Нас с Уисти запихнули в большой черный фургон без окон. Сердце мое прыгало, словно сердце кролика-эпилептика, адреналин зашкаливал. Мне пришлось собрать остатки здравого смысла, чтобы не начать бросаться на стены фургона. Я уже представлял, как буду биться головой о металл, ногой выбью задние двери, помогу Уисти выбраться и мы сбежим с ней в ночь…

Но ничего такого не произошло.

Я хорошо знал, что я не колдун и не супергерой, а лишь школьник, которого похитили из собственного дома.

Я оглянулся на бедняжку Уисти, но ее профиль во мраке был едва различим. Моей руки коснулись мокрых волосы сестры, и я почувствовал, что ее колотит. Может, от холода, может, от шока, а может, от того и другого и от невозможности поверить в реальность происходящего.

Я обнял ее за хрупкие плечи — неуклюже: ведь я был в наручниках. Ей даже пришлось просунуть голову у меня между рук. Я не мог вспомнить, когда в последний раз вот так сжимал ее… Разве что когда она копалась в моих вещах, а я поймал ее или когда она шпионила за мной и… Селией, а я застукал ее. О Селии я сейчас думать не мог, потому что иначе рисковал полностью потерять контроль над собой.

— Ты в порядке? — спросил я.

Судя по виду, Уисти совсем не пострадала в огне, по крайней мере запаха жареных хот-догов и ничего такого не ощущалось.

— Конечно, нет, — ответила она без традиционного добавления «идиот ты эдакий». — Вероятно, на меня пролили что-то горючее. Однако ожогов нет.

— Я не видел, чтобы они на тебя что-то брызгали, — возразил я. — Все произошло в мгновение ока: бац — и вспыхнуло. — Я изобразил слабое подобие улыбки. — Разумеется, я всегда знал, что твои волосы представляют собой опасность.

Уисти — обладательница копны густых волнистых ярко-огненных волос, которые сама она ненавидит, однако я считаю их классными.

Уисти была слишком напугана, чтобы поддаться на мою дразнилку и начать спор о волосах.

— Уит, что происходит? Какое отношение к нам имеет этот гнусный тупица Байрон Суэйн? Что с нами произошло? А с мамой и папой?

— Это какая-то чудовищная ошибка. Мама с папой и мухи не обидят.

Я вспомнил о родителях, беспомощных, не имеющих возможности вырваться из крепкой хватки солдат, и подавил приступ ярости. И как раз в это мгновение фургон, качнувшись, остановился. Я напрягся, не спуская глаз с двери и приготовившись свалить вошедшего с ног. Несмотря на наручники. Даже если он окажется накачанным стероидами громилой-солдатом.

Я не позволю им причинить зло моей сестре. И не собираюсь быть паинькой и подчиняться их дурацким правилам.