Спустя несколько дней сэр Чарлз познакомился со своей юной подопечной. Выдержав разговор с двумя старыми девами в чепчиках, сильно взволнованными внезапным появлением в их гостиной огромного красивого молодого джентльмена в пальто с не менее чем десятью воротниками, сэр Чарлз увидел скромную школьницу в простой мантилье и маленькой шляпке, которая почти полностью скрывала ее заплетенные в косы волосы. Девушка робко стояла, пока мисс Титтерстоун уверяла Чарлза, что дорогая Анна ни в коем случае не доставит ему хлопот. Мисс Мария, подтвердив это заявление, добавила со слегка подозрительным беспокойством, будто бы она уверена, что Анна будет себя вести, как подобает воспитанной знатной девушке. Обе пожилые леди, казалось, почерпнули уверенность в присутствии миссис Фиттон, которая молча стояла рядом и все время нежно улыбалась своей воспитаннице.

У сэра Чарлза промелькнула озорная мысль, неужели леди подозревали его в каких-нибудь неприличных намерениях по отношению к этой школьнице в нелепой шляпке? Такую шляпку он видел впервые в жизни. Их откровенное смущение показалось ему глупым и забавным.

Наконец после долгих прощаний путешественники вышли на площадь, где их ждали фаэтон, запряженный парой лошадей, и спортивный двухколесный парный экипаж. Огромные серые глаза мисс Массингхэм должным образом оценили это щегольское средство передвижения, но она не произнесла ни слова. И лишь когда сэр Чарлз помогал ей садиться в фаэтон, девушка попросила:

– Будьте так добры, сэр, разрешите мне остановиться на несколько минут у мадам Люсилль на Милсом-стрит.

– Конечно, – кивнул он. – Я дам указания вашему форейтору.

По прибытии на Милсом-стрит сэр Чарлз бросил на заведение мадам Люсилль один-единственный взгляд, и ему стало ясно, что мисс Массингхэм собиралась посетить магазин, торгующий женской одеждой.

Заверив сэра Чарлза Уэйнфлита, что она не заставит его долго ждать, девушка скрылась в магазине в сопровождении миссис Фиттон, чья улыбка, как заметил сэр Чарлз, уступила место решительному беспокойству.

Шло время. Сэр Чарлз достал часы и нахмурился. Спинхам-лэнд, где он заказал номера на ночь, находился в целых пятидесяти пяти милях от Бата, а они и так выехали позже намеченного из-за бесконечной пустой болтовни миссис Титтерстоун. Лошади нервно перебирали ногами и встряхивали головами. Сэру Чарлзу пришлось провести их до конца улицы и вернуться обратно. После того, как он проделал это упражнение с полдюжины раз, в его глазах загорелись огоньки, которые заставили его конюха поблагодарить судьбу за то, что сэра Чарлза задерживает юная леди, а не он сам.

Наконец из магазина выплыло создание, в котором сэр Чарлз с большим трудом узнал мисс Анну Массингхэм. Девушка была одета в малиновую атласную мантилью, и на голове у нее красовалась новая шляпка слишком смелого фасона. Огромные поля были отделаны шелком, а высокую тулью украшал плюмаж из загнутых страусиных перьев. Этот предмет женского туалета держался на голове при помощи широких атласных лент, завязанных в элегантный узел возле уха. Из-под шляпки выбились красивые вьющиеся темные волосы, которые, освободившись от плена, рассыпались во все стороны. Модный туалет дополняли палантин и муфта. Девушка несла какого-то непородистого щенка с закрученным хвостом, передние лапки которого свешивались через муфту. Последнее обстоятельство не сразу привлекло внимание сэра Чарлза, поскольку его взгляд остановился на весьма примечательной шляпке.

– Господи! – только и воскликнул баронет. – Мое милое дитя, надеюсь, вы не собираетесь отправиться в Лондон в этой шляпке?

– Собираюсь, – заверила его мисс Массингхэм. – Это последний крик моды!

– Но такая шляпка совсем не подходит долгому путешествию и тем более вашим годам, – сурово заметил сэр Чарлз.

– Ерунда! – легкомысленно покачала головой мисс Массингхэм. – Я уже не школьница и, если бы не болезнь дедушки, стала настоящей леди год назад. Если хотите знать, мне девятнадцать лет, и я не один месяц копила деньги на такую шляпку! Вы не можете быть таким жестоким и запретить мне поехать в ней!

Сэр Чарлз посмотрел сверху вниз в умоляющее девичье лицо.

– Почему, – обратился сэр Чарлз к миссис Фиттон, – вы разрешили своей хозяйке купить эту шляпку?

– О, только не ругайте бедную Фиттон! – вступилась мисс Массингхэм. – Она умоляла меня не покупать ее!

Сэр Чарлз обнаружил, что не может найти в себе силы бороться с мольбой в этих огромных серых глазах. В этот момент щенок, которого держала на руках мисс Массингхэм, затявкал и отвлек его внимание от шляпки.

– А это что еще такое? – гневно произнес он.

– Правда, славный маленький щеночек? Он забежал в магазин, и мадам Люсилль сказала мне, что у ее собаки есть шестеро таких же! Она разрешила мне купить этого очень дешево.

– Легко могу себе представить, что ей на самом деле хочется избавиться от всех них, – кивнул сэр Чарлз, с неодобрением поглядывая на щенка. – Однако мне до вашего приобретения нет никакого дела, мы уже и так сильно задержались. Если мы хотим успеть на ужин в Спинхамлэнд, то нужно поторопиться.

– О да! – беспечно согласилась мисс Массингхэм. – А можно мне прокатиться с вами в вашем экипаже, сэр Чарлз? – Она прочитала запрет в его глазах и, пытаясь его задобрить, добавила: – Ну хотя бы немножечко, ладно? А ваш конюх может поехать в фаэтоне с миссис Фиттон.

И снова сэр Чарлз не нашел в себе сил отказать девушке. – Хорошо, – кивнул он. – Если вы считаете, что не замерзнете, то забирайтесь сюда.

К тому времени, когда парный экипаж достиг Бат-Истона, мисс Массингхэм уже умоляла сэра Чарлза называть ее Нэн, поскольку, заявила она, все ее так называют. Она успела рассказать своему спутнику, что подруги на Королевской площади сильно завидовали удаче, которая свалилась на нее. Ведь ее сопровождает в Лондон один из самых первоклассных светских щеголей.

– Кто-кто? – переспросил сэр Чарлз.

– Ну, вас так назвал брат Присциллы Греттон, когда она принялась ругать его за плохо повязанный галстук, – объяснила Нэн. – Он ответил, что даже такой первоклассный щеголь, как вы, повязывает галстук так же.

– Я благодарен мистеру Греттону за высокую оценку узла на моем галстуке, – проговорил сэр Чарлз, – и полагаю, что когда он перестанет пытаться копировать чужие узлы и учить школьниц жаргонным словечкам, он наконец повзрослеет.

– Я, конечно, понимаю, что не следует повторять такие слова, – со знающим видом кивнула мисс Массингхэм. – И я не должна называть вас и «самым несравненным среди молодых джентльменов», сэр?

Сэр Чарлз рассмеялся.

– Если хотите, называйте! Но с какой стати мы вообще должны говорить обо мне? Расскажите-ка мне лучше о себе!

Нэн выразила сомнение, что такая скучная и скудная тема может его заинтересовать, но так как она была разговорчивой девушкой и не умела хранить секреты, то очень скоро с удовольствием рассказывала своему спутнику о себе. Когда они поменяли лошадей, сэр Чарлз уже знал о мисс Массингхэм практически все. Он обнаружил в ней одновременно и детскую наивность, и светскую мудрость, довольно необычное сочетание в юных леди, и посему не стал возражать, когда она предложила продолжить путь в его экипаже. Нэн утверждала, что ничуть не замерзла, и даже попросила разрешения взять поводья.

– О том, как вы управляете лошадьми, сэр, ходят легенды и вы легко можете научить и меня править, – принялась уговаривать его мисс Массингхэм.

– Несомненно, могу, но не стану этого делать. Мне не нравится выступать в роли пассажира.

– А…—разочарованно протянула Нэн Массингхэм. – не собираюсь надоедать вам, только мне было бы тогда чем хвалиться перед подругами.

И вновь сэр Чарлз не выдержал и рассмеялся.

– Опять этот глупый братец!.. Ну ладно, но только на полчаса, не больше!

Мисс Массингхэм, моментально повеселев, принялась благодарить своего великодушного спутника.

Когда девушку наконец удалось уговорить вернуть повод своему учителю, они уже проехали Бекхэмптон-Инн и сильно отстали от фаэтона. Сэр Чарлз пустил лошадей резвой рысью и рассчитывал скоро догнать фаэтон, в котором ехала миссис Фиттон. Он бы наверняка добился этого, если бы его спутница внезапно не объявила, что проголодалась. Уэйнфлит бросил взгляд на часы и увидел, что было уже начало второго.

– Я бы предпочел потратить время на то, чтобы вы перекусили, чем на обучение управлению лошадьми, – произнес он с досадой.

– Мы могли бы остановиться прямо сейчас, так ведь, сэр? – с надеждой спросила мисс Массингхэм.

– Но только на несколько минут, – предупредил он ее. Девушка с готовностью согласилась на это условие, и когда они въехали в Мальборо, сэр Чарлз остановил экипаж у гостиницы «Замок» и велел официанту как можно быстрее принести холодного мяса и фруктов. Мисс Массингхэм со щенком, которого она назвала Герцогом (сомнительная похвала его сиятельству герцогу Веллингтону), плотно пообедали, после чего Нэн оставила своего сопровождающего оплачивать счет, а сама отправилась выгулять Герцога. Она соорудила поводок из веревки, за которую сэру Чарлзу тоже пришлось заплатить, сообщила, что пройдется по широкой главной деревенской улице, а он может чуть позже догнать ее в своем экипаже.

Через десять минут сэр Чарлз действительно догнал мисс Массингхэм. Он нашел ее в центре небольшой, но шумной толпы, разделившейся на ее сторонников и противников, у магазина, в котором продавались птицы. Чарлз задал несколько вопросов и быстро выяснил, что мисс Массингхэм, увидев множество бедных птичек в маленьких проволочных клетках, стоящих возле магазина, не только выпустила бедных пленниц на свободу, но и принялась горячо упрекать торговца, который занимался таким жестоким ремеслом. Это происшествие обошлось Чарлзу в сумму, значительно превышающую стоимость самих птиц. Еще ему пришлось подтвердить свой авторитет аристократа и вызволить юную подопечную из разбушевавшейся толпы, за что она, кстати, его даже не поблагодарила. Напротив, мисс Массингхэм упрекнула своего спасителя за то, что он дал жестокому торговцу деньги вместо того, чтобы дать ему взбучку.

– И я уверена, что вы могли бы поколотить его, если бы захотели, поскольку брат Присциллы рассказал нам, что вы классный боксер, – строго заявила девушка.

– Я буду вам благодарен, – не менее строго ответил сэр Чарлз, – если вы впредь воздержитесь от повторения крайне неподходящих для юной леди замечаний этого щенка, брата вашей Присциллы.

– Вы сердитесь на меня?! – заметила Нэн Массингхэм.

– Да, сержусь, поскольку вы ведете себя непозволительно! – возмущенно ответил сэр Чарлз.

– Извините. Я не знала, что вам это придется не по душе, – еле слышно проговорила мисс Массингхэм.

Несколько минут сэр Чарлз хранил суровое молчание. Потом он заметил, что Нэн, скорее всего потеряв свой платок, смахивает неудержимо льющиеся слезы перчаткой, размазывая их по щекам. Сэр Чарлз был вынужден остановиться. Он достал собственный платок и взял Нэн за подбородок.

– Ну вот! Не плачьте, дитя мое! Ну-ка, улыбнитесь! – приговаривал он, утирая ее слезы.

Несчастная девушка выполнила его просьбу и через силу улыбнулась. Уэйнфлиту очень захотелось поцеловать славное личико, которое он все еще держал за подбородок, но ему удалось взять себя в руки, и они двинулись дальше.

К тому времени, когда путешественники добрались до Фроксфилда, сэру Чарлзу удалось отвлечь свою спутницу, и остаток пути в Спинхамленд прошел бы без инцидентов, если бы не Герцог, который, выспавшись после обеда, проснулся и весьма откровенно выразил желание покинуть экипаж.