Глава 2

Лорд Саар с женой, четырьмя дочерьми и двумя сыновьями жил на Брук-стрит. Когда сэр Ричард Уиндэм прибыл в дом своего будущего тестя двадцать четыре часа спустя после разговора с собственной родительницей, ему повезло: лорда Саара не было дома, а леди Саар, как сообщил ему дворецкий, отправилась в Бат вместе с достопочтенной Софией. Таким образом, он оказался в обществе достопочтенного Седрика Брэндона – распущенного молодого человека, ведущего весьма прискорбный с точки зрения морали образ жизни, но обладающего бездной очарования.

– Ричи, друг мой! – кричал достопочтенный Седрик, увлекая за собой сэра Ричарда в маленький салон в задней части дома. – Неужели ты пришел, чтобы сделать предложение Мелиссе? Говорят, что неожиданное приятное известие не может убить человека, но я не верю сплетням! Отец сказал недавно, что разорение смотрит нам прямо в глаза. Одолжи мне денег, дорогой, я пойду в армию и отправлюсь на Пиренеи – будь я проклят, если я этого не сделаю! Но послушай, Ричи! Ты слушаешь меня? – Он бросил обеспокоенный взгляд на сэра Ричарда, остался доволен увиденным и сказал, важно подняв указательный палец: – Не делай этого! Нет такого состояния, которое помогло бы решить наши маленькие проблемы, поверь мне! И главное, держись подальше от Беверли! Говорят, что Фокс промотал целое состояние, прежде чем ему исполнился двадцать один год. Поверь, по сравнению с Бевом он просто ничто. Кстати, строго между нами, Ричи, старик увлекся бренди. Ш-ш! Ни слова! Не следует распускать сплетни о моем отце! Но тебе лучше бежать, Ричи! Вот тебе мой совет: беги!

– А ты действительно пошел бы в армию, если бы я дал тебе денег? – спросил сэр Ричард.

– Трезвым – да, пьяным – нет! – ответил Седрик со своей совершенно обезоруживающей улыбкой. – Сейчас-то я абсолютно трезв, но это долго не продлится. Не давай мне ни пенни, старина! Не давай ни пенни Беву! Он – плохой человек. Вот я – хороший человек, когда трезвый, но я редко бываю трезв больше шести часов в сутки – я тебя предупредил, Ричи! А теперь я удаляюсь. Я постарался предупредить тебя, Ричи, потому что ты мне нравишься, но если ты все же отправишься навстречу своей гибели, я умываю руки! Нет, я присосусь к тебе, как пиявка, на всю оставшуюся жизнь. Подумай над этим как следует, дорогой Ричи! Бев и твой покорный слуга на пороге твоего дома шесть дней из семи каждую неделю! Назойливые кредиторы, угрозы, обнищавшие братья жены, в карманах ни пенни, жена в слезах – не остается ничего, кроме как заплатить! Не делай этого! Ей-богу, мы этого не стоим!

– Подожди, – сказал сэр Ричард, не давая ему выйти из комнаты. – Если я заплачу твои долги, ты отправишься на Пиренеи?

– Ричи, из нас двоих пьян ты! Иди-ка лучше домой!

– Ты только подумай, Седрик, как великолепно ты будешь выглядеть в форме гусара!

В глазах Седрика сверкнула озорная улыбка.

– Еще бы! Но в данный момент я гораздо лучше буду смотреться в Гайд-парке. С дороги, друг мой! У меня очень важная встреча. Я поставил на гуся против индюка в гонке на сто ярдов! Совершенно беспроигрышно! Крупнейшее спортивное событие сезона!

С этими словами он исчез, предоставив сэру Ричарду возможность спасаться бегством или ожидать появления достопочтенной Мелиссы Брэндон.

Она не заставила себя долго ждать. Вскоре пришел слуга и пригласил сэр Ричарда наверх, и тот последовал за слугой по широкой лестнице в одну из комнат второго этажа.

Мелисса Брэндон была красивой темноволосой девушкой, на вид ей можно было дать чуть больше двадцати пяти лет. Ее профиль считался безупречным, но при взгляде прямо в лицо обнаруживалось, что для красавицы ее глаза слишком жестки и холодны. Когда она только начинала выезжать в свет, она не испытывала недостатка в поклонниках, но никто из джентльменов, привлеченных ее красотой, не попытался, по выражению грубияна старшего брата, проникнуть глубже. Склоняясь над ее рукой, сэр Ричард вспомнил, как Джордж сравнил Мелиссу с айсбергом, и тут же запретил себе думать об этом.

– Итак, Ричард?

Голос Мелиссы был холоден и безразличен, а вежливая улыбка, которая появилась на ее губах, не была проявлением искренней радости.

– Надеюсь, у тебя все в порядке, Мелисса? – вежливо осведомился сэр Ричард.

– Отлично, спасибо. Прошу тебя, садись! Я догадываюсь, что ты пришел обсудить наш брак.

Он слегка приподнял брови и бросил на нее удивленный взгляд.

– Бог мой! – констатировал он с досадой. – Кто-то вчера очень поспешил.

Мелисса была занята шитьем и продолжала спокойно работать иголкой.

– Давай не будем ходить вокруг да около, – предложила она. – Мне уже слишком много лет, чтобы я вела себя как дебютантка, и ты, без сомнения, разумный человек.

– А ты когда-нибудь вела себя как дебютантка? – спросил сэр Ричард.

– Надеюсь, что нет. Я просто не выношу этих глупостей и совершенно чужда романтике. В этом отношении мы составим прекрасную пару.

– Ты думаешь? – сказал сэр Ричард, покачивая на пальце шнурок от своего лорнета в золотой оправе.

Этот вопрос, казалось, рассмешил ее.

– Конечно! Я надеюсь, что и ты не стал сентиментальным! Это было бы совершенным абсурдом!

– Старость, – задумчиво заметил сэр Ричард, – часто сопровождается сентиментальностью. По крайней мере, мне так говорили.

– Нам ни к чему рассуждать об этом. Ты мне очень нравишься, Ричард, но в твоем характере есть что-то такое, что позволяет все обращать в шутку. Я все-таки более серьезный человек.

– Значит, в этом отношении мы не очень друг другу подходим, – сделал вывод сэр Ричард.

– Я не считаю это непреодолимым препятствием. В конце концов, жизнь, которую ты вел до настоящего времени, не способствовала тому, чтобы серьезно о чем-то задуматься. Я бы предположила, что со временем ты станешь более надежным человеком, поскольку у тебя вполне достаточно здравого смысла. Но обсуждение этого вопроса лучше оставить на будущее. В любом случае, я не настолько неразумна, чтобы считать некоторые различия в наших характерах серьезной помехой для брака.

– Мелисса, – сказал сэр Ричард, – ответь мне, пожалуйста, на один вопрос.

Она подняла на него глаза:

– Пожалуйста, что ты хочешь узнать?

– Ты когда-нибудь была влюблена? – спросил сэр Ричард.

Она слегка порозовела.

– Нет. И, судя по моим наблюдениям, я должна быть благодарна за это Небесам. В человеке, подверженном сильным эмоциям, есть, согласись, что-то чрезвычайно вульгарное. Не хочу сказать, что это плохо, но, скорее всего, я более утонченна по сравнению с большинством людей, и такие вещи кажутся мне совершенной безвкусицей.

– Ты вообще отвергаешь вероятность того, – протянул сэр Ричард, – что можешь… э-э… влюбиться несколько позднее?

– Мой дорогой Ричард! Но в кого же?

– Ну хотя бы в меня?

Она рассмеялась.

– Ну это просто абсурд! Если кто-то сказал тебе, что, сватаясь ко мне, нужно принять вид влюбленного, то этот человек дал тебе плохой совет. Наш брак будет браком по расчету. Ты мне очень нравишься, но ты вовсе не тот мужчина, который мог бы зажечь пламя страсти в моей груди. Я не вижу причин беспокоиться об этом. Вот если бы ты был романтиком, это было бы совсем другое дело.

– Боюсь, – сказал сэр Ричард, – что я романтик в большей степени, чем ты думаешь.

– Думаю, что ты сейчас снова шутишь, – ответила она, слегка пожимая плечами.

– Вовсе нет. Я настолько романтичен, что иногда позволяю себе помечтать о женщине – без сомнения, не существующей, – которая хотела бы выйти за меня замуж не из-за того, что я очень богат, но из-за того, – надеюсь, ты простишь мне эту вульгарность, – что она просто любит меня.

Она бросила на него слегка презрительный взгляд.

– Я думала, ты уже вырос из бархатных штанишек, Ричард. Я, конечно, не против чувств, но, откровенно говоря, браки по любви кажутся мне недостойными нашего положения в обществе. Такое впечатление, что ты долго общался с буржуа где-то в Айлингтон-Спа или в другом таком же банальном месте! Я же никогда не забываю, что я – Брэндон. Осмелюсь заметить, мы все очень горды… да, надеюсь, что так оно и есть!

– Этот аспект ситуации, – сухо отреагировал сэр Ричард, – признаюсь честно, не приходил мне в голову.

Она была искренне изумлена:

– Я не считала возможным подобное! И полагала, что каждому известно, что мы, Брэндоны, думаем о своем имени, своем рождении и своих традициях!

– Мне не хочется обидеть тебя, Мелисса, – сказал сэр Ричард, – но зрелище того, как женщина твоего положения, рода и традиций хладнокровно предлагает себя тому, кто даст наиболее подходящую цену, вряд ли создаст у окружающих высокое мнение о ее гордости.

– Ты говоришь, как трагический актер! – воскликнула она. – Мой долг перед семьей требует, чтобы я вышла замуж за обеспеченного человека, но позволь мне заверить тебя в том, что даже это соображение не заставило бы меня пасть так низко, чтобы связать себя с человеком, недостойным меня по своему положению.

– О, вот это действительно гордость! – едва заметно улыбнулся сэр Ричард.

– Я не понимаю тебя. Ты должен знать, что дела моего отца сейчас в таком плачевном состоянии… они очень запутаны…

– Знаю, – мягко ответил сэр Ричард. – И понимаю, что… э-э… распутать дела лорда Саара – мой долг.

– Конечно же! – ответила она, и на ее безмятежно-спокойном лице впервые появилось выражение крайнего удивления. – Никакие другие соображения не могли заставить меня принять твое предложение!

– Ситуация становится весьма деликатной. – Сэр Ричард задумчиво разглядывал носок своей туфли. – Если уж мы решили сегодня разговаривать откровенно, моя дорогая Мелисса, то должен обратить твое внимание на то, что я еще не делал тебе предложения.

Но этот выпад будто совершенно не коснулся ее, и она холодно ответила:

– Я и не думала, что ты можешь настолько забыть о приличиях, чтобы обратиться со своим предложением ко мне. В нашем кругу такое не принято. Ты, без сомнения, будешь говорить об этом с моим отцом.

– Я все думаю, буду ли… – пробормотал сэр Ричард.

– Уверена, что будешь, – ответила девушка, отрывая нитку. – Мне так же хорошо известно твое положение, как и мое тебе. Откровенно говоря, тебе повезло – ты оказался в положении, которое предоставляет тебе возможность сделать предложение девушке из семьи Брэндонов.

Он задумчиво посмотрел на нее, но промолчал. После небольшой паузы она продолжила:

– Что касается будущего, я уверена, что ни ты, ни я не будем слишком требовательны друг к другу. У тебя свои развлечения, и, как бы я в душе ни была против твоего увлечения боксом, гонками на двухколесных экипажах или азартными играми, они меня не касаются.

– Еще фараоном, – вставил он.

– Очень хорошо, фараоном, – одно к одному. Как бы я ни порицала подобные глупости, я хочу сказать тебе, что у меня нет ни малейшего желания мешать тебе развлекаться по собственному вкусу.

– Очень любезно с твоей стороны, – поклонился сэр Ричард. – Стало быть, грубо говоря, Мелисса, я могу делать все, что мне заблагорассудится, при условии, что вручу тебе свой кошелек?

– Это действительно сказано грубо, – согласилась она сдержанно. Затем аккуратно сложила свое шитье и отложила его в сторону. – Папа давно ожидал твоего визита и будет огорчен, узнав, что ты приезжал, когда его не было дома. Он вернется завтра, и ты наверняка застанешь его, если заедешь, скажем, в одиннадцать.

Он поднялся.

– Спасибо, Мелисса. Считаю, что не напрасно провел время, даже несмотря на то, что лорда Саара не оказалось дома.

– Надеюсь, это так. – Она протянула ему руку. – Все-таки мы с тобой поговорили, и я чувствую, что наша беседа действительно была необходима. Осмелюсь предположить, что ты считаешь меня бесчувственной, но ты должен признать, что я не опустилась до недостойного нас обоих притворства. Наша с тобой ситуация – особенная, и именно поэтому я преодолела свое нежелание обсуждать с тобой наш брак. Ведь мы были почти что обручены пять и даже более лет.

Он взял ее за руку.

– Ты и в самом деле считала себя обрученной со мной все эти пять лет? – спросил он.

Впервые за все время их разговора она отвела глаза и ответила:

– Конечно.

– Понимаю, – кивнул сэр Ричард и вскоре после этого покинул особняк на Брук-стрит.

В тот вечер он немного опоздал в свой клуб. И никто из разглядывавших его внешность или прислушивавшихся к его ленивой беседе не мог бы предположить, что сэр Ричард на пороге важнейшего в своей жизни решения. Только его дядя, заглянувший в клуб после полуночи, увидев рядом со своим племянником мертвецки пьяных приятелей, догадался, что жребий брошен. Оглядевшись, он заметил Джорджа Тревора, который в этот момент вставал из-за карточного стола, и намекнул, что Ричи совсем недавно пришлось нелегко. Это сообщение обеспокоило Джорджа.

– Я еще не успел обменяться с ним и парой слов, – сказал он. – Ты что, в самом деле думаешь, что он сделал предложение Мелиссе Брэндон?

– Я ничего не думаю, – ответил Люсиус, – кроме того, что он слишком много пьет и становится все мрачнее.

Охваченный беспокойством, Джордж ухватился за первую же представившуюся ему возможность привлечь внимание своего шурина. Но эта возможность представилась ему около трех часов ночи, когда сэр Ричард наконец поднялся из-за карточного стола и в этот момент, к сожалению, был не в настроении вести беседы с кем бы то ни было. Он проиграл довольно большую сумму и выпил немалое количество бренди, но ни одно из этих обстоятельств особенно не угнетало его.

– Не везет, Ричи? – спросил его дядя. Сэр Ричард окинул его слегка затуманенным, но тем не менее совершенно осмысленным взглядом.

– Но не в картах, Люсиус. Не в картах! Вспомни поговорку! – насмешливо ответил он.

Джордж знал, что сэр Ричард пьянеет не быстрее любого из своих приятелей, но какая-то бесшабашность в его голосе встревожила Джорджа. Он тронул шурина за рукав и негромко сказал:

– Мне хотелось бы поговорить с тобой кое о чем!

– Дорогой Джордж… мой дорогой Джордж! – ответил сэр Ричард, дружески улыбаясь. – Ты должен понимать, что я не совсем… не совсем трезв сейчас. Поэтому – никаких разговоров!

– Тогда я зайду к тебе завтра утром, – предложил Джордж, забыв, что утро уже наступило.

– У меня будет дьявольски болеть голова, – сказал сэр Ричард.

Он направился к выходу из клуба, небрежно нахлобучив на голову цилиндр и зажав эбеновую трость под мышкой. У выхода из клуба он мягко ответил отказом на предложение швейцара подозвать извозчика.

– Я чертовски пьян, поэтому лучше пройдусь пешком.

Швейцар улыбнулся. Он видел многих, джентльменов на разных стадиях опьянения и не думал, что сэра Ричарда, речь которого лишь изредка становилась невнятной и который шел уверенно, сохраняя равновесие, можно назвать «чертовски пьяным». Если бы он не знал сэра Ричарда так хорошо, то вообще не заметил бы ничего особенного, за исключением, конечно, того, что он направился в сторону, прямо противоположную Сент-Джеймс-сквер. Он решил, что должен обратить внимание сэра Ричарда на это странное обстоятельство, но только было открыл рот, как сэр Ричард сказал:

– Я знаю. И все же меня зовет заря. Я отправляюсь на долгую, долгую прогулку.

– Именно так, сэр, – поклонился швейцар и вернулся в клуб.

Сэр Ричард, голова которого слегка кружилась от свежего утреннего воздуха, двинулся в северном направлении.

Через некоторое время его голова прояснилась. Несколько отстраненно он заметил, что очень скоро она, вероятнее всего, разболится и он почувствует себя просто отвратительно, но при этом не будет испытывать к себе никакой жалости. Тем не менее в данный момент, пока пары бренди все еще витали в его мозгу, им овладело великолепное ощущение безответственности. Он чувствовал себя безрассудно далеким, оторванным от своего прошлого и будущего. Рассвет заливал бледно-серым светом пустынные улицы, а утренний ветерок, овевающий его щеки, был достаточно свежим и прохладным, чтобы порадоваться тому, что на нем было надето легкое вечернее пальто. Он свернул на Брук-стрит и расхохотался, глядя на закрытые ставнями окна дома лорда Саара.

– Моя милая невеста! – сказал он и послал в сторону дома воздушный поцелуй. – Боже, какой же я дурак!

Он повторил последнюю фразу несколько раз, смутно ощущая в ней что-то необыкновенно приятное, и направился вниз по длинной улице. Ему пришло в голову, что его милой невесте вряд ли было бы приятно увидеть его сейчас, и эта мысль снова заставила его громко рассмеяться. Стражник, которого сэр Ричард встретил на Гросвенор-сквер, подозрительно посмотрел на него и посторонился. Это было вызвано тем, что джентльмены в том состоянии, в котором находился сейчас сэр Ричард, часто развлекались, принимая участие в легкомысленной забаве, которая называлась «Бей стражу!», а этот достойный стражник вовсе не желал ввязываться в неприятности.

Сэр же Ричард просто не заметил стражника и, надо отдать ему должное, не стал бы приставать к нему, даже если бы и заметил. Где-то в глубине сознания сэра Ричарда билась мысль о том, что он самый несчастный из живущих на земле. Ему было горько и казалось, что весь мир объединился против него. В тот момент, когда он бездумно свернул в одну из боковых улочек и цинично размышлял о том, что за десять лет, вращаясь в высших кругах общества, он так и не встретил женщину, которая хоть на час лишила бы его сна, ему не казалось, что и в будущем посчастливится встретить ее.

– Что, как я и полагаю, – сказал вслух сэр Ричард, обращаясь к одной из газовых ламп, – к лучшему, ибо я собираюсь сделать предложение Мелиссе Брэндон.

И как раз в этот момент он заметил нечто странное. Кто-то вылезал из окна второго этажа одного из аккуратных домиков на противоположной стороне улицы.

Сэр Ричард замер, привлеченный необычным зрелищем. Божественное ощущение отстраненности все еще владело им; увиденное заинтересовало его, но совершенно не обеспокоило.

– Без сомнения, грабитель, – сказал он вполголоса и небрежно оперся на свою трость, приготовившись досмотреть это удивительное приключение до конца. Несколько мгновений спустя, несмотря на некоторую сонливость, он заметил, что человек, вылезавший из окна аккуратного домика, пытался воспользоваться для этого связанными простынями, которые заканчивались весьма высоко над землей.

– Не грабитель, – решил сэр Ричард и пересек улицу.

К тому времени, когда он подошел к тротуару на противоположной стороне, таинственный беглец каким-то образом добрался до конца своей импровизированной веревки и теперь опасно раскачивался над землей, отчаянно пытаясь найти одной ногой хоть какую-то опору на стене. Сэр Ричард увидел, что это очень юный подросток, почти мальчик, и небрежной походкой направился к нему.

Беглец заметил его, когда сэр Ричард спускался по ступенькам, и ахнул от страха, который тотчас сменился благодарностью.

– О! Не могли бы вы мне помочь, пожалуйста? Я не знал, что земля окажется так далеко, я полагал, что смогу спрыгнуть, только теперь я не думаю, что у меня это получится.

– Мой милый юноша, – ответил сэр Ричард, подняв взгляд на раскрасневшееся лицо и умоляющие глаза. – Могу ли я узнать, что вы делаете на конце веревки?

– Шшш! – умоляюще произнес беглец. – Как вы думаете, вы сможете поймать меня, если я прыгну?

– Я приложу для этого все свои слабые силы, – пообещал сэр Ричард.

Ноги беглеца болтались прямо у него над головой, и еще через пять секунд он упал прямо ему в руки, да так, что сэр Ричард пошатнулся и едва не потерял равновесие. Он лишь чудом удержался на ногах, прижимая к своей груди неожиданно легкое тело.

Сэр Ричард не был трезв, и хотя пары бренди стали причиной возникновения у него состояния восхитительной безответственности, но они никак не повлияли на его разум. Кудряшки юноши щекотали подбородок сэра Ричарда, и он, прижимая к себе беглеца, сделал удивительное открытие. Поставив свою добычу на землю, он сказал, как о чем-то само собой разумеющемся:

– Я все же полагаю, что вы не являетесь юношей.

– Вы правы, я девушка, – ответил беглец, которого, по всей видимости, ничуть не обескуражили слова незнакомца. – Но, прошу вас, пожалуйста! Не отойдете ли вы подальше отсюда, прежде чем все они проснутся?

– Кто? – спросил сэр Ричард.

– Моя тетя – все они, – прошептала беглянка. – Я бесконечно благодарна вам за то, что вы помогли мне и… как вы думаете, вы не могли бы развязать этот узел? Дело в том, что мне пришлось привязать сверток на спину, и теперь я не могу отвязать его. А где моя шляпа?

– Она отлетела в сторону! – сказал сэр Ричард, поднимая ее с земли и стряхивая пыль. – Я, видите ли… не совсем трезв, можно сказать, пьян… но я никак не могу отделаться от ощущения, что все это слегка… как бы это сказать… необычно.

– Да, но мне больше ничего не оставалось делать, – сказала девушка, пытаясь увидеть через плечо, как сэр Ричард развязывает не поддающийся узел.

– Будьте так любезны и постойте спокойно! – попросил сэр Ричард.

– О, извините! Я никак не могу понять, каким образом он перекрутился и оказался у меня за спиной. Спасибо! Я и вправду очень благодарна вам!

Сэр Ричард рассматривал узел в лорнет.

– Так все же вы грабитель? – спросил он. В ответ послышался смех, который девушка тут же попыталась подавить.

– Нет, конечно нет! Я не смогла уложить все в картонку, и поэтому мне пришлось завязать часть своих вещей в шаль. А теперь, я думаю, мне пора… если вы не против.

– Я, конечно, пьян, – повторил сэр Ричард, – но я еще не окончательно потерял рассудок. Мое милое дитя, вы не можете бродить по улицам Лондона в такое время и в таком виде. Мне кажется, я должен позвонить в этот звонок и передать вас вашей… тете, так вы сказали?

Две маленькие ладони взволнованно вцепились в его руку.

– О, не надо! – умоляюще прошептала девушка. – Пожалуйста, не надо!

– Ну и что же я должен делать с вами? – спросил сэр Ричард.

– Ничего. Вы только расскажите мне, как добраться до Холборна!

– Почему именно до Холборна?

– Я должна добраться до трактира «Белая лошадь», чтобы сесть в почтовую карету до Бристоля.

– Все решено, – сказал сэр Ричард. – Я не дам вам сделать и шагу до тех пор, пока не услышу от вас всю вашу историю. Уверен, что вы – опасная преступница.

– Да нет же! – возмущенно воскликнула девушка. – Каждый, у кого есть хоть малейшая капля жалости, посочувствовал бы мне! Я убегаю от самого отвратительного преследования.

– Счастливое дитя! – сказал сэр Ричард, беря у нее из рук узелок. – Хотелось бы и мне сделать то же самое. Давайте-ка уйдем отсюда вместе! Я видел не много улиц, которые вызывали бы у меня такое же нестерпимое отвращение. Не могу понять, как я вообще сюда забрался. Не кажется ли вам, что наша приятная встреча стала бы еще приятнее, если бы мы познакомились… или вы путешествуете инкогнито?

– Да, мне придется придумать себе какое-нибудь имя. Я как-то не подумала об этом. По-настоящему меня зовут Пенелопа Крид. А вас?

– Ричард Уиндэм, – ответил сэр Ричард, – к вашим услугам.

– Красавчик Уиндэм? – спросила мисс Крид с осведомленным видом.

– Красавчик Уиндэм, – поклонился сэр Ричард. – Возможно, мы с вами уже где-то встречались?

– О нет, но, конечно, я слышала о вас. Мой кузен все пытается повязать свой галстук в стиле «водопад Уиндэма». По крайней мере, он называет этот узел именно так, но мне он больше напоминает какую-то жуткую путаницу.

– Тогда это не «водопад Уиндэма», – объяснил сэр Ричард.

– Да, я так и думала. Мой кузен пытается быть денди, но у него лицо как у рыбы. Они хотят, чтобы я вышла за него замуж.

– Какая ужасная мысль! – вздрогнул сэр Ричард.

– Я говорила, что вы мне посочувствуете! – воскликнула мисс Крид. – А сейчас вы покажете мне, как добраться до Холборна?

– Нет, – ответил сэр Ричард.

– Но вы должны! – заявила мисс Крид, в голосе которой уже появились панические нотки. – Куда мы идем?

– Я не могу всю ночь бродить по улицам. Нам лучше зайти ко мне и обсудить эту ситуацию.

– Нет! – Мисс Крид замерла на мостовой.

Сэр Ричард вздохнул.

– Постарайтесь избавиться от мыслей о том, что я лелею какие-то низменные замыслы в отношении вашей персоны, – сказал он. – Думаю, что вполне сгодился бы вам в отцы. Сколько вам лет?

– Пошел семнадцатый.

– Ну а мне почти тридцать, – сказал сэр Ричард.

Мисс Крид быстро сосчитала:

– Нет, вы не могли бы быть моим отцом!

– Я слишком пьян, чтобы решать арифметические задачи. Остановимся на том, что у меня нет ни малейшего желания заниматься с вами любовью.

– Что ж, тогда я не против того, чтобы пойти вместе с вами, – мило ответила мисс Крид. – А вы и в самом деле пьяны?

– Кошмарно! – подтвердил сэр Ричард.

– Никто бы этому не поверил, уверяю вас. Вы держитесь очень хорошо.

– Вы рассуждаете так, будто у вас есть в этом деле определенный опыт, – заметил сэр Ричард.

– Мой отец всегда говорил, что очень важно увидеть, как ведет себя человек, когда выпьет лишнего. Мой кузен, например, становится чрезвычайно глупым…

– Вы знаете, – сказал сэр Ричард, нахмурившись, – чем больше я слышу о вашем кузене, тем больше я чувствую, что вам никак нельзя позволить выйти за него замуж. Где мы сейчас?

– На Пикадилли, я думаю, – ответила мисс Крид.

– Хорошо! А я живу на Сент-Джеймс-сквер. Почему они хотят, чтобы вы вышли за своего кузена?

– Потому что, – печально ответила мисс Крид, – надо мной висит проклятие в виде большого состояния.

Сэр Ричард резко остановился посреди улицы.

– Проклятие в виде большого состояния? – повторил он.

– Да. Понимаете, у моего отца, кроме меня, не было больше детей, и, я думаю, что просто сказочно богата, да кроме того, у меня, есть дом в Сомерсете, в котором они не разрешают мне жить. Когда отец умер, я должна была жить с тетей Алмерией. Мне тогда было всего двенадцать. А сейчас она просто преследует меня, чтобы заставить выйти замуж за моего кузена Фредерика. Поэтому я и сбежала.

– За того, у которого лицо как у рыбы?

– Да.

– Вы поступили совершенно правильно, – одобрил сэр Ричард.

– Ну, думаю, что да.

– Без всякого сомнения. А зачем вам в Холборн?

– Я же говорила вам, – терпеливо ответила мисс Крид. – Я собираюсь отправиться в Бристоль в почтовой карете.

– О, а зачем вам Бристоль?

– Ну, я не еду до самого Бристоля, мой дом находится в Сомерсете, и у меня там живет очень хороший друг. Я не видела его почти пять лет, но мы всегда играли вместе и как-то даже прокололи пальцы, чтобы пошла кровь, смешали ее и поклялись пожениться, когда вырастем.

– Это все очень романтично, – прокомментировал сэр Ричард.

– Ведь правда? – спросила мисс Крид с энтузиазмом в голосе. – И вы еще неженаты?

– Нет. О Господи!

– Что случилось?

– Я только что вспомнил, что собираюсь жениться.

– А вы не хотите?

– Нет.

– Но никто не может заставить вас жениться!

– Моя милая девушка, вы не знаете моих родственников, – с горечью ответил сэр Ричард.

– Они все время разговаривают, разговаривают и разговаривают с вами? И говорят, что это ваш долг? И просто отравляют вам всю жизнь? И постоянно рыдают перед вами? – спросила мисс Крид.

– Что-то в этом роде, – кивнул сэр Ричард. – А ваши родственники поступали с вами точно так же?

– Да. Поэтому я и стянула у Джоффри почти что самый лучший его костюм и вылезла в нем из окошка.

– А кто такой Джоффри?

– О, это еще один мой кузен. Он сейчас учится в Хэрроу, и его одежда прекрасно подходит для меня. Это ваш дом? Мы пришли?

. – Да. Это мой дом.

– Но подождите! – воскликнула мисс Крид. – Разве ваш швейцар не дожидается вашего возвращения, чтобы открыть вам дверь?

– Я не люблю, чтобы люди не спали, дожидаясь моего возвращения, – ответил сэр Ричард, доставая из кармана ключ и вставляя его в замочную скважину.

– Но у вас ведь наверняка есть лакей, – предположила мисс Крид, стоя на крыльце и не торопясь входить в дом. – Он все равно будет ожидать вас, чтобы помочь раздеться и лечь спать.

– Это так, – сказал сэр Ричард, – но он не зайдет ко мне в комнату до тех пор, пока я не позвоню Вы можете ничего не опасаться.

– Ну, в таком случае… – произнесла с облегчением мисс Крид и последовала за ним в дом.

В холле горела лампа, а рядом с ней на мраморном столике для сэра Ричарда была приготовлена свеча. Он зажег ее от лампы и проводил свою гостью в библиотеку. Здесь в настенных канделябрах было множество свечей. Сэр Ричард зажег их столько, сколько ему показалось необходимым, и повернулся, чтобы повнимательнее рассмотреть мисс Крид.

Она сняла шляпу и стояла посреди комнаты, с интересом разглядывая все, что ее окружало. Ее пушистые кудри были всклокочены на макушке и очень неровно отхвачены ножницами на затылке. В больших небесно-голубых глазах застыло доверчивое выражение, которое, однако, в любой момент было готово смениться искрящимся весельем. На ее маленьком носике можно было заметить несколько крохотных веснушек, и, кроме того, она обладала решительным подбородком и парой очаровательных ямочек на щеках.

Но на сэра Ричарда, критично оглядевшего ее, эти достоинства, по всей видимости, впечатления не произвели. Он сказал:

– Вы и в самом деле выглядите как самый настоящий сорванец!

Она, похоже, восприняла это как похвалу. Подняв на него простодушный взгляд, она спросила:

– Правда?

Его взгляд в этот момент был прикован к одежде, позаимствованной мисс Крид у своего кузена.

– Ужасно! – воскликнул он. – Вы что, действительно считаете, что завязали этот… эту пародию на галстук в стиле «водопад Уиндэма»?

– Нет, но дело в том, что раньше я никогда не завязывала галстуков, – объяснила она.

– Это очевидно, – ответил сэр Ричард. – Идите-ка сюда!

Она послушно подошла к нему и стояла, не двигаясь, пока его опытные руки укладывали складки помятого галстука вокруг ее шеи.

– Нет, тут ничего не выйдет даже у меня, – сдался наконец он. – Мне придется одолжить вам один из моих галстуков. Ладно, сейчас нам лучше присесть и все обсудить. Может быть, я что-то не так понял, но мне кажется, что вы собираетесь в Сомерсет, чтобы выйти замуж за друга детства?

– Да, за Пирса Латтрелла, – кивнула мисс Крид, усаживаясь в большое кресло.

– Более того, вам всего семнадцать.

– Семнадцатый, – исправила она.

– Не будем уклоняться от сути вопроса! И вы предполагаете предпринять это путешествие в качестве пассажира в почтовой карете?

– Да, – согласилась мисс Крид.

– И к тому же вы собираетесь отправиться в дорогу в одиночку?

– Ну конечно же!

– Мое милое дитя, – сказал сэр Ричард. – Может быть, я и пьян, но не настолько, чтобы согласиться с вашим фантастическим планом, поверьте мне.

– Я не считаю вас пьяным, – сказала мисс Крид. – Да, кроме того, это не имеет к вам ни малейшего отношения! У вас нет права вмешиваться в мои дела только на том основании, что вы помогли мне выбраться из окна.

– Я не помогал вам выбраться из окна. Внутренний голос подсказывает мне, что мне все-таки следует вернуть вас в лоно семьи.

Мисс Крид побледнела и сказала тихо, но вполне решительно:

– Если вы посмеете сделать это, то поступите жестоко и самым предательским образом!

– Думаю, что да, – согласился он.

После некоторой паузы сэр Ричард откинул крышку табакерки и привычным движением взял щепотку табаку. Мисс Крид сглотнула и сказала:

– Если бы вы хоть раз увидели моего кузена, вы бы меня поняли.

Он посмотрел на нее сверху вниз, но ничего не сказал.

– У него такой мокрый рот! – с отчаянием в голосе произнесла мисс Крид.

– Решено, – сказал сэр Ричард, захлопывая табакерку. – Я буду сопровождать вас к другу вашего детства.

Мисс Крид вспыхнула:

– Вы? Но это невозможно!

– Почему невозможно?

– Потому что… потому что я вас не знаю, и вполне могу добраться туда сама, и… ну, это совершенный абсурд! Теперь я вижу, что вы и в самом деле, мистер, пьяны.

– Позвольте мне напомнить вам, что поведение дебютантки вовсе не совместимо с этим костюмом. Более того, подобное поведение мне вообще не нравится. Либо вы отправляетесь в Сомерсет в моем обществе; либо вы возвращаетесь к своей тетушке. Выбирайте одно из двух!

– Но подумайте сами! – умоляюще произнесла мисс Крид. – Ведь я должна путешествовать тайно. Если же вы отправитесь со мной, никто не будет знать, где вы и что с вами.

– Никто не будет знать, где я и что со мной, – медленно повторил сэр Ричард. – Никто… Милая моя, у вас нет никакого выбора – я отправляюсь в Сомерсет вместе с вами!