Глава 15

Генриетта вошла в библиотеку, стараясь ничем не выдать царившее в ее душе смятение. Она шла неторопливой, грациозной походкой; взглянув на посетителя, она слегка приподняла брови и без тени высокомерия, но с большим чувством собственного достоинства произнесла:

– Мистер Стин?

– Да, мэм, вы совершенно правы! – ответил он. – Ее единственный родитель, по воле жестокой судьбы разлученный с ней и теперь терзаемый волнением!

Она снова подняла брови и с вежливым равнодушием уронила:

– Правда?

С удовольствием убедившись, что посетитель почувствовал себя неуютно, она заговорила, постепенно успокаиваясь:

– Сожалею, сэр, но моя мать… э, нашла невозможным принять вас, она немного нездорова.

– Я вовсе не собирался нарушать покой ее светлости, – любезно ответил он. – Мое единственное желание – горячее желание! – снова прижать к груди мое обожаемое дитя. Ради этого я заставил себя снова посетить ненавистную родину, терзающую меня воспоминаниями об утраченном блаженстве, невыразимая мука для человека чувствительного, уверяю вас! Полагаю, я имею честь обращаться к мисс Силвердейл?

– Да, я мисс Силвердейл, – ответила она. – К сожалению, вы не предупредили, что собираетесь посетить нас, и Черри в настоящий момент нет дома. Она вышла на прогулку некоторое время назад и еще не вернулась. Естественно, вам не придется долго дожидаться… воссоединения с нею.

– Каждый миг, разделяющий нас, кажется мне часом! Вы должны простить естественное нетерпение любящего отца, мэм! Я едва вынесу и пять минут ожидания, пока мне не удастся убедиться собственными глазами, что она жива и здорова.

– Она была совершенно здорова, когда я видела ее последний раз, – спокойно сказала Генриетта, – но, так как она вышла несколько часов назад, я должна признаться, что немного встревожена и только что послала на поиски слуг на случай, если она заблудилась.

Он моментально изобразил на лице ужас и тоном предельного негодования произнес:

– Вы хотите сказать, мэм, что ей позволили выйти из дому без сопровождения? Я бы никогда не предположил, что такое возможно!

– Это действительно недопустимо, – согласилась она, с трудом сохраняя спокойствие. – Будь я в тот момент дома, я бы непременно отправила с ней лакея или горничную. Но так как я уехала рано утром навестить больную, я ничего не знала об этом до самого своего возвращения около часа назад.

– Если б я знал, какой опасности, какому небрежному обращению подвергается мое нежное, невинное дитя! – простонал мистер Стин. – Но как я мог знать об этом? Как мог я предположить, что женщина, на попечении которой я ее оставил, настолько бесстыдно обманет мое доверие и выбросит ее на улицу, нисколько не беспокоясь о том, в чьи руки она попадет?

– Положим, она этого не делала. Она передала Черри под опеку тети. И не сомневаюсь, сэр, если бы вы поставили ее в известность о своем местонахождении, она бы непременно сообщила вам, что леди Багл забрала племянницу в свое поместье.

– Я не буду утомлять вас, мэм, описанием обстоятельств, помешавших мне сообщить свой адрес мисс Флетчинг, – важно произнес он. – Я деловой человек, и мне приходится ездить по всей Европе. По правде говоря, я не всегда сам знаю, куда завтра занесет меня судьба и надолго ли. Я был уверен, что мое дитя живет счастливо и беззаботно у мисс Флетчинг. Даже на мгновение я не мог предположить, что она доверит мою дочь человеку, который всегда был – после отца и брата – моим злейшим врагом! Ей придется ответить за это, и она ответит – как я ей и сказал!

– Простите! – сказала Генриетта. – Но не чувствуете ли вы себя более виноватым, чем мисс Флетчинг, сэр? Довольно странно для отца – в особенности такого нежного отца, как вы! – покинуть дочь без единого слова на несколько лет, так что она уже оплакала вас как умершего!

Мистер Стин отмел упрек небрежным жестом.

– Если б я умер, ей бы сообщили, – заявил он. – Я не считал необходимым писать ей. Больше того, это было бы неразумно, потому что – кто знает? – вдруг она бы пожелала оставить школу и уехать ко мне, за границу? У меня не было в то время возможности обеспечить ей оседлый образ жизни.

– О! – произнесла Генриетта. – Но сейчас вы могли бы это сделать, сэр?

– Конечно! – ответил он. – Должен сказать, в такой мере оседлый, в какой это вообще возможно! Но какой смысл говорить о том, что могло бы быть? Я вынужден решительно отказать себе в радости увезти с собой бедную девочку. Я вынужден лишить себя возможности наслаждаться ее обществом! Я обречен на одиночество. Мой долг в другом; я должен восстановить ее репутацию в глазах всего света!

– Боже мой, а разве она чем-то запятнана? – широко открыв глаза, спросила Генриетта. – Если вы имеете в виду ее побег от тети, я должна сказать, что вы делаете из мухи слона, мистер Стин! Честно говоря, это был неразумный поступок, он мог привести к серьезным последствиям; но, так как, по счастью, лорд Десфорд встретил ее на дороге и забрал с собой, все обошлось благополучно.

Мистер Стин издал горестный вздох, перешедший в стон, и прикрыл глаза пухлой рукой.

– Увы, неужели на меня пала тяжкая обязанность разрушить вашу веру в благородство лорда Десфорда!

– О, это у вас не выйдет, так что умоляю, не впадайте в уныние, – с нажимом произнесла Генриетта. Он уронил руку и довольно резким тоном сказал:

– Возможно, вы верите истории, которую рассказал вам лорд Десфорд, мэм, но…

– Совершенно верно. А также истории, которую рассказала мне Черри, – перебила Генриетта.

– По наущению его светлости, я полагаю! Это не та история, которую я слышал от Амелии Багл! Далекая от действительности! Очень далекая! Амелия Багл сказала мне, что хотя так и не сумела выяснить, каким образом и когда Десфорд познакомился с Черри, но определенно, это случилось не той ночью во время бала! Одна из ее дочерей стала свидетельницей тайного разговора между ними, когда они условливались о побеге! А утром моя дочь была похищена…

– Что за чушь! – возмущенно сказала Генриетта. – Похищена, как же! Не думала, что вы позволите одурачить себя такой смехотворной сказкой, сэр! Легко догадаться, почему леди Багл ее сочинила: она не хотела, чтобы вы узнали, что ее бесчеловечное отношение заставило Черри бежать из дому! Вот это и есть правда! Что же до участия лорда Десфорда в этом деле – вы должны быть ему горячо благодарны, потому что, если бы он не отвез ее в Лондон, одному Господу ведомо, что могло случиться с ней на безлюдной дороге! Должна вам сказать, что, как только лорд Десфорд устроил Черри в нашем доме, он немедленно выехал на поиски лорда Неттлкумба! Он помчался за ним на край земли – в Хэрроугейт, хотя любой другой на его месте, узнав, что его светлость уехал за двести миль, отказался бы от поисков!

Мистер Стин покачал головой, и печальная, сочувственная улыбка тронула его губы.

– Это, – вздохнул он, – та же самая сказка, которой пытался одурачить меня младший брат Десфорда. Мисс Силвердейл, теперь мне совершенно ясно, что вас тоже ввели в заблуждение. Как это возможно, чтобы лорд Десфорд, проживший в Лондоне столько лет, мог предположить, что мой отец отправится в такое путешествие? Вам простительно не знать, что он с рождения отъявленный скряга, но уж Десфорд наверняка это знал! Более того, он годами не выезжал за пределы Албемарл-стрит! Если б ему потребовалось ради своего здоровья переменить климат, он бы ни за что не поехал дальше Танбриджских источников! Хотя скорее, я полагаю, – задумчиво произнес мистер Стин, – он отправился бы в Неттлкумб-Мэнор. Жизнь на курорте, как вам известно, никогда не обходится дешево. Чтобы мой отец раскошелился на поездку в Хэрроугейт – о нет, нет, мэм! Это грубая ложь!

– Тем не менее, он поехал в Хэрроугейт и в настоящий момент находится там. Возможно, на этом настояла новобрачная, – произнесла Генриетта с невинным видом.

– Кто? – Мистер Стин резко выпрямился и посмотрел на нее острым взглядом.

– О, так вы не знали, что он недавно женился? – сказала она. – Десфорд тоже не знал, пока его не представили леди Неттлкумб. Насколько я поняла, прежде она была экономкой его светлости. Не вполне светская дама, но я думаю – и вы, наверное, согласитесь – с его стороны было очень разумно остановить свой выбор на женщине, достойной доверия и умеющей вести дом так, как ему нравится!

Ловкий гамбит Генриетты, мечтавшей переменить тему разговора, успешно достиг цели – правда, не совсем таким образом, как она ожидала. Мистер Стин не впал в ярость – он вульгарно хлопал себя по бедрам, заливаясь смехом, и приговаривал:

– Господи, это самая лучшая шутка за много лет! Значит, попался на крючок, да? Будь я проклят, если не напишу письмо с поздравлением! Он взовьется как ужаленный, будьте уверены! Ну надо же, выставил меня за то, что я сбежал с Джейн Уиссет, – а ведь она была хоть и не королевских кровей, но все же не служанка! – Он снова зашелся хохотом, перешедшим в кашель; как только ему удалось восстановить дыхание, он попросил Генриетту описать его мачеху.

Генриетта вспомнила несколько подробностей из рассказа Десфорда. Мистер Стин получил большое удовольствие от описания ссоры новобрачных, вспыхнувшей из-за шелковой шали, заметив, что новый брак пойдет старому стервятнику на пользу. Потом он мечтательно произнес, что хотел бы видеть физиономию брата в тот момент, когда он узнает эту новость. Он задумчиво хмыкнул, и лицо его омрачилось.

– Беда в том, что он не может лишить Джонаса наследства, – с унылым видом сказал он. – И все же, – добавил он, снова повеселев и вспоминая полученное удовольствие, – от души надеюсь, что бывшая экономка здорово порастрясет старого скупердяя; так что шансы Джонаса получить хорошее состояние не так уж велики. – Он любезно улыбнулся Генриетте и объяснил: – Во всем нужно уметь найти положительную сторону. Вы были бы просто поражены, если б знали, в каких ужасных несчастьях при желании можно найти что-то хорошее.

Генриетту и позабавило, и шокировало это бесхитростное саморазоблачение; она едва сумела пробормотать в ответ что-то невнятное. К ее огорчению, всякая надежда, что мистера Стина удастся отвлечь от забот о своей дочери, развеялась, когда он произнес:

– Ну, ладно, ладно! Я, конечно, не надеялся так повеселиться сегодня, но хватит об этом, мисс Силвердейл. Всему свое время, и мне не до шуток сейчас, когда мое сердце разрывается от тревоги. Я допускаю, что лорд Десфорд действительно ездил в Хэрроугейт; могу только сказать, что, если он надеялся подбросить деду мое несчастное дитя, значит, он глуп как пень, несмотря на все свое изощренное коварство.

Достойный ответ, который подобрала Генриетта, оскорбленная этим выпадом, так и остался невысказанным, потому что в библиотеку вошел виконт. Генриетта невольно отметила, как эти двое мужчин разительно отличаются друг от друга. Их разделяло всего двадцать лет, и не трудно было догадаться, что Уилфред Стин в молодости был привлекательным мужчиной. Но его приятная внешность была разрушена беспутством; его фигура, как и лицо, ясно говорила о жизни, заполненной праздностью и излишествами. И те же самые пороки выдавали и его манера одеваться, и напыщенная речь. И то и другое было настолько цветистым, что заставляло моментально вспомнить красавиц полусвета, изо всех сил старающихся произвести впечатление изысканных, благородных дам. Десфорд казался его полнейшей противоположностью: правильные черты лица, стройная атлетическая фигура спокойные, непринужденные манеры. В самых изысканных кругах давно утвердилось мнение, что Десфорд одевается с безукоризненной элегантностью. И если б на его простом синем сюртуке была табличка с надписью «Уэстон», она не могла бы красноречивей указать имя портного, чем безукоризненный покрой.

Он закрыл дверь и шагнул к Генриетте, благодарно воскликнувшей:

– Десфорд!

– Хетта, любовь моя! – отозвался он с улыбкой и поцеловал ей руку. Задержав ее руку в своей, он произнес: – Ты уже отчаялась увидеть меня? Понимаю тебя и прошу прощения! Я надеялся добраться к тебе раньше.

Она легонько сжала его пальцы в ответ и, отдернув руку, игриво сказала:

– Ну, несмотря ни на что, ты приехал как раз вовремя, чтобы познакомиться с отцом Черри, который, как выяснилось, вовсе не умер! Позвольте мне представить вас друг другу: мистер Уилфред Стин, лорд Десфорд!

Виконт повернулся, поднял монокль и пристально осмотрел мистера Стина с головы до ног – не слишком долго, но достаточно выразительно. Генриетте пришлось крепко сжать губы, чтобы сдержать смех. На Деса было совершенно не похоже вести себя с таким ужасным чванством!

– О, – произнес он с легким поклоном. – Рад познакомиться, сэр.

– Я хотел бы сказать то же самое! – парировал мистер Стин. – Увы, сэр, мы встретились при весьма печальных обстоятельствах!

Виконт удивленно произнес:

– Прошу прощения?..

– Лорд Десфорд, мне нужно многое сказать вам, но я хотел бы сделать это наедине!

– О, у меня нет секретов от мисс Силвердейл! – заявил Десфорд.

– Уважение к женской утонченной чувствительности накладывает печать молчания на мои уста, – укоризненно произнес Стин. – Я не решаюсь задать вопрос, из-за которого краска стыда может появиться на девичьих щечках! Но я обязан задать вам этот вопрос, сэр!

– Тогда прошу задать его! – предложил Десфорд. – И не беспокойте себя заботой о стыдливости мисс Силвердейл, у вас преувеличенное представление о ее чувствительности. Ты не хочешь уйти, Хетта?

– Конечно нет! И больше того, я не собираюсь этого делать! Свои молочные зубы я потеряла много лет назад, и, если то, что вы наговорили мне до сих пор, мистер Стин, не заставило меня разрумяниться, вряд ли я чем-то рискую! Прошу вас, задавайте лорду Десфорду любые вопросы!

Мистер Стин, опечаленный таким отпором, вздохнул, покачал головой и произнес:

– Ах, эти современные молодые люди! Во времена моей юности все было иначе! Но – пусть будет так! Лорд Десфорд, вы помолвлены с мисс Силвердейл?

– Очень надеюсь, что это так, – бросив смеющийся взгляд на Генриетту, сказал Десфорд. – Но с какой стати мы должны об этом говорить? Я должен добавить – простите меня! – с какой стати вас это интересует?

Мистер Стин не был удивлен. В тот же момент, когда Десфорд шагнул в комнату и обменялся улыбками с Генриеттой, он почувствовал, какая глубокая привязанность существует между молодыми людьми. Но он уже изрядно распалился и заговорил почти грубо:

– В таком случае дивлюсь вашему бесстыдству, сэр! Вы увлекли мое дитя из дома тети ложными посулами, обещая жениться на ней! Что же касается дерзости, с которой вы привезли ее к своей нареченной…

– Вам не кажется, – перебил виконт, – что «безрассудство» будет более подходящим словом? А может, спустимся с риторических высот? Я не знаю, чего вы рассчитываете добиться, когда несете этот напыщенный вздор, и не могу представить себе, чтобы вы сами верили в мою виновность. Обстоятельства, при которых я привез Черри в дом мисс Силвердейл и поручил ее заботам, позволяют мне не отвечать на ваши обвинения. Но если вы желаете, чтобы я их категорически опроверг, извольте! Встретив Черри, убежавшую из Мэплвуда, на дороге в Лондон, я изо всех сил пытался уговорить ее вернуться к тете – я не предлагал ей ни выйти за меня замуж, ни, позволю себе заметить, ничего иного! В конце концов мне пришлось отвезти ее к леди Силвердейл, потому что по причинам, которые вам известны гораздо лучше, чем мне, мой отец категорически отказался бы видеть ее в своем доме!

– Если все было так, – произнес мистер Стин, отважно сражаясь с очевидным, – вы не можете – если в вас есть хоть крупица порядочности, в чем я сомневаюсь! – отрицать, что поставили ее в двусмысленное положение!

– Могу и отрицаю! – ответил виконт.

– Человек чести, – настаивал мистер Стин с храбростью отчаяния, – отвез бы ее назад, к тете!

– Возможно, таково ваше представление о чести, но не мое, – сказал виконт. – Затолкать ее в коляску и отвезти в дом, где с ней обращались так скверно, что она решилась бежать, мечтая своими руками заработать себе кусок хлеба, лично мне представляется отвратительной жестокостью! Более того, у меня не было никакого права поступить так! Она умоляла меня отвезти ее к деду в Лондон, надеясь, что он разрешит ей остаться с ним или, в крайнем случае, приютит на то время, пока она подыщет себе приемлемое место.

– Ну, если вы вообразили, что он способен принять ее в свой дом, то либо вы совсем не знаете старого скрягу, либо законченный болван! – сказал мистер Стин. – А из того, что я вижу, я склонен скорее предположить, что вы хитрейшая бестия!

– Позвольте вернуть вам комплимент, мистер Стин! – парировал виконт.

– Вы напоминаете мне вашего отца, – сказал мистер Стин, глядя на виконта с откровенной неприязнью.

– Благодарю! – Виконт поклонился.

– И ваш братец-оболтус тоже! Никакого уважения к старшим! Пара самоуверенных, грубых забияк! Не думайте, что сумеете одурачить меня, Десфорд, вашими сладкими сказками! Вам это не удастся!

– О, я и не надеюсь! – немедленно ответил его светлость. – Я никогда не соревнуюсь с настоящими мастерами!

Генриетта примирительно произнесла:

– Я прошу прощения, но вам не кажется, что вы оба отклонились от темы? Было ли наивно со стороны Десфорда надеяться, что лорд Неттлкумб приютит Черри, или так подумал бы на его месте любой человек, мне не кажется важным! Он привез Черри в Лондон и обнаружил, что дом лорда Неттлкумба заперт. Понимая, что ей некуда идти, он привез ее ко мне. Что бы вы сделали на его месте, мистер Стин?

– Удрал в кусты! – вполголоса пробормотал виконт.

– Я не стану спорить с вами, мэм, – с достоинством произнес мистер Стин, – потому что никогда не спорю с женщинами. Могу сказать только, что лорд Десфорд позволил себе серьезное нарушение приличий – если не кое-что посерьезней! А когда он покинул ее здесь – если это так, в чем я все сильнее сомневаюсь с каждой минутой! – что он сделал, чтобы загладить ущерб, нанесенный репутации моей дочери его неловкостью? Он хочет уверить меня в том, что искал моего отца, надеясь растрогать его и убедить принять в свои объятия мою девочку…

– Ничего подобного! – перебил Десфорд. – Я надеялся так пристыдить его, чтобы он назначил ей содержание, вот и все!

– Ну, тогда вы точно болван! – прозаично заметил мистер Стин. – Но вы, конечно, не этого хотели! Вы просто надеялись свалить ответственность за нее на старика, и вам не было никакого дела, не предложит ли он ей поступить к нему кухаркой!

– Подобное предложение прозвучало, – согласился Десфорд. – Правда, его сделала ваша мачеха, а не отец. Я его отверг.

– Да, это хорошо звучит, но откуда мне знать, говорите ли вы правду? Я знаю только, что, вернувшись в Англию, я обнаружил, что моя бедная девочка оказалась на попечении недобросовестных особ…

– Полегче! – осадил его виконт. – Недобросовестная особа – это вы, и избавьте нас от ваших театральных ужимок! Вы желаете узнать, что я намерен сделать, чтобы загладить ущерб, нанесенный ее репутации. Я отвечаю: ничего! Потому что ее репутация нисколько не пострадала ни из-за меня, ни из-за кого-либо другого. Когда я узнал, что вашего отца нет в городе и что Черри некуда идти, потому что она никого в Лондоне не знает, а в кошельке у нее – два шиллинга, я понял, что, хоть это и малоприятно, но мне придется взять на себя ответственность за ее судьбу. С вашим появлением я снимаю с себя эту ответственность. Но перед тем как я узнал, что вы еще живы, я ездил в Бат, чтобы посоветоваться с мисс Флетчинг. Я был у нее через день после вас, мистер Стин. Мисс Флетчинг очень сочувствует Черри, потому что девочка ей нравится. Она предложила ей свое гостеприимство до того времени, когда для Черри найдется подходящее место. У нее есть на примете одна леди, которую она назвала очень доброй и милой, но все зависит от ее нынешней компаньонки, разрывающейся между своим дочерним долгом перед овдовевшим отцом и желанием остаться с любимой хозяйкой.

– Ох, Дес, это то, что надо Черри! – воскликнула Генриетта.

– Как! – воскликнул мистер Стин, совершенно сраженный этим известием. – Единственное занятие для моей обожаемой девочки – стать компаньонкой? Через мой труп!

Он спрятал лицо за носовым платком, но, на миг выглянув из укрытия, бросил взгляд, полный горького укора, на Десфорда и произнес:

– Неужели я дожил до того, что единственную усладу моей души так безжалостно оскорбляют! – Он снова исчез за платком, а вынырнув повторной жалобно простонал: – Позор, лорд Десфорд, вот как я это называю!

У Десфорда дрогнули губы, и, встретившись взглядом с Генриеттой, он прочитал в ее глазах понимание и сочувствие, успокоившие его нарастающее раздражение. Они продолжали неотрывно смотреть друг другу в глаза, и каждый чувствовал тепло и поддержку. Голос мистера Стина нарушил молчание.

– Так где, – произнес он, – моя маленькая Черри? Отвечайте мне, прежде чем строить планы, как унизить ее!

– Боюсь, в данный момент мы не можем точно ответить на этот вопрос, – виновато ответила Генриетта. – Десфорд, ты будешь считать меня страшно беспечной, но, пока я сегодня навещала старую приятельницу, Черри отправилась на прогулку – и до сих пор не вернулась!

– Скорее всего, она заблудилась. Мне сказал… Гримшоу, что она пропала, но я не сомневаюсь, что она просто сбилась с дороги.

– Если только не убежала, – мрачно произнес мистер Стин. – Моя душа полна дурных предчувствий. Увижу ли я ее снова?..

– Да, и немедленно! – воскликнула Генриетта, подбегая к двери. – Это ее голос! О небо, какое облегчение.

Она открыла дверь.

– Ох, Черри, непослушный ребенок! Ради Бога, где вы пропадали?.. – Она умолкла, потому что ее глазам открылась удивительная картина. Черри нес на руках мистер Кэри Нетеркотт, шляпка на ленте свисала с ее плеча, в одной руке она сжимала изуродованный ботинок, второй держалась за воротник охотничьего костюма мистера Нетеркотта.

– Дорогая, дорогая мисс Силвердейл, не сердитесь на меня! – взмолилась Черри. – Я знаю, как глупо было с моей стороны убегать, но я так расстроилась! Я заблудилась, и не могла выйти из лесу, и так ужасно устала, что решила попросить первого встречного показать мне дорогу в Инглхерст. Но прошло сто лет, а я не встретила ни единой души, а потом проехал в карете ужасный человек, он… он так на меня взглянул, что… что я побежала со всех ног. А он окликнул меня и хотел погнаться за мной, и я бежала, как только могла, по лесу!.. И, ох, мисс Силвердейл, я порвала платье, и зацепилась, ногой за корень или ветку, и упала на хвою! А когда попыталась встать, у меня ничего не вышло, потому что нога страшно болела, и я боялась потерять сознание…

– Господи, что за приключения! – сказала Генриетта. Она заметила, что у Черри перевязана лодыжка, и воскликнула: – Ох, бедняжка, бедняжка, вы, наверно, растянули лодыжку! Бедная Черри!

Она улыбнулась Кэри Нетеркотту:

– Черри забрела в ваш лес? Там вы ее и нашли? Как мило с вашей стороны привезти ее домой! Я вам так обязана!

– Вышло вот как, – сказал мистер Нетеркотт. – Я взял ружье и отправился в лес, надеясь подстрелить пару диких голубей, но мне попалась гораздо более симпатичная пташка, мисс Хетта! К несчастью, у меня не было с собой ножа, чтобы разрезать ботинок, поэтому я решил отвезти Черри к себе домой и там наконец снял ботинок с ее больной ноги. Я велел экономке приложить припарку, чтобы уменьшить отек, и послал своего слугу за Фостоном, опасаясь, что у нее сломана кость. Но доктор заверил меня, что это просто сильный ушиб. Вы, конечно, скажете, что мне следовало отвезти ее домой, как только Фостон осмотрел ее ногу, но Черри так измучилась и устала, что я решил дать ей немного отдохнуть, чтобы боль улеглась.

–Вы себе не представляете, как это больно, дорогая мисс Силвердейл! Но мистер Нетеркотт все время крепко держал меня за руку, и я смогла все вытерпеть.

– Какой жуткий был у вас день, Черри! – сказала Генриетта. – Мне так жаль, дорогая: ничего этого не случилось бы, если б я не была такой рассеянной!

– О нет, нет, нет! – воскликнула Черри, ее глаза и щеки загорелись, и на губах заиграла ангельская улыбка. – Это был счастливейший день в моей жизни! Ох, мисс Силвердейл, мистер Нетеркотт просит меня выйти за него замуж! Пожалуйста, пожалуйста, скажите, что мне можно!..

– Господи!.. Я имею в виду, зачем вам мое разрешение, глупышка! Я могу только пожелать вам обоим много счастья от всего сердца! Но тут есть кое-кто, приехавший специально повидаться с вами, Черри, и вы ему наверняка обрадуетесь! Внесите ее в библиотеку, мистер Нетеркотт, и положите на диван, чтобы ей было удобней.

– Кто этот человек, который просит руки моей дочери? – строго поинтересовался мистер Стин.

– Кэри Нетеркотт. Чудесный малый! – с большим энтузиазмом сказал виконт и поспешил к дивану, поправляя подушки.

Кэри Нетеркотт осторожно внес Черри. Она воскликнула:

– Лорд Десфорд! Ну конечно, я рада вас видеть, ведь я вам обязана всем на свете! Я так хотела поблагодарить вас за то, что вы привезли меня сюда, и до сих пор этого не сделала!

Он улыбнулся и сказал:

– Мисс Силвердейл имела в виду не меня, Черри! Посмотрите, вы узнаете этого джентльмена?

Она оглянулась и заметила наконец мистера Стина. Сначала она непонимающе смотрела на него, потом судорожно вздохнула и спросила:

– Папа?

– Дитя мое! – произнес мистер Стин. – Наконец-то я могу прижать тебя к своей груди!

Выполнить это оказалось невозможно, поскольку Черри лежала на диване, а пригнуться так низко мистеру Стану не давал корсет. Он ограничился тем, что обнял ее плечи и поцеловал в бровь.

– Моя крошка Черити! – ласково сказал он.

– Я думала, вы умерли, отец! Как я рада, что это не так! – сказала она восторженно. – Почему вы никогда не писали ни мне, ни мисс Флетчинг?

– Не говори мне об этой женщине! – приказал он, пропуская мимо ушей вопрос. – Я бы никогда не доверил ей свою дочь, если б знал, как бесстыдно она пренебрежет своим долгом, о мое бедное дитя!

– О нет, отец! – огорченно воскликнула она. – Как вы можете так говорить, когда она была так добра ко мне и держала меня у себя даром?

– Она отослала тебя к Амелии Багл, и этого я никогда не прощу!

– Но, отец, вы говорите так, словно я не хотела ехать к тете Багл! Уверяю вас, что это не так! Я так мечтала иметь родной дом! Вы просто не знаете, до чего мне этого хотелось!

Мистер Нетеркотт, стоявший позади нее, за диваном, положил руку ей на плечо, и Черри ласково прижалась к ней щекой; на кончиках ресниц у нее дрожали слезы. Она моргнула, смахнув их, и довольно строго сказала отцу:

– Прошу вас, отец, не уезжайте, пока не заплатите ей то, что должны!

– Найди я тебя, счастливую и беззаботную, на ее попечении, я бы заплатил и переплатил ей, но вышло иначе! Я нашел тебя после неустанных поисков, ведомый тревогой, которая известна лишь отцовскому сердцу, преодолевая сопротивление всего света, и не заплачу ей ни одного пенни! – решительно заявил мистер Стин.

– Другими словами, – с нажимом произнес Десфорд, – вы заплатите ей вдвойне.

– Отец, вы не можете вести себя так ужасно! Вы не должны так поступать! – воскликнула разволновавшаяся Черри.

– Я думаю, любовь моя, – вмешался мистер Нетеркотт, – вам следует предоставить мне решение этого вопроса.

– Но было бы так несправедливо, если бы этим занимались вы! – негодующе произнесла Черри. – Ведь это его долг, а не ваш!

– Я его не признаю! – величественно объявил мистер Стин. – Пусть считает, что легко отделалась, раз я решил не подавать на нее жалобу за преступное пренебрежение своим долгом! Это мое последнее слово!

– В таком случае, – деловито произнес мистер Нетеркотт, – я отнесу Черри наверх. Вы должны понимать, сэр, что у нее был ужасно тяжелый день; мисс Хетта, будьте так любезны, проводите меня в ее комнату.

– Конечно, конечно! – ответила Генриетта. – Нет, нет, Черри, не спорьте! Мистер Нетеркотт совершенно прав, и я намерена немедленно уложить вас в кровать! Ужин вам подадут в спальню, а ваш отец сможет навестить вас завтра!

– Как вы добры! Как вы добры ко мне, мисс Силвердейл! – вздохнула Черри. – Признаюсь, я действительно страшно устала, так что… так что не считайте это невежливым, отец, но, кажется, мне нужно поскорее лечь! Ох, лорд Десфорд, если я вас не увижу больше – прощайте и примите тысячу, тысячу благодарностей за то, что вы для меня сделали!

Десфорд взял протянутую ему руку, поцеловал и шутливым тоном произнес:

– Да вы будете видеть меня очень часто, глупышка! Теперь мы соседи!

– Что касается этого, – высокомерно вставил мистер Стин, – я, безусловно, должен дать свое согласие на их брак. Поэтому я попрошу мистера Нетеркотта доказать мне, что он располагает возможностью обеспечить моей дочери положение, подобающее ее происхождению.

Мистер Нетеркотт, уже выходивший из библиотеки со своей драгоценной ношей, произнес с бесстрастным выражением лица, что он сочтет за честь познакомить будущего тестя со всеми обстоятельствами своей жизни, но только после того, как доставит Черри в ее комнату. Он вышел, следуя за Генриеттой, на ходу нежно успокаивая свою нареченную, пытавшуюся объяснить ему, что ее замужество не должно иметь ничего общего с ее отцом.

Виконт закрыл дверь и вернулся в свое кресло, сопровождаемый выразительным взглядом мистера Стина.

– Мои поздравления, мистер Стин, – сказал он. – Вашу дочь ожидает исключительно удачное замужество, и вас больше никогда не должна терзать тревога за ее судьбу.

– Да, конечно, – неохотно признал мистер Стин. – Но когда я думаю о планах, которые вынашивал годами, – ах, мне бы следовало лучше знать жизнь! Всегда, всегда, Десфорд, мне сопутствовали неудачи, от которых сердцу трудно не очерстветь. Глупо было бы отрицать это!

Он отвел свой желчный взгляд от Десфорда и добавил:

– Вам, конечно, этого не понять! Мне вы представляетесь чертовским счастливчиком! Вам бы не удалось так легко отделаться, если б этот малый, Нетеркотт, не свалился с неба прямо вам в руки!

– О нет! – не согласился виконт. – Не будем снова прибегать к напыщенным восклицаниям, мистер Стин, но вы просто выбрали не того человека: не было ни малейшей надежды, что ваш план сработает!

– Я отказался от этого плана, когда узнал, что вы помолвлены, – парировал мистер Стин. – Никто не сможет сказать, что я разрушил счастье невинной девушки – какой бы притворщицей она ни оказалась! Но я прекрасно знаю, милорд, вы проявили бы большую уступчивость, чтобы замять скандал. Или, в крайнем случае, об этом позаботился бы ваш твердолобый отец!

– Из того, что мне известно о моем твердолобом отце, мистер Стин, можно заключить, что он скорее вышвырнул бы вас из Англии!

– Впрочем, обсуждение этого вопроса – бессмысленная потеря времени, – раздраженно заметил мистер Стин.

– Ну конечно! Лучше подумайте, как вы должны быть благодарны судьбе, что ваша дочь познакомилась с человеком, который наверняка будет ей восхитительным мужем!

– Моя единственная дочь! Еще одно разочарование!.. Им нет конца… Я возлагал на нее большие надежды, пока она была ребенком. Она обещала стать восхитительной, изумительной красавицей! Мне это было бы так кстати!

– Каким образом? – с любопытством поинтересовался Десфорд.

– О, во многих смыслах! – сказал мистер Стин. – Я надеялся, что она будет хозяйкой в заведении, которое я открыл в Париже, но с первого взгляда ясно, что она – точное повторение своей матери. Очень хорошенькая, но совсем не умна. Никогда не поймет, как себя держать. Какая жалость! Эта моя поездка в Англию – пустая трата времени!

Так как мистер Стин готов был погрузиться в пространные сентиментальные рассуждения, виконт с большим облегчением встретил возвращение мистера Нетеркотта. Его сопровождала Генриетта, и виконту хватило у одного взгляда, чтобы догадаться: она успела убедить своего спутника предложить мистеру Стину обсудить брачный контракт в Мэрли-Хаус.

– Думаю, это замечательное решение! – произнесла она с чувством. – Вам наверняка хочется увидеть дом, в котором будет жить Черри, мистер Стин. Возможно, вы пожелаете навестить нас завтра? Мистер Нетеркотт любезно приглашает вас переночевать в Мэрли-Хаус. – Очень вам обязан, сэр, – произнес мистер Стин с прежней напыщенностью. – Я буду счастлив воспользоваться вашим гостеприимством – с полным беспристрастием, как вам должно быть ясно!

Мистер Стин церемонно попрощался с Генриеттой, неприязненно поклонился виконту и удалился в сопровождении безмятежного мистера Нетеркотта.

– Ты беспринципная женщина! – сказал виконт, когда дверь за ними закрылась. – Тебе должно быть стыдно за свой поступок! Ты помогла этому старому мерзавцу оседлать несчастного Нетеркотта!

– О, ты полагаешь, это моя работа? – рассмеялась она.

– Полагаю! – произнес он укоризненно. – Я понял это в ту минуту, когда ты вошла в комнату, облизываясь, как кошка, добравшаяся до сливок!

– О, разве? Но мне необходимо было от него избавиться, иначе мама совсем сляжет! Сначала слух о побеге Чарли с Черри, потом появление Уилфреда Стина – у нее начались приступы, и спазмы, и все мыслимые боли и страдания, так что сейчас она в самом наихудшем расположении духа! Мне нужно зайти к ней, иначе она просто разъярится. Но пока я не ушла, скажи, что ты думаешь об этой ошеломляющей истории? Все будет хорошо, или он староват для Черри? Я заметила, что ей всегда нравились мужчины постарше, но…

– Не важно, что думаю я! Что думаешь ты, Хетта?

– Что я могу сказать? Она такая нежная и приветливая, что будет счастлива, пока он будет добр с ней. Что касается его – по-моему, он ее обожает, так что, возможно, она никогда не покажется ему скучноватой.

– Обожает!.. Он должен был совсем потерять голову, если намерен жениться на ней после того, как увидел ее отца!

Она рассмеялась.

– Знаешь, Дес, – сказала она, – я думала, что он не так плох, как говорят люди, но оказалось, что он гораздо хуже! Не будь он таким потешным, я бы просто не выдержала! Но когда однажды мы с мистером Нетеркоттом говорили о будущем Черри, он сказал, что ее отец не должен иметь никакого значения для человека, который ее полюбит. Так что я не думаю, чтобы он хотя бы на секунду придал значение появлению мистера Стина!

– Хетта, скажи мне правду! Это ранило тебя? – откровенно спросил виконт.

– О Господи, нет! Хотя, признаюсь, это был серьезный удар по моему самолюбию! Ведь я тщеславно полагала, что он приходит ради меня, а не Черри!

– Когда я в первый раз встретил его увивающимся вокруг тебя, еще никто из нас не слышал о Черри, – напомнил Десфорд.

– Мне следовало бы знать еще тогда, что ты подложишь мне свинью! Что ты за коварное существо, Дес! – нежно произнесла она. – Кстати, вы с Саймоном собираетесь ночевать в Вулвершеме? Я бы с удовольствием пригласила вас пообедать с нами, но не осмеливаюсь! Мама ужасно злится на тебя за то, что ты подбросил нам Черри, и больше никогда не желает видеть ни одного из Каррингтонов! Так что я вынуждена попрощаться с тобой.

– Погоди минутку, – сказал он. – Мы с тобой, моя прелесть, должны кое-что обсудить!

Он говорил легкомысленным тоном, но веселье исчезло из его глаз, сосредоточенно остановившихся на лице Генриетты. Она впервые в жизни почувствовала себя оробевшей, как девчонка, и торопливо сказала:

– О, ты вспомнил, вероятно, о той смехотворной истории, которую сочинил Саймон! Должна признаться, я страшно разозлилась на него, но не думаю, чтобы это имело какие-то последствия! Саймон сказал, что, если пойдут слухи, мы можем либо все отрицать, либо заявить, что помолвка расторгнута.

Десфорд не ответил; и Генриетта, украдкой взглянув на него, убедилась, что он по-прежнему напряженно изучает ее лицо. Почувствовав себя неуверенно, она произнесла, стараясь держаться своего обычного небрежного тона:

– Если до этого дойдет, я все беру на себя! Никогда не могла понять, отчего считается непорядочным для мужчины расторгнуть помолвку, но, если так поступает женщина, ее за это никто не осуждает!

– Пожалуй, – произнес он, но в его голосе не было одобрения. – Честно предупреждаю тебя, Хетта, что расторжение нашей помолвки тебе придется взять на себя, потому что я не намерен – и не желаю – от нее отказываться.

Он помедлил, пытаясь прочитать выражение ее лица, но, когда она подняла глаза, словно подчиняясь его приказу, губы Десфорда дрогнули, и он произнес голосом, которого она никогда раньше не слышала:

– Но я не позволю тебе сделать это! Я не отпущу тебя, Хетта! Ох, Хетта, прелесть моя, я был таким ослом! Я любил тебя всю жизнь, но не догадывался об этом, пока тебя едва не отняли у меня! Только не говори, что уже поздно!

На ее губах дрогнула легкая улыбка, и она просто сказала:

– Нет, Дес, не поздно, если только ты действительно уверен…

– Я никогда не был более уверен ни в чем на свете! – сказал он и шагнул к ней, протянув руки. Генриетта подалась ему навстречу, и Десфорд крепко прижал ее к себе. – Мой лучший друг! – нежно сказал он и поцеловал ее.

Идиллию прервало появление леди Силвердейл, которая вошла в комнату и произнесла:

– Я надеялась, Хетта, что ты придешь и расскажешь мне… Генриетта!

Десфорд оглянулся, и миледи узнала мужчину, обнимавшего ее дочь, так что ее тон сразу же переменился.

– Десфорд! – игриво произнесла она. – О, мой дорогой, дорогой мальчик! О, как я счастлива! Хетта, мое дорогое дитя! Меня уже больше не волнует, что происходило в доме!

– Но, мама, – поддразнила ее Генриетта, – вы говорили мне, что ничто на свете не заставит вас дать свое согласие на мой брак с Десфордом! Вы ведь поздравили меня со счастливым спасением от такой ужасной судьбы!

– Вздор, Хетта! – решительно произнесла миледи. – Это было главным моим желанием всю жизнь! Мне всегда исключительно нравился Десфорд, и, по моему убеждению, он единственный достойный тебя мужчина!

– Благодарю вас, мэм! – произнес Десфорд, поднося ее руку к губам. – Я надеюсь, что я единственный достойный ее мужчина, но знаю точно, что она единственная для меня!

– Дорогой Эшли! Как мило вы это сказали! – одобрительно заметила миледи. – Вот что больше всего мне в вас нравится! Честно говоря, я была не особенно вами довольна, когда вы привезли сюда дочь Уилфреда Стина, но теперь это не имеет ни малейшего значения! Уверяю тебя, Хетта, я сделала все возможное, чтобы сдержаться, когда узнала, что Черри приняла предложение мистера Нетеркотта! Мне уже казалось, что этому не будет конца, – она уводила у тебя всех джентльменов, которые за тобой ухаживали! Сначала Десфорд, потом Чарли – его, конечно, нельзя отнести к числу поклонников, но в принципе все происходило так же, и, наконец, мистер Нетеркотт! Я определенно приветствую их брак, потому что всегда думала, что он тебя не стоит! Десфорд, вы останетесь с нами обедать, конечно. Хетта, беги, предупреди Аффорда… Нет, я все скажу ему сама, а Чарли распорядится, чтобы Гримшоу принес шампанское! Благословляю вас, мои дорогие! – С этими словами она отправилась посовещаться с поваром; удаляющийся дробный стук каблуков ничем не напоминал ее недавнюю неуверенную, медленную походку.

Возлюбленные вернулись к исходному положению, но их сразу же прервал Саймон, замерший на пороге и разразившийся громким смехом. Не обращая внимания на нелестные эпитеты, которыми встретил его брат, он без тени раскаяния смотрел на Десфорда и Генриетту.

– Ну, нечего смеяться! – воскликнул он, поцеловав щечку Хетты и до боли стиснув руку виконта. – Вы всегда казались мне созданными быть рядом, как май с апрелем, но ни за что не желали в этом сознаться, пока мне не пришлось вбить это в ваши головы! Ну, Дес, если до сих пор я не знал, до чего я ловок, то теперь в этом убедился!

Он попрощался с братом и его невестой, отклонив приглашение на обед, потому что хотел добраться в Лондон до того, как стемнеет.

– Я уезжаю в Брайтон в понедельник, – объяснил он. – Но если понадобится, Дес, свистни мне – и я немедленно примчусь вызволять тебя из любой беды!