Тимоти Аллертон, воспользовавшись передышкой в танцах, встал у входа в бальный зал и украдкой утирал лоб. Майская ночь была очень теплой, и, хотя длинные окна были распахнуты настежь, ветерок не шевелил занавески, а жар от сотен зажженных свечей, горевших в настенных канделябрах и огромной хрустальной люстре, свисавшей с потолка, не только заставлял вянуть цветы, но и портил накрахмаленные сорочки джентльменов. Но это были пустяки. Аллертон-младший, обычно придирчивый и скептический, был явно доволен успешным ходом бала.

Каждая мелочь была тщательно обдумана; его матушка, к огромному его удовлетворению, появилась в вечернем туалете из сапфирово-синего сатина, щедро украшенном широкими кружевами; его кузина тоже выглядела наилучшим образом; даже его брат, хоть и в одежде от военного портного, не подвел его. Великая княгиня была в превосходном настроении; кроме «цвета общества»; два герцога королевской крови почтили своим присутствием этот вечер; и в довершение всего явился сам великий м-р Бруммель.

И вот эта приятная атмосфера была нарушена. Чья-то рука сжала запястье Аллертона, и голос его кузины горячо зашептал в ухо:

– Тимоти, поднимись быстро в гардероб моей тетушки! Я должна поговорить с тобой наедине!

Жуткое предчувствие того, что кончилось шампанское и растаял весь лед, охватило Тимоти Аллертона. Но новости Хенриэт-ты не имели ничего общего с делами по дому. Кузина сжимала в руке клочок бумаги, к краешку которого прилипли вафельные крошки; она молча протянула листок. Мистер Аллерген взял его и механически поднес монокль к глазу.

– Что за черт?! – воскликнул он. – Боже, не могу разобрать эти каракули! Что это?

– Трикс! – произнесла Хенриэтта сдавленным голосом.

– Тогда все ясно, – сказал Тимоти, возвращая письмо. – Никогда не мог разобрать ее почерк! Лучше скажи мне, в чем дело.

– Тимоти! Свершилось самое ужасное! Она сбежала с Джеком Бойнтоном!

– Что? – ужаснулся Тимоти. – Нет, перестань, Хэтти! Должно быть, это розыгрыш!

– Нет, нет, это правда! Трикс нет дома, и она оставила мне это письмо. Доусон тотчас же передала его мне!

– Нет, я потрясен! – сказал Тимоти. – Джек Бойнтон? Знаешь, Хэтти, я и не подумал бы такое про него!

Слишком хорошо осведомленная о процессах, происходящих в голове м-ра Аллертона, Хэтти ответила:

– Конечно, нет! Должно быть, это она убедила его, ведь он такой молоденький! Я не могла этого и представить. Боже милостивый, я считала, что это увлечение окончилось уже много месяцев назад! Как она смогла нас перехитрить? Но, кажется, я догадываюсь! Если бы я так эгоистично не думала только о своих проб… – вернее, удовольствиях! – этого не произошло бы! Тимоти, надо действовать немедленно, и ты должен помочь мне!

Тимоти уставился на кузину:

– Проклятье, ничего не сделаешь в самый разгар бала!

– Мы можем и должны! Они убежали в Гретна-Грин, и мы должны их перехватить.

– В Гретна-Грин? – эхом отозвался м-р Аллертон. – Неправда, Хэтти! Не может быть!

– Трикс и не скрывает этого в своей записке. Кроме того, где же еще эти двое несовершеннолетних могут обвенчаться? Конечно, Трикс не предполагала, что я получу ее письмо так скоро, но Доусон, верная душа, сразу же решила передать его мне! Мы с тобой можем незаметно ускользнуть. Я уже все продумала, и есть надежда перехватить их еще до наступления утра. Я уверена, у мальчишки не наберется денег, чтобы нанять больше пары лошадей. Мы же найдем четырех и будем постоянно менять их. Луна сейчас полная; мы нагоним их не далее чем в тридцати милях от Лондона! Потом привезем Трикс домой, и н чего не узнает, что произошло, даже моя бедная тетушка, потому что я доверяю Доусон, она может хранить секреты, а я могу поспорить десять к одному, что моя тетя не покинет своей комнаты до самого завтрашнего полудня!

– Мне кажется, нужно все сказать Алану, – возразил Тимоти.

– Ни в коем случае! Великая княгиня все еще здесь, и Брум– мель тоже! Во всяком случае, Алан не может покинуть дом! И ведь Трикс верит, что я не предам ее, и, как бы ужасно она себя ни вела, я не могу сделать этого! Алан так рассердится! Боже, ведь это его вина, что он отложил ее выход в свет! Я предупреждала, чем это может кончиться! Тимоти, ты должен знать, где можно нанять почтовую карету и четверку хороших лошадей!

Тимоти согласился, но предупредил:

– Дело в том, что ты права насчет Бойнтона, но я не готов уплатить за карету и четверку лошадей!

– Зато я готова! Только вчера я сняла достаточно солидную сумму и дам тебе деньги, – сказала Хенриэтта. – Принесу свой плащ и проинструктирую Доусон, что ей сказать, если спросят, где мы, и в путь. Не проси Хелмсли вызвать экипаж! Мы выйдем через заднюю дверь во двор и сами найдем все необходимое!

– Но Хэтти! – запротестовал м-р Аллертон. – Нельзя же скакать по деревням в вечерних туалетах! Надо переодеться!

Благодаря долгому знакомству со своим кузеном Хенриэтта отлично знала его страсть к переодеванию и не могла согласиться на его предложение. Заверив Тимоти, что его фрак и бриджи скроет плащ, она так уговаривала и подталкивала его, что через несколько минут Тимоти оказался вытащенным из дома по задней лестнице через дверь, ведущую на конный двор.

– Нет, – заявил м-р Аллертон спустя пять часов. – Я буду заставлять их править к «Норман Кросс-Инн»! И не надо спорить со мной, Хэтти, потому что я не собираюсь скакать еще милю в этой погоне за дикими гусями! Если тебе хочется продолжать трястись по этой разбитой дороге, расспрашивая на каждом шагу зевак, не проезжала ли мимо Золушка в етромной тыкве, так ты и делай это! Мы промчались не менее семидесяти миль и ни разу не наткнулись на следы Трикс, и я хочу есть! Скажу больше, позавтракав, я собираюсь вернуться в город! Она разыграла тебя; я говорил тебе это с самого начала!

Удивленный официант поспешно проводил мисс Клиферо в один из номеров «Талбот-Инн» в Стилтоне, где она развязала шнурки своего плаща и откинула капюшон со своих сбившихся локонов. Прижав руки к уставшим глазам, Хенриэтта удрученно проговорила:

– Трикс не поступила бы так со мной! Я знаю, она способна на различные розыгрыши, но так пошутить она просто не могла!

– Насколько я знаю Трикс, – сказал Тимоти, – весьма вероятно, что, сказав, будто она отправляется в Гретна-Грин, она направила тебя по ложному пути!

Хенриэтга в растерянности уставилась на него:

– Ты хочешь сказать, она могла бежать совершенно в другую сторону? Тимоти, это просто ужасно! Могут пройти дни, пока мы обнаружим ее местонахождение, а где же они смогут отыскать священника, чтобы обвенчаться?

– Вот именно! – сказал Тимоти и с омерзением добавил: – Не может быть и речи о том, чтобы привезти ее домой. Придется поскорее обвенчать их, чтобы избежать скандала.

– Нет, нет! Не могу поверить! – воскликнула Хенриэтга. – Они все еще где-то впереди нас! Мы должны продолжать погоню.

Ответ м-ра Аллертона был кратким и недвусмысленным, но когда он увидел истинное горе на лице своей кузины, то смутился и пообещал, что, позавтракав, расспросит людей еще на трех почтовых станциях в городе. После этого Хенриэтта утешилась. Официант принес им завтрак, выслушал с вежливым скептицизмом историю, поспешно состряпанную Тимоти, объяснявшую их появление в Стилтоне в восемь утра в вечерних туалетах и касавшуюся их умирающего родственника, к постели которого их якобы срочно призвали, и отошел, покачивая головой над заслуживающими осуждения привычками высшего общества.

Мистер Аллертон воздал должное еде. Хенриэтта, едва пригубившая чашку кофе и съевшая кусочек бутерброда, следила за ним со всевозрастающим нетерпением, но не возмущалась. Наконец Тимоти закончил завтрак и, с напоминанием о невозможности благоприятного исхода, направился в «Колокольчик», «Ангел» и «Мешок шерсти».

Хенриэтта осталась дожидаться, пытаясь изо всех сил сдержать свое нетерпение. Время тянулось бесконечно; по прошествии получаса девушка поднялась, не в силах сохранять неподвижность, и принялась шагать по комнате, пытаясь придумать, как лучше поступить, если Тимоти не удастся ничего разузнать о беглецах в Стилтоне.

Звук подкатившего и резко остановившегося возле гостиницы экипажа заставил ее подбежать к окну. То, что Хенриэтта увидела, было настолько неожиданным и нежелательным, что у нее перехватило дыхание. Ее кузен Алан, высунувшись из собственной двуколки, допрашивал кого-то из служащих. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, как он сердит, чего Хенриэтта и ожидала в том случае, если выходка его сестры достигнет его ушей. Алан спрыгнул с козел и направился ко входу в гостиницу.

Девушка отошла от окна, пытаясь разгадать, что именно ему стало известно от Доусон и что следует сказать, чтобы смягчить его. Хенриэтте почему-то хотелось, чтобы сбежавшая парочка была уже вне пределов досягаемости, она стала бояться, как бы бедному мистеру Бойнтону не пришлось поплатиться жизнью в случае, если виконт поймает его.

Виконт вошел, оглядев комнату. В отличие от своего брата он успел переодеться в костюм для верховой езды, поверх которого был надет серый плащ с капюшоном и огромными перламутровыми пуговицами. Он казался необыкновенно красивым и неприступным. Алан устремил свой взгляд на кузину, серые глаза пылали таким гневом, что она невольно отступила назад. Срывая с рук перчатки, виконт рассерженно произнес:

– Как посмела ты так поступить, Хенри? Как ты могла? Хенриэтте и в голову не приходило, что весь гнев будет обращен против нее. Она смущенно ответила:

– Конечно, я поступила необдуманно, но это единственное, что я могла сделать!

– Необдуманно?! – воскликнул лорд Аллертон. – Ты это так называешь? Это самая поразительная выходка!

– Алан! Нет, нет! Как бы опрометчиво я себя ни вела, у меня просто не было другого выхода. Ни за что на свете я не обмолвилась бы тете или тебе, потому что…

– Этого я и не ожидал! – перебил кузину Алан. – Ты прекрасно знала, что я никогда бы не дал согласия! Ты была права, девочка, совершенно права! Где этот парень?

– Не знаю. О, Алан, не сердись на меня безо всякой причины! Я ведь действительно хотела как лучше! Алан!

Виконт резко схватил ее за плечи и встряхнул:

– Не лги мне! Где он?

– Говорю же, не знаю! Да если бы и знала, все равно не сказала бы, раз ты так взбешен! – решительно ответила Хенриэтта.

– Посмотрим! – угрюмо произнес виконт. – Я покончу с ним, как только разберусь с тобой. Если бы ты избрала достойного человека, я ушел бы с пути, чего бы мне это ни стоило, но этот парень! Нет, видит Бог! Если уж ты решила выйти замуж за «ловца удачи», пусть им буду я! Я, по крайней мере, люблю тебя!

От удивления Хенриэтта потеряла дар речи; она только с изумлением вглядывалась в лицо Алана.

Он привлек ее к себе и поцеловал с таким жаром, что Хенриэтта даже запротестовала. Но виконт не обратил на это ни малейшего внимания, а лишь сказал:

– Ты понимаешь, Хенри? Я не отдам тебя Киркхэму!

– О, Алан, не отдавай меня никому! – взмолилась Хенриэтта, плача и смеясь одновременно. – О, дорогой, какой же ты противный! Как ты мог подумать… Алан, пусти меня! Кто-то идет!

Дверь распахнулась.

– Говорил тебе, ничего путного из этого не выйдет, – с мрачным удовлетворением произнес Тимоти Аллертон. – Ни единого намека на их след. – Он осекся, уставясь на брата. – Вот уж не ожидал!

– Что ты здесь делаешь? – воскликнул виконт.

– Приехал вместе с Хэтти, – объяснил Тимоти. – Я говорил, что все это глупости, но она внушила, что мы должны перехватить их.

– Приехал с Хэтти? Перехватить? – повторил виконт. – Ради Бога, о чем вы говорите?

Тимоти Аллертон вставил монокль.

– Ты перегрелся на солнце, старик?

– Тимоти, он не знает! – сказала Хенриэтта. – Он приехал сюда не из-за этого! Алан, произошла чудовищная вещь. Трикс сбежала! Понять не могу, почему ты решил, что это я! Мы с Тимоти бросились в погоню, я так надеялась поймать их, но мы не нашли ни единого следа!

– Совершенно верно, – пришел на помощь Тимоти. – Сбежала с Джеком Бойнтоном. По крайней мере так она сказала.

– Вы с ума сошли! – воскликнул виконт. – Трикс дома!

– Увы, Алан, ее там нет! – сказала Хенриэтта. – Она ускользнула в разгар бала, оставив письмо, которое ее горничная передала мне в полночь. Трикс написала, что сбежала с Бойнтоном в Гретна-Грин, но я очень боюсь, что она обманула меня и поехала в другом направлении.

Виконт, слушавший это с застывшим лицом, громко вздохнул.

– Скорее всего, она обманула меня! – странным голосом проговорил он. – Понятно! Маленькая… чертовка!

– Он рехнулся, Хэтти! – заявил Тимоти.

Грустная улыбка промелькнула в уголках рта виконта. Он не обратил внимания на слова брата и продолжал:

– Знаешь, любовь моя, через час после того, как вы покинули дом, я также получил послание от Трикс!

– Ты? – недоверчиво переспросила Хэтти.

– Да, я! Она призывала срочно встретиться в матушкиной гардеробной. Там она объявила мне, что ты сбежала из дома и направляешься к границе вместе с Киркхэмом. Она призналась, что не могла больше хранить тайну и решила все мне рассказать.

– Ох! – воскликнула Хенриэтта. – Маленькая негодница! Ее… ее следует высечь!

– Да, возможно, – согласился виконт. – Однако не надейся, что это сделаю я, ведь теперь я у нее в долгу. Кроме того, ты должна признать, что она спланировала все мастерски!

– Отвратительно! – воскликнула Хенриэтта, едва сдерживая улыбку.

– Хэтти, я же говорил, что она обманывает тебя, – произнес Тимоти. – И говорил вовремя. А тебе, Алан, я хочу сказать, что, если ты действительно собираешься жениться на Хэтти, дела у нас будут в порядке. Меня волнует то, что ты, должно быть, покинул дом до окончания бала. Очень невежливо! Великая княгиня обидится! Почти все высшее общество было приглашено познакомиться с ней, а ты в самый разгар вдруг уходишь!

– Ну, – нетерпеливо сказал виконт, – они имели честь познакомиться с княгиней, а я имел честь попросить Хенри быть моей женой, поэтому мы все довольны!

Он протянул руки, и Хенриэтта пожала их.

– Да, возможно, – сказал мистер Аллертон, – но дело не в этом. Негоже, – добавил он язвительно, – целовать Хэтти в грязном гостиничном номере и у меня на глазах!