Глава 13

Сибирь

Куполообразный потолок вырубленного в тысячелетнем льду помещения был выше, чем у Сикстинской капеллы в Риме. Подобно сверкающим белым колоннам, поднимающимся от гладкого, как зеркало, пола, он был украшен резьбой, изображавшей сцены из мифов древней культуры убервампиров. У одной стены громадного Зала суда собрались члены Совета, представлявшие обвинение. Сидевшие напротив представители защиты значительно уступали им в численности. Высоко над ними — складки церемониальных одежд величественно ниспадают со сверкающего ледяного трона, взгляд бесстрастно скользит по собравшимся внизу — восседал Старший Ксакавеок, Верховный судья. Слева от него на ледяной плите в клетке из острых, как бритва, сосулек лежал обвиняемый Габриэль Стоун.

Выступал Властитель Тарц-кои, излагавший позицию обвинения, и по огромной зале эхом разносился его голос. Звучали обвинения, выдвинутые против вампира-гуманоида, присутствие которого в этих стенах было неприятно многим участникам судебного заседания.

— Изменнические тенденции подсудимого являются установленным фактом и проявились достаточно давно, — настаивал Тарц-кои. — Он всегда проявлял нездоровый интерес к мерзкой культуре людей, изучал их низкую историю, их так называемое искусство, примитивное и ужасное, и музыку. Вправе ли мы позволить, чтобы он и дальше оскорблял нас подобным образом?

Властитель Ксенраи-Язх встал и поднял когтистую руку, прося разрешения обратиться к суду.

— При всем уважении к Властителю Тарц-кои, подсудимый является одним из лучших агентов, отправленных в мир людей для выполнения наших поручений, и я считаю правильным предоставить ему относительную свободу, чтобы он мог интегрироваться в их общество. Позволено ли мне будет напомнить моему ученому другу, для каких целей мы создали этих существ? Поскольку мы сами не можем адаптироваться к миру людей и жить в нем, много веков назад Габриэль и подобные ему существа обеспечили расцвет нашей культуры, хотя и в скрытой форме, в самом сердце человеческой цивилизации. Таким образом, подсудимый не просто изучал историю людей. Разве он сам не прожил ее?

— Не важно, — отмахнулся Тарц-кои. — Он не заслуживает доверия.

Властитель Ксенраи-Язх покачал головой.

— Смею предположить, что враждебность моего ученого друга к подсудимому носит скорее субъективный характер и не подкреплена доводами. Наш Зал суда не должен служить ареной иррационального столкновения частных мнений.

— Не пытайтесь увести дискуссию в сторону, — сердито ответил Тарц-кои. Уши его прижались к голове, в уголках рта появились капельки пены. — Обвинение чрезвычайно серьезное. Почему он скрыл от нас повторное открытие Цкрокцака? Мы утверждаем, что он собирался использовать это страшное оружие против этой цитадели. Против нас. Мы вскормили его, дали ему силу и бессмертие. Мы опрометчиво поручили ему важное задание — помочь осуществить наши планы, и первым шагом на этом пути должно было стать уничтожение Федерации. Он подвел нас, и это убедительное доказательство того, что мы напрасно доверяли ему. Разумеется, если бы Совет послушал меня… — язвительно прибавил он и окинул собравшихся долгим взглядом. Затем выпрямился во весь рост и когтистой рукой указал на ледяную клетку с обвиняемым. — Таким образом, обвинение настаивает на незамедлительном наказании предателя. Я требую немедленной казни.

— Не знаю, что там, внутри, происходит, но мне это не нравится, — шепнула Лилит Захарии. Мечи стражников по-прежнему были приставлены к их горлам.

— Парни, — пророкотал Захария. — Может, опустите эти штуки, пока никто не пострадал? И это уж точно буду не я. — Лица стражников остались невозмутимыми, и он обратился к Лилит: — Похоже, эти козлы нас не понимают.

— Или они хорошо вымуштрованы.

Захария улыбнулся.

— Послушай, помнишь тот случай в… где же это было?

— В Стамбуле, — подсказала Лилит. Она подумала о том же.

— Тогда получилось, — сказал Захария. — Но то были люди.

— И тем не менее.

Лилит кивнула.

— На счет «три». Один… два…

— Три.

Выбросив свою мощную руку вперед, Захария схватил кончик направленного в его горло меча. Прежде чем захваченный врасплох стражник успел среагировать, он, действуя как рычагом, подкинул клинок вверх и назад, так что стражник повернулся вокруг своей оси, а меч просвистел у него над головой. Лилит в точности повторила его движения — с удивительной синхронностью. Вверх и над головой, затем быстрый шаг и поворот, так что стражники столкнулись друг с другом. Рукоятки мечей были вырваны из их рук, а сами стражники оказались прижатыми к ледяной стене, с приставленными к горлу стальными клинками.

— Отлично работает, — сказал Захария. — Теперь к Габриэлю.

Стражник Лилит испуганно вскрикнул, когда она прижала меч к его шее с такой силой, что потекла черная кровь вампира.

— Только пикни, и я снесу тебе голову, — сказала она на древнем языке убервампиров. Заметив его испуг, она улыбнулась. — Понял меня, да? Зал суда. Показывай дорогу.

— Ничего себе, — пробормотал Захария, когда они бежали по подземным коридорам, подгоняя стражников остриями мечей. — Ты только посмотри. Давно они тут сидят?

— С незапамятных времен, — ответила Лилит. Ее стражник замедлил шаг, и она ткнула его мечом. — Шевелись.

Во все стороны, насколько хватало глаз, тянулись вырубленные в скалах и льдах широкие туннели и камеры с гладкими стенами. Свернув за угол, Лилит и Захария оказались на перекидном мостике. Под ними простиралось огромное помещение, размерами превышавшее человеческий собор. С плоского, а не сводчатого, как в туннелях, потолка свисали гроздья гигантских сосулек. Сотни, тысячи сосулек, похожих на сверкающие сталактиты. От нижних концов сосулек к рядам вырезанных изо льда чанов, которые были установлены на возвышениях по всей площади зала, тянулись длинные блестящие трубки с ярко-красной жидкостью, которая, пульсируя, стекала по многочисленным изгибам. Жидкость из трубок наполняла чаны, которые затем отодвигали от сосулек.

Множество рабочих — ростом не выше ребенка, в одеждах с капюшонами как у средневековых монахов — обслуживали наполненные чаны. Они разливали кровь по ледяным контейнерам меньшего размера, грузили на тележки и куда-то увозили. Пока вампиры разглядывали открывшуюся перед ними картину, одно из маленьких существ остановилось, чтобы посмотреть на них, и откинуло капюшон. На мгновение показались сморщенное, высохшее лицо, глаза без век и тяжелая челюсть, а затем рабочий опустил капюшон и вернулся к своим обязанностям.

— Эти малыши еще уродливее больших, — пророкотал Захария.

Лилит уже собралась продолжить путь, но вдруг заметила в одной из гигантских сосулек какое-то движение. Внутри. Сосульки полые, поняла она. Там что-то дергалось и извивалось, как червяк, запертое внутри толстых, полупрозрачных конических стенок изо льда. Затем мелькнул четкий силуэт человеческой руки, и Лилит поняла назначение сосулек.

— Запасы еды, — сказала она Захарии. — Люди во льду. Они держат здесь людей и питаются ими.

Захария смотрел во все глаза.

— Даже мы не дошли до такой низости.

— Вперед. — Лилит ткнула мечом стражника. Из бокового прохода, мимо которого они пробегали, послышался тревожный крик. Потом еще и еще.

— Черт, — сказала Лилит. — Быстрее.

Они прибавили шагу, гоня перед собой стражников — подобная скорость была под силу лишь немногим из людей. Однако через несколько секунд их уже преследовала толпа вооруженных вампиров, ведомых двумя быстрыми убервампирами в простых одеждах. Блики света отражались от обнаженных клинков.

— Быстрее, — подгоняла Лилит.

Охваченные паникой, двое стражников спотыкались, замедляя движение. Толпа настигала их.

— Не останавливайся! — прикрикнул Захария.

Он повернулся и высоко подпрыгнул, изо всех сил ударив мечом в потолок туннеля. Лед здесь был твердым, как бетон, и при столкновении с ним стальной клинок разлетелся на куски.

Послышался громкий треск, и лед прорезала синяя трещина. Потолок рухнул, и лавина ледяных осколков завалила туннель, преградив дорогу преследователям. Захария издал торжествующий вопль, отшвырнул сломанный меч и бросился догонять Лилит.

Показался величественный, украшенный резьбой проход, по бокам которого стояли гротескные статуи убервампиров, и стражники остановились.

— Зал суда, — сказала Лилит.

Путь им преградили охранники. При виде чужаков они вышли вперед и предупреждающе подняли руки, раздались скрипучие звуки древнего языка. Захария свалил одного из них ударом наотмашь, способным сломать шею быку. Лилит ударила в живот второго, отчего тот сложился пополам, а затем рукояткой меча оглушила третьего. Захария распахнул высокие ледяные двери Зала суда.

— Неслыханное оскорбление, — проскрипел Судья, вставая с трона, когда гулкое эхо шагов Лилит и Захарии отразилось от стен зала. Длинной когтистой рукой он указал на чужаков. — Вам не место в Зале суда. Стража!

Лилит поспешно положила меч на пол и опустилась на одно колено в проходе между рядами сидений.

— Прошу простить наше вторжение, — сказала она на древнем языке. — Но разве правосудие вершится без показаний свидетелей?

Обвинитель Тарц-кои презрительно фыркнул.

— Наше правосудие не подчиняется законам людей.

— Прошу вас. Пожалуйста, выслушайте меня, прежде чем судить моего брата. — Лилит встала. Захария придвинулся к ней и застыл, сложив руки на груди, нахмурившись и бросая по сторонам угрожающие взгляды.

— Он предатель, — бесстрастно произнес Тарц-кои. — Только предатель мог скрывать от нас появление такого мощного оружия.

Лилит набрала полную грудь воздуха и заговорила, обращаясь ко всему собранию:

— Если единственное преступление Габриэля состоит в том, что он не сообщил, что наши враги вновь нашли Крест, то он поступил так только потому, что не хотел поднимать тревогу. У него был план, и он верил в успех. Теперь Крест уничтожен. Да, мы не выиграли войну у Федерации, но отвратили от всех нас величайшую опасность. Дорога к победе теперь открыта. Я прошу этот суд вознаградить Габриэля за верность, дав ему второй шанс. На этот раз мы не проиграем.

— И вообще, — прибавил Захария, — если вы, козлы, тронете Габриэля хоть пальцем, тут будет много мертвых уродов.

Несколько присутствовавших убервампиров нахмурились, услышав звуки странного языка, но — к облегчению Лилит — никто из них ничего не понял.

Зал суда наполнился шепотом. Властитель Ксенраи кивнул Лилит, и его лицо скривилось в некоем подобии улыбки. Лицо обвинителя явно дышало ненавистью.

Судья постучал когтем о трон, призывая к тишине.

— Достаточно. Будем голосовать. Все, кто выступает за казнь вампира Габриэля Стоуна, которого мы называем Крайзок, встаньте, чтобы вас сосчитали.

Лилит и Захария затаив дыхание наблюдали, как убервампиры вставали со своих мест. Их было десять — половина присутствовавших в зале. Увидев, как приподнялся одиннадцатый, Лилит вздрогнула. Судьба Габриэля решена. На плечо ей легла громадная ладонь Захарии.

— Мы не позволим им это сделать, — шепнул он ей на ухо.

Одиннадцатый присяжный замер в нерешительности, затем снова сел.

Судья снова постучал когтем по трону.

— Как мы видим, совет разделился, — произнес он. Лилит вглядывалась в его уродливое лицо, но видела лишь бесстрастное выражение глаз. — Согласно нашей древней традиции, — продолжил судья, — окончательное решение теперь принимаю я.

В зале повисло молчание. Захария крепче сжал плечо Лилит.

— Вот мое решение: Габриэль Стоун будет помещен в Комнату Шепота, — объявил судья, — где и свершится правосудие. Приговор окончательный, и судебное заседание закрывается. Унесите его.

Четыре стражника, мгновенно выскочившие из боковой двери, открыли клетку, в которой лежал Габриэль, и вынесли ледяную плиту с его телом. Члены Совета потянулись к выходу.

Лилит в тревоге повернулась к Властителю Ксенраи, но по его лицу ничего невозможно было понять.

— Что происходит? — в отчаянии вскрикнула она, когда убервампир подошел к ней и Захарии. — Они собираются его казнить, да?

Властитель почти нежно сжал своей длинной рукой ее плечо.

— Нет, — тихо ответил он. — Комната Шепота у нас предназначена для лечения. Судья решил, что Габриэлю дадут второй шанс, как вы хотели. Мои поздравления. Вы спасли брата.