Глава 4
ОТКРОВЕНИЯ
Птицы пели, приветствуя новый рассвет. Арута, Лори, Джимми, Волней и Гардан сидели в кабинете принца, ожидая новостей от Натана и верховной жрицы. Стражи храма отнесли свою госпожу в комнату для гостей и встали у дверей, пока целители, вызванные из храма, приводили ее в чувство. Всю ночь они провели с ней, а члены ордена Санг Белоснежной выхаживали Натана в его покоях.
Все молчали, подавленные ужасами ночи, о которых никто не хотел говорить. Лори первым очнулся от оцепенения и, встав с кресла, подошел к окну.
Арута проследил за ним взглядом, но мысли его были заняты десятком вопросов, ответов на которые пока не было. Кто хотел его смерти? И почему? Но еще больше его беспокоило другое: насколько велика угроза для тех, кто едет в Крондор - для Лиама, Каролины и королевского двора? И более всего - не подвергнется ли опасности Анита? За последний час Арута чуть ли не десяток раз подумал: не отложить ли свадьбу?
Лори присел на кушетку рядом с полусонным Джимми.
- Джимми, почему ты решил позвать отца Натана, когда даже верховная жрица оказалась бессильна? - тихо спросил он.
Джимми потянулся и зевнул.
- Я припомнил кое-что из юности.
Гардан засмеялся, и напряжение в комнате разрядилось. Даже Арута, услышав слова Джимми, едва заметно улыбнулся.
- Несколько лет назад меня отдали в обучение к нашему отцу Тимоти, служителю Асталона. Некоторым мальчишкам позволяют учиться. Это обычно означает, что пересмешники возлагают на него большие надежды, - гордо прибавил Джимми. - Я должен был только научиться читать и считать, но мне заодно удалось узнать кое-что еще. Я помню, как однажды отец Тимоти объяснял нам природу богов, - правда, я чуть не уснул тогда. Согласно словам этого достойнейшего жреца, друг другу противостоят светлые и темные силы, их иногда называют добрыми и злыми. Добрые не могут бороться с добрыми, и злые не могут бороться со злыми.
Чтобы победить злую силу, нужен проводник доброй силы.
Верховная жрица многими считается прислужницей темных сил, поэтому она не могла удержать чудовище. Я надеялся, что отец Натан сможет противостоять этому существу, ведь все считают, что Санг и ее слуги находятся на доброй стороне. Я не знал точно, что получится, но просто не мог смотреть, как это чудище пожирает дворцовых стражников одного за другим.
- Твоя догадка оказалась верной, - сказал Арута, и в его голосе слышалось одобрение сообразительности Джимми. В комнату вошел стражник.
- Ваше высочество, отец Натан пришел в себя и просит вас пожаловать к нему.
Арута, вскочив с кресла, бросился в покои жреца, все последовали за ним.
Уже более века, согласно традиции, замок принца Крондорского имел храм и алтари для каждого бога - кто бы ни гостил у принца, какому бы божеству ни поклонялся, он всегда мог найти тут место для своих религиозных обрядов. За храмом присматривали разные ордена - они сменяли друг друга со сменой советников принцев Крондорских. Арута оставил храм на попечение отца Натана и его ордена, как это было при Эрланде. Покои жреца располагались позади храма, в противоположном конце нефа, за алтарем четырех главных богов. Арута пошел через большой сводчатый зал мимо алтарей младших богов, расположенных по обеим сторонам прохода, его сапоги гулко стучали по каменному полу. Миновав неф, Арута увидел, что дверь в покой Натана открыта и внутри заметно какое-то движение.
Он вошел в комнату жреца, и прислужники Натана отошли в сторону. Аруту очень удивил вид комнаты - все в ней было просто: ни лишних вещей, ни каких-либо украшений - глава ордена обитал почти что в келье. Статуэтка Санг в виде прелестной молодой женщины в длинном белом одеянии стояла на маленьком столике рядом с кроватью Натана.
Жрец выглядел слабым, изможденным, но был бодр духом. Он лежал на высоких подушках. Младший жрец находился поблизости, готовый исполнить любую просьбу Натана. Рядом с кроватью расположился и королевский лекарь. Он поклонился принцу:
- Он крепок, ваше высочество, только очень истощен.
Пожалуйста, ненадолго.
Арута кивнул, и лекарь вместе с прислужниками Натана вышел в коридор, не позволив войти в комнату спутникам принца.
Арута подошел поближе к Натану:
- Как ты?
- Я буду жить, ваше высочество, - тихо ответил жрец.
- Ты не просто будешь жить, Натан. Ты скоро снова станешь прежним.
- Я пережил ужас, какого никому не довелось испытывать, ваше высочество. И, как вы понимаете, мне надо кое-что вам поведать. - Он кивнул в сторону двери. Младший жрец прикрыл дверь и вернулся к постели Натана.
- Я должен поведать вам, ваше высочество, о том, что мало известно за пределами храма, - продолжил Натан. - Я беру на себя большую ответственность, но мне кажется, что дело не терпит отлагательств. - Арута наклонился, чтобы лучше слышать слабый голос жреца. - Во всем есть свой порядок, Арута, равновесие, установленное Ишапом - Тем, Который Над Всем.
Старшие боги правят через младших богов, которым и прислуживает жречество. Каждый орден имеет свою задачу. Может показаться, что один орден противостоит другому, но высшая истина в том, что все ордена занимают свое место в общем мировом порядке.
Бывает, что те служители храмов, кто относится к низшему рангу, не знают о других орденах. Отсюда и трения, возникающие иногда между храмами. Мое неприятие обрядов верховной жрицы этой ночью объясняется не столько враждой к ней, сколько заботой о благе моих прислужников. Понятливость человека определяется тем, сколько истины откроют ему храмы. Многим нужны простейшие понятия добра и зла, света и тьмы, чтобы по ним выстраивать ход жизни. Ты же не таков. Я был воспитан в следовании Единственному Пути, ордену, для которого я больше всего подхожу по характеру. Но, подобно всем тем, кто достиг моего ранга, я хорошо знаю природу и проявления воли других богов и богинь.
Однако то, что нынче ночью появилось в той комнате, мне совершенно неизвестно.
Арута растерялся:
- Что ты имеешь в виду?
- Когда я боролся с силой, которая воплотилась в морреле, я ощутил ее природу. Это нечто чуждое, темное и пугающее, нечто безжалостное. Сила эта яростна, она стремится победить или разрушить все вокруг. Даже боги, называемые темными, - Лимс-Крагма и Гьюис-ван - в свете истины не являются злыми. Но это существо - затмение света надежды. Это воплощение отчаяния.
Младший жрец дал понять Аруте, что пора уходить. Когда принц повернулся к двери, Натан окликнул его:
- Погоди, ты вот что еще должен понять: та сила пропала не потому, что я ее победил, а потому, что я лишил ее тела, в котором она обитала. У нее не стало телесной оболочки, чтобы продолжать битву. Я всего лишь одолел ее проводника. В это мгновение она раскрыла себя. Она еще не была готова встретиться лицом к лицу с Госпожой Единственого Пути, но она презирает ее и прочих богов. - Лицо жреца выражало тревогу. - Арута, эта сила презирает богов! - Натан приподнялся на подушках, протянул руку, и Арута, вернувшись, взял ее. - Ваше высочество, эта сила полагает себя высшей. Она полна ненависти и готова уничтожить всех, кто противостоит ей. Если...
- Тихо, Натан, - попросил Арута.
Жрец кивнул и снова откинулся на подушки.
- Стремись к мудрости, превосходящей мою, Арута. Вот что еще чувствую я: этот враг, эта всепоглощающая тьма становится сильнее.
- Поспи, Натан. Пусть все это станет еще одним дурным сном.
Арута кивнул младшему жрецу и вышел из комнаты. Проходя мимо королевского лекаря, он сказал:
- Помоги ему.
И в его голосе прозвучала скорее мольба, чем приказ.
Не один час провел Арута в ожидании вестей от верховной жрицы Лимс-Крагмы. Он сидел в одиночестве, а Джимми спал на низком диване. Гардан проверял посты. Волней был занят повседневными делами управления, а Арута не мог думать ни о чем, кроме загадок прошедшей ночи. Он решил не сообщать Лиаму о происшествии в подробностях до тех пор, пока король не прибудет в Крондор. Как он заметил ранее, угрозу для Лиама могло бы представлять лишь военное соединение, по численности равное небольшой армии, никак не меньше.
Отвлекшись от своих мыслей, Арута разглядывал Джимми, который во сне выглядел совсем ребенком. Он несерьезно отнесся к своей весьма серьезной ране и, как только все кончилось, тут же уснул. Гардан осторожно положил его на диван. Мальчишка был обыкновенным преступником, паразитом на теле общества, не трудившимся ни единого дня в своей юной жизни. Ему едва минуло пятнадцать лет, а он уже был хвастуном, лжецом, бродягой, но, кем бы он ни был, он оставался другом Аруты. Принц вздохнул: что же делать с юным воришкой?
Прибыл дворцовый паж с посланием от верховной жрицы. Аруту просили прибыть как можно скорее. Принц тихо поднялся, чтобы не разбудить Джимми, и последовал за пажом туда, где выхаживали жрицу ее целители. Стражники Аруты стояли вне помещений, отведенных жрице, а стражники из храма расположились сразу за дверями - такой порядок Арута пообещал жрецу, явившемуся к нему из храма. Жрец холодно приветствовал принца, словно тот был виноват в том, что его госпожа пострадала. Он проводил Аруту в спальню.
Арута опять обратил внимание на внешность женщины. Она лежала, опираясь спиной на груду цилиндрических подушек, светло-русые волосы обрамляли лицо, лишенное красок жизни, словно ледяная голубизна зимы заморозила его. Она выглядела так, словно за день постарела на двадцать лет. Но Арута, ощутив устремленный на себя взгляд, понял, что аура силы окружает ее по-прежнему.
- Вы пришли в себя, госпожа? - заботливо спросил Арута, склоняясь к ней.
- У владычицы моей есть для меня дела, ваше высочество. Она пока еще не призывает меня к себе.
- Это радостная весть.
Женщина села. Она машинально отвела со лба прядь почти белых волос, и Арута еще раз отметил, что, несмотря на мрачное выражение лица, верховная жрица была женщиной необычайной красоты - красоты, в которой не было нежности. Голосом, все еще слегка напряженным, она сказала:
- Арута кон Дуан, наше королевство в опасности. И более того. В царстве владычицы смерти только один человек стоит выше меня - это наша Мать-Матриарх в Рилланоне. Кроме нее, никто не может бросить мне вызов в обители смерти. Но теперь появилось нечто, что бросает вызов самой богине, нечто, пока еще слабое, но стремительно набирающее силу, которая скоро превзойдет мою власть в царстве владычицы моей. Понимаешь ли ты, что это значит? Представь, если бы младенец, отнятый от груди, пришел к тебе во дворец... нет, во дворец к твоему брату-королю и повернул всех слуг, всех стражников, даже всех подданных против него, сделав его беспомощным прямо на троне, символе его власти. Вот с чем мы встретились! И, пока мы здесь беседуем, мощь и злобность неизвестного врага растут. Это нечто очень древнее... - Она широко распахнула глаза, и вдруг Арута увидел в ее взгляде намек на безумие. - Оно древнее и молодое одновременно... Мне не постичь этого.
Арута кивнул целителю и повернулся к жрецу. Жрец жестом предложил принцу удалиться, и Арута направился к двери. Выходя, он слышал, как жрица разрыдалась.
В приемной жрец обратился к нему:
- Ваше высочество, я Джулиан, главный жрец Внутреннего круга. Я отправил письмо в наш главный храм в Рилланоне, где сообщил обо всем, что случилось здесь. Я... - Казалось, он ощущал неловкость, собираясь о чем-то поведать. - Скорее всего через несколько месяцев я стану верховным жрецом Лимс-Крагмы.
Мы будем заботиться о ней. - Жрец кивнул на запертую дверь. - Но она никогда больше не сможет направлять нас в служении владычице нашей. - Он снова повернулся к Аруте:
- Я слышал от стражников храма, что произошло сегодня ночью, и слова верховной жрицы я тоже слышал. Если храм может вам чем-то помочь, мы поможем.
Арута размышлял над словами жреца. Ничего необычного не было в том, чтобы жрец того или иного ордена был советником правителя. Немало было мистически важных дел, в которых знать не смогла бы разобраться без руководства духовенства. Поэтому отец Аруты не был первым, кто считал чародея одним из своих советников. Но храм и временная власть, каковой считалась власть короля, редко действовали вместе. Наконец Арута сказал:
- Благодарю, Джулиан. Когда мы лучше узнаем, о чем столкнулись, мы обратимся к вашей мудрости. Мне только что довелось понять, что мой взгляд на мир узок. Надеюсь, вы окажете нам действенную помощь.
Жрец склонил голову. Когда Арута уже уходил, он сказал:
- Ваше высочество...
Арута, оглянувшись, встретил озабоченный взгляд священника.
- Да?
- Узнайте, что это такое. Узнайте и уничтожьте его.
Арута смог только молча кивнуть. Он вернулся к себе в кабинет и тихо сел, чтобы не побеспокоить Джимми, который по-прежнему спал на диване. Арута заметил, что ему оставили на столике тарелку с фруктами и сыром и графин с охлажденным вином. Вспомнив, что он целый день ничего не ел, он налил себе бокал вина, отрезал ломтик сыра и снова сел. Откинувшись на спинку кресла, он положил ноги на стол и задумался. Последние две ночи он спал очень мало, и усталость навалилась на него, но мысли его были заняты событиями двух последних дней. Существо, обладающее сверхъестественными силами, бродило по его владениям, некое загадочное создание, повергшее в ужас жрецов двух самых могущественных орденов Королевства. Менее чем через неделю прибудет Лиам. Чуть ли не все дворяне съедутся в Крондор на свадьбу. В его город! А он не мог ничего придумать, чтобы защитить их.
Так и сидел Арута примерно час - жевал и запивал еду вином, но мысли его были далеко. Оставшись один, он часто отдавался мрачным размышлениям, и, столкнувшись с трудной задачей, не переставал искать решения, подходя к ней с разных сторон, теребя ее и так и этак, словно терьер крысу. Он рассмотрел десяток разных подходов и тщательно обдумал все сведения, которыми располагал. Наконец, отказавшись от десятка планов, он понял, что будет делать. Он снял ноги со стола и взял спелое яблоко с блюда, стоявшего перед ним.
- Джимми! - крикнул он, и мальчишка-вор тотчас проснулся - годы опасностей приучили его к чуткому сну. Арута бросил мальчишке яблоко, и тот, с удивительной скоростью извернувшись, поймал яблоко уже у самого лица. Арута понял, почему Джимми прозвали Рукой.
- Что? - спросил парнишка, надкусывая яблоко.
- Надо, чтобы ты передал пару слов своему мастеру.
Джимми так и не удалось полакомиться фруктом.
- Мне надо, чтобы ты устроил мне встречу с Хозяином.
Джимми смотрел на него широко раскрытыми глазами, не в силах поверить услышанному.
Опять со стороны Горького моря наполз густой туман и, словно толстым одеялом, накрыл Крондор. Два человека быстро шагали мимо дверей редких открытых кабачков. Арута следовал за Джимми, который вел его по городу - из квартала купцов на менее богатые улицы, а оттуда в самое сердце квартала бедняков.
Резкий поворот куда-то вниз - и вот они оказались в тупике.
Словно по волшебству из теней появились три человека. В тот же момент Арута вытащил рапиру, но Джимми произнес:
- Мы - странники, ищущие пути.
- Странники, я проводник ваш, - ответил мужчина, стоявший впереди других. - А теперь скажи приятелю, чтобы он спрятал свой прутик, иначе нам придется доставлять его до места в мешке.
Если эти люди и знали, кто такой Арута, то не подали виду.
Принц медленно убрал рапиру в ножны. Двое выступили вперед, держа в руках повязки.
- А это что? - спросил Арута.
- Дальше вы пойдете с завязанными глазами, - ответил проводник. - Если откажетесь, то ни шагу вперед больше не сделаете.
Арута, поборов недовольство, коротко кивнул. Двое с повязками подошли к ним, и Арута, едва успев заметить, как Джимми завязывают глаза, тут же ощутил грубую повязку и на своем лице. Сдерживая желание сорвать ее, Арута слушал проводника:
- Отсюда вас отведут в другое место, где другие поведут вас дальше. Вы можете пройти через много рук, прежде чем попадете куда хотите, так что не тревожьтесь, если услышите другие голоса. Я не знаю, куда вы идете, потому что мне не полагается этого знать. Не знаю я, и кто ты, человек, но от кого-то из тех, кто наверху, пришли указания, чтобы тебя вели быстро и не причинили вреда. Но помни: снимай повязку только при большой опасности. С этого момента ты не будешь знать, где ты.
Арута почувствовал, как вокруг его талии обвязывают веревку, и проводник сказал:
- Держись крепко и ступай твердо - мы пойдем быстро.
Тут же Аруту дернули в сторону и повели куда-то сквозь темноту.
Более часа - или принцу так показалось - водили его по улицам Крондора. Пару раз он споткнулся и набил несколько синяков: провожатые не очень беспокоились о нем. Проводники менялись не меньше трех раз, так что он не имел представления, кого увидит, когда повязка будет снята. Он поднялся по каким-то ступеням. Было слышно, как открылись и закрылись несколько дверей, и чьи-то сильные руки заставили его сесть. Наконец с него сняли повязку, и Арута зажмурился, ослепленный ярким светом.
Вдоль стола стояло несколько светильников с зеркалами, все зеркала были направлены в глаза принца, полностью лишая его возможности видеть человека, стоявшего за светильниками.
Арута глянул вправо и увидел, что рядом с ним на другом табурете сидит Джимми. После продолжительного молчания из-за светильников загромыхал низкий голос:
- Приветствую принца Крондорского.
Арута прищурился, но так и не смог разглядеть того, кто разговаривал с ним, стоя в темноте.
- Я разговариваю с Хозяином?
Наступило молчание.
- Будь доволен - я облачен достаточной властью для того, чтобы обсудить с тобой все, что ты пожелаешь. Я говорю от его имени.
Арута немного подумал.
- Очень хорошо. Мне нужен союз.
Из-за светильников раздался низкий смешок:
- Что может понадобиться принцу Крондора от Хозяина?
- Мне надо вызнать секреты гильдии смерти.
Снова последовало молчание. Арута не мог понять - то ли его собеседник советуется с кем-то еще, то ли просто размышляет.
Потом голос произнес:
- Выведите мальчишку.
Из темноты появились двое и, грубо схватив Джимми, выволокли его из комнаты. После этого голос сказал:
- Ночные ястребы - предмет беспокойства Хозяина, принц Крондора. Они вторгаются на дорогу воров, а их черные дела тревожат население, бросая недобрый свет на пересмешников.
Коротко говоря, при них дела идут плохо. Нам бы хотелось покончить с ними, но что, помимо заботы хорошего правителя о своих подданных, которых подлым образом убивают во сне, могло привести тебя сюда?
- Они представляют угрозу мне и моему брату.
Опять тишина.
- Значит, они высоко залетают. Что ж, и особ королевской крови убивают не хуже простых людей, а человеку приходится зарабатывать на жизнь тем, что он умеет делать, будь он хоть наемный убийца.
- Вам-то должно быть ясно, - сухо произнес Арута, - что после убийства принцев дела у вас пойдут еще хуже. Если в городе введут военное положение, пересмешникам придется туговато.
- Верно. Назови условия сделки.
- Я не прошу сделки. Я требую сотрудничества. Мне нужны сведения. Мне надо знать, где таится сердце ночных ястребов.
- Благотворительность не поможет тем, чьи трупы лежат в сточных канавах. А рука у гильдии смерти длинная.
- Не длиннее моей, - ответил Арута. Видно было, что он совершенно серьезен. - Я так понимаю, дело пересмешников страдает. Вы не хуже меня знаете, что будет, если принц Крондора объявит войну пересмешникам.
- Мало выгоды вести таким образом дела между гильдией и вашим высочеством.
Арута подался вперед. Его темные глаза сверкали в ярком свете. Медленно, чеканя каждое слово, он произнес:
- Я выгоды не ищу.
За недолгим молчанием последовал глубокий вздох.
- Да, вот, значит, как, - произнес голос задумчиво. Потом раздался смешок. - Вот в чем прелесть наследования власти. А гильдией голодающих воров будет трудновато править. Очень хорошо, Арута Крондорский, но для такого риска гильдии нужны гарантии. Ты показал вершки, теперь покажи и корешки.
- Назовите свою цену, - выпрямился Арута.
- Знай же: Хозяин с пониманием относится к вашему высочеству в том, что касается гильдии смерти. Ночных ястребов нельзя терпеть. Их надо искоренить всех до последнего. Но множество опасностей и большие траты ждут нас - эта затея обойдется нам недешево.
- Какова ваша цена? - повторил Арута.
- Учитывая риск полного провала затеи - десять тысяч золотых соверенов.
- В королевской казне появится большая дыра.
- Верно.
- Договорились.
- Хозяин не возражает, если оплата будет произведена позже, - произнес голос с легким оттенком шутки. - Теперь вот какое дело.
- Какое же? - спросил Арута.
- Юнец Джимми Рука нарушил клятву пересмешника и за это должен поплатиться жизнью. Он умрет через час.
Арута, не раздумывая, начал подниматься со стула. Сильные руки протянулись из темноты, и в полосе света появился здоровенный вор. Он молча покачал головой.
- Нам бы ни в коем разе не хотелось вернуть тебя обратно во дворец в состоянии худшем, чем ты прибыл сюда, - раздался голос из-за светильников. - Но если ты обнажишь оружие здесь, тебя доставят к воротам дворца в ящике, а мы уж будем расхлебывать последствия.
- Но Джимми...
- Он нарушил клятву! - перебил голос. - Он давал слово чести сообщать о ночных ястребах, где бы он их ни встретил. И, согласно клятве, он должен был рассказать нам о предательстве Веселого Джека. Да, ваше высочество, мы обо всем знаем. Джимми предал гильдию и рассказал об этом тебе первому. Есть вещи, которые можно простить, списав их на возраст, но такие дела - нет.
- Я не могу позволить, чтобы убили Джимми.
- Тогда слушай же, принц Крондора, вот что я хочу рассказать тебе. Однажды Хозяин возлег с уличной женщиной, как это бывало с сотней других, но эта шлюха родила ему сына.
Неоспоримо - Джимми Рука - сын Хозяина, хотя сам о том не ведает. Поэтому Хозяин оказался перед трудным выбором. Если повиноваться закону, который он сам и установил, - значит, он должен убить собственного сына. Если он не сделает этого, то потеряет доверие тех, кто служит ему. Неприятный выбор. В гильдии и так неспокойно - всех ошеломило известие о том, что Веселый Джек оказался шпионом ночных ястребов. Доверие в любые времена очень редкий товар, сейчас он почти не встречается.
Какой выход ты видишь?
Арута улыбнулся - он знал, какой может быть выход.
- Не столь давно было принято выкупать прощение. Назовите цену.
- Цену предательства? Не меньше, чем следующие десять тысяч соверенов.
Арута задумался. От его казны ничего не останется. Но ведь Джимми наверняка знал, на что идет, когда решил предупредить сначала его, а не пересмешников - он не мог не знать, чем это ему грозит.
- Идет, - мрачно сказал Арута.
- Тогда держи мальчишку при себе, принц Крондорский, потому как никогда ему больше не быть с пересмешниками, хотя мы не станем обижать его... если он, конечно, не предаст нас еще раз.
Тогда мы расправимся с ним, как с любым нарушителем. Быстро.
Арута поднялся:
- Мы покончили с делами?
- Кроме последнего.
- Да?
- Так же не столь давно было принято покупать грамоту на дворянство за золотые монеты. Какую цену ты запросишь у отца, чтобы его сын мог называться сквайром двора принца?
Арута рассмеялся, внезапно догадавшись, к чему приведут, переговоры:
- Двадцать тысяч золотых соверенов.
- Годится! Хозяин очень любит Джимми, хотя у него немало незаконных детей. Джимми не такой, как все. Хозяину хотелось бы, чтобы Джимми ничего не знал о своем родстве с ним, но ему хотелось бы надеяться, что после этой ночи для его сына начнется лучшая жизнь.
- Он будет принят ко мне на службу и не узнает, кто его отец. Встретимся ли мы когда-нибудь еще?
- Не думаю, принц Крондорский. Хозяин никому не показывается, он считает опасным для себя, даже если кто-то встречается с человеком, который говорит от его имени. Но мы сообщим тебе, как только разузнаем, где таятся ночные ястребы.
И будем рады узнать, что они уничтожены.
Джимми беспокоился. Прошло три часа, как Арута заперся с Гарданом, Волнеем, Лори и остальными членами своего совета.
Джимми предложили подождать в отведенной ему комнате.
Присутствие двух стражников у дверей и еще двух под балконом не оставляло никаких сомнений в том, что он, по той или иной причине, стал пленником. Джимми не сомневался, что ночью он вполне смог бы ускользнуть незамеченным, будь он в силах, но после событий прошедших дней никаких сил он в себе не чувствовал. К тому же он был несколько растерян, когда ему позволили вернуться с принцем во дворец. Воришка ничего не понимал. Что-то переменилось в его жизни, а он не знал - что и почему.
Дверь в комнату открылась, и часовой, просунув голову в дверь, поманил к себе Джимми.
- Его высочество ждет тебя, мальчик. - Джимми поспешно последовал за стражником через холл, по длинному коридору к покоям принца.
Арута, читавший что-то, поднял глаза. У стола сидели Гардан, Лори и еще какие-то люди, которых Джимми не знал. У дверей стоял граф Волней.
- Джимми, у меня кое-что есть для тебя.
Джимми посмотрел по сторонам, не зная, что сказать. Арута продолжил:
- Вот королевская грамота, заверяющая, что ты теперь - сквайр при дворе принца.
Джимми смотрел на него широко раскрытыми глазами, не в силах вымолвить ни слова. Лори рассмеялся, а Гардан, глядя на Джимми, усмехнулся. Наконец Джимми обрел голос:
- Это ведь только как будто, да?
Арута покачал головой, и мальчишка, запинаясь, спросил:
- Но я... сквайром?
- Ты спас мне жизнь и должен быть вознагражден.
- Но, ваше высочество... Я... Спасибо... Но как же... клятва пересмешника?
Арута подался вперед:
- С этим покончено, сквайр. Ты больше не член гильдии воров. Хозяин согласен. Все, об этом деле больше ни слова.
Джимми почувствовал себя в ловушке. Быть просто вором никогда не казалось ему особенно привлекательным. Другое дело - быть очень хорошим вором. Он считал, что у него была возможность показать себя с самой выгодной стороны, доказать всем, что Джимми Рука - лучший вор в гильдии... или когда-нибудь таким станет. Но теперь он придан свите принца, а с положением придут и обязанности. Но если Хозяин согласился, значит, путь в уличное сообщество мальчишке навсегда заказан.
Увидев, что паренек нисколько не рад. Лори сказал:
- Позвольте мне, ваше высочество?
Арута кивнул, и певец, подойдя к бывшему воришке, положил руку ему на плечо.
- Джимми, его высочество буквально вытащил тебя из огня.
Ему пришлось выкупить твою жизнь. Если бы он этого не сделал, твое тело плавало бы сейчас в заливе. Хозяин знает, что ты нарушил клятву.
Джимми пошатнулся, и Лори ободряюще стиснул его плечо.
Мальчишке всегда казалось, что правила писаны не совсем для него, что он свободен от обязательств, которые сковывают других. Джимми не знал, почему к нему так часто относились со снисхождением, тогда как всех остальных принуждали платить по полному счету, но сейчас он понял, что злоупотребил привилегиями. Мальчишка не сомневался, что певец сказал правду, и едва не задохнулся в столкновении разноречивых чувств, когда осознал, насколько близко от гибели он прошел.
- Жизнь во дворце не так уж плоха, - продолжал Лори. - В доме тепло, одежда у тебя будет чистая, да и еда здесь ничего.
Кроме того, тебя заинтересуют многие события. - Он посмотрел на Аруту и сухо добавил:
- Особенно из недавних.
Джимми кивнул, и Лори повел его вокруг стола. Джимми сказали, что ему надо встать на колено. Граф быстро зачитал грамоту:
- Всем в наших владениях. Поскольку юный Джимми, сирота из города Крондора, оказал ценную услугу в предотвращении нанесения телесного ущерба августейшей особе принца Крондорского, а также поскольку мы пожизненно считаем себя должником упомянутого Джимми, наша воля такова: пусть будет он известен по всему Королевству как наш любезный и верный слуга, а на будущее повелеваем, чтобы ему было предоставлено место при Крондорском дворе, с пожалованием чина оруженосцасквайра, со всеми правами и привилегиями, относящимися до его ранга. Также пусть всем будет известно, что поместье Хаверфорд на реке Веландел предоставляется ему и его потомкам, пока они живы, чтобы обладать им, со всею причитающейся собственностью и челядью. Титул поместья остается у короны до дня совершеннолетия Джимми. Издано сего дня и заверено нашей рукой и печатью. Арута кон Дуан, Принц Крондорский, Глава рыцарей Западных земель и Западных армий, Первый Наследник Трона в Рилланоне.
Волней взглянул на Джимми.
- Ты принимаешь это назначение?
Джимми ответил:
- Да.
Волней свернул пергамент и вручил его парнишке. Вот что, оказывается, нужно было, чтобы превратить воришку в сквайра.
Паренек и не представлял, где находится Хаверфорд на реке Веландел, но земли означали доход, и он немедленно просиял. Он отошел в сторонку и присмотрелся к Аруте, который был явно чем-то озабочен. Дважды сводил их случай, и оба раза Арута оказался единственным человеком, которому от него ничего не было нужно. Даже немногие его друзья среди пересмешников пытались извлечь какую-нибудь выгоду из дружбы с ним, пока Джимми не показал, что он не намерен поощрять их притязаний.
Парнишка чувствовал, что с принцем его связывают отношения, каких он не знал раньше. Пока Арута молча читал какие-то бумаги, Джимми решил, что, если судьбе будет угодно опять испытывать их, он, конечно же, останется с Арутой и его друзьями, а не побежит прятаться сам не зная куда. Кроме того, у Джимми будет доход и покой, пока жив Арута, хотя обеспечить последнее, невесело подумал Джимми, может оказаться не так-то просто.
Пока Джимми разглядывал свою грамоту, Арута, в свою очередь, разглядывал его. Уличный мальчишка - упрямый, жизнерадостный, находчивый, иногда жестокий. Арута незаметно улыбнулся. При дворе он будет как дома.
Джимми свернул грамоту.
- Твой бывший мастер работает со рвением! - сказал Арута, затем обратился к остальным:
- Вот у меня его сообщение - он почти отыскал гнездо ночных ястребов. Он сообщает, что в любой момент может прислать мне весточку и сожалеет, что не может предложить явную помощь, чтобы выкурить их из гнезда. Джимми, что ты на это скажешь?
Джимми ухмыльнулся:
- Хозяин знает правила игры. Если вы уничтожите ночных ястребов, дела пойдут, как прежде. Если не удастся - никому и в голову не придет, что он вам помогал. В любом случае он не в проигрыше. - Более серьезным тоном он прибавил:
- Еще он опасается других предательств среди пересмешников. Если его опасения подтвердятся, участие пересмешников поставит все дело под угрозу.
Арута понял, о чем хотел сказать паренек:
- Все так серьезно?
- Скорее всего, ваше высочество. Всего три или четыре человека могут встречаться с самим Хозяином. Он доверяет только им. Мне кажется, у него могут быть свои шпионы за пределами гильдии, никому, кроме его ближайших помощников, не известные, а может быть, не известные и им. Наверное, их он использует, чтобы выследить ночных ястребов. Пересмешников всего около двух сотен, а нищих и попрошаек - в два раза больше, и каждый из них может оказаться ушами или глазами гильдии смерти.
Арута улыбнулся своей обычной полуулыбкой.
- Вы неплохо рассуждаете, сквайр Джеймс, - заметил Волней.
- Похоже, вы станете находкой для двора его высочества.
Джимми скривился так, словно попробовал что-то кислое:
- Сквайр Джеймс?
Арута, казалось, не обратил внимания на унылый тон Джимми.
- Нам всем надо бы отдохнуть. Пока не придут вести от Хозяина, лучшее, что мы можем сделать, - это попытаться оправиться от потрясений последних дней. - Он поднялся. - Желаю всем спокойной ночи.
Арута быстро покинул кабинет, а Волней, собрав со стола бумаги, заторопился по своим делам. К Джимми обратился Лори:
- Пожалуй, мне надо взять тебя на буксир, юнец. Кто-то должен научить тебя галантному обращению.
К ним подошел Гардан.
- Да мальчишка и так лучше некуда. Только портить.
Лори вздохнул.
- Вот, пожалуйста, - обратился он к Джимми, - на человека можно надеть кучу знаков различий, но подметальщик бараков так им и останется.
- Подметальщик бараков! - вскричал Гардан в притворном гневе. - Певец, я заставлю тебя запомнить, что все мои предки были героями...
Джимми вздохнул, шагая по коридору за мужчинами. Неделю назад жизнь была куда как проще. Он попытался приободриться, но как ни старался, все же сам себе напоминал упавшего в сметану кота, который не знает - то ли ему лакать ее, то ли попробовать из нее вылезти.
