17
Дорога обратно, вопреки ожиданиям, оказалась значительно спокойнее, чем путешествие по брошенным рельсам. Хоть и шла через лес, в котором, по слухам, кто только не дебоширил.
Как показала практика, не дебоширил тут никто. Во всяком случае, за пять дней они никого не встретили. Лес хоть и был запущен, нуждался во внимании лесника, но оказался вполне приветливым.
Винни старался проникнуться этой приветливостью и просто идти вперед, радуясь солнечным лучам и птичьему гомону. Думать не хотелось. Ни о чем. Любая попытка размышлять вводила в уныние.
Мысли о собственной судьбе сводились к тому, что он молодой мертвый неудачник, а ведь мог бы доучиться и мирно работать в министерстве жизнеобеспечения Витано. В этом месте, если не раньше, мысли перескакивали на судьбу родного города, и тут уж становилось вовсе не до веселья. Чему радоваться, если и город со всеми своими гражданами, и Гильдия с наивными магами — всего лишь марионетки в руках Совета. И откуда у Совета такая власть? И главное, зачем все это Совету?
На этом месте Винни обычно чувствовал, что мысли путаются, а мозги не справляются с попыткой осознать замысел мироустроителей. Тогда он ругался на себя и снова пытался отключиться, радоваться букашкам и зеленой листве. Вот только мысли так или иначе все время возвращались обратно.
— Они уже близко.
Деррек поднялся на ноги. Отряхнул колено.
— Следы свежие. К вечеру догоним, если поторопимся.
— Поторопимся, — проворчал Мессер. — Если не поторопимся, упустим. До болот всего ничего осталось.
Надо поднажать. Вот только сил уже нет. Винни молча шагал вперед, сохраняя выбранную скорость. Вот он, выбор. Либо напрягаться и бежать куда-то неизвестно зачем, надеясь лишь на возможность. Не на результат, а на возможность еще напрячься, чтобы возможно добиться какого-то результата. А можно дать себе поблажку. Расслабиться. И потом всю жизнь кусать локти. Хотя когда силы на пределе, порой хочется плюнуть на все призрачные возможности и дать себе эту поблажку. Возможность отдохнуть, взять передышку, расслабиться.
Если подумать, то так всю жизнь. Можно ведь вырваться из Витано, напрячься и стать следопытом. А можно дать себе поблажку, потом еще одну. Потом давать себе поблажки всю жизнь. И сидеть до старости в министерстве жизнеобеспечения.
А разве в этом есть что-то плохое? Он ведь этого и хотел. Только выбора ему никто не дал.
«Врешь ты все», — одернул себя Винни.
И в самом деле, в этом тоже была ложь. Не ложь даже, а еще одна поблажка, которую хотел себе позволить. Выбор был. Был выбор: пойти домой и засесть за учебники или — погулять по крышам и завалиться на гульбище к сыну советника. Был выбор: пить или — не пить. Был выбор: бравировать спьяну или — тихо пойти домой. Был выбор: спорить с Санти или — быть умнее и отказаться от спора. Был выбор, на худой конец, не спорить и не поддаваться на провокации избалованного именинника, а просто в ухо ему дать.
Выбор был. И Винни каждый раз сам принимал решение. Или позволял принять его за себя. Что тоже было его выбором. Выбор есть всегда, другое дело, не всегда он делается верно. А вот чувствовать, что сделал что-то не так, никому не приятно. И тысячи людей, делая выбор, начинают перекладывать ответственность за него на чужие плечи. Оправдывать себя. Делать себе поблажки. Так из маленьких неправд и самообманов складывается одна большая ложь. Может быть, так и закладывается система?
Винни снова тряхнул головой. Не думать. Не думать больше об этом. Лучше уж вовсе ни о чем не думать.
«И всю жизнь протирать штаны в министерстве жизнеобеспечения, — поддел кто-то внутри: — Не знать, что творит Совет, а только радостно улыбаясь, выполнять то, что он прикажет. Давать себе поблажку. Но чем ты сам тогда лучше Совета?»
— О чем задумался? — бодро пихнул в бок Деррек, и Винни почувствовал благодарность.
— Да так, — натянуто улыбнулся он. — Думаю, что мы станем делать, когда догоним караван.
— У Мессера есть план, — подмигнул Деррек.
— Какой? — оживился Винни.
— Подвесить всех за ноги, как летучих мышей, и рисовать под ними всякие закорючки, пока они не испугаются.
— Да ну тебя, — заулыбался Винни.
— А что, — продолжал резвиться Деррек. — У лорда в этом деле богатый опыт. Не веришь, попроси, он тебе покажет… Да вон хоть на этом Морашонке.
Вампир кивнул на шагающего под присмотром Наны юношу. Жози боязливо поежился.
Караван они догнали вечером. Первым близость противника почувствовал маг. Мессер недовольно хмурился, замирал, словно вслушивался во что-то. Наконец попросил идти тише и побольше молчать. А вскоре и вовсе остановился.
— Здесь остановимся, — сообщил он.
— Посреди дороги? — не понял Винни.
Лорд в ответ только хмыкнул, повернулся и зашагал в сторону от дороги. Через пару шагов он был уже возле леса. Еще пара мгновений и за его спиной тихо сомкнулись кусты. Винни поспешил следом. Сзади зашлепали шаги Жози и еле слышно, словно водомерки по зеркалу пруда, заскользили Нана и Деррек.
Шагов через пятьдесят лес чуть расступился. На прогалине ждал Мессер.
— Здесь, а не на дороге, — сообщил он как ни в чем не бывало.
Он бросил вещи, огляделся и кивнул Нане.
— Устраивайся пока. Мы сейчас вернемся.
Нана, Деррек и Винни переглянулись. Мессер прежде командования на себя не брал, почему решил взять теперь? Но спорить с магом никто не решился. Мессер с деланным безразличием проследил за тем, как переглядываются спутники, потом повернулся к Дерреку и Винни.
— Все? Вы, двое, идите со мной.
И снова повернулся и не дожидаясь пошел к деревьям. Костлявый силуэт мелькнул среди деревьев и снова растворился. Винни и Деррек поспешили следом.
— Чего это со стариком? — удивленно спросил Деррек на ходу.
Винни пожал плечами. Еще несколько шагов прошли молча. Потом Деррек замер, словно его осенило и, бросив короткое «я догоню», побежал назад.
Оставшись в одиночестве, Винни еще раз пожал плечами. Ни для кого. Разве что для себя. И пошел следом за Мессером. Кусты стали гуще, ветки летели в лицо. И хоть боли он теперь не чувствовал, но остаться без глаза не стремился.
Наконец впереди появился тощий силуэт. Винни хотел спросить, какая муха укусила лорда, но тот приложил палец к зубам, как люди прикладывают к губам, и указал вперед.
Винни подошел ближе. Там, за кустами, где-то далеко впереди обозначилось пустое пространство. А за ним что-то активно шевелилось, словно разворошили гигантский муравейник.
Юноша подался было вперед, но в плечо тут же вцепились крепкие костлявые пальцы. Должно быть, так же хватает смерть, мелькнуло в голове, но тут же и вылетело. Смерть хватает не так. А вернее, она не хватает вовсе. Это Винни теперь знал точно. Она просто обрушивается на голову и все. Ну, или почти все. Это кому как повезет.
Никаких вспышек, стремительно проносящейся жизни перед глазами, трубы, в конце которой ждут покойные друзья и близкие. Никакой старухи с косой и прочих россказней того же порядка. Просто ты был, и тебя не стало. Ну, или почти не стало. Опять же кому как повезет.
Повинуясь вцепившемуся в плечо Мессеру, Винни вернулся на место и осторожно раздвинул ветки. Вдалеке остановился обоз, который они пытались догнать без малого неделю.
Он разглядел телеги, нагруженные так, что рессоры проседали, а колеса утопали в земле. Повозки стояли кругом. В центре круга готовили костер. Бегали возницы. Суетились, галдели. Никуда не спешили только двое. Одного из них Винни знал как деятельного политика Витано, одного из значительнейших членов Совета. Господин советник Мора слыл кристально честным и преданным Витано отцом города. Знали бы его жители, где сейчас находится советник и чем занимается, они бы живо изменили свое мнение.
Советник, впрочем, не делал ничего предосудительного. Он сидел на краю повозки и мило беседовал с неприметного вида лысым господином. Винни вспомнил про «приклеенную улыбку», о которой говорил мерзавец Жози. И тут же вспомнил, где эту улыбку видел…
— Вы были столь убедительны в своем молчании, — улыбнулся лысый господин из глубин памяти. — Хотел бы я знать, кто скрывается за вуалью, но боюсь даже спрашивать.
Все это было так давно, хоть и произошло всего неделю назад. Или чуть больше.
— И вы, молодой человек, — повернулся лысый к Винни. — Я восхищаюсь вами.
— Мной? — словно со стороны услышал Винни собственный голос. — Из меня-то уж точно актер никудышный.
— Вами! Знаете, Лупа-нопа — свободный от предрассудков город, но не каждый человек, знаете ли, рискнет гулять здесь с тремя нечеловеческими существами. Простите, господа, я никого не имел желания обидеть, но у горожан и вправду косные взгляды. А вы, молодой человек, просто поражаете смелостью и широтой взглядов. Разрешите пожать вашу мужественную руку.
Лысый протянул ладонь. Винни вяло сунул руку, не ответить на рукопожатие было бы невежливо. Кисть юноши исчезла в ладонях человека. Тот схватил ее и судорожно затряс, будто в ладони Винни Лупо крылось спасение всего человечества.
Винни почувствовал себя так, словно его рука попала в тиски. А потом хватка ослабла, и человек отступил.
А еще через час Винни Лупо умер в гостиничном номере недорогого отеля портового города Лупа-нопа. Умер из-за этого человека. Умер из-за этого рукопожатия. Умер, потому что лысый убил его.
Сейчас лысый убийца сидел рядом с советником Мора и улыбался на все лады, приклеивая одну за другой самые разные улыбки. И ведь не скажешь, что убийца. Вон даже на упырей-возниц не орет.
Винни переключился на упырей и попытался их сосчитать. Но те все время перемещались, бегали, суетились, делали что-то, и он очень быстро сбился.
Снова начал считать, шлепая беззвучно губами. Когда сбился в третий раз, беспомощно обернулся к Мессеру. Тот был уже не один. Рядом стоял Деррек. Когда только успел подойти.
Маг легонько отступил, двигаясь совершенно беззвучно. Осторожно поманил юношу и вампира. И на всякий случай снова поднес палец ко рту.
Обратно они шли медленно. Теперь Мессер никуда не торопился. А на полпути остановился вовсе.
— Ты куда ходил? — спросил он у Деррека недовольно.
— Вернулся к нашему юному другу и связал его покрепче. Думаю, ему это не помешает. А то мало ли, бежать вздумает или орать, на помощь звать.
— А связанным он орать не сможет? — ядовито поинтересовался маг.
— Связанным, вероятно, и сможет, — парировал Деррек. — А вот с кляпом во рту вряд ли.
Винни, наблюдая за ними со стороны, нахмурился.
— По-моему, вам Петро не хватает, — буркнул он. — Раньше, когда он был, вы друг с другом не лаялись.
— Шутим мы, — пояснил Деррек, вновь принимая серьезное выражение лица.
Лорд кивнул, словно бы соглашаясь.
— Сколько насчитали? — спросил безо всякого перехода.
— Кого? — не понял Винни.
— Ясно кого, — Деррек поспешил показать, что он-то все понял. — Этих.
Он кивнул назад, где за деревьями осталась стоянка каравана. Винни насупился пуще прежнего.
— Не знаю. Они бегали, как заведенные. Штук двенадцать.
Мессер хмыкнул и посмотрел на Деррека.
— Пятнадцать? — зачем-то спросил вампир.
— Двенадцать упырей, — спокойно доложился Мессер, — три человека, советник и маг.
Винни потерял дар речи.
— Маг? — переспросил Деррек за двоих.
Мессер кивнул.
— Этот лысый. Он маг. Причем, не слабый.
— Сильнее тебя? — наивно спросил Винни, чуя, что снова может ворочать языком.
Мессер молча сел на землю, дернул травинку и, запустив ее между зубов, принялся, совсем как живой человек, жевать стебель. Глядя на него, Винни почти почувствовал вкус травинки. Хотя понимал, что чувствовать теперь не может. Только вспоминать.
— Какая разница, — проговорил задумчиво маг. — Даже если я справлюсь с этим магом, что с остальными шестнадцатью делать? Ну, пусть советник не боец. Но остальные-то наемники. И нанимали их не только для того, чтоб тележки катить по лесу. Вы видели, как они телеги ставят? Думаю, у них и ружья есть. Если что, стрелять начнут. Нет, к ним так просто на хромой козе не подъедешь.
— А если магией? — прикинул Деррек. — Как тогда на железной дороге. От города мы далеко. Даже дальше, чем в прошлый раз. Никто и не заметит.
— Никто, — сердито пробормотал Мессер. — Кроме этого лысого. А этого уже достаточно. Для того чтобы огненные шары метать — сконцентрироваться надо. Пока я буду с силами собираться, он меня почувствует и успеет блокировать. И что вы тогда будете делать с теми пятнадцатью?
Деррек хотел ответить, но слова застряли в глотке, и он только зло сплюнул. Винни почувствовал, как тоненькая ниточка надежды, в существовании которой боялся признаться даже себе, истончается еще сильнее, превращается в прах.
— И что делать? — спросил он убито.
— Ждать, — уверенно сказал Мессер.
— Чего ждать? — вступился вампир. — Завтра они до болот доберутся. Если вход в этот Витано не где-то посреди трясины, то уже завтра вечером они войдут в город. И что тогда?
— А вот тогда, — спокойно, со значением сказал лорд, — пока они будут все это разгружать, мы потихоньку подойдем ближе и выкрадем лысого. Без всякой магии.
— А они будут разгружать?
— Будут. Пятнадцать телег не булавка, их просто так в город не протащишь. Особенно если в городе не должны знать, что снаружи приходят какие-то телеги.
— Ну ладно, выкрадем. А потом что?
— А вот потом уже будем разбираться.
Мессер говорил так спокойно и уверенно, что ему хотелось верить. Винни даже чуть улыбнулся:
— Что, опять за ноги и на дерево?
