Глава VII
Мисс Чаллонер проснулась, но открывать глаза не спешила. Открыть глаза означало накликать несчастье, а Мери полагала, что и так достаточно натерпелась. Через какое-то время она осознала, что яхту больше не бросает из стороны в сторону. Тогда она разомкнула веки и с опаской оглядела каюту. Вокруг царил благословенный покой, словно и не было безумия последних часов.
— Слава Богу! — вырвалось из груди мисс Чаллонер.
Мери чувствовала себя совершенно разбитой. Она хотела приподняться, но перед глазами тут же все поплыло.
Рассудительно решив, что не стоит искушать судьбу, Мери оставила мысль обрести вертикальное положение. Она постаралась припомнить, что же произошло за эти нескончаемые часы. С каким-то смутным удовольствием она осознала, что помнит произошедшее не вполне отчетливо.
В памяти ясно запечатлелся лишь лорд Видал с гигантским тазом в руках. Потом все терялось в тумане. Тазом, похоже, дело не ограничилось; маркиз, несомненно, возвращался, иначе кто бы осмелился влить ей в горло обжигающую пакость. Мисс Чаллонер припомнила, как пыталась воспротивиться, и настойчивый голос маркиза. «Это всего лишь бренди, моя дорогая. Выпейте». И тогда она выпила подозрительное пойло и тут же заснула. Мери провела ладонью по мягкому пледу. Неужели и это дело рук Видала?
Ее размышления прервал скрип отворившейся двери. В каюте появился маркиз.
— Вы проснулись? Тогда вставайте, — распорядился его светлость.
— Не думаю, что я в силах выполнить ваше желание, — призналась мисс Чаллонер. — Голова кружится.
— Это необходимо. Мы в Дьепе. Вам нужно поесть, — отчеканил Видал, не обратив внимания на жалобный голос девушки.
Мисс Чаллонер пришлось привстать.
— Полагаю, вы можете навязать мне свое общество, — с горечью сказала она, — но, если в вас есть хоть капля сострадания, вы не станете говорить со мной о еде.
— Ни капли сострадания, — заверил его светлость. — Вы сами не понимаете, насколько лучше почувствуете себя после хорошего обеда. Вставайте и отправляйтесь на берег.
Берег! Это магическое слово заставило мисс Чаллонер вскочить на ноги. Его светлость предложил ей руку.
— Так-то лучше, — подбодрил он. — Я заказал обед и комнаты в «Золотом петухе».
Они поднялись на палубу. Мисс Чаллонер, попросив милорда пройти вперед, взобралась по трапу настолько быстро, насколько позволяла затуманенная голова. Мери с облегчением увидела, что море удивительно спокойное и синее. От изумления она зажмурилась. Открыв глаза, она заметила, что тени на причале подозрительно длинные, и спросила, который час.
— Скоро шесть, — ответил Видал. — Погода нам не благоприятствовала.
Разум отказывался ей подчиняться. Мери продолжала мысленно повторять: «Я во Франции. Домой мне теперь не попасть. Я во Франции». Маркиз помог девушке спуститься по трапу, подхватил под руку и решительно увлек в сторону вожделенного «Золотого петуха».
— Ваши вещи уже доставлены, — сообщил маркиз.
Мисс Чаллонер недоуменно посмотрела на него.
— Но у меня нет вещей.
— Вы забываете, — с иронией отозвался Видал, — что я велел Софи не брать с собой ничего, пообещав обеспечить всем необходимым.
— И вы купили платья для Софи? — усомнилась Мери.
Он ухмыльнулся.
— И не только платья. Я не хуже вас знаю, что требуется даме. Ночные рубашки, пеньюары, ленты, бусы, духи от Уоррена, пудра а ля Марешаль — словом, всякая дребедень. Уверяю вас, у меня обширный опыт.
— В этом я нисколько не сомневаюсь, — холодно ответила мисс Чаллонер.
Маркиз поклонился.
— Надеюсь, вы одобрите мой вкус, — с этими словами он передал Мери в руки горничной.
Мисс Чаллонер ничего не оставалось, как подняться наверх под конвоем прислуги. Она прекрасно сознавала, что выглядит не лучшим образом, а потому прежде всего следовало привести себя в порядок.
Мери довольно бегло говорила по-французски и легко смогла объяснить горничной, что ей нужно. Она с наслаждением умылась, причесалась, воспользовавшись предоставленными его светлостью щеткой и гребнем. Покончив с туалетом, мисс Чаллонер осторожно вытащила из кармана плаща пистолет.
Мери подумала, что сможет спрятать оружие в кринолине платья, и попробовала проделать задуманное перед зеркалом.
Осознав абсурдность затеи, она взяла пистолет в правую руку и сверху перекинула плащ. Вполне довольная полученным результатом, мисс Чаллонер вышла из комнаты и спустилась в гостиную, где ее дожидался его светлость.
Маркиз стоял у камина со стаканом в руке. Мери наконец поняла, почему у него так странно блестят глаза: его светлость немало выпил и продолжал пить.
Мисс Чаллонер бросила на маркиза беглый взгляд, подошла к столу и села, спрятав пистолет в складках юбки; плащ она повесила на спинку стула.
— По-видимому, вы были правы, сэр, — вежливо заметила она. — Мне лучше поесть.
Его светлость оседлал стул напротив мисс Чаллонер.
— Судя по вашему виду, вам требуется что-нибудь горячительное, — сказал он. — Вы поможете мне прикончить бутылку бургундского или предпочитаете в одиночку угоститься миндальным ликером?
— Благодарю вас, милорд, я выпью воды, — отказалась мисс Чаллонер.
— Как вам будет угодно. — Он пожал плечами и откинулся на стуле, лениво наблюдая за ней.
Появление ливрейного лакея в сопровождении местного слуги внесло в эту сцену некоторое оживление. Благообразный лакей, к великому удивлению Мери, обратился к ней на ее родном языке.
— Я всегда путешествую вместе со слугами, — объяснил маркиз, заметив ее недоумение.
— Весьма удобно, сэр, — оценила предусмотрительность маркиза мисс Чаллонер.
Обед оказался превосходным, и Мери воздала ему должное, не забывая поддерживать светскую беседу. Маркиз опустошил бутылку бургундского и потребовал вторую. У Мери сжалось сердце, но вино лишь еще больше развязало язык его светлости. Речи и взгляды маркиза стали более дерзкими, но пьян он не был.
Мисс Чаллонер, со страхом ожидая неизбежного tête-à-tête, решила не торопиться с десертом. Когда она наконец покончила с трапезой, маркиз знаком поманил слугу, который приказал французу-лакею убрать со стола. Видал встал и лениво побрел к камину. Мисс Чаллонер не двинулась с места.
— Что-нибудь еще угодно вашей светлости? — спросил слуга.
— Ничего, — ответил Видал.
Слуга, поклонившись, удалился. Видал тихо произнес:
— Подойдите ко мне.
— Сначала мне нужно кое-что сказать вам, милорд, — предупредила мисс Чаллонер.
— Господи Боже, дорогая моя, вы полагаете, что я привез вас во Францию для разговоров? — насмешливо спросил Видал. — Вряд ли вы столь наивны!
— Возможно, — согласилась мисс Чаллонер. — Тем не менее, сэр, я прошу вас выслушать. Надеюсь, вы не станете делать вид, что влюблены в меня.
— Влюблен в вас? — презрительно переспросил он. — Нет, мадемуазель. К вам я испытываю не больше любви, чем к вашей хорошенькой сестрице. По-моему, вы уже забыли, что не я вам навязал свое общество, а наоборот. Так что теперь вы в моей власти! — Он оглядел ее с ног до головы. — У вас отличная фигура, моя дорогая, и, насколько я могу судить, гораздо больше мозгов, чем у Софи. Вы, конечно, не столь красивы, но не станем обращать внимание на такую малость.
Мери укоризненно взглянула на маркиза.
— Милорд, если вы решили похитить меня, то, думаю, лишь из чувства мести. Неужели я заслужила столь суровое наказание?
— А вы полагаете, что заслужили благодарность? — съязвил маркиз.
Мери поднялась, держа за спиной пистолет.
— А теперь позвольте мне уйти, — твердо сказала она. — Я вам не нужна, и вы меня уже сполна наказали.
— Ах вот оно что? — ухмыльнулся Видал. — Вас задело, что Софи мне нравится больше? Не стоит, дорогая, я уже забыл эту глупую курицу.
— Милорд, — в отчаянии прошептала мисс Чаллонер, — я вовсе не та, за кого вы меня принимаете!
Видал взорвался диким хохотом. Мисс Чаллонер поняла, что откровенностью его светлость не пронять.
Маркиз шагнул к ней. Мери направила на него пистолет.
— Если вы сделаете еще хоть шаг, я выстрелю.
Его светлость резко остановился.
— Где вы это взяли? — изумленно спросил он.
— В вашей карете, сэр.
— Он заряжен?
— Не знаю, — правдиво ответила Мери.
Видал снова расхохотался и сделал еще шаг.
— Тогда стреляйте, — посоветовал он, — как раз и проверим.
Мисс Чаллонер, осознав, что маркиз и в самом деле не собирается останавливаться, зажмурилась и решительно нажала на курок. Раздался оглушительный хлопок, Видал покачнулся, но тут же выпрямился.
— Выходит, заряжен, — хладнокровно констатировал он.
Мисс Чаллонер открыла глаза. На левом рукаве маркиза расплывалось алое пятно. Мери выронила пистолет и в ужасе прижала ладони к щекам.
— Что же я наделала! — вскрикнула она. — Я вас ранила?
Видал снова рассмеялся, но на этот раз вполне благодушно, будто случившееся и в самом деле его развеселило.
— Стене старины Плансона досталось больше, чем моей персоне.
Через секунду в комнату с выпученными глазами ворвался перепуганный насмерть месье План-сон. Он остановился посреди комнаты и разразился потоком вопросов, сопровождая слова отчаянной жестикуляцией. Милорд одним махом разделался с хозяином.
— Успокойтесь, друг мой. Мадемуазель просто решила убедиться в исправности моего пистолета.
— Но, милорд, в моей гостинице! — простонал месье Плансон. — Какая прекрасная salle испорчена! Mon Dieu, вы только взгляните на эту дыру!
— Включите ее в счет, старый плут, и избавьте меня от лицезрения ваших жирных боков, — отмахнулся милорд.
В дверях возник слуга маркиза.
— Флетчер, уведите этого глупца.
— Слушаюсь, милорд, — бесстрастно произнес Флетчер и вытащил месье Плансона за дверь.
Мисс Чаллонер не знала, как загладить свою вину.
— Умоляю, простите меня! Я не знала, что вызову такой переполох.
У Видала блеснули глаза.
— Вы испортили прекрасную salle и не менее прекрасный костюм.
— Каюсь, — мисс Чаллонер понурила голову. — Но, в конце концов, вы сами виноваты… Вы же сами велели мне стрелять.
— Может, и велел, но, честно говоря, я не думал, что вы на это решитесь, — улыбнулся его светлость.
— Вам не следовало подходить ко мне, — сурово напомнила мисс Чаллонер.
— Очевидно, так, — согласился его светлость. Он принялся стаскивать камзол. — Должен вас поздравить, я знаю еще только одну женщину, у которой хватило бы духу спустить курок.
— Кто же она? — с интересом спросила мисс Чаллонер.
— Моя мать. Перевяжите мне руку, а то будет испорчена не только salle, но и ковер Плансона.
Мисс Чаллонер, не раздумывая, приблизилась и достала из кармана маркиза носовой платок.
— Вы уверены, что рана несерьезна? — обеспокоилась она. — Кровотечение сильное.
— Совершенно уверен. Похоже, вы не имеете привычки падать в обморок при виде крови?
— Не настолько уж я труслива, сэр, — обиженно ответила мисс Чаллонер и решительно разорвала рукав его светлости. — Боюсь, кружева безнадежно испорчены. Вам очень больно?
— Совсем нет. — Видал был само великодушие.
Мисс Чаллонер наложила на рану свой маленький платок, а затем туго перевязала руку огромным платком милорда.
— Спасибо, — с чувством поблагодарил маркиз, когда девушка покончила с перевязкой. — Если вы поможете мне надеть камзол, мы поговорим.
— Вы думаете, что так будет лучше? — неуверенно спросила мисс Чаллонер. — А если рана снова начнет кровоточить?
— Моя дорогая девочка, это всего лишь царапина, — усмехнулся Видал.
— Я ужасно испугалась, — прошептала мисс Чаллонер, — мне показалось, что я вас убила.
Видал снова усмехнулся.
— Вы не настолько хороший стрелок, моя дорогая. — Он осторожно надел камзол, затем пододвинул к камину стул. — Садитесь, — приказал он. Мери замешкалась; маркиз извлек из кармана один из своих пистолетов и протянул девушке. — Выстрелите еще раз… Глядишь, во второй раз получится лучше.
Мисс Чаллонер села и серьезно пообещала:
— Если я и выстрелю, то лишь в себя.
Маркиз наклонился к ней и отобрал пистолет.
— В таком случае, пусть он останется у меня. — Видал задумчиво смотрел на нее. — Похоже, с вами лучше играть в открытую, — внезапно сказал он. — У меня такое чувство, будто мое первое впечатление о вашем характере было правильным.
— И какое же это впечатление, сэр?
— Я решил, что вы чертовски добродетельная особа.
— Да, милорд, это так, — просто сказала мисс Чаллонер.
— Тогда, ради всего святого, объясните, зачем вам понадобилось разыгрывать передо мной разбитную девицу?
Она сложила руки на коленях.
— Если я скажу правду, милорд, боюсь, это рассердит вас.
— Сильнее вам рассердить меня уже не удастся, — усмехнулся он. — Я хочу знать правду. Прошу вас.
Мисс Чаллонер с минуту молча смотрела на огонь. Маркиз сидел неподвижно, наблюдая за ней. Наконец Мери заговорила в своей сдержанной манере:
— Софи решила, что сможет заставить вас жениться на ней. Она очень молода и, боюсь, не очень умна. Наша мать тоже… — тут Мери густо покраснела, — … не слишком разумная женщина. Я была уверена, что вы не собираетесь жениться на Софи. Я полагала, что вы попытаетесь сделать из нее любовницу, и ужасно испугалась за нее, так как… так как она вела себя очень глупо; я не сомневалась, что вы непременно погубите ее. — Она вздохнула. — Ваше письмо было адресовано мисс Чаллонер. Я старше, и потому письмо попало ко мне. Я догадалась, что послание от вас и тем не менее вскрыла его. Софи ничего не знает, милорд.
— Значит, вы солгали мне в Нью-Хейвене?
Мисс Чаллонер покраснела.
— Да, сэр, солгала. Я хотела устроить так, чтобы вы больше никогда не встретились с Софи. Вот и решила убедить вас, что она над вами зло подшутила. Тогда вы бы разочаровались в ней окончательно.
— Вы были правы, — угрюмо согласился Видал.
— Да. Только я и представить себе не могла, что вы похитите меня вместо Софи. Как не предполагала и того, что буду вынуждена рассказать вам все это. Я думала, вы меня сразу отпустите, я вернусь в Лондон, и только матушка и Софи будут знать о случившемся. Теперь я понимаю, какую непростительную глупость совершила. Но это чистая правда, милорд.
— Глупость? Да это было форменное безумие! Боже милостивый, в какой же переплет вы угодили! — Он вскочил и прошелся по комнате. — Романтичное создание, вам не стоило подвергать себя такому риску ради Софи. Сестру, возможно, вы и спасли, но на ее месте вскоре появятся другие стрекозы.
— О нет, — взмолилась Мери. — О нет, милорд!
— А я говорю, да. И что прикажете делать, чтобы вызволить вас из этой передряги?
— Если вы сможете посадить меня на почтовое судно, милорд, дальше я со всем справлюсь сама, — сказала она.
Глаза его светлости весело блеснули.
— Неужели вы успели соскучиться по морю?
— Выбирать не приходится, — тяжко вздохнула Мери. — Смею вас заверить, на обратном пути меня не укачает.
Улыбка исчезла с лица маркиза. Он нетерпеливо мотнул головой.
— Нет, вам не следует так поступать. Вам нельзя сейчас появляться дома.
Мери удивленно посмотрела на него.
— А куда еще мне ехать? Я должна вернуться в Лондон.
— Вы не можете вернуться, — повторил он. — Как вы не понимаете, что вы со вчерашнего дня находились вместе со мной? Бедняжка, это не Софи, а вы погибли.
— Вовсе нет, — спокойно ответила Мери. — Я смогу придумать какую-нибудь историю, которая удовлетворит всех.
Видал ухмыльнулся.
— Когда узнают, что вы находились на борту моей яхты, никто не поверит в вашу невинность, моя милая.
— Но откуда… — Она замолчала, вспомнив об оставленной дома записке.
Он прочел ее мысли.
— Оставили письмо, да? Разумеется, оставили!
Мери ничего не ответила. Видал сердито взглянул на нее.
— Дорогая мисс Чаллонер, давайте перестанем ходить вокруг да около. У меня нет никакого желания делать новые ошибки. Возможно, вина лежит на мне, но какое вы имеете отношение к взбалмошной матери и такой легкомысленной сестре, как Софи?
— Сэр, — твердо сказала мисс Чаллонер, глядя маркизу в глаза, — мне никогда не казалось, что я выше и лучше матушки и Софи.
— Казалось! — презрительно фыркнул он. — Да, вы выше и лучше! Они… но я не хочу вас обижать еще больше.
Мисс Чаллонер хладнокровно заметила:
— Больше обидеть меня невозможно, сэр, а потому прошу говорить со всей откровенностью. Уверяю вас, я спокойно выслушаю все, что вы скажете.
— Очень хорошо, — заговорил его светлость ледяным тоном. — Тогда осмелюсь сообщить вам, мадемуазель, что замашки вашей родительницы и вашей же единокровной сестры далеки как от благородства, так и от порядочности. Вы же, напротив, и добродетельны, и хорошо воспитаны. Так вот, — продолжал его светлость звенящим от гнева голосом, — не в моих обычаях похищать высоконравственных девиц.
— Я вовсе не хотела, чтобы вы меня похищали, — напомнила мисс Чаллонер. — Мне очень жаль, что вы допустили оплошность, и, боюсь, отчасти причина кроется в моем собственном поведении.
— Ваше поведение, — возмутился маркиз, — было чудовищным! Вы продемонстрировали в Нью-Хейвене манеры, которые ужаснули бы даже самых прожженных особ. Бог мой, да весь ваш замысел проникнут чудовищным легковерием, необдуманностью и безответственностью. Если бы я, как и обещал, вздумал проучить вас хлыстом, вы лишь получили бы то, что заслужили.
Миссис Чаллонер выпрямилась, взгляд ее выражал непреклонность.
— Я не нашла иного способа уберечь Софи от вас. Теперь я, разумеется, понимаю, что мой поступок было безумием. — Мери перевела дыхание. — Мне и в голову не пришло, что вы осмелитесь похитить меня вместо Софи.
— До чего ж вы безмозглы! — не выдержал маркиз.
— Может, я и безмозгла, но мною, во всяком случае, руководили самые добрые намерения. А вот вы, милорд, задумали подлость. Вы хотели погубить Софи, а когда я вам помешала, вознамерились погубить меня.
— Отнюдь, — холодно возразил его светлость. — Мне не по зубам столь добродетельные особы.
— Если вы еще раз назовете меня добродетельной особой, я, пожалуй, выйду из себя! — предупредила мисс Чаллонер. — Если бы вы соблаговолили заметить мои несравненные достоинства чуть раньше, катастрофы не произошло бы.
— Возможно, — согласился Видал.
Мисс Чаллонер достала платок и громко высморкалась.
Это выглядело столь необычно, что маркиз на мгновение опешил. Софи постаралась бы продемонстрировать сверкающую слезинку на щеке или что-нибудь в этом духе; младшая сестра не то что сморкаться, она всхлипнуть бы не посмела в присутствии кавалера. А мисс Чаллонер не только высморкалась, но и определенно всхлипнула. Лорд Видал, которого женские слезы обычно оставляли равнодушным, был тронут. Его светлость положил руку на плечо Мери и сказал куда более мягко:
— Не стоит плакать, моя дорогая. Я же признался: мне не по зубам столь добродетельные особы.
Глаза мисс Чаллонер гневно сверкнули.
— Я немного устала, в противном случае, уверяю вас, не позволила бы себе эту слабость.
— Я вам верю, — проникновенно сказал его светлость.
Мисс Чаллонер спрятала платок.
— Сэр, вы знаете, как мне следует поступить?
— Вам остается только одно, — не задумываясь, ответил маркиз. — Вы должны выйти за меня замуж.
Комната перед глазами у мисс Чаллонер закружилась. Она смежила веки, живо припомнив свои недавние ощущения на борту «Альбатроса».
— Что? — слабым голосом переспросила Мери.
Видал вздернул брови.
— Вид у вас совершенно оторопелый, — констатировал он.
— Я действительно изумлена, — ответила мисс Чаллонер, изо всех сил стараясь совладать с внезапно отяжелевшими веками.
— Вы прекрасно осведомлены о моем характере, мадемуазель, — с иронией произнес маркиз.
Мисс Чаллонер наконец справилась с непокорными веками, открыла глаза, поднялась со стула и сделала реверанс.
— Вы очень любезны, милорд, но я вынуждена смиренно отказаться от чести стать вашей женой.
— Вы выйдете за меня замуж! Даже если мне придется силой тащить вас к алтарю. — Усомниться в серьезности слов маркиза было невозможно.
— Вы с ума сошли, сэр! — вскинулась мисс Чаллонер. — С какой стати вы вдруг возжелали жениться на мне?
— Разумеется, я вовсе не возжелал жениться на вас! — довольно невежливо отмахнулся маркиз. — Господи, откуда вы только выкапываете такие древние словечки! Я вас едва знаю. Но я всегда играю по правилам. За мной водится немало грехов, но похищение невинных девиц в их список не входит. Прошу вас, мадемуазель, пораскиньте мозгами. Вы убежали со мной, оставив матери записку. Если я вас отпущу, вы доберетесь до дома не раньше завтрашней ночи. К тому времени, насколько я знаю вашу болтливую матушку, все соседи будут извещены о случившемся. Ваша репутация будет настолько запятнана, что никто не осмелится вас принять в своем доме. Ваше «падение» окажется на моей совести. Я не желаю прослыть душегубом.
Мисс Чаллонер поднесла руку ко лбу.
— Так я должна выйти за вас, чтобы спасти свое лицо или ваше? — с интересом спросила она.
— И то и другое, — ответил его светлость.
— Боюсь, милорд, я очень устала и не способна ясно мыслить, — вздохнула Мери.
— Тогда вам лучше поспать.
Его светлость положил руку на плечо мисс Чаллонер и заглянул ей в глаза. Девушка ответила прямым взглядом.
— У вас ужасно несчастный вид, моя дорогая. История не из приятных, но я не допущу, чтобы вам был нанесен хоть какой-то вред. Спокойной ночи.
На глаза мисс Чаллонер навернулись непрошеные слезы. Она отступила и присела в церемонном реверансе.
— Благодарю вас, — голос девушки дрогнул. — Спокойной ночи, милорд.
