Глава 15
Мартин так часто обедал вне дома, что графиня не обратила на это ни малейшего внимания. Она пару раз упомянула, что и понятия не имела, что мальчик собирался к Уорбойсам, потом предположила, что он наверняка выпил чаю в Виссенхерсте, и больше о нем не говорила. Ее ум был занят совсем другим, куда более волнующим событием: в «Газетт» она прочла сообщение о том, что супруга некоего мистера Генри Ламберхерста произвела на свет мальчика. Это вдруг напомнило ей, что ее троюродная кузина была замужем за одним из Ламберхерстов, а те, в свою очередь, благодаря нескольким бракам породнились с одной из ветвей семейства Остелл. Благодаря виконту, всегда готовому прийти на помощь, она битый час развлекала компанию, исследуя всевозможные родственные связи, и не умолкала до самого десерта, пока, наконец, не пришла к выводу, что тот Генри Ламберхерст, о котором написано в газете, не имеет ничего общего с ее родней.
Виконт некоторое время развлекал ее рассказами о людях, с которыми она когда-то встречалась в Рамсгейте. Беседа продолжалась и в гостиной, куда ее милость вскоре удалилась вместе с мисс Морвилл.
Друзиллу раздирали сомнения, не стоит ли сообщить графине о событиях, свидетельницей которых она стала в Виссенхерсте, но она никак не могла принять решения, поэтому только вяло поддакивала, стараясь чем-то занять пожилую даму до тех пор, пока к ним не присоединятся джентльмены и можно будет перейти к ежедневному висту.
Во время игры Тео все никак не мог улучить подходящего момента, чтобы поговорить с эрлом наедине. Наконец ему посчастливилось перехватить Жервеза, когда тот, повинуясь кивку виконта, собрался выйти из гостиной.
— Одну минуту, Сент-Эр! Скажи, пожалуйста, что сегодня произошло между Мартином и Улверстоном в Виссенхерсте?
— Они просто-напросто не поняли друг друга.
— Жервез, нельзя допустить, чтобы Мартин вызвал Улверстона на дуэль!
— Он этого и не сделает.
Тео ошалело посмотрел на него:
— Но, по-моему, именно этого он и добивается. Ты запретил ему?
— Не совсем. Просто он не был в курсе того, как обстоят дела.
— Понимаю. Иначе говоря, Улверстон сделал предложение мисс Болдервуд и оно принято?
— О помолвке официально еще не объявлено.
— Можешь не волноваться, я не проговорюсь. Ну что ж, хорошо. Примерно так я все себе и представлял. Жаль Мартина. У него не хватило ума сообразить, что он не совсем подходящий кандидат для богатой наследницы.
— Прости, Тео, но мне кажется, ты несправедлив к мисс Болдервуд!
— Ничуть. Это вина ее родителей. Мне всегда казалось, что они поощряли ее мечтания. О, не думай, я ничуть их не виню! — Ему удалось выдавить улыбку. — Думаю, что и ты питал кое-какие надежды, негодник!
— Вздор!
— Мой дорогой Жервез, ну ведь не настолько же ты наивен, чтобы не понимать — старый сэр Томас прыгал бы от радости, если бы его драгоценной дочери выпал шанс стать графиней Сент-Эр!
— Ты говоришь точь-в-точь как моя мачеха! — усмехнулся эрл. — Он ничуть меня не поощрял! Да и потом, то, что он не оглашает помолвку немедленно, на мой взгляд, свидетельствует — он не так уж сходит с ума от радости, что в будущем Марианна станет графиней Врексхэм!
— В общем, да. Он надеялся на лучшую партию. Ведь Фрэнты получили титул эрлов куда раньше, чем Остеллы свою баронскую корону!
— Ну, ты вылитая моя мачеха! — засмеялся Жервез.
Тео принужденно рассмеялся тоже и добавил:
— Может, тебе это и безразлично, но вот Болдервудам отнюдь нет! Попробуй-ка сделать предложение Марианне прежде, чем объявят о помолвке с Улверстоном, увидишь, что тебе ответит сэр Томас!
— Мой дорогой Тео, и куда тебя только занесло? Да ведь это была любовь с первого взгляда, разве не ясно? Ты тоже мог это заметить!
— А Мартин? Мартин заметил?
— Ах, Мартин… Он ничего не видит дальше собственного носа!
— Согласен. Но именно поэтому мне более чем когда-либо жаль его. Думаю, он даже ни о чем не подозревал, и эта новость явилась для него страшным ударом.
— Боюсь, ты прав, но он скоро оправится от этого потрясения. Он уже объявил, что презирает женщин. Хороший знак!
— А где он сам?
— Если не отправился к своему приятелю Уорбойсу, то не имею ни малейшего понятия.
— Надеюсь, он не натворил глупостей! — пробормотал Тео. Суровая складка пролегла меж его бровей. — Он чуть не сшиб меня с ног, когда я попытался преградить ему дорогу к дому, а выглядел так, будто готов растерзать меня на части, вздумай я только сунуться к нему с разговорами!
— Бедный Тео! — жизнерадостно воскликнул эрл. — Думаю, ты просто-напросто оказался козлом отпущения! Сердится-то он на меня или на Люса!
— Вы поссорились? — спросил Тео. Угрюмая морщина на его лбу стала еще глубже.
— Такое порой случается.
— Брось, Жервез! Он был… — Тео запнулся.
В эту минуту за их спиной послышался звук приближающихся шагов, и вскоре на пороге появился Мартин.
Он выглядел усталым и бледным, лицо его слегка осунулось, а всегда такие выразительные глаза потухли. Увидев кузена, он словно споткнулся:
— А… вот ты где!
— Ты хотел поговорить с Жервезом? — поинтересовался Тео. — Я уже ухожу.
— Это не столь важно. Думаю, тебе уже все известно. — Он украдкой бросил взгляд на сводного брата и опустил глаза. — Я только хотел сказать… Я был в ярости!
— Да, понимаю, — тихо промолвил эрл. Мартин снова искоса взглянул на него:
— По-моему, я сказал… Не знаю… Порой в ярости я могу сказать такое… Потом и сам не помню, как это могло случиться.
— Я не обращаю на это внимания, и ты не должен думать об этом.
Губы Мартина скривились в тщетной попытке улыбнуться.
— Нет. Ну… в общем, это очень порядочно с твоей стороны так говорить. Конечно, я понимаю, что ты тут ни при чем. Спокойной ночи!
Он быстрыми шагами направился к выходу, и на мгновение в библиотеке повисла гнетущая тишина.
Эрл снял нагар со свечи и негромко сказал:
— Ты вернешься обратно в Стэньон, когда управишься с делами в Ивсли, или сразу оттуда отправишься в Студэм?
— Думаю, я могу немного отложить отъезд, — медленно проговорил Тео.
— В самом деле? Могу я узнать почему?
Кузен, нахмурившись, посмотрел на него:
— Может, будет лучше, если я пока побуду в Стэньоне…
— Ах, ты вот о чем! Я же сказал, мне не нужен сторожевой пес! Эх, старина!
— И, тем не менее, я предпочитаю остаться!
— Почему? Ты ведь слышал, что Мартин извинился?
Тео бестрепетно встретил взгляд голубых глаз эрла.
— Все эти годы, что я знаю Мартина, — размеренно проговорил он, — я даже никогда не слышал, чтобы он извинился или хотя бы признал, что был не прав!
— А все мое благотворное влияние! — хмыкнул Жервез.
— Буду рад, если это так.
— Но ты в это не веришь?
— Нет, — вздохнул Тео, — не верю!
— И, тем не менее, ты весьма меня обяжешь, если отправишься в Ивсли, как и намеревался, — завтра утром.
— Хорошо. Но я был бы рад, если бы эта проблема с Улверстоном так и не выплыла на свет!
На следующий день к завтраку спустились все, но за столом чувствовалась некоторая напряженность. Со времени несчастного происшествия в Виссенхерсте Мартин и виконт впервые встретились лицом к лицу. Казалось, даже мистер Клаун чувствовал себя неловко. Его жалкие попытки изречь очередную банальность не могли остановить холодные взгляды, которыми молча обменивались эти двое. Время текло томительно долго до того самого момента, пока в гостиную не вошел эрл, облаченный в сюртук столь ослепительного фасона, что даже у виконта вырвался невольный крик восхищения. Он потребовал, чтобы Жервез немедленно назвал ему своего портного. Оглядев его с ног до головы, Улверстон уверенно заявил:
— Не Скотт!
— Нет, Вестон, — отозвался эрл. — Мартин, это правда, что в Западном лесу развелись пустельги?
Нельзя было придумать более удачного вопроса, чтобы заставить Мартина хотя бы на время позабыть нанесенное ему оскорбление. Темные глаза юноши загорелись.
— Плисли говорит, так оно и есть! Клянется, что видел парочку, и уверяет, что они заняли старые сорочьи гнезда. Я знаю, где это.
— Довольно рано в этом году, правда? — спросил виконт.
— Насколько я знаю, они начали гнездиться чуть ли не в марте, — продолжал Мартин. — Рано, конечно, но так часто бывает. — Он повернулся к брату: — Я собирался этим утром в Роксмер — посмотреть жеребят. Но гораздо с большим удовольствием взял бы ружье и поохотился на этих птичек.
— Я слышал, что пустельга — страшно вредная птица, — вступил в разговор мистер Клаун. — Но когда они парят над вами высоко в небе или замирают в воздухе, будто их поддерживает невидимая сила, это, скажу я вам, удивительное зрелище.
— Я часто гадал, действительно ли от них такой вред, как говорят, — задумчиво пробормотал Тео.
— Господи ты боже мой, да если хотя бы одна пара совьет гнездо в Западном лесу, да еще выведет птенцов, у нас, на птичьем дворе скоро не останется ни фазанов, ни куропаток! — воскликнул Мартин.
— Уверяю тебя, ты ошибаешься. Если бы ты задался целью узнать побольше об этих созданиях, то убедился бы, что они в основном питаются полевыми мышами. Вот если бы речь зашла не об обыкновенной пустельге, а о воробьиной, тогда…
Мартин сразу кинулся спорить, взывая к памяти Тео и приводя в пример многочисленные случаи, о которых тот, скорее всего, просто забыл. Не прошло и нескольких минут, как он уже раскраснелся и оживленно размахивал руками, так что, глядя на него, никто не догадался бы, что еще недавно этот юноша испытывал все муки ада. Но лицу его было видно, что он почти не спал, но зато плотно позавтракал, и только под самый конец вдруг вспомнил и о своих оскорбленных чувствах, и о том, что как раз напротив, невозмутимо пережевывая холодную говядину, сидит злейший его враг. Мартин моментально нахохлился и погрузился в угрюмое молчание. Но стоило ему только встать из-за стола и услышать слова эрла: «Так ты смотри не забудь про меня, если отыщешь в Роксмере что-нибудь подходящее!» — как лицо его моментально прояснилось. Да и ответ его прозвучал на редкость тепло:
— Конечно, если хочешь! Но не уверен — ведь у Хелстона обычно бывает только молодняк!
— Не важно. Меня устроит трехлетка, хорошо объезженная. Да, и смотри, чтобы круп не был чересчур короткий! Впрочем, ты в этом понимаешь лучше меня!
— Хорошо, — кивнул Мартин.
Он вернулся только к полудню, а к этому времени виконт уже уехал в Виссенхерст. Мартин появился в гостиной, как раз когда его матушка, мисс Морвилл и Жервез уселись за стол, чтобы подкрепиться холодным цыпленком и фруктами. Положив на стол два письма, которые он захватил с собой, Мартин сказал:
— Одно для вас, Друзилла, второе для Сент-Эра. От Луизы. Держу пари, она хочет напомнить, чтобы ты пригласил их всех в Стэньон!
— От Луизы? — воскликнула графиня. — Но почему Луиза пишет Сент-Эру? Может, ты ошибаешься?
— Да нет, это почерк Луизы. Письмо франкировано Грампаундом, — возразил Мартин, продемонстрировав адрес, надписанный крупным косым почерком, и пометку «Свободно от почтовых сборов».
Подпись лорда Грампаунда в углу убедила графиню, что письмо и в самом деле от ее дочери. Удостоверившись, что оно действительно от ее сиятельства графини к его сиятельству эрлу, она милостиво позволила Жервезу получить его собственность. Но пока он, сломав печать, читал про себя два исписанных листка, графиня не умолкала ни на минуту, строя бесчисленные предположения и теряясь в догадках.
— Не понимаю, с чего это Луизе вздумалось писать Сент-Эру? — бормотала она. — Что ей понадобилось от него? Ты уверен, Мартин, что письмо не для меня?
— Конечно, мама! — нетерпеливо буркнул он. — Остальные письма для Тео, но он куда-то уехал с Хейлом.
— Невероятно! — воскликнула графиня, и в голосе ее явно слышалось неудовольствие. — Жаль, что Луиза не догадалась написать и мне!
— Моя дорогая мадам, с удовольствием отдаю вам его, — вмешался Жервез, вставив в глаз монокль и разглядывая разбегавшиеся по листу строчки. — В сущности, мне не обойтись без вашей помощи — у Луизы совершенно невозможный почерк. Я ничего не могу разобрать!
Графиня молниеносно выхватила у него листок.
— У Луизы почерк настоящей светской дамы, — уточнила она. — Я его прекрасно разбираю. Было бы куда лучше, если бы она написала мне.
— Она собирается приехать? — полюбопытствовал Мартин.
— Нет… тут что-то о дверях в Кентэме… и о Паге.
— Это существо! — с раздражением воскликнул Мартин. — Что за черт! Какое он имеет отношение ко всему этому?
— Боюсь, немалое. Ну, мадам? Чего же Луиза хочет от меня? Умоляю вас, не заставляйте меня томиться в предчувствии самого худшего!
— Вы будете счастливы узнать, что Луиза нуждается в вашей помощи, — заявила графиня тоном, не терпящим ни малейших возражений. — Бедняжка! Но я ее предупреждала, я всегда была уверена, что миссис Нит весьма далека от совершенства! А теперь, видите ли, она не удосуживается порой даже выполнять требования Луизы! Как-то раз она повела себя весьма недостойно с миссис Уорбойс — у них случился спор из-за птичницы. Поэтому когда Грампаунд сказал, что они собираются на лето снять Кентэм, я посоветовала им лучше приехать в Стэньон. Вы, сказала я им, будете потом и сами не рады, что связались с миссис Нит. Это совершенно невозможная женщина! И вот что из этого вышло! Бедняжка Луиза даже не может выяснить, сколько в доме кроватей и какие из них в ее распоряжении, так что вынуждена даже просить Сент-Эра приехать и помочь разобраться. Это очень дурно со стороны миссис Нит. Думаю, она нарочно все это затеяла — рассчитывает завлечь Сент-Эра! Наглая выскочка! Хорошо, что я никогда не приглашала ее в Стэньон! Если вы не хотите иметь с ней дело, Жервез, думаю, Тео вполне сможет справиться с этим вместо вас!
— Но, моя дорогая мадам, ведь Тео собирается совсем в другое место! Это даже не по дороге в Кентэм!
— Я думаю, он не будет возражать вначале заехать туда. Да и потом, миссис Них куда быстрее выполнит любую просьбу, если она будет исходить от него, а не от Луизы. Конечно, миротворец из него так себе, а я вовсе не стремлюсь к тому, чтобы ублажать эту миссис Нит! Но будет просто возмутительно, если она откажет им из-за бедняжки Пага!
— Неужели, мама, ты все это придумала ради Пага? — презрительным тоном осведомился Мартин.
— Почему бы и нет? Что-то мне подсказывает, что это будет наилучший выход. Да я и сама могу сегодня же съездить в Кентэм, других планов у меня все равно нет. Или ты предпочтешь, чтобы я поехала с тобой? Я что-то слышала о пустельге.
— О! Только вот сегодня я что-то не видел ни одной! — сообщил Мартин. — А насчет поездки, думаю, ты только зря потратишь время… Да и может случиться, что я задержусь дольше, чем тебе хотелось бы… Ну, просто на случай, если попадется кролик или еще что…
— Тогда лучше мне съездить в Кентэм, — просто сказал эрл. — Кстати, на обратном пути могу свернуть у Виктона и подождать тебя там, чтобы подвезти до дому.
— Не стоит, я с удовольствием прогуляюсь. Да и меня будет страшно связывать, если я буду все время думать, что ты меня ждешь.
— Как хочешь, — пожал плечами Жервез. — А как ты съездил к Хелстону?
— Ничего интересного. Был там один гнедой, который мне приглянулся. Для меня чересчур высок, но тебе будет в самый раз.
В это время графиня, прочитав до конца послание от дочери, соблаговолила наконец обратить внимание на мисс Морвилл, которая как раз убирала предназначенное ей письмо в сумочку, и величественно осведомилась, от кого оно. Узнав, что это весточка от миссис Морвилл, которая решила порадовать дочь, сообщив, что через пару недель они с мистером Морвиллом надеются вернуться в Линкольншир, графиня не преминула разразиться жалобами. В результате все постарались поскорее разойтись. Мартин отправился сменить костюм для верховой езды на охотничью куртку, эрл спустился в конюшню посмотреть, как заживают ноги Клауда, а мисс Морвилл безропотно последовала за графиней в Итальянскую гостиную, где та после ленча обычно дремала на одном из диванов.
В конюшне Жервез встретил Тео. Тот как раз отдавал распоряжения груму, чтобы он завтра же привел его лошадь в Ивсли. Узнав о том, как случилось, что эрлу приходится ехать в Кентэм, он хохотал до слез. Потом нашел в себе силы пробормотать:
— Не стоит тебе ехать!
— Мой дорогой Тео, я поеду, и не спорь! Ты только представь, что будет, если Луиза, не дождавшись помощи, явится сюда со своим выводком?!
— Да уж! Но что за свинство — заставлять тебя мчаться к ней по такому пустяку! Может, лучше я съезжу?
— Не стоит. Миротворец из тебя так себе, как считает моя дражайшая мачеха. Кстати, вначале она собиралась поехать сама, но потом решила доверить эту неприятную миссию мне.
— Надо же, не ожидал от тебя — никогда не замечал, что ты идешь у нее на поводу!
— Да нет, дело не в этом, — смеясь, возразил Жервез. — Просто я уже дня три не выводил моих серых, так почему бы мне не проехаться на них в Кентэм? Эта дорога ничуть не хуже любой другой!
— Ну, если все дело в лошадях… Но странно, что Луиза обратилась к тебе, а, скажем, не к Мартину.
— Разве я не объяснил тебе, что тут требуется миротворец?
— Понятно. А кстати, где Мартин?
— Точно не знаю. Но, по-моему, он собирался в Западный лес, поохотиться, причем недвусмысленно дал понять, что обойдется без меня.
— На эту несчастную пустельгу? Оставил бы оп птиц в покое, право слово, особого вреда от них нет!
— Согласен, но я не мог отказать ему в удовольствии хоть кого-нибудь убить! Шард, друг мой, мы отправляемся в Кентэм. Будь любезен, подай мой экипаж к крыльцу через полчаса! — Жервез повернулся к кузену: — Так когда ты отправляешься в свое великое путешествие, Тео?
— Хотелось бы поскорей. Надо сначала разобраться с этим письмом из Мэйнлфилда. Думаю, вернусь часам к четырем.
Его грум скрылся в комнатке, где хранилась упряжь.
— На чем едешь? — поинтересовался Жервез.
— В двуколке, да еще с этим сокровищем на запятках! И никакой надежды побывать везде, где я хотел, черт возьми!
— Успокойся. Твой несчастный грум тебя не слышит. А если ты собираешься снова запереться у себя в башне, чтобы на досуге прочитать письмо из Мэйнлфилда, то я с тобой прощаюсь. Постарайся сделать так, чтобы мои арендаторы меня не возненавидели и не подняли восстание!
Тео, пожав ему руку, подержал ее какое-то время, словно не желая выпускать.
— Хорошо, я постараюсь. Жервез…
— Да?
Тео выпустил его руку:
— Ничего. Тебе придется самому позаботиться о себе, пока меня не будет.
— Так и сделаю. Уверяю тебя, я чувствую себя в полной безопасности, даже если ты не дышишь мне в затылок!
— Надеюсь. Очень надеюсь, что все будет в порядке.
— Ничуть в этом не сомневаюсь.
— Знаешь, а Мартин отнесся ко всему куда спокойнее, чем я ожидал! Конечно, хорошо, что Улверстон уехал. Пока он был здесь, вряд ли можно было рассчитывать, что сердечные раны Мартина быстро затянутся.
— Люс собирается окончательно уехать в понедельник, а до тех пор погостит в Виссенхерсте.
— Не думаю, что это так уж обрадует твоего брата, — скорчил гримасу Тео.
Полчаса спустя эрл отправился в Кентэм. Шард, чинно сложив руки на коленях, восседал рядом с ним. Но его мнению, именно так должен был вести себя слуга из хорошего дома, когда его господин желает править сам. Но ни чопорный вид, ни щегольская шляпа не мешали ему выглядеть тем, кем он и был на самом деле, — солдатом. Он сопровождал Жервеза всю войну, служил с ним в одном полку, бился с ним бок о бок, терпел те же лишения, что и он, и был целиком и полностью предан своему господину. Шард до сих пор жалел, что эрл вышел в отставку, поскольку считал, что только военные достойны истинного уважения. Но после того как немного попривык к обычному сюртуку и избавился от привычки придерживать у бедра несуществующую саблю, начал постепенно находить эту жизнь даже довольно приятной. А еще он вскоре понял, что главный грум его милости — должность весьма почетная, особенно когда его господин путешествует. В каждой гостинице, где останавливался эрл, их лошадям отводили лучшее место, а их самих окружали вниманием и заботой. Более того, Сент-Эр был прекрасным хозяином, верил ему безоговорочно и до сих пор обращался с ним как со старым товарищем, чем страшно возмущался чопорный Турви. Именно эти мысли крутились в голове Шарда, пока он молча трясся в коляске рядом с эрлом. Застоявшиеся серые весело мчались вперед, так что внимание Жервеза было целиком приковано к лошадям.
Они проехали несколько миль, прежде чем Шард рискнул отвлечь хозяина, заметив, что не удивится, если кореннику лорда Улверстона наложат на ногу шипу. Не знай Жервез о старой дружбе Шарда с Кларенсом, грумом виконта, с которым тот прошел всю военную кампанию во Франции, он не обратил бы внимания на слова слуги, как, впрочем, и на некоторые другие его нелестные замечания по поводу порядков, которые его милость допускает в своих конюшнях, но тут отозвался:
— Это прискорбно. А между прочим, он еще моет ноги лошадям его милости, ты это заметил?
— Я этого не говорил.
— Ты несносный человек! Интересно, что ты будешь делать, когда его милость в понедельник покинет нас? Не иначе как примешься шпионить за главным конюхом мистера Мартина!
— Молодым Хиклингом? — хмыкнул бывший солдат. — Нет, милорд, на что он мне?
— Ты с ним ладишь?
— Ну, как вам сказать, милорд? Учитывая, что вы мне говорили в самом начале, ну, о том, что война для нас окончилась, так ведь никто не знает, не начнется ли она сначала, потому как в скором времени я поймаю его на одном дельце и уж тогда задам парню перцу!
— Почему?
— А потому, — веско заявил Шард, — что этот малый считает, будто в конюшнях все должно делаться именно так, как нравится мистеру Мартину, а мне это совсем не по душе. Держу пари, будь я таким ослом, как ему хотелось бы, и пришлось бы нам ставить наших лошадей в коровье стойло! — И добавил, не отрывая глаз от дороги: — Как же, держи карман шире! Но я научу его уму-разуму, не сомневайтесь, милорд! Его беда в том, что он вроде как вырос вместе с мистером Мартином, и вот в его глупой голове никак не укладывается, что в замок вернулся настоящий хозяин, с вашего позволения. Пойди туда, принеси то, а самому и невдомек, кто здесь распоряжается.
Эрл какое-то время молчал, а когда заговорил, то голос его был так же мягок и спокоен, как и всегда. Сколько Шард ни вслушивался, так и не услышал ни гнева, ни раздражения, как можно было ожидать.
— Ты, конечно, можешь заняться его воспитанием, Шард, но только, будь любезен, чтобы до меня не дошло никаких неприятных слухов.
— Так вы не возражаете, если я прослежу за мальчишкой, милорд?
— Ничуть. Но постарайся не делать из мухи слона.
— В свое время мне не раз приходилось быть часовым, милорд, — напомнил Шард. — И уж вы мне поверьте, я не поднимал шума, когда дорогу перебегал кролик!
Эрл только улыбнулся, так что слегка задетый слуга вновь погрузился в мрачные размышления.
Дело, которое привело их в Кентэм, но мнению эрла, можно было уладить за несколько минут, но на самом деле оно отняло у него больше часа. Миссис Нит, находившаяся отнюдь не в самом лучшем расположении духа, чуть не утопила его в бесконечных жалобах и сетованиях. Ей было совершенно непонятно, с чего это ему пришло в голову, будто она не обращает ни малейшего внимания на слова дорогой леди Грампаунд, и ни на минуту не переставала возмущаться, что из-за такого досадного недоразумения его милости пришлось сюда ехать аж из самого Стэньона. К несчастью, ни одна из тех важных проблем, что привела Жервеза в этот дом, не могла быть решена, пока не притащили с фермы запыхавшегося мистера Нита, чтобы тот мог поприветствовать знатного посетителя. Потом еще пришлось ждать, пока эта угрюмая личность торопливо облачится в более или менее подходящий костюм и лакей, нагруженный вином н печеньями, приведет его в гостиную под непрерывное бормотание назойливой хозяйки. Только после этого оказалось возможным перейти к делу, которое привело эрла в Кептэм, но и тут он еще долго выслушивал болтовню хозяйки о ее планах провести лето в Брайтоне. Казалось, это будет длиться бесконечно. В конце концов утомленный Жервез не выдержал и сбежал.
Шард дождался, когда он тронет лошадей, и только тогда заметил:
— Придется подхлестнуть их, милорд, если вы намерены поспеть к обеду.
— Спасибо, Шард, лучше уж я останусь без обеда, чем загоню лошадей! — откликнулся его господин.
Серые неслись как вихрь, но тем не менее было уже больше шести, когда они наконец добрались до пересечения дорог, где Жервез предлагал подождать Мартина. За дорожкой, ведущей к Виктопу, расстилался Западный лес. Его пересекала еще одна дорога, по которой можно было добраться до Стэньона. Как только показался перекресток, эрл придержал бешено мчавшихся лошадей, но сколько ни осматривался, Мартина нигде не было видно. Он двинулся дальше. Из-под колес экипажа то и дело выскакивали перепуганные кролики и кидались в придорожные кусты, всем своим видом доказывая, что поблизости нет ни единой души. Подхлестнув серых, Жервез задумчиво взглянул на Шарда:
— Интересно, удалось ли мистеру Мартину подстрелить пустельгу? Похоже, он уже поджидает нас дома. Ну что ж, будем надеяться, ему повезло.
— Ну, милорд, — мрачно заметил Шард, — держу пари, ему повезло, если он хотя бы увидел их! Уж он-то не промахнется! Чертовски хороший стрелок ваш мистер Мартин, вот что я вам скажу!
Слова эти еще не успели слететь с его губ, как одинокий выстрел, прогрохотавший, казалось, над самыми головами лошадей, заставил его вздрогнуть. У Шарда вырвался сдавленный крик. Серые испуганно заржали и понесли. Прежде чем слуга понял, что же произошло, он увидел болтавшиеся поводья, а эрл повис у него на плече.
Серые бешено неслись вперед, и хотя Шарду в конце концов удалось подхватить поводья, удержать их было не в его силах, ведь другой рукой он мертвой хваткой вцепился в хозяина, дрожа от страха, что тот вот-вот вывалится из подскакивающего на ухабах экипажа. Несколько томительно долгих мгновений Шард был уверен, что господин его мертв, пока тот, наконец, с трудом подняв руку, не попытался высвободиться.
— Придержи лошадей! — едва слышно прошептал он. — И отвези меня домой! Видит бог, как я нуждаюсь в этом! — Сунув руку за отворот сюртука с левой стороны, он поднес ее затем к затуманившимся глазам. Перчатка была ярко-багровой от крови. — Да, видит бог, я нуждаюсь в этом! — повторил эрл.
