Часть первая
БЕГЛЕЦ

Пантор стоял, нарочито небрежно закинув за плечо холщовый сверток, и таращился на листовку. С обшарпанной бумаги, кое-как прилепленной на стену, смотрело странное женское лицо. Под грубо выполненным портретом значилось имя «Ионея Лазурная», сопровожденное уточняющим описанием, из которого следовало, что женщина красива, хитра и коварна.

Оценить коварство врага государства по портрету Пантор не взялся бы, а вот красивой ту, что намалевана на картинке, назвать было нельзя даже с очень большой натяжкой. Вообще молодой человек давно отметил для себя, что по картинкам, которые развешивают по столице, найти и опознать преступника практически невозможно. Сходство у портретов с оригиналом обычно было такое же, как у стула с табуреткой. Конечно, у обоих по четыре ножки и на то и другое можно сесть, но на этом, собственно, сходство и заканчивается.

 — Они это специально делают, — проскрипел из-за плеча старческий голос.

Пантор внутренне сжался и обернулся. Рядом стоял сухонький старичок с постоянно двигающейся нижней челюстью, будто жевал что-то.

— Рисуют так, чтоб непонятно было, — словно бы прочитав его мысли, поведал старикашка.

— Зачем? — не понял Пантор.

— Знамо дело зачем. Чтоб вознаграждение не платить.

И старикашка хитро кивнул на весьма ощутимую цифру, обещанную в качестве вознаграждения тому, кто схватит изменницу и сдаст властям.

Юноша оценивающе поглядел на старика. Или провокатор, или в маразме. Кто ж иначе начнет на улице среди бела дня выдавать столь нелепые обвинения в адрес всенародно избранной власти. Это ж все равно, что против воли народа восстать и основ демократии. А кто против народной воли, на того патрули есть.

— Я думаю, вы ошибаетесь, — вежливо отозвался Пантор и поспешил отойти.

— А я думаю, что ты врешь, маленький засранец, — завопил вдруг старик на всю улицу.

Юноша поспешно перебежал на другую сторону улицы и зашагал прочь.

— В этом городе все заврались! — надрывался за спиной старик. — Все врут себе и друг другу. И радуются той враке, которую себе придумали. Позор на мои седины! Я пережил свой город. Веролла умерла раньше, чем старый Кади склеил ласты!

Старик все надрывался, но Пантор, уже не слушая, завернул за угол. И какого демона его потянуло торчать возле этой несчастной листовки с Ионеей-преступницей? Правда, в тот момент, когда он шел мимо, казалось естественным для добропорядочного гражданина остановиться и уделить внимание важной информации. Не задержись он возле листовки, это выглядело бы подозрительно. А выглядеть подозрительно он не мог себе позволить. Ведь если его задержат с содержимым свертка…

Пантор поежился. И зачем он только заглянул внутрь? Не знал бы, что в свертке, чувствовал бы себя теперь спокойнее.

«Нет, не чувствовал бы», отогнал он мысль. И это была правда, потому что о содержимом холщовой тряпицы он догадывался. Как догадывался и о том, чем занимается его учитель.

Стараясь выглядеть естественно, Пантор свернул на широкую улицу и двинулся к центру города. Движение здесь было оживленным. По тротуарам сновали толпы горожан и приезжих, а мостовая грохотала под колесами повозок и мобилей.

В отличие от основной части города, что расползлась вокруг зеленью садов, пестрела крышами невысоких, изящных особняков, обнесенных высоченными ажурными оградами, а на окраине кучилась одинаковыми неприглядными доходными домами, центр Вероллы устремлялся к небу высотными постройками. Среди изящных зданий немыслимой высоты выделялось здание Консорциума. И хотя власти если не боролись с магией и магами, то притесняли их, создать такое архитектурное сооружение без помощи магов, кажется, было невозможно.

Еще мальчишкой Пантор с друзьями бегал в центр смотреть на «высотки», как окрестила их ребятня. И посмотреть было на что. Один только шпиль Консорциума, сверкающий на солнце и словно готовый продырявить небо, выглядел на редкость впечатляюще. Так что вовсе не мудрено, что центр Вероллы привлекал не только тех, кто попадал сюда по делам служебным, но и кучу зевак со всех концов Объединенных Территорий Консорциума.

По служебной надобности и личным делам сюда также тянулись вереницы ходоков: ведь помимо здания Консорциума, в недрах которого обосновались основные властные структуры, в центре располагалось все, что давало Веролле, да и всем Объединенным Территориям жизнь. Здесь находились суд и управление патрульной службы, центральная клиника и конторы прочих служб. Здания всех этих учреждений были не столь величавы, как здание Консорциума, но любое из них заставляло всякого смотрящего задирать голову и невольно разевать рот от восторга.

Здесь же находились несколько огромных торговых центров. Торговать под открытым небом в столице, сколько помнил себя Пантор, не разрешалось. Разве что свежей прессой. Словно подтверждая эту мысль, мимо промчался мальчишка с сумкой через плечо, размахивающий газетой.

— «Огни Вероллы»! Покупайте «Огни Вероллы»! Свежие новости! Ионея Лазурная в розыске! Вступили в силу новые указы кодекса! Скандально известный Санчес О'Гира начинает новое журналистское расследование!

Мальчишка кинулся Пантору под ноги, чуть не сбив.

— Купите газету! — потребовал юнец вместо извинений.

Новые указы Пантора интересовали не слишком, скандальный сочинитель газетных «уток» и того меньше, потому он лишь молча помотал головой и пошел своей дорогой.

Мальчишка скорчил в спину несостоявшегося покупателя рожу, но тут же о нем и забыл, устремившись дальше по улице и рекламируя актуальность свежей прессы.

Толпа вокруг все густела, и Пантор решил все же обойти самое сердце города. Ни к чему туда соваться с его ношей. И без того страшно нарваться на патруль. И пусть возле Консорциума народу больше и шанс попасться на глаза патрульным меньше, но и патрули там злющие. Уж если обратят на тебя внимание, так с живого не слезут. И даже если ты новорожденный, все одно придумают, в чем ты провинился перед законом, правительством и народом.

Мимо протарахтел старый, разваливающийся мобиль. Грохоту от него было, пожалуй, больше, чем от упряжки в четыре лошади. Такую колымагу и в ремонт-то тащить стыдно. Почему власти не запретят использовать старые мобили? Пантор подумал, что он подписался бы в пользу такого указа.

Впереди замаячил темно-синий полицейский китель с серебристыми погонами. Сердце екнуло. Захотелось бросить холщовый сверток и прыснуть наутек от греха подальше. Пантор взял себя в руки, подавил страх и, чинно прошагав мимо, свернул за угол. Главное — без паники. Он выглядит добропорядочным гражданином. Он добропорядочный гражданин, который идет по своим делам. И ничего плохого никому не сделал. А сверток… Что сверток? Он просто выполнял поручение лорда Мессера. Взял сверточек, где было велено, и понес учителю. Он и не знает, что внутри. Не должен знать. Просто выполняет просьбу. И, чтобы ее выполнить и не накликать беду на себя, а главное — на учителя, надо просто забыть о том, что внутри свертка. Просто забыть.

Вновь попавшееся на глаза здание отвлекло от беспокойных мыслей и переживаний. В душе всколыхнулись воспоминания. Академия. В этом здании он проучился шесть лет на кафедре бытовой магии.

Пантор улыбнулся. Опасное это было направление, но так уж сложилось, что способности у него были выше среднего и интерес к магии родился, кажется, раньше него самого. Кафедра бытовой магии давала не столь серьезные знания и навыки, но поступить он смог только на бытовой факультет. Так сложилось.

Поступали они вместе с Винсом. Винсент магией не интересовался, но пошел за компанию и даже поступил. Впрочем, интерес к предмету обучения у него так и не проявился, зато во втором семестре он сильно заинтересовался молодой преподавательницей. Интерес оказался достаточно активным и не остался без взаимности. Потому на второй курс Винс не перешел. Вылетел из Академии. А вместе с ним осталась без работы и преподавательница. В свете этого их интерес друг к другу сильно поостыл и вскоре сошел на нет.

Винсента с тех пор Пантор видел считанные разы. Сам же он Академию закончил вполне успешно, и путей перед ним было ровно три. Либо применять полученные знания на благо Объединенных Территорий, либо пойти в науку и заняться преподаванием. Но юный маг остановился на третьем варианте — рискнул предложить свою кандидатуру в ученики мага с лицензией. Только таким путем Пантор мог развить свои способности, получить новые знания, а в конечном итоге — и собственную лицензию, стать магом с разрешением на неограниченную деятельность.

Ему повезло. Его выбрал лорд Мессер. Немолодой и весьма уважаемый маг. Отчего лорд выбрал именно его, Пантор старался не задумываться. Он просто был благодарен судьбе и Мессеру. Потому ради учителя он был готов на все. Даже тащить через город треклятый сверток, содержимое которого могло подвести под монастырь и ученика, и наставника.

Наконец центр со своими невероятными «высотками» остался за спиной. Вокруг потянулись сады, парки, ограды особняков. Впереди замаячил дом лорда Мессера, и Пантор с облегчением вздохнул.

— Документы! — вдруг гаркнул хриплый голос за спиной.

Он замер. Полиция! Холодок пробежал по спине, забрался в желудок и сжался там комком страха. Невесомый холщовый сверток мгновенно стал тяжелым, словно его содержимое отливали из чугуна.

Сейчас они досмотрят его, заглянут в сверток, а там… И никакие оправдания не помогут, сразу станет ясно, что он и его учитель занимаются запрещенной магией. А это ссылка. В лучшем случае. А в худшем…

— Документы, — снова рыкнул голос и закашлялся.

Ноги вдруг стали ватными, колени ослабели. Стараясь сохранить достоинство, Пантор медленно обернулся. Перед ним стоял полицейский в темно-синем мундире, правда, не такой грозный, как показалось сначала. И совсем не внушительных размеров.

«А голос-то звучал куда серьезнее и солиднее», — метнулась мысль, — «Или это с перепугу так показалось?»

Рядом с полицейским топтался невысокий крепыш в штатском и с любопытством рассматривал испуганного Пантора.

— Ты что, глухой? — раздраженно спросил полицейский.

Пантор судорожно сглотнул. Достал из кармана удостоверение, заверенное шестиугольной печатью Консорциума, и протянул документ блюстителю порядка.

— Чего руки-то дрожат? — полицейский небрежно взял бумаги.

— Похмелье, — выдавил Пантор первое, что пришло в голову.

Блюститель порядка добродушно рассмеялся и передал удостоверение человеку в штатском.

— Гражданин Пантор, — сквозь зубы процедил крепыш, — род вашей деятельности?

Пантор вздрогнул и опустил глаза.

— Я маг… Ученик мага. Лорда Мессера.

Крепыш пристально посмотрел на Пантора. Потом в удостоверение. Затем сложил документ, поднял руку с бумагой, словно намереваясь возвратить ее хозяину, но так и не протянул удостоверение. Задержал руку.

— Как же, знаю господина Мессера, — вполголоса произнес он, — забавный такой старик.

Мелкие глазки крепыша яростно буравили ученика мага. Пантор набрался храбрости и протянул ладонь, требуя назад документы. Это было наглостью, и если бы наглость не сработала…

Крепыш фыркнул и сунул удостоверение Пантору. Не веря своему счастью, ученик мага поспешно вцепился в документ.

— Всего хорошего, — процедил сквозь зубы человек в штатском голосом, ничего хорошего не предвещающим.

Затем молча развернулся и пошел прочь. Полицейский тут же потерял к Пантору всякий интерес и послушно засеменил за штатским. Кто в этой компании главный, можно было понять с первого взгляда.

Патруль удалялся, но отчего-то это не принесло облегчения. Пантор стоял, не в силах двинуться с места, смотрел в удаляющиеся спины и молился про себя высшим силам, вознося самые искренние благодарности за то, что ни синий мундир, ни штатский костюм не полезли в сверток.

Кое-как заставляя ноги шевелиться, ученик мага поплелся к дому учителя.