается слишком медленно. Все зависит от быстроты действий… Около 15 часов взят Тарьян. Захвачено множество противотанковых орудий и пленных. Местное население ликует… Вслед за передовыми частями командный пункт дивизии решено перенести в Тарьян.Подразделения 3-й танковой дивизии „Мертвая голова“ сначала с севера, а затем с запада и востока вышли к Байне. Враг предпринял контратаку силами 26 танков. В ходе нашего натиска она отбита. 11 вражеских танков подбито, из них 6 Фацетлатфонами. Высоты, расположенные юго-восточнее Байны, благоприятствуют обороне противника, обладающего многочисленными танками и противотанковыми орудиями. Предпринята массированная атака на высоты. Другой боевой группой 3-й танковой дивизии „Мертвая голова“ взят Надьшап. Двигаясь в юго-восточном направлении, в 3 километрах на северо-восток от Байны столкнулись с частями III танкового армейского корпуса, которые двигались в направлении Саркаша. В Саркаше засел противник, чьи силы остаются неизвестными. Части 96-й пехотной дивизии стали развивать наступление из района Ньергешуйфалу. Им удалось отбить у превосходящих сил неприятеля располагающийся в двух километрах на восток сахарный заводик. Наступление продолжается в северном направлении. По ходу производится разведка.Второй из прибывших батальонов 711-й пехотной дивизии направлен в Сомод, чтобы оттуда начать наступление в юго-восточном направлении. Одновременно с этим он производит зачистку лесной территории от разрозненных подразделений неприятеля».
В течение этого дня командующий группой армий «Юг» генерал Вёлер не раз посещал командный пункт IV танкового корпуса и 96-й пехотной дивизии. Последний был перенесен в местечко Буч, располагавшееся на северном берегу Дуная. Не исключено, что начальник штаба генерал-лейтенант Грольман доложил своему шефу «о пораженческих настроениях» генерал-майора Гедке, а потому командующий группой армий предпочитал сам отслеживать обстановку, поддерживая тем самым порядок хотя бы в штабах. Результаты этих визитов были изложены в журнале боевых действий:
«IV танковый корпус СС. Я настойчиво акцентировал внимание командования корпуса на необходимости беспрерывно продвигаться вперед, так как в противном случае у противника появляется прекрасная возможность выиграть время для осуществления перегруппировки войск. У меня складывается впечатление, что делается все возможное, и незначительность вчерашних успехов не является виной солдат или командования корпуса. Обергруппенфюрер СС Гилле послан в расположение дивизии СС „Викинг“.96-я пехотная дивизия. В то время как старый командный пункт располагается в Буче, командование дивизии уже два часа как находится на южном берегу Дуная… Я недвусмысленно намекаю на безотлагательность действий в данной ситуации — требуется наращивание темпов а) наступления, b) подтягивания сил, все еще находящихся не на передовой».
Генерал Отто Вёлер, командующий группой армий «Юг»
Как мы видим, командование группы «Юг» делало ставку на ускорение темпа наступления, не принимая во внимание количество противостоящих немцам частей Красной Армии и их расположение. В немецком журнале боевых действий об этом сообщалось следующее:
«Враг начинает готовиться к собственному нападению, для чего проводит перегруппировки войск. В район Бичке и немного севернее, где линия фронта приходится на южное крыло армейской группы Балка, подвозятся свежие силы, которые, возможно, перекидываются из окрестностей Секешфехервара. Можно ожидать некоторой разгрузки западного плацдарма у Будапешта. Вражеская пехота и танки оказывают особенно сильное сопротивление в районе Байны. Здесь неприятель может нанести нам значительный урон в живой силе и технике. Атакующим группам отдан приказ добраться до ключевых пунктов Бичке и Жамбек, а также до развилки дорог близ Токода. Это необходимо, чтобы воспрепятствовать попыткам врага создать там противотанковые заграждения и усиленный рубеж обороны. С позиций под Граном завтра на подмогу армейской группе Балка будут переброшены части 6-й танковой дивизии, которые тут же должны будут подключиться к наступлению».
В вечерней сводке штаба армейской группы Балка, направленной в штаб группы армий «Юг», после описания боевых действий, произошедших задень, было подытожено:
«Сегодняшний ход наступления позволяет говорить о том, что 5-й танковой дивизии „Викинг“ удалось достигнуть поставленных перед ней целей. В то же время противник стянул две боевых группы, первая из которых ведет бои против 3-й танковой дивизии „Мертвая голова“ к югу от Байны, вторая — юго-западнее Бичке. Можно надеяться, что перед наступающими частями 5-й танковой дивизии „Викинг“ в настоящее время находится не занятое противником пространство, что позволит отрезать Бичке от остальных частей неприятеля. II моторизованный (советский. — Авт.) корпус еще не задействован. Но, судя по большому количеству встреченных в бою вражеских танков, он уже на подходе. Вместе с тем, обе танковые дивизии СС потеряли слишком много ценного для нас времени, так как были совершенно незнакомы с горной местностью. Теперь, кажется, настало время, когда неприятель будет отводить свои части от Будапешта. Так, например, 86-я гвардейская стрелковая (советская. — Авт.) дивизия, до сих пор располагавшаяся под Будапештом, была встречена нами у Дуная, западнее Грана».
Только к вечеру началась разгрузка эшелонов с недостающими подразделениями эсэсовских дивизий. Указанная в донесении потеря времени была во многом связана с явным недостатком пехоты, которая позволила бы немцам более-менее успешно вести бои в лесных массивах венгерских гор. В данной ситуации следовало упрекать не столько танкистов, сколько немецкое командование, которое выбрало для начала наступления слишком раннюю дату.
Гедке и Балк были вынуждены бить себя в грудь, отчаянно доказывая собственную правоту. Впрочем, для многих уже становилась очевидной ошибочность принятого решения. В 22 часа того же дня генерал Вёлер поинтересовался дальнейшими намерениями Балка, на что получил следующий ответ:
«Около 19 часов дивизия „Викинг“ занимала позиции в 5 километрах на юго-запад от Тарьяна. Смею надеяться, что ночью ей удастся взять отдельные кварталы Бичке. Дивизия „Мертвая голова“ втянута в тяжелые бои. 96-я пехотная дивизия, которая сегодня так и не преуспела в наступлении, должна прикрывать левый флаг „Мертвой головы“ юго-западнее Грана, куда противник подтягивает свои силы. Западнее Бичке планирую использовать группу Папе, усиленную еще в Альшёгалле. Для продвижения по берегу Дуная предполагаю также использовать 6-ю танковую дивизию, которая будет двигаться по правому флангу дивизии „Викинг“. 711-я пехотная дивизия еще только на подходе. Я доволен результатами сегодняшнего дня. Танковым частям потребовалось всего лишь 24 часа для ведения боев в горах. Командование армейской группы планирует привлечь к наступлению в Вертешских горах кавалерийскую бригаду».
Подобное изложение событий выглядит не в пример оптимистичнее, чем образ, который представил начальник штаба армейской группы. Но при всем этом игнорировался тот факт, что обе танковые дивизии СС, как и 96-я пехотная дивизия, лишь отдельными частями вступили в бой. А ведь именно в этот день по железной дороге прибыло 23 эшелона только с подразделениями дивизии СС «Викинг»! Но они почему-то никак не учитывались Балком.
В ночь на 4 января 1945 года командование IV танкового корпуса СС перенесло свой командный пункт в Тату (приблизительно в 25 километрах на юго-восток от Коморна). Для развития наступления был отдан приказ еще ночью взять окраины Бичке и Жамбека. По крайней мере передовые отряды должны были завязать там бой, чтобы советские войска «не успокаивались». В то же самое время 96-я пехотная дивизия получила приказ нанести удар на восток от сахарного заводика в Токоде, в направлении Кёртелеша.
4 января 1945 года (четверг). Четвертый день операции «Конрад»
«Температура от -4 °C до -6 °C. Небо от ясного до переменчивого. Состояние дорог на равнине неизменное, в горах — сильный гололед, что затрудняет продвижение даже гусеничных бронетранспортеров. Толщина льда у южного берега Балатона — 30 см, у западных берегов — 18 см, что является достаточно прочным для передвижения пехоты».
По приказу маршала Толбухина предпринималось все, чтобы остановить немецкое наступление. В штабе 3-го Украинского фронта осознали опасность, которая нависла над советскими частями, а потому в срочном порядке были предприняты контрмеры. Что же можно было сделать, чтобы остановить танковые колонны эсэсовских дивизий? Для того чтобы остановить дивизию «Викинг», в район Бичке — Жамбек «по направлению главного удара» было быстро переброшено три стрелковых дивизии, моторизованная бригада, полк тяжелых танков, четыре специальных штурмовых полка и шесть саперных батальонов. При этом плотность советского артиллерийского огня на данном участке фронта составляла 40 орудий и минометов на один километр. Все это не укрылось от командования группы армий «Юг». В журнале боевых действий значилось:
«Как и прежде, части IV танкового корпуса СС продвигались вперед. Прежде всего это касается 5-й танковой дивизии „Викинг“. Впрочем, она так и не смогла достигнуть первой намеченной цели наступления — Бичке. По дороге, ведущей от Тарьяна к Бичке, ее подразделения в основной массе приблизились к деревне Мань, расположенной в 4 с половиной километрах на северо-запад от города Бичке. В то же время армейские подразделения ведут бои в 5 километрах к западу от Бичке. Перед Манью неприятель возводит противотанковые заграждения.3-я танковая дивизия „Мертвая голова“ ведет ожесточенные бои с пехотой неприятеля, которая укрепилась за противотанковыми заграждениями юго-восточнее и восточнее Байны. Однако в течение дня ей удалось пробиться к северо-западным окраинам Сомора, в то время как армейские батальоны прикрывали левый фланг дивизии близ деревни Шаришан. Дивизия… столкнулась с мощными танковыми группами противника.На правом фланге до сих пор ничего не известно о силе противника, закрепившегося поблизости от Альшёгаллы. После того, как его не удалось выбить посредством фронтальных атак с севера и северо-запада, сегодня было принято решение атаковать его позиции с востока. По трассе Тарьян — Бичке усиленная танками группа Папе смогла прорваться на юг, после чего достигла железнодорожного переезда в 4 километрах на юго-восток от Фельшёгаллы. После того как железная дорога была взорвана в нескольких местах, а также были установлены специальные блокировочные посты противника, продвигаться вперед по ней не представляется возможным.На левом фланге во время наступления от сахарного заводика части 96-й пехотной дивизии натолкнулись на реку. В итоге занята развилка дорог близ Токода.Части 711-й пехотной дивизии продолжают зачистку горной местности в оперативном тылу наступающих частей. Остатки отрядов противника, оборонявшиеся с 1 января, уничтожены в районе Дунасентмиклоша. 6-я танковая дивизия продвигается по берегу Дуная навстречу 5-й танковой дивизии „Викинг“.Противник планирует собственное наступление, которое он предполагает осуществить силами, переброшенными с Северного Дуная. Авиаразведка докладывает о двух мощных моторизованных колоннах неприятеля, движущихся от Грана в южном направлении. Не исключено, что противник может перебросить свои силы через Дунай, чтобы через Гран и Пилишские горы предпринять контратаку, нацеленную на левый фланг армейской группы. Или же он может повернуть на запад и начать контрнаступательную операцию с плацдарма в устье Грана близ Перкани. Существует мнение, что советское командование еще не определилось, какой из вариантов выбрать».
В данном случае немецкой разведке нельзя было отказать в профессионализме. Указанные передвижения советских войск в районе Грана, к северу от Дуная, были только первыми действиями готовящегося наступления по направлению к Коморну. В случае успеха данной операции все немецкие части, находившиеся на южном берегу Дуная, рисковали попасть в окружение, а стало быть, должны были отказаться от попыток деблокировать Будапешт.
Для продолжения наступления командование группы армий «Юг» отдало армейской группе Балка следующие распоряжения:
1) Теперь 6-я танковая дивизия, наступавшая по южному берегу Дуная по горным дорогам в сторону Тарьяна, подчинялась корпусной группе Брайта (III танковый корпус). Она получила приказ продолжать наступление в окрестностях Альшёгаллы.
2) 5-я танковая дивизия СС «Викинг» должна была продолжать наступление к Бичке, но уже в юго-восточном направлении, то есть должна была перенацелиться на Мартонвашар (между Будапештом и озером Веленце (Веленцай).
3) 3-я танковая дивизия СС «Мертвая голова» должна была взять Жамбек, откуда надлежало нанести удар по линии Тарнок — Эрд (приблизительно 10 километров на юго-запад от Будафока) с целью передовыми подразделениями занять аэродром в Будаёрше, что позволило бы наладить снабжение Будапешта по воздуху.
4) 96-я пехотная дивизия должна была атаковать Пилишвёрёшвар (приблизительно в 15 километрах на северо-запад от Будапешта), что в итоге позволило бы выйти на северо-западные окраины венгерской столицы.
5) 711-я пехотная дивизия должна была защищать левый фланг 96-й пехотной дивизии, одновременно обходя Гран с юга. Дивизия полностью переходила в подчинение командованию IV танкового корпуса СС.
6) Танковая группа Папе совместно с 6-й танковой дивизией должна была атаковать Фельшёгаллу, а затем двигаться в юго-восточном направлении на Каполнаш-Ниека (северо-восточное окончание озера Веленце).
7) 4-я кавалерийская бригада должна была высвободить располагавшиеся близ озера Балатон 25-ю венгерскую пехотную дивизию и подразделения венгерских добровольцев, которые вместе с частями 1-й и 23-й танковых дивизий должны были с позиций, находившихся западнее Секешфехервара, нанести удар вдоль западного берега озера Веленце.
8) Несмотря на запланированное советское наступление, венгерская дивизия «Сент Ласло» и 211-я пехотная дивизия должны были сменить под Граном 3-ю и 8-ю танковые дивизии. 3-я танковая дивизия отправлялась в оперативный резерв, а 8-я танковая дивизия должна была стать подкреплением боевой группы, развивающей наступление к западу от Секешфехервара.
9) Двигающаяся к месту сражения 6-я советская танковая армия должна быть атакована мощным огнем артиллерии, а также всеми имеющимися в распоряжении подразделениями Люфтваффе.
Танки рвутся сквозь покрытые лесом горы
Как видим, с этого момента операция по деблокированию Будапешта передвинулась далеко на юг. В ней можно было легко узнать контуры «южного решения». Разница состояла в том, что на этот раз атаковать советские позиции немцам приходилось на южном участке отнюдь не превосходящими силами, как планировалось вначале. В 22 часа Балк докладывал командующему группой армий «Юг» свой план. Он полагал, что «неприятель поплатился», то есть понес большие и невосполнимые потери. «Некоторые участки фронта удерживаются силами 5–7 батальонов». Балк полагал, что настал самый благоприятный момент для развития наступления в северо-восточном направлении.
В штабе группы армий «Юг» согласились с подобным выводом. В качестве подкрепления в армейскую группу Балка из Веспрема была направлена 3-я кавалерийская бригада. Подобные перегруппировки приводили не только к путанице — они мешали складыванию постоянных боевых групп. Подобная ошибка уже была допущена в декабре 1944 года, когда 8-я армия вела бои за Гран. И если смешивание дивизий на этот раз произошло (вопреки воле Балка) не в самых больших размерах, то это произошло лишь потому, что командование группы армий «Юг» указало на необходимость «в ходе перегруппировки вновь упорядочить порядки танковых дивизий». Впрочем, в ходе тех ожесточенных боев на передовой никто не думал об «упорядочивании». Каждый день стоил немецким танкистам уймы физических и психических сил. Запоздавшие остатки дивизий пока еще не были введены в бой.
5 января 1945 года (пятница). Пятый день операции «Конрад»
«Температура от -4 °C до -6 °C. Туманно. Плохая видимость. Состояние дорог и трасс — неизменное. Состояние льда на озере Балатон — неизменное».
Несмотря на постоянно усиливавшуюся советскую оборону, части IV танкового корпуса СС продолжали попытки наступать. Теперь продвижение вперед оплачивалось огромными жертвами. На правом фланге у Фельшёгаллы советские войска впервые за время всей операции «Конрад» предприняли крупное контрнаступление. В ходе его удалось отвоевать значительную территорию и погрузиться в позиции немцев на глубину в 3 километра. Немцам пришлось самим устраивать контратаку.
Тем временем 6-я танковая дивизия смогла вырвать из окружения чуть севернее деревни Чабди разведывательный отряд «викингов». После этой небольшой операции немецкие танкисты продолжили свое наступление в юго-западном направлении. К вечеру 5 января они смогли занять одну из усадеб, находившихся в 3 километрах на северо-запад от Чабди:
«Танковый полк 5-й танковой дивизии „Викинг“ и части панцергренадерского полка „Германия“ выступили в юго-восточном направлении из местности, расположенной в 5 километрах северо-западнее населенного пункта Мань. В 7 часов 10 минут они достигли дороги, ведущей из Мани в Бичке. Столкнувшись с противотанковыми укреплениями, они направились на юг, к Бичке. Основная масса служащих панцергренадерского полка „Германия“ прикрывала фланги передового отряда, который постоянно подвергался ожесточенным нападениям неприятеля в районе населенных пунктов Чабди и Мань. Ранним утром 2-му панцергренадерскому полку „Вестланд“ удалось отразить контратаку неприятеля, предпринятую у Дьермея.Ночью группа Эйке из состава 3-й танковой дивизии „Мертвая голова“ вела бои по обе стороны от трассы, связывающей Байну и Сомор. Несмотря на ожесточенное сопротивление противника, удалось продвинуться дальше и даже взять северную окраину Сомора. При этом группа столкнулась здесь с 45 танками неприятеля и ураганным огнем противотанковой артиллерии, а на высотах юго-западной окраины — с 18 танками, которые держали позиции за противотанковыми сооружениями. Во время кровопролитного боя в Сомор удалось прорваться мотострелкам 2-го панцергренадерского полка и панцергренадерского полка Эйке дивизии „Мертвая голова“. Продолжаются ожесточенные уличные бои. Танковому полку дивизии „Мертвая голова“ удалось прорваться сквозь Сомор в юго-западном направлении. Сейчас он удерживает окрестности развилки дорог в 2 километрах на юго-запад от этого места. Заняв территорию близ Дьермея, полк позволяет связать воедино свои действия с действиями 2-го панцергренадерского полка „Вестланд“. 3-й танковый полк дивизии „Мертвая голова“ выдвинулся из окрестностей Эпёла в северо-восточном направлении. В результате он блокировал дорогу на Шаришан в 2,5 километра на юго-восток от этого местечка. Атаки 3-й танковой дивизии „Мертвая голова“, несмотря на огонь противотанковых орудий и превосходящие силы противника, находящегося в обороне, продолжаются на высотах к северо-западу от Дага.Правофланговая атакующая группа 96-й пехотной дивизии (283-й пехотный полк) начала наступление из деревни, расположенной в 4 километрах на юго-восток от Саркаша в обозначенном юго-восточном направлении. Во время атаки был а взята господствующая высота 457 и территория, прилегающая к ней с юга. Средняя и левофланговая атакующие боевые группы начали наступление в направлении Кёртелеша с территории Токода. Наступление было остановлено превосходящими силами противника на юго-западной и северо-западной окраинах этого населенного пункта. 711-я пехотная дивизия с прибывшими частями под прикрытием темноты смогла прорваться из Токода в направлении Чидорди, чтобы наступать в юго-восточном направлении на Кестёльц и Чев».
Генерал Герман Балк, командующий 6-й армией («Армейской группой Балка»)
Как уже говорилось выше, с этого дня дивизионная группа Папе с подначальной ей 6-й танковой дивизией (без учета боевой группы Бибера, которая была отдана в подкрепление 217-й народно-гренадерской дивизии) подчинялась приказам командования IV танкового корпуса СС. Но вместе с тем, сам корпус более или менее организованно мог вести бои лишь на правом фланге затухающего наступления. Почему решение о столь необходимом во время наступления единоначалии было принято так поздно, есть разные объяснения. Скорее всего, Балк не хотел отдавать нити управления операцией в руки Гилле. Одновременно с этими перестановками, «соседу» по наступлению — корпусной группе Брайта (III танковый корпус) — указывалась новая линия наступления: Коч — Кёрнье — Вертешбоглар — Ача.
В течение этого дня на станцию прибыли последние эшелоны с отставшими частями дивизий «Викинг» и «Мертвая голова». Они почти тут же посылались на поле боя к остаткам уже изрядно потрепанных дивизий, вступивших в бой пять дней назад. К этому моменту почти полную численность (если не считать боевых потерь) обрела 96-я пехотная дивизия. 711-я дивизия должна была оказаться полностью укомплектована с часу на час. Но, вопреки ожиданиям командования группы армий «Юг», эти прибывшие эшелоны не стали ощутимым пополнением рядов дивизий. Они стали лишь частичным усилением, так сказать, восполнением боевых потерь, понесенных в предыдущие дни боев. В итоге ожидаемого количественного и качественного толчка для дальнейшего развития наступления не произошло.
Будапешт перестали снабжать даже по воздуху. Кольцо окружения неумолимо сжималось. В тот день группа армий «Юг» столкнулась с рядом сюрпризов. Например, с семью бомбардировщиками «Юнкерс-87», которые обрушили град бомб на позиции 8-й (немецкой) армии. Не имея времени разбираться в этом инциденте, командование группы армий списало его на румын, которые вместе с предоставленной им когда-то немцами техникой летом 1944 года перешли на сторону Советского Союза, а теперь активно участвовали в штурме Будапешта.
Утром на специальном поезде в расположение группы армий «Юг» прибыл генерал-полковник Гудериан, которого сопровождал начальник Генерального штаба сухопутных войск полковник фон Бонин. Гудериан, которому казалось, что наступление развивается слишком медленно, хотел сам проследить за ходом боевых действий. В своих мемуарах он несколько «опережал» события, когда писал: «Меня информировали о причинах затухания наступления по деблокированию Будапешта». Дело в том, что когда командующий сухопутными силами прибыл на место, то наступление, хоть и с огромным трудом, но все-таки продолжалось.
После того как немецкая разведка доложила о расположении советских частей, в армейской группе Балка планировали, что 6-я советская гвардейская танковая армия будет двигаться строго на запад, не разворачиваясь на южном фланге. Ничто не изменилось в собственных немецких планах. Как и прежде, 3-я танковая дивизия должна была отойти, чтобы начать наступление в районе Секешфехервара. То есть предполагалось все-таки перенести направление основного удара на юг. Продолжение наступления силами дивизии СС «Викинг» считалось невозможным. А потому командование армейской группы Балка отдало приказ лишь о незначительном расширении клина в западном направлении, что должно было создать перемычку, позволяющую соприкоснуться флангами с 6-й танковой дивизией.
Между тем штаб IV танкового корпуса СС, равно как и сам командир дивизии СС «Викинг», планировали повернуть на северо-восток, чтобы отбросить советские части с фланга дивизии СС «Мертвая голова» под Сомором, а затем все-таки продолжить наступление. В подобных действиях была своя логика. По крайней мере, так было проще достигнуть поставленных целей. Но в штабе армейской группы Балка более пристальное внимание уделяли южному направлению и запланированной на 7 января в данном направлении наступательной операции. Удар по советским позициям предполагалось нанести в окрестностях Мора и чуть севернее Секешфехервара. При этом должно было стать ясно, какими силами и какими резервами на отрезке между озером Веленце и Будапештом располагала Красная Армия. Но вместе с тем, почему-то не учитывалось, что на южном направлении советские войска могли оказать не в пример более сильное сопротивление, чем на северном. Для успеха наступления на южном направлении у немцев просто-напросто не было сил.
Тем временем на левом фланге IV танкового корпуса СС силами 711-й пехотной дивизии напротив Грана по обе стороны от Жидоди стали возводиться мощные противотанковые укрепления, которые должны были не только прикрыть Гран с юго-востока, но и блокировать продвижение советских танков в направлении Пилишсентлелека и Сентэндре.
Генерал-полковник Гудериан согласился с изложением обстановки и планами, разработанными Балком. Кроме того, Гитлер, который хотел, чтобы ему каждодневно докладывали о положении в Западной Венгрии, высказал идею, что на южный фланг армейской группы Балка надо дополнительно перекинуть еще 20-ю танковую дивизию. То есть тем самым фюрер сам «предвосхитил» замысел, которого все активнее и активнее придерживался Балк. Сам Гудериан видел опасность, которая местами нависала над 8-й армией. Он хотел направить 20-ю танковую дивизию, дабы та устранила угрозу, нависшую над 24-й танковой дивизией. 8-я танковая дивизия, которая первоначально была перекинута через Дунай, позже была снята с фронта, оказавшись в оперативном резерве. Она стояла близ Грана бок о бок с венгерской пехотной дивизией «Сент Ласло».
Немцы должны отдать должное Гудериану, который хотя и целыми днями был занят делами группы армий «Юг», вовремя заметил опасность предстоящего генерального советского наступления, которое должно было стартовать с барановского плацдарма, расположенного восточнее Варшавы. После возвращения из поездки по Венгрии 9 января он попытался убедить Гитлера в том, что готовящееся советское наступление угрожает Германии куда больше, чем действия Красной Армии в Венгрии. Он просил, чтобы в распоряжение группы армий «Центр» было передано подкрепление. Но все старания Гудериана были тщетными. В ходе дискуссии, которая велась на повышенных тонах, разозленный Гитлер потребовал отправить генерал-майора Гелена (после войны он возглавит разведку ФРГ) в сумасшедший дом. Гитлера раздражали его военные прогнозы относительно общей ситуации на Восточном фронте. При всем этом Гитлер кричал, что на Восточном фронте как никогда много резервов. На это Гудериан спокойно возражал: «Восточный фронт рушится, как карточный домик. Достаточно прорыва хотя бы на одном участке фронта, и процесс крушения станет необратимым». Но эти слова не произвели на Гитлера никакого впечатления.
6 января 1945 года (суббота). Шестой день операции «Конрад»
«Температура до -3 °C. Обильный снегопад. Плохая видимость. Состояние дорог неизменное. Толщина льда на озере Балатон — 15 сантиметров от западного берега на глубину 5 километров. Образование скоплений льда».
6 января стало датой коренного перелома в операции «Конрад». К этому моменту советские войска полностью оправились от внезапного наступления и, подтянув резервы, стали бросать в бой все новые и новые части. В направлении острия немецкого танкового удара устремились восемь пехотных дивизий и три оперативных соединения. В итоге почти сразу же эсэсовским танкистам, располагавшимся на правом фланге IV танкового корпуса СС, пришлось перейти из наступления в глухую оборону. Немецкое наступление продолжалось лишь на левом фланге близ берега Дуная. В ходе наступления частям 711-й пехотной дивизии все-таки удалось захватить Гран.
Складывалось очень нелегкое оперативное положение. В то время как советские части активно продвигались вперед под Тольной и Альшёгаллой, подразделения 6-й немецкой танковой дивизии смогли занять высоты, располагающиеся в 3 километрах на северо-запад от Бичке. Все попытки советской пехоты при поддержке танков контратаковать оказались безуспешными.
5-я танковая дивизия СС «Викинг» также не могла похвастаться в тот день значительными успехами. Ее подразделения едва успевали отражать советские атаки, которые были направлены на нее со всех сторон. Правофланговая атакующая дивизионная группа так и осталась в районе Чабди. Она была окружена советскими войсками в 2,5 километра восточнее Бичке. Был оставлен лесной массив к западу от деревни Мань. Бои в тех местах представляли собой бесконечно сменяющую друг друга череду атак и обороны. В журнале дивизионной группы говорилось: «Дивизия подтягивает все имеющиеся резервы и уходит в глухую оборону. Беспокойство вызывает фланговое прикрытие. Очень сильно зависим от соседей».
Некоторого военного успеха удалось добиться дивизии СС «Мертвая голова». Ее подразделения взяли высоты, расположенные в 4 километрах на северо-запад от Жамбека. Но на этом продвижение заглохло — немецким танкистам так и не удалось прорвать линию противотанковых заграждений, которая с двух сторон прикрывала трассу, ведущую из Сомора в Жамбек. Атаки с позиции Эпёл — Шаришан в направлении Кирва и Дага были отбиты красноармейцами. Общий итог боев за день вряд ли мог кого-то порадовать. Успеха удалось добиться только частям 96-й пехотной дивизии, которые продвигались на юг. Они охватили с разных сторон местечко Чольнок и деревню Кёртелеш. Но взять эти населенные пункты немецким пехотинцам не удалось — части Красной Армии организовали в них сильную оборону. Определенный успех сопутствовал и 711-й пехотной дивизии. После захвата Жидоди и прилегающих к деревне с северо-востока высот, немецкая пехота смогла выйти на окраины Грана, блокировав тем самым почти все выходы из города. Чтобы развить достигнутый успех, командование 711-й дивизии отдает приказ перекинуть на южный берег Дуная в район Жидоди все имеющиеся пехотные силы, чтобы взять Гран именно ударом с юга, пока советские войска не успели подтянуть подкрепление. Боевая группа венгерской 23-й пехотной дивизии, на тот момент состоявшей из трех пехотных батальонов, была передана в распоряжение командования IV танкового корпуса СС. В штабе танкового корпуса воцарилось мнение, будто бы только мощным ударом на левом (северном), более подвижном и мобильном фланге можно было добиться перелома в ходе забуксовавшего наступления.
IV танковый корпус СС наступает через Пилишские гopы
Тем временем на второй день своего визита в Венгрию генерал-полковник Гудериан посетил командные пункты IV танкового корпуса СС и армейской группы Балка. Там ему доложили о сложившемся положении:
«По ходу собственного 6-дневного наступления вражеская оборона в районе Вертешских и Гереческих гор крепнет день ото дня. Используя пехоту и противотанковые укрепления, враг удерживает фронт, проходящий по линии Альшёгалла — Фельшёгалла — Барок — Чабди — Бичке — Мань — Жамбек — Кирва — Чольнок — Кёртелеш. На данной линии враг постоянно предпринимает контратаки, отдавая приказы собственным частям, чтобы те в ходе ожесточенных боев прорывались в наши позиции. Сегодня танковая группа 5-й танковой дивизии „Викинг“, которая накануне смогла продвинуться между вражескими укрепленными пунктами в Бичке и Мани, должна была безуспешно отражать вражеские атаки, предпринимаемые со всех сторон.По сути, наступление успешно развивается только на левом фланге (96-я и 711-я пехотные дивизии). Там наступающие части приближаются к Чольноку и Кёртелешу. 711-й пехотной дивизии удалось прорвать рубеж обороны противника и выйти к городу Гран. Данный успех должен использоваться для того, чтобы укрепить оборону собственного северного фланга в районе Грана. Разведывательные группы посылаются для захвата господствующих над городом с востока высот. Оттуда части 711-й пехотной дивизии должны повернуть на юго-восток, чтобы обойти с фланга вражеский рубеж обороны у Кёртелеша. Чтобы способствовать плохо развивающемуся наступлению, надо предпринять операцию в другом месте фронта. Командование группы армий „Юг“ запланировало на завтра наступление 4-й кавалерийской дивизии и танковой группы на южном фланге армейской группы Балка. Готовится также наступление танковых подразделений, включая части LVII танкового корпуса и 3-й танковой дивизии в количестве более ста машин, на участке северо-восточнее Секешфехервара. Атакующие части мощным рывком в северо-восточном направлении на Чаквар должны прорвать позиции противника в южной части Вертешских гор и выйти на линию Вали — Альчут, что является первой оперативной задачей наступления».
Несмотря на оптимистичные заявления командования группы армий «Юг», положение немецких частей на северном берегу Дуная ухудшалось с каждым часом. Советские источники так описывали события того дня:
«6 января 6-я гвардейская танковая и 7-я гвардейская армии без артиллерийской подготовки в блестящем ночном наступлении совместно прорвали немецкие позиции у Хрона и атаковали Комарно. Продвижение советских войск, продолжившееся 7 января, угрожало выходом к флангам и даже в тыл немецких передовых частей. Чтобы сдержать наступление частей 2-го Украинского фронта, немецкое командование перебросило на данный участок фронта те части, которые предполагалось использовать для подкрепления дивизий, рвущихся к Будапешту. Части 3-го Украинского фронта 6 января смогли отразить удар фашистских войск, нацеленный на Будапешт. Однако развить контрнаступление не удается из-за нехватки сил и войск».
Действительно, 6 января части 2-го Украинского фронта смогли прорвать немецкую линию обороны на участке шириной в 15 километров. Двигаясь по левому берегу Дуная, они окружали немецкие части. В журнале боевых действий группы армий «Юг» по этому поводу сообщалось: «К северу от Дуная вражеская 6-я гвардейская армия начала ночное наступление на Коморн, продвинувшись за несколько часов на 16 километров в наши позиции. Отразить наступление неприятеля не представляется возможным. Предполагается, что 7 января 1945 года противник продолжит свои попытки наступать».
С левого фланга армейской группы Балка, из LVII (57-го) танкового корпуса сообщали, что советские части нанесли удар прежде всего по позициям венгерской дивизии «Сент Ласло». Указывалось время начала наступления — 2 часа 30 минут (в советских источниках значилось «3 часа»). К утру передовые отряды Красной Армии фактически смели венгров. Чтобы остановить продвижение советских танков, в дело были пущены немецкие оперативные резервы: 8-я танковая и 211-я народно-гренадерская дивизии. Завязался ожесточенный бой, в ходе которого в окружение попадали и венгры, и советские части. Впрочем, блокированные советские подразделения, в отличие от венгров, не теряли самообладания, что отмечалось даже немцами. Несмотря на отчаянные попытки, танковому корпусу не удалось не только отбить у Красной Армии занятые территории, но даже и остановить советское наступление. Танковые части Красной Армии стремительно приближались к Коморну. Командование армейской группы Балка тут же попыталось «найти виновных». Генерал-майор Гедке около полуночи сообщал в штаб группы армий «Юг»:
«Складывается впечатление, что командование 8-й танковой дивизии сегодня не справилось со своими задачами, а потому ходатайствую о его отставке. По итогам развития сегодняшней ситуации требуется подкрепление, которое должно быть направлено на плацдарм под Коморном. Командующий армейской группой просит направить туда 208-й танковый батальон (который был подчинен командованию IV танкового корпуса. — Авт.). В Коморне все имеющиеся в распоряжении части готовы к занятию обороны».
Начальник штаба группы армий «Юг» генерал-лейтенант Грольман почти сразу же отреагировал на данное сообщение: оборону Коморна, равно как и командование 8-й танковой дивизией, тут же поручили генерал-майору Родену. Такая быстрая смена командования дивизии, вне всякого сомнения, произошла потому, что «на объекте» находился генерал-полковник Гудериан. Он и начальник штаба командования сухопутных войск полковник Бонин были оперативно поставлены в известность о неблагоприятном (для немцев) развитии событий на северном берегу Дуная. Об этом им сообщили по телефону. В момент разговора Гудериан и Бонин находились на командном пункте IV танкового корпуса СС. В 10 часов утра полковник Бонин уже звонил «домой», в Цоссен, и сообщал: «Генерал-полковник Гудериан принял решение, чтобы 20-я танковая дивизия направлялась не в Альтсоль, как было первоначально запланировано, а под Нойхойзель, где она должна присоединиться к LVII (57-му) танковому корпусу».
С прибытия 20-й танковой дивизии должна была начаться немецкая контратака. Понятно, что в сложившихся условиях все внимание Гудериана было сосредоточено на северном берегу Дуная, а потому предложение генерала Гилле — организовать прорыв блокады Будапешта всеми имеющимися в распоряжении силами на левом фланге IV танкового корпуса СС — осталось фактически незамеченным.
В штабе группы армий «Юг» прежде всего обсуждали продвижение советских войск по северному берегу Дуная и предстоящую оборону Коморна. При этом немецкое командование еще не знало, что в дело была пущена лишь часть 6-й советской гвардейской танковой армии.
На вечернем оперативном совещании, проходившем в штабе группы армий «Юг», полковник фон Бонин проинформировал по телефону начальника Генерального штаба сухопутных войск генерала Венка о положении, сложившемся в группе армий, в частности, в армейской группе Балка. При этом также обсуждались действия IV танкового корпуса СС. Фон Бонин сообщил: «Кажется, что IV танковый корпус СС совсем запутался. Откровенно говоря, подобные подозрения стали закрадываться еще во время встречи с обергруппенфюрером СС Гилле на командном пункте». По его (Бонина. — Авт.) мнению, 6-я танковая дивизия должна отзываться с ее нынешних фронтовых позиций, чтобы быть направленной на усиление южного фланга армейской группы Балка, где планировалось наступление.
Подобные заявления шли вразрез с мнением штаба IV танкового корпуса. Там считали, что успех операции зависел от усиления левого (северного) фланга. Наступать надо было к югу от Грана и завершить переход через Пилишские горы. Но очевидно, что Гилле не смог переубедить Гудериана и фон Бонина.
Начальники штабов (группы армий «Юг» и армейской группы Балка) обдумывали использование 6-й танковой дивизии, не предполагая поначалу вырабатывать единый план. Генерал-лейтенант Грольман хотел применить 6-ю танковую дивизию на правом фланге армейской группы. Генерал-майор Гедке считал это рискованным: «6-я танковая дивизия даже сейчас могла бы способствовать расширению фронта наступления. Переброска на правый фланг значила бы для танков очень длительную поездку. Некоторое время они не применялись бы ни на правом, ни на левом флангах».
Рассматривалась возможность разделения дивизии, когда «на юг» были бы посланы только моторизованные подразделения, разведывательные и артиллерийские части. Гедке хотел выждать до 7 января, то есть того дня, когда должно было начаться немецкое наступление к северу от Секешфехервара. Его интересовало, как оно скажется в целом на положении правого фланга IV танковой дивизии СС (дивизия «Викинг»). В журнале боевых действий группы армии «Юг» имеется весьма показательная запись: «Командующий армейской группой Балк предложил, чтобы в случае, если осажденный гарнизон Будапешта окажется в критическом положении, 6-я танковая дивизия устремилась бы к городу из Грана через Пилишские горы».
Примечательно, что отчасти это соответствовало идеям, которые высказывал Гилле. Но чтобы понять суть этого «антикризисного плана», надо прочитать его не один раз. Командующий армейской группой, который получил в свое распоряжение IV танковый корпус СС как раз для того (и только для того), чтобы деблокировать Будапешт, собирался выполнять поставленную перед ним задачу только в самом крайнем случае. Видимо, он полагал, что положение окруженной советскими войсками в Будапеште немецко-венгерской группировки было еще не самым критическим. Впрочем, он не мог не знать, что с каждым днем силы окруженных немцев и венгров таяли, как снег весной, а снабжение по воздуху фактически не осуществлялось. В подобной ситуации каждый час был на счету. Ждать какого-то чуда, которое якобы должно произойти в Будапеште, было совершенно абсурдным.
Таким образом, богатый событиями день 6 января 1945 года закончился ничем. В штабе IV танкового корпуса СС могли лишь с разочарованием наблюдать, как прибывавшие части подкрепления исчезали в южном направлении — там, где им пришлось бы столкнуться со свежими советскими частями, имеющими неплохие резервы. Ввиду успехов 711-й пехотной дивизии под Граном осуществление «южного решения» казалось и вовсе непонятным. В условиях, когда генерал Ваффен-СС Гилле, в отличие от Балка как командующего армейской группой, не имел всей полноты информации, он все-таки обладал более глубоким тактическим чутьем, когда предлагал нанести удар по кольцу окружения через Пилишские горы. Но по итогам событий 6 января был принят следующий план: «Ударом из района, лежащего на северо-запад от Секешфехервара, силами I кавалерийского корпуса (командующий — генерал кавалерии Хартенэк), 3-й и 23-й танковых дивизий, при поддержке 4-й кавалерийской бригады нанести удар по советским войскам под Чакваром, окружить их, отрезав от позиций IV танкового корпуса СС в Вертешских горах, и дать тем самым танковым частям СС возможность прорваться к Будапешту».
7 января 1945 года (воскресенье). Седьмой день операции «Конрад»
«Температура -2 °C. Сильная облачность. Снегопад. Плохая видимость. Проходимость дорог ухудшается. Дороги в горах местами сильно заснежены и труднопроходимы для бронетранспортеров».
В утренние часы на правом фланге армейской группы Балка началось отвлекающее наступление, на которое немецкое армейское командование возлагало огромные надежды. О его начале рассказывалось в журнале боевых действий группы армий «Юг»:
«Корпусная группа Брайта атаковала силами I кавалерийского корпуса, 23-й танковой дивизии, 4-й кавалерийской бригады и 3-й танковой дивизии. На поле боя группа столкнулась с сильной обороной противника. 23-я танковая дивизия взяла деревни Шаркерестеш и Борбала. 4-я кавалерийская бригада взяла высоту в 3 километрах на юго-восток от Замоя. Поддерживаемая танками группа Веймана достигла усадьбы, расположенной в 2 километрах к западу от Замоя. 3-я танковая дивизия с ходу взяла Шёред и Чакберень и движется в северо-восточном направлении, преодолевая вражеские контратаки, продвинувшись на 1 километр к югу от Чакбереня. Силами 1-го кавалерийского корпуса было уничтожено и захвачено 30 вражеских танков, 45 противотанковых орудий, 14 полевых орудий, 5 немецких зенитных орудий калибра 88 миллиметров… Очевидно, враг рассчитывал, что наступление будет направлено в сторону Будапешта, а не Вертешских гор. Он был готов к защите и создал рубеж обороны по линии Шаркерестеш — Борбала — Замой — Чакберень. Здесь оказывается ожесточенное сопротивление, которое может вылиться в кровопролитное сражение на правом фланге атакующих частей. До сих пор не ясно, имеются ли в распоряжении противника бронетанковые части, которые могут быть пущены в дело, поддержав его контрнаступление».
Герман Брайт, командующий III танковым корпусом
Атаковать севернее Секешфехервара, не ожидая на данном участке фронта сопротивления советских войск, было по меньшей мере наивно, так как маршал Толбухин уже был готов к подобным обманным маневрам. Немецкие войска устраивали такие маневры именно на этом же участке фронта неделю назад — 31 декабря 1944 года, обеспечивая тем самым прикрытие для начала операции «Конрад». Впрочем, это хоть как-то ослабило советский натиск на правый фланг IV танкового корпуса СС. Но даже в этой ситуации «викинги», хотя и отбивали советские контратаки, сами атаковать не могли. Наступление удалось продолжить лишь левому крылу эсэсовского корпуса:
«IV танковый корпус СС: удалось отбить вражеские вылазки из Фельшёгаллы. 6-я танковая дивизия взяла высоту в 3 километрах на северо-запад от Бичке и смогла отразить на ней контратаки противника, поддерживаемые танками. 5-я танковая дивизия „Викинг“ после прорыва вражеской обороны и ожесточенного уличного боя взяла Чабди. Здесь же отбиты контратаки неприятеля из населенных пунктов Бичке и Мань. Перешедший во время вражеской контратаки в руки неприятеля лес к западу от деревни Мань вновь зачищен. Высота 317 после сильных контратак противника из Жамбека сохранена в наших руках. 3-я танковая дивизия „Мертвая голова“ силами панцергренадерского полка Эйке смогла продвинуться на восток от Жамбека. Дивизия смогла отразить мощную контратаку неприятеля из Шаришана, а во второй половине дня продвинулась на 5 километров на юг. 96-я пехотная дивизия в ходе массового наступления окружила Чольнок. 711-я пехотная дивизия взяла высоту в 2,5 километра юго-восточнее Жидоди. Она удерживает территорию, одновременно развивая наступление на юго-восток из района Грана. Северная наступающая группа (подразумевается IV танковый корпус СС. — Авт.) отражает мощные контратаки противника из Бичке и Мани. Собственное наступление возможно лишь отчасти. В то же самое время 711-я пехотная дивизия успешно наступает».
Но при этом немцам не стоило забывать, что советские войска весьма успешно развивали наступление на северном берегу Дуная. Советские танки и мотопехота 7 января 1945 года находились всего лишь в каких-то 15 километрах от Коморна. Немецкая контратака на этом участке фронта почти сразу же захлебнулась. Контролируя северный берег Дуная, советская артиллерия могла фактически без проблем вести массированный артиллерийский обстрел южного берега. В итоге оказалось, что продвигаться по левобережным придунайским дорогам немецким частям «безнаказанно» можно было только под покровом ночи. Но и здесь ситуация могла поменяться в одночасье. В военной истории вообще можно встретить не так уж много случаев, когда наступающие навстречу друг другу части (с севера — советские, с юга — немецкие) разделяла всего лишь река. В итоге командование группы армий «Юг» задалось справедливым вопросом: «Вражеское наступление по северному берегу Дуная к плацдарму у Коморна заставляет задуматься: имеет ли смысл прекратить успешное наступление на южном берегу Дуная или продолжать его ограниченными силами, перекинув часть подразделений на северный берег, где они должны стать подкреплением 20-й танковой дивизии?»
Тем временем из Будапешта приходили все более и более тревожные вести. В итоге командование группы армий «Юг» решает попытаться остановить советское наступление по северному берегу имеющимися в распоряжении силами 20-й танковой дивизии. Делается это для того, чтобы не ставить под угрозу главную цель немецкого наступления — деблокирование венгерской столицы. «Собственное наступление является безотлагательной задачей, так как тактическое положение на восточном плацдарме Будапешта весьма напряженное».
Еще в первой половине дня, около 10 часов утра, командование армейской группы Балка придерживается мнения, что Будаёрша (конечной цели операции) можно было бы достигнуть силами I кавалерийского корпуса. Это заставило бы советское командование провести перегруппировку войск к западу от венгерской столицы. Как только части IV танкового корпуса ощутили бы на себе ослабление советского давления, они должны были решительным броском пробиться к северо-западным окраинам Будапешта.
В штабе IV танкового корпуса СС уже начали готовиться к тому, чтобы перекинуть основные силы танковых дивизий на свой левый фланг, обнажив при этом правый фланг корпуса. Позиции на правом фланге должны были удерживаться незначительными силами нескольких подразделений. Чтобы остановить советское наступление на Коморн, командование армейской группы Балка задумало некий «тактический круговорот». Немецкие части должны были атаковать советские войска через Дунай на отрезке Гран — Коморн. При этом 6-я танковая армия должна была обратить острие удара на сам Дунай, открыв фланг для удара немецкой 20-й танковой дивизии. Но при этом командование группы армий «Юг» вновь стало рассматривать возможность «отзыва» 6-й танковой дивизии с правого фланга IV танкового корпуса СС и переброски ее на помощь I кавалерийскому корпусу. В подобных условиях штаб армейской группы Балка медлил: «Складывалось впечатление, что вновь северная группа могла преуспеть в наступлении. Ожидается, что завтра-послезавтра будет установлена непосредственная связь с Будапештом. Но, принимая во внимание активность вражеских атак и отсутствие у нас сил, в Будапеште придется сдать хотя бы часть восточного плацдарма».
Подобный тактический оптимизм вообще был весьма характерен для генерала Балка. Однако эту полную надежд картину омрачало мнение начальника штаба группы армий «Юг». Он не считал, что в Пилишских горах 96-я и 711-я дивизии смогут достигнуть хоть какого-нибудь заметного успеха: «Согласно разведывательным данным противник перебросил к Пилишским горам с северного берега Дуная три дивизии. Попытка прорваться сквозь горы к Будапешту силами танковых частей не имеет никаких шансов на успех. Все зависит от того, кто будет контролировать высоты к востоку от Грана».
Нередко танкам приходилось продираться через леса
В вечерней сводке из группы армий «Юг» Верховное командование сухопутных войск Германии сообщало, что придерживается прежних целей наступления, несмотря на то что I кавалерийский корпус медленно выдвинулся на позиции, а 20-я танковая дивизия замедлила свое продвижение из-за частых подрывов на минах. Тем же вечером генерал Балк докладывал командующему группой армий «Юг» генерал Вёлеру:
«Наступление I кавалерийского корпуса смогло прорвать вражескую оборону на участке фронта шириной в 6 километров. При этом корпус углубился в позиции противника на 6 километров. В результате этой операции силами (советского. — Авт.) VII гвардейского моторизованного корпуса в составе 50 танков была предпринята контратака. До этого момента было уничтожено или захвачено 30 танков, 40 противотанковых орудий, 14 полевых орудий. Передовые части корпуса уничтожили 20 танков. После этого враг атаковал сразу со всех сторон. Настойчивое сопротивление объяснялось тем, что, по сведениям взятого в плен красноармейца, воинская группировка пыталась замаскировать операцию, осуществляемую севернее. При этом превосходящими силами противника к юго-востоку от Пилишсентлелека были атакованы части 711-й пехотной дивизии. Неприятель должен был атаковать боевую группу с гор и двигаться на запад, чтобы смести эту важную тактическую опору. Он намеревается перенести эпицентр боев далее на север, чтобы наносить удары по нам на территории гор».
Немецкому командованию даже к полуночи не удалось собрать сведений от сражавшихся дивизий. Работу по складыванию единой картины сражения пришлось продолжить глубокой ночью. Не имея этих сведений, было весьма затруднительно планировать дальнейшие действия. В командовании сухопутных войск активно работал оперативный отдел. Там считали: «Продолжение наступления I кавалерийского корпуса имеет смысл только в том случае, если оно сможет облегчить действия северной наступающей группе. Но такого ожидать не приходится».
В Верховном командовании сухопутных войск Германии настолько серьезно оценивали «коморнскую угрозу», что даже рассматривали возможность отвода всей корпусной группы Брайта на северный берег Дуная. В группе армий «Юг», напротив, полагали, что смогут удержать Коморн. «При переброске войск на северный берег Дуная на южном берегу может произойти военная катастрофа. Этот шаг может иметь самые непредвиденные последствия».
Командующий группой армий «Юг» убедительно просил генерал-полковника Гудериана, чтобы тот дал I кавалерийскому корпусу еще «хотя бы один шанс», прежде чем он будет отведен на север. Для реализации данного шанса генерал Вёлер даже был готов приказать левому крылу IV танкового корпуса закрепиться в районе Грана. Гудериан внял этим просьбам. Он согласился, но при этом указал: «Не должна ли одновременно с этим предприниматься наступательная операция изнутри Будапешта, чтобы обе стороны двигались навстречу друг другу?»
Когда Вёлер возразил, что имеет приказ Гитлера: ни при каких условиях не оставлять восточный плацдарм в Будапеште, Гудериан пообещал «завтра» урегулировать данный вопрос лично с фюрером. Но в тех условиях было крайне сложно, фактически невозможно, сражаться за Будапешт и одновременно осуществлять прорыв из венгерской столицы в северо-западном направлении. На самом деле немецко-венгерская группировка, осажденная в Будапеште, могла с трудом справиться только с одной из данных задач.
Во время наступления через заснеженные горы у танкистов редко выдавался момент для отдыха
Не исключено, что в сложившейся ситуации был виноват именно Гитлер, который хотел сохранить в своих руках весь контроль. Но нельзя исключать, что Гитлер, Генеральный штаб сухопутных войск и Гудериан не обладали достаточной информацией, чтобы принять правильное тактическое решение. Показательно, что, чем критичнее становилась обстановка в Западной Венгрии, тем сложнее было связаться с Берлином. Нередко командование группы армий не знало, какой из приказов выполнять.
Здесь сам собой напрашивается вопрос: почему было проигнорировано предложение Гилле нанести удар в направлении Будапешта через Пилишские горы всеми имеющимися силами, сконцентрированными по обе стороны от Грана? Есть несколько объяснений этому. Во-первых, сведения, поступавшие из Будапешта в Берлин, равно как и в штаб группы армий «Юг», могли посчитать чересчур паническими. Во-вторых, окруженная в Будапеште немецко-венгерская группировка должна была стать жертвой, принесенной во имя того, чтобы сковать на несколько недель наступление советских войск в направлении Братиславы и Вены.
Когда комендант Будапешта в очередной раз сообщил в штаб армейской группы Балка о катастрофической ситуации, генерал-майор Гедке заявил, что он и сам ожидал лучших результатов «от сегодняшнего наступления, предпринятого силами 137 машин бронетанковых войск из состава корпусной группы Брайта». В качестве успокоения говорилось, что «Балк носится с мыслью о прорыве при помощи мотопехотных батальонов панцергренадерской дивизии „Фельдхеррнхалле“ (не путать с одноименной танковой дивизией, блокированной в Будапеште. — Авт.), которые как раз прибывают в Гран». При этом деблокирование «крепости» Будапешт предполагалось осуществить в несколько этапов:
1) Перенесение линии обороны в Будапеште с восточного на западный плацдарм (оставление Пешта и перемещение в Буду).
2) Организация прорыва с территории западного плацдарма (Буды) в направлении Пилишских гор.
3) В случае провала данной затеи окруженные части должны были уходить через горы небольшими боевыми группами.
Подчеркнем, что данное решение было принято в ночь на 8 января. Это позволяло предположить, что через сутки, то есть в ночь с 8 на 9 января, немецкие и венгерские войска должны были оставить территорию Пешта (восточного плацдарма). Прорыв изнутри венгерской столицы должен был начаться ранним утром 9 января. Все напряженно ждали одобрения этого плана Гитлером. Чтобы не терять времени попусту, в Верховном командовании сухопутных войск Германии разрабатывался план «большого решения», который принимал во внимание не только положение Будапешта, но и обстановку под Коморном. В случае если I кавалерийский корпус не смог бы воспользоваться «предоставленным ему шансом», армейская группа Балка должна была осуществлять следующий план:
«1) IV танковый корпус СС должен перенести основные силы на левый фланг, чтобы вытеснить советские части из Пилишских гор.
2) X горнострелковый корпус СС должен прорываться из Будапешта в северо-западном направлении.
3) Все имеющиеся в распоряжении свободные силы должны быть брошены в контратаку на левом берегу Дуная. Не исключалось, что для этого могла использоваться вся корпусная группа Брайта, насчитывавшая на тот момент около 100 танков.
4) Отступающие части Красной Армии должны быть атакованы у западных отрогов Пилишских гор силами 4-й кавалерийской бригады. Одновременно с этим с юга наносился удар силами 3-й кавалерийской бригады.
Подробности операции должны были проясниться к полудню 8 января, когда стали бы известны данные немецкой разведки, а также собраны все сведения из сражавшихся немецких дивизий».
8 января 1945 года (понедельник). Восьмой день операции «Конрад»
«Легкий мороз. Местами идет снег. Сильная облачность. По сравнению с предыдущим днем состояние дорог неизменное».
Во время ночного наступления передовые части I кавалерийского корпуса смогли лишь незначительно продвинуться вперед по обе стороны от Замоя. Между тем советские войска возводили новые оборонительные укрепления и вводили в действие новые части. 4-я советская армия была отведена в резерв, а в бой у Замоя вступил 7-й механизированный корпус.
Несмотря на радужные ожидания, натиск советских войск на правый фланг IV танкового корпуса СС отнюдь не ослабился. Перспективы развития наступления становились минимальными:
«IV танковый корпус СС, вливший в себя 6-ю танковую дивизию, вел на высотах к северу и западу от Бичке ожесточенные бои с превосходящими силами противника. Удалось отбить предпринимаемые из Бичке контратаки неприятеля, поддерживаемые танками. Также 5-я танковая дивизия СС „Викинг“ и 3-я танковая дивизия СС „Мертвая голова“ отражали многочисленные танковые контратаки противника с территории населенных пунктов Мань и Жамбек. Левофланговые подразделения 711-й пехотной дивизии предыдущей ночью заняли Пилишсентлелек. После этого они установили, что Кестёльц занят неприятелем. Во время последующей атаки, направленной на юго-восток, правофланговой группе пехотной дивизии удалось занять высоты, расположенные непосредственно к северу и северо-западу от Кестёльца, а левофланговой группе той же дивизии — выйти на 2 километра юго-восточнее Пилишсентлелека. Во второй половине дня из Кестёльца пехотой противника была предпринята мощная контратака, в ходе которой правофланговая группа была отброшена назад на свои исходные позиции. Неприятелю удалось заблокировать дорогу восточнее Жидоди, связывающую Гран и Пилишсентлелек. Две из расположенных в Гране частей 96-й пехотной дивизии смогли деблокировать позиции батальона 711-й пехотной дивизии, тем самым расчистив путь. На южном берегу Дуная неприятель подтягивает с востока дополнительные силы. Они заняли оборону в 4 километрах на восток от Грана».
Активность левого фланга IV танкового корпуса СС и 711-й пехотной дивизии вынудила советское командование перекинуть часть советских войск с западного плацдарма в Будапеште (Буда). Так что в этот день активность атак на осажденную немецко-венгерскую группировку в Буде заметно снизилась.
Густав Хартенэк, командующий I кавалерийским корпусом
Но активность боевых действий на северном берегу Дуная не снижалась. Советские танки непрерывно атаковали немецкие позиции, пытаясь прорваться к Коморну и Нойхойзелю. Обе стороны несли громадные потери. По всему фронту советские части пытались оттеснить немцев на запад. Именно в этот день битва достигла своего апогея. Советское командование, чтобы побыстрее решить исход сражения, пустило в бой свежие части: 9-й гвардейский механизированный корпус был нацелен на Нойхойзель, а 5-й гвардейский танковый корпус — на Коморн.
В командовании группы армий «Юг» стали возникать оправданные опасения относительно реальности деблокирования Будапешта в случае, если находящаяся в нем группировка будет снабжаться так же плохо, как и прежде, а темп наступления армейской группы Балка будет столь же низким. Прорваться к венгерской столице можно было только в ходе стремительного и мощного наступления. В журнале боевых действий группы армий «Юг» в тот день было записано:
«Кажется сомнительным, что в нынешней ситуации можно добиться успеха. С другой стороны, в критической ситуации оказался плацдарм у Коморна и Нойхойзеля. По этой причине командование группы армий поставлено перед необходимостью принять решение: должно ли оно сначала сосредоточиться на действиях на северном берегу Дуная, чтобы в первую очередь разбить противника, продвигающегося в направлении Коморна и Нойхойзеля. Принятие подобного решения фактически означает отказ от деблокирования Будапешта. Следовательно, в штабе группы армий предполагают, что осажденному гарнизону придется пробиваться из Будапешта самостоятельно. Прорыв из Будапешта в северо-западном направлении может быть поддержан северным крылом передовых частей IV танкового корпуса СС, которые после ожесточенных атак смогли взять под свой контроль Пилишские горы юго-восточнее Пилишсентлелека».
Непосредственной тактической целью наступления, до сих пор осуществляемого эсэсовским корпусом, в данном районе был населенный пункт Помаз, точнее, аэродром, расположенный рядом с ним. Если бы эта боевая задача была выполнена, то северные окраины Будапешта были бы буквально в нескольких километрах от передовых частей СС. В данной ситуации была возможность совершить прорыв из города. Следовало только согласовать детали и провести необходимую подготовку. Но в дело вмешался Гитлер. Он был непреклонен — в Будапеште надо было сражаться за каждый дом. О прорыве и выходе окруженной немецко-венгерской группировки из советского кольца не могло быть и речи. Будапешт должен был быть отвоеван немецкими войсками, а не оставлен ими. Подобная непреклонность фюрера поставила крест на запланированной операции. В данных обстоятельствах командование группы армий «Юг» могло лишь предпринять контратаку на северном берегу Дуная, чтобы силами 20-й танковой дивизии отбросить советские войска от плацдарма в Коморне. Грандиозное немецкое контрнаступление, которое должно было вернуть Гран и восстановить фронт в границах конца 1944 года, откладывалось на неопределенный срок — по крайней мере до того момента, пока войска, находящиеся на южном фланге армейской группы Балка, не будут перекинуты на север. Но даже в этих условиях наступление I кавалерийского корпуса должно было продолжаться. Оно не могло привести ни к какому значительному тактическому успеху, но на время сковывало по обе стороны от Замоя немалые советские танковые части. Это позволяло надеяться, что они не будут привлечены к штурму Будапешта.
Чтобы исправить ситуацию, немцам требовались инициатива и свобода действий, предоставленная генералитету и старшим офицерам группы армий «Юг». Но именно в этом Гитлер и отказывал им. После 6 января самым очевидным и тактически верным решением было максимально возможное усиление левого фланга IV танкового корпуса СС, который бы «вскрыл» кольцо окружения вокруг Будапешта через Пилишские горы. Несмотря на активное наступление на северном берегу Дуная, командование группы армий «Юг» оценивало приближение Красной Армии к Коморну как операцию со второстепенными целями. Действительно, существовала вероятность выхода частей Красной Армии в тыл армейской группировке Балка. Но в то же время немцы продолжали контролировать Гран, что, в свою очередь, позволяло им прибегать к весьма эффективным контрмерам.
К полудню в штабе армейской группы Балка согласились с тем, чего так давно требовал Гилле: снять 6-ю танковую дивизию из окрестностей Фельшёгаллы, где она находилась в обороне на правом фланге танкового корпуса СС, перекинуть ее на левый фланг, где она должна была принять активное участие в наступлении.
Впрочем, в штабе группы армий «Юг» потребовали тщательно подготовить переброску 6-й танковой дивизии на новый участок фронта. Да и сама дата этой переброски должна была определиться именно командованием группы армий. Штаб группы армий должен был также решить, где будет использоваться эта дивизия. Здесь существовало только два варианта: либо на северном фланге IV танкового корпуса СС, где имелась самая большая вероятность осуществить прорыв к Будапешту, либо на южном фланге армейской группировки Балка вместе с I кавалерийским корпусом, где наступление не имело никаких шансов на успех. Вновь между командующими возникло недопонимание. Во время беседы между Балком и Вёлером обсуждались различные вопросы, но прежде всего — новый вариант операции по деблокированию венгерской столицы. Балк заявлял:
«Если наступление I кавалерийского корпуса не увенчается успехом, то нужно помнить, что 23-я танковая дивизия или 4-я кавалерийская бригада вместе с заново пополненными венгерскими частями при невозможности уничтожить противника будут загнаны в Вертешские горы. К тому же для данной цели могла бы подойти 3-я кавалерийская бригада приближающейся 2-й армии. А 3-ю танковую дивизию совместно с кавалерийской бригадой можно было бы перебросить под Коморн, где они атаковали бы советские части совместно с 20-й танковой дивизией».
Собственно деблокирование Будапешта ушло куда-то на второй план. В итоге генерал-майор Гедке разработал следующий план действий для армейской группы Балка:
«96-я дивизия должна прорвать заграждения северо-восточнее Грана. После этого армейская группа с прибывшими моторизованными батальонами панцергренадерской дивизии „Фельдхеррнхалле“ при поддержке танков и бронеавтомобилей должна выйти к берегу Дуная в районе Помаза и Будакаласа, захватить все прилегающие пространства и взять в свои руки аэродром Помаз, с которого будет вестись снабжение Будапешта. 711-я пехотная дивизия должна сдерживать наступление, ведущееся с Пилишских гор. Для осуществления операции в гористой местности в ее распоряжение предоставляется полковая группа 5-й танковой дивизии „Викинг“. Блокированный в Будапеште гарнизон должен сдать восточный плацдарм (Пешт) и сосредоточиться в первую очередь на обороне аэродрома Будаёрш. Это должно позволить выиграть три дня времени, чтобы вывезти всех раненых и начать снабжение. Можно ввести в заблуждение противника ложными маневрами».
Начальник штаба группы армий «Юг» не совсем согласился с предложенным планом. Он возразил: «Успех на севере во многом зависит от успешности операции на южном фланге, прежде всего на южном фланге IV танкового корпуса СС». Тем не менее в штабе танкового корпуса все-таки рассматривали возможность полной переброски дивизии СС «Викинг», причем для обороны оставлялась самая ослабленная часть соединения. Несмотря ни на что, Гилле готов был рискнуть, так как считал, что прорыв сквозь Пилишские горы был единственным шансом. Он писал:
«1) Корпусная группа Брайта должна продолжать контратаковать, чтобы противник перенес значительные силы с других участков фронта. В противном случае эти войска неприятеля могут быть брошены на штурм Будапешта или против IV танкового корпуса СС.2) Ходатайствовать о восточном плацдарме в Будапеште и готовиться к прорыву в северо-западном направлении с западного Будапештского плацдарма, чтобы добраться до аэродрома Помаз и населенного пункта Чобанка, что позволит продолжить сражение за Будапешт после вывоза раненых по воздушному мосту через горы.3) Начать завтра вспомогательную операцию силами усиленных моторизованных батальонов панцергренадерской дивизии „Фельдхеррнхалле“ и танков на берегу Дуная восточнее Грана. Нанести удар из Грана в направлении Сентэндре.4) В случае неприбытия всех воинских частей завтра на северном берегу Дуная силами 20-й танковой дивизии атаковать в направлении Нойхойзеля с одновременным началом атаки из района Коморна; народно-артиллерийский корпус должен прибыть южнее Дуная в район Грана, чтобы вести огонь по вражеской линии снабжения у Наны и Муслы. О противнике, наступающем на Коморн, нет никаких точных сведений. Однако есть уверенность, что к западу от Грана наступает IV (советский) гвардейский механизированный корпус.5) Предпринять одновременное наступление в сторону Вертешских гор силами венгерских гусар и немецких частей, откуда противник по возможности должен быть выжат на восток; когда на исходные позиции прибудет 2-я танковая армия; позже сюда надлежит перебросить 3-ю кавалерийскую бригаду».
В штабе группы армий «Юг» предостерегли от слишком раннего начала «вспомогательной операции» на берегах Дуная:
«Враг стал внимательным, что может еще более усложнить обстановку в Будапеште. Поэтому было бы логичнее начать данную операцию одновременно с прорывом из Будапешта… X горнострелковый корпус СС будет готов к этому в лучшем случае к 10 января. Надо еще учитывать, что ему потребуется как минимум пара дней для осуществления самого прорыва».
В данной ситуации те, кто должен был наступать по южному берегу Дуная под ураганным артиллерийским огнем с северного, «русского» берега, были, по сути, смертниками. В этом случае не совсем понятен оптимизм генерала Балка. Гилле считал данную «прогулку» по берегу Дуная и вовсе неосуществимой. Когда он завел об этом разговор с Балком, предложив использовать «штрафников» для наступления в горах, то генерал отказался отданной затеи. Однако уже после войны он признал свою ошибку.
Первым актом наступления стала перегруппировка IV танкового корпуса СС и направление значительно усиленного моторизованного полка «Вестланд» на юг от Грана. На исходные позиции эта боевая группа должна была выйти к вечеру 9 января. И это только при условии, что переброска прошла бы безупречно.
Тем временем штаб группы армий «Юг» уведомил Верховное командование сухопутных войск о своих планах. Произошло это двумя способами. Прежде всего начальник штаба группы армий «Юг» сообщил об этом начальнику оперативного отдела Генерального штаба сухопутных войск полковнику фон Бонину. Произошло это около 18 часов. Часом позже состоялся разговор генерала Вёлера с генерал-полковником Гудерианом. Вёлер пытался настоять на том, что проблемы восточного плацдарма должны решаться «на местном уровне», то есть в самом Будапеште. Гудериан формально согласился с этим, но тем не менее оговорился, что едет ночью к фюреру, чтобы «решить Будапештский вопрос». Сам Гудериан не испытывал никаких иллюзий по поводу исхода данного разговора с Гитлером: «Весьма сомнительно, что он даст на это свое согласие. Его позиция в первую очередь продиктована политическими воззрениями».
В связи с этой беседой командование группы армий «Юг» потребовала от Балка передать коменданту осажденного Будапешта Пфефферу-Вильденбруху категоричный приказ: «X горнострелковый корпус до принятия решения фюрером должен удерживать восточный плацдарм Будапешта. Согласно решению фюрера в вопросах обороны восточного плацдарма можно не считаться с мнением генерал-полковника Гудериана».
В итоге замысел о переносе эпицентра сражения на левый фланг IV танкового корпуса СС, чтобы в итоге попытаться деблокировать Будапешт мощным рывком через Пилишские горы, был подтверждением того, что первоначальная задумка операции «Конрад» потерпела полную неудачу. Операция «Конрад», вошедшая в историю под названием «Конрад I», закончилась. Немецкие войска даже близко не смогли подойти к Будапешту, не говоря уже о снятии с него блокады. Но приказ Гитлера о деблокировании венгерской столицы никто не отменял. Началась подготовка к операции «Конрад II».
Назад: Глава 2 «Паула» или «Конрад»?
Дальше: Глава 4 Операция «Конрад II»
