Если вы хотите убивать чудовищ, научитесь думать как чудовище.

Я не знал этого взрыва фугаса, от которого моя голова треснула во второй раз, через девятнадцать лет после того как меня побили камнями.

Я уехал из Лондона, когда сорвался мой первый план, имеющий цель доказать, что я не просто иной, но бесконечно выше остальных людей.

Монстры выиграли войну против меня хитростью и вредительством, и в результате, когда в конце весны 1995 года я оказался на Балканах в составе миротворческой миссии НАТО, моя ненависть была беспредельна и безгранична.

После того, что со мной сделали, я не хотел мира.

Я хотел жестокости. Я хотел гекатомбы. Я хотел крови.

Поэтому сама судьба вмешалась в мою жизнь через пять недель моего пребывания на раздробленных войной, переходящих из рук в руки и очень взрывоопасных полях сражений Сербии, Хорватии, Боснии и Герцеговины.

В июльский день на пыльной дороге в восемнадцати милях от долины Дрины и осажденного города Сребреницы я ехал в каске и бронежилете на пассажирском сиденье камуфлированной «тойоты-лендкрузера», поглядывая в окно.

Я читал греческие мифы в подобранной где-то книге и думал, что балканские пейзажи вполне подошли бы для декорации к какому-нибудь темному, жестокому, запутанному мифу: повсюду цвели дикие розы, даже вокруг обезображенных трупов, часто попадавшихся по дороге, — то были жертвы зверств противоборствующих сторон.

Фугас взорвался совершенно неожиданно.

Я не помню звука взрыва, уничтожившего водителя, «лендкрузер» и остальных пассажиров. Но до сих пор помню запах кордита, горящего дизельного топлива и ощущение толчка, когда меня будто ударом невидимого кулака выбросило через лобовое стекло, подняв в голове электрическую бурю эпических масштабов.

На землю уже спустились сумерки, когда я очнулся со звоном в ушах, мучимый дурнотой, не понимая, где нахожусь. Помню первую мысль, что мне еще десять лет и меня оглушили камнями. Но затем круговерть в голове улеглась, и я понял, что вижу обгоревший остов «лендкрузера» с превратившимися в головешки трупами. Рядом лежали «стерлинг» и «беретта», выброшенные взрывом из автомобиля.

Было уже темно, когда мне удалось удержаться на ногах и даже идти с оружием.

Я спотыкался и падал, несколько миль пробираясь по полям и лесам, пока не дошел до безвестной деревушки к юго-западу от Сребреницы. Идя по деревенской улице с автоматом и пистолетом в руках, я расслышал сквозь звон в ушах, как впереди в темноте сердито кричат мужчины.

Их злые голоса притягивали меня, и я двинулся вперед, чувствуя, как во мне растет знакомая ненависть, иррациональное желание кого-нибудь убить.

Кого угодно.