— Так, милочка, принеси-ка нам две фляжечки вискаря… не знаю, какой там у тебя припасен… Длинный Джон или Баллантинс… И чего-нибудь сладенького захвати — вишня в коньяке есть? Или что-нибудь в том же роде, да поживее, шевели попкой — даром, что ль, она у тебя такая тугая! — Подполковник Кортиков с удовольствием отдал распоряжение и, подмигнув обоим своим спутникам, проводил взглядом обтянутый синей юбкой зад стюардессы. — Ну, орлы, ща тяпнем за успех нашего предприятия!

Александр Васильевич прикрыл веки. «Во блин, — думал он, — на халяву в Испанию откатить — спасибо тебе, Женька Урусов! Мы тя не подведем, не боись!»

Накануне вечером Кортиков получил от Урусова полную вводку в курс дела, да еще политинформацию в придачу — о том, как вести себя в Испании. В присутствии Кортикова генерал-полковник созвонился со своим друганом, сотрудником московского представительства Интерпола, и дал ему команду поставить на уши мадридских, чтобы те «оказали полное содействие московской бригаде следователей по особым поручениям, ведущей дело поимки крупного российского криминального авторитета». Именно так, слово в слово, Женька навешал лапши на уши и насыпал пудры на мозги интерполовцу. Тот схавал все без тени сомнения и пообещал «всяческое содействие». Урусов дал Кортикову целый ворох мадридских и парижских телефонных номеров — для экстренной связи. Выдал и командировочные — по десять кусков баксов на рыло. Сумма была немалая, хотя Кортиков понимал, что для такого серьезного задания их едва ли хватит на самое-самое необходимое.

— Да как же мы такие деньжищи через границу перевезем, Евгений Николаевич?

— Не ссы, прорвемся! — весело гикнул Урусов. — У нас везде есть свои люди. Вот хоть начальник службы безопасности Барковский. Сам же теперь его знаешь. Семеныч окажет любую услугу — никакую ксиву выписывать не придется. Он проведет через все посты.

Кортиков успокоенно кивнул, пряча пухлую пачку зеленых в «дипломат».

— И смотри, Саша, чтобы без срывов, — строго предупредил на прощание Урусов. — Тут не должно быть никаких форс-мажоров. Ситуацию я тебе обрисовал. Ситуация серьезная крайне. Там, — он многозначительно ткнул пальцем в потолок, — ожидают от меня… от нас… только успеха. Бонусы будут нехилые — это я тебе обещаю… — Урусов задумчиво погладил взглядом плечо Кортикова. — Не сомневаюсь, что тебе придется на погоны пришивать третью, полковничью, звездочку, а может, даже сразу одну большую генерал-майорскую звезду… Вот так-то, брат. Коллеги в Мадриде предупреждены обо всем. Они будут помогать вам отслеживать перемещения гражданина Сучкова. Важно его обнаружить. Кто знает, может, он уже покинул пределы Испании и рванул куда-нибудь еще. Сейчас самое главное — не упустить время, взять след И идти по нему, не отставая ни на шаг. Пока он не выйдет на «цель». Я дополнительно об этом сообщу.

— А там как же мы его дернем? — озабоченно брякнул Кортиков.

— Пока команду не дам, с его головы волос не должен упасть, — свирепо глядя перед собой, гаркнул Урусов и как-то неожиданно поморщился.

— А когда будет отмашка, то вам дается полный карт-бланш. Сечешь фишку?

Кортиков сек фишку. Он просек фишку сразу же, когда запрятал в кейс три толстенных пачки стодолларовых купюр и не подписал при этом никаких финансовых бумаг. Так что план действий сразу созрел в его довольно-таки сообразительной башке. Эти тридцать штук баксов он, понятное дело, придержит у себя. Левкину со Свибловым скажет, мол, только и дали что командировочные в размере полста долларов в сутки — и все, так что затянем пояса потуже и будем проводить курс жесткой экономии. А когда средства иссякнут, мол, затребуем добавки.

Он с утреца созвонился с Барковским, объяснил, что отправляется по важному заданию и что не хочет терять время на поиск справок для прохождения таможенного контроля. Виталий Семенович все понял с лету, пообещал оказать содействие и попутно рассказал популярную у «шереметьевских» шутку. Торговая фирма очень долго ждет таможенной очистки груза из-за рубежа. Гендиректор фирмы звонит на таможню скандалить, а ему говорят: «Надо ж дать!..» «Так я сколько ждал!» — возмущается гендиректор. «У вас очень сложный случай — видимо, придется доложить нашему начальству». Барковский расхохотался, а Кортиков не врубился в юмор, только для вежливости хихикнул и повторил свою просьбу…

И вот теперь, блаженно развалившись в мягком кресле аэрофлотовского «боинга» и дожидаясь вожделенной фляжки виски, Алексей Васильевич прокручивал в голове возможные варианты завтрашних событий. Вариант первый: Сучкова — Игнатова удастся обнаружить сразу, скажем, в какой-нибудь гостиничке в Барселоне. Сев ему на. хвост, можно будет расслабиться и спокойно вести его на коротком поводке. Вариант второй: Сучкова — Игнатова в Барселоне уже не окажется. В лучшем случае это будет означать, что он, скажем, на днях свалил из столицы Испании, а может, и вообще из страны. Тогда придется задействовать испанскую полицию и погранслужбу, Чтобы установить местопребывание лже-Сучкова или место, где он пересек границу. А это уже серьезная головная боль.

Была и еще одна серьезная проблема: если Игнатов будет перемещаться по Испании под каким-нибудь третьим именем, тогда ситуация может усложниться весьма и весьма существенно.

Но худшим из всех вариантов Кортиков считал тот, при котором Варяга найти вообще не удастся. И тогда на повестку дня встанет четвертый вариант — возвращение несолоно хлебавши в Москву. Но этот последний вариант был настолько ужасен по своим непредсказуемым последствиям, что Кортиков даже думать о нем не желал.

Стюардесса принесла две пластиковые фляжки «Джонни Уокера», коробку вишни в шоколаде и какие-то хрустящие хлебцы. Кортиков, чарующе улыбаясь, достал портмоне и сунул ей в ладонь мятую двадцатку, а потом как бы невзначай проехался пятерней по выпуклому заду. Девица вспыхнула и прошипела:

— Меня в меню пока что не включили!

— Пока что! — повторил Кортиков и поднял палец. — Пока что! — И вытянул из портмоне уголок полусотенной купюры. — Но при благоприятных обстоятельствах, может, и включат!

Стюардесса, излучая негодование, удалилась.

— Вот сучка! А я слыхал, аэрофлотовские бортпроводницы за приличное вознаграждение не прочь трахнуться в туалете… — прокомментировал сцену Никита Левкин и Осклабился.

— А за неприличное — они, наверное, прямо в салоне дадут… — гоготнул Артем Свиблов.

— Разговорчики в строю! — одернул их подполковник Кортиков. — Рано о маньках мечтаете! Вот установим контакт с объектом — тогда и подумаете о возвышенном. — И он не смог сдержать усмешки.

После сытного обеда всех троих сморил сон, и они продрали глаза уже после приземления в мадридском аэропорту. На выходе их встречал человек с табличкой, на которой было выведено черным фломастером:

Надувая щеки, Кортиков дал распоряжение, встречающему — чернявому, цыганистого вида парню в темных очках — сразу же отвезти их в офис Мадридского представительства Интерпола. Сверившись по своим записям. он уточнил, что их должен ждать в своем кабинете сеньор Риварес, ответственный за розыск российских уголовных преступников.

Риварес оказался толстым лысым коротышкой с закрученными вверх кончиками черных усов. Он был сама любезность и к тому же сносно изъяснялся по-русски. Предложил русским коллегам кофе и сразу же выложил основное: след сеньора Сучкова обнаружен в отеле «Шератон» в центре Барселоны. Там он проживает вместе с женой и дочерью. Кроме того, как удалось выяснить по компьютеру, сеньор Сучков приобрел три билета до Нью-Йорка и должен вылететь в США буквально завтра.

Левкин, услышав новость, выразил искренний восторг работе испанских коллег. Столь многообещающее начало — объект сразу же может быть взят под наблюдение.

Но Алексей Васильевич несколько приуныл: он-то рассчитывал, что поиски Сучкова затянутся на недельку-другую и можно будет пожить в свое удовольствие в этом заграничном комфорте, посмотреть корриду, проинспектировать кое-какие места славного города Мадрида, пообщаться. там с испанскими красотками, выпить с ними знаменитого испанского вина. А тут такая новость: не успели они попасть в Мадрид, как им приходится бежать к самолету и отправляться за тридевять земель в далекий Нью-Йорк. Хотя если вдуматься, то красавицы Нью-Йорка будут ничем не хуже смуглых испанок.

— Вы нам очень помогли, сеньор Риварес! — изобразил на своем лице подобие радушной улыбки подполковник Кортиков. — Четко работаете.

— Ми не эсря полутчаем жалование! — с усмешкой заметил черноусый коротышка.

Кортикова почему-то задела эта хвастливая фраза, в которой он усмотрел укоризну в свой адрес, и он сухо ответил:

— Мы, между прочим, тоже зря денег не получаем, — но, спохватившись, уже миролюбиво добавил: — А где вы, сеньор Риварес, так хорошо овладели русским языком?

— Я утчился на филологическом факультете Московского унивьерситета, сеньор Кортиков. Мое эснание русского приготдилось сейтчас, когда мы ведьем дело об экстрадиции одного ватшего телевизионного магната. Он объявлен в международный розыск. А живет у нас, на юге страны.

Подполковник Кортиков и его спутники понимающе закивали, а сеньор Риварес, переведя разговор на другую тему, спросил:

— Вы надолго к нам?

Александр Васильевич печально развел руками:

— Получается, что нет. Раз вы так оперативно установили местопребывание Сучкова — нам тут задерживаться не резон. Теперь нам тоже необходимо в Нью-Йорк. И хорошо бы тем же рейсом. Нельзя ли помочь решить вопрос с билетами?

Риварес потянулся к бумажкам на своем столе и ловко вытянул из горы документов узкий желтый листок, несколько минут внимательно его изучал.

— Эсделаем! — наконец радостно объявил он, нажал на кнопку своего переговорного устройства и что-то быстро пролопотал по-испански.

Дверь кабинета распахнулась, и на пороге показалась длинноногая брюнетка в узкой юбке с откровенным разрезом на правом бедре и в ярко-красной блузке, рискованно расстегнутой так, что открывалась почти полная панорама обоих полушарий. Артем Свиблов нервно кашлянул, Никита шумно сглотнул слюну. А Кортиков ощутил, как заволновался его похотливый «снайпер» в укрытии за ширинкой.

Черноусый коротышка Риварес тоже облизал девицу масленым взглядом и затарахтел по-испански. Та только кивала в такт его указаниям.

— Ваши паспорта, сеньоры! — попросил Риварес.

Дерзко расстегнутая на все пуговицы девица быстро списала паспортные данные русских гостей в свою книжечку и, покачивая крутыми, аппетитными бедрами, деловито удалилась.

— Момент! — Риварес знаком пригласил гостей налить себе еще кофе. — Сейчас через несколько минут Ана-Мария все сделает.

— Симпатичная у вас секретарша! — не удержался Никита Левкин, ерзая на стуле.

— Ана-Мария не эсекретарша, а капитан полиции, — серьезно поправил его коротышка. — И моя невеста…

Никита завистливо крякнул и выразительно глянул на Свиблова: мол, знамо дело, какие это невесты…

Сеньор Риварес не обманул: буквально через пять минут капитан полиции Ана-Мария вернулась и о чем-то сообщила коротышке. Тот с довольным видом хлопнул в ладоши:

— О’кей. Дело в эшляпе, как говорится. Для вас забронировано три билета на тот же самый рейс. Билеты получите прямо в аэропорту завтра перед вылетом. Вылет в десять тридцать. А сейчас позвольте, сеньоры, пригласить вас на ужин в вашу честь.

«Ну вот, вечерняя программа знакомства с достопримечательностями мадридских красоток сорвана», — уныло про себя подумал подполковник. Но отказываться от дружеского предложения испанского коллеги конечно же не стал.

На следующее утро спецбригада генерала Урусова, переночевав в уютной пригородной гостинице, прибыла в уже знакомый им мадридский аэропорт и, заблаговременно зарегистрировавшись на нью-йоркский рейс, чтобы скоротать время, стала осматривать магазины беспошлинной торговли.

В самолет они садились последними. Пассажиров было совсем немного, и самолет летел полупустой. Войдя в салон самолета с нарочито ленивым видом, подполковник Кортиков шел по проходу, незаметно оглядывая пассажиров. Он внимательно изучил еще в Москве перед выездом фотографию Игнатова и теперь мысленно сличал ее с мужскими лицами в салоне.

Дойдя до последнего ряда и заняв свое место, Александр Васильевич впал в уныние: Сучкова — Игнатова среди пассажиров этого рейса не оказалось. Такого прокола бывалый оперативник явно не ожидал.

«Ну дурак, ну дебил, — костерил он себя почем зря. — Какого же хрена я вчера не установил наблюдения за Игнатовым — Сучковым? Выходит, бывалый урка обкрутил вокруг пальца. Неужели ушел? Не может быть!»