Примерно через час четырнадцать моих людей уже стояли во дворе, одетые в форму солдат Болдуина. Остальные прятались за дверью. Трое друзей Жофрея по примеру Бетт заманили в ловушку еще несколько человек.

По утрам герцог обычно занимался делами. Мы с Одо ждали сигнала, «неся службу» у двери башни. По другую сторону двора вход в замок охраняли два стражника с алебардами. Снующие взад-вперед солдаты перетаскивали оружие из ружейных комнат на стены. Снизу доносился приглушенный шум — это наша армия, обступив замок, осыпала его защитников проклятиями и насмешками. Пока все шло по плану.

Наконец во дворе появился Жофрей. Он остановился, почесал голову и, взглянув в мою сторону, кивнул.

— Пора.

Я постучал в дверь, и Одо тут же открыл ее изнутри. Я рассчитывал на то, что в суете никто не обратит внимание на нескольких не по форме одетых человек. Так и случилось. Мы без помех пересекли двор и соединились с основной группой.

У входа в замок путь нам преградил стражник с алебардой.

— Сегодня в замок пускают только военных.

— Эти люди, — сказал я, — пришли к герцогу по важному делу. Им известно, где сейчас шут.

Стражник переступил с ноги на ногу, скользнул взглядом по моим товарищам. Наступил решающий момент.

— Мы только что со стены, — твердо добавил я. — Хочешь, чтобы герцог узнал, кто помешал ему вовремя получить важные сведения?

В конце концов страх перед герцогом перевесил сомнения, и стражник отступил в сторону и убрал алебарду.

Мы вошли в замок. Я знал дорогу и сразу повел отряд к большому залу, где проходили заседания. К моему удивлению, в коридорах нам почти никто не встретился. Я же помнил, что по ним постоянно сновали жалобщики, просители и просто бездельники. Видимо, сегодня многие из них отправились защищать крепостную стену.

Перед большой дверью в зал стояли еще двое стражников, изнутри доносился зычный голос герцога. В животе у меня как будто натянулась тетива лука.

— Нас ждут, — с важным видом бросил я стражникам.

Мы проделали длинный путь, и пока еще никто не остановил нас.

В зале все было по-прежнему. Только если раньше люди приходили сюда разбирать свои дела, то на этот раз герцогу, похоже, приходилось разбираться с делами собственными.

Болдуин, развалясь, сидел в кресле. На нем была военная туника с гербом, на ногах — высокие кожаные сапоги. На коленях лежал меч в дорогих, украшенных орнаментом ножнах.

Свинья!

Кто-то из приближенных как раз заканчивал доклад об обстановке за городскими стенами. Двое моих людей остались у дверей, чтобы в случае необходимости обезвредить стражников.

— Мой господин, — сказал кастелян, — толпа составила петицию, которую вам предложено рассмотреть.

— Какую еще петицию? — буркнул Болдуин.

— Список требований, — объяснил новый кастелян, очевидно, занявший место Норкросса.

Я оглянулся — мои люди уже встали по периметру зала. Одо и Альфонс приблизились к герцогу сзади, Алоис и двое его друзей из Морриссе подошли к кастеляну и управляющему.

— И кто же составил эти требования? — нахмурился Болдуин. — Уж не чертов ли шут?

— Нет, мой господин, — ответил кастелян. — Шута нигде не видно. Возможно, он боится появляться под стенами. Я настоятельно рекомендую вам принять эти жалобы и дать понять, что вы намерены рассмотреть их самым серьезным образом.

— Рассмотреть самым серьезным образом, — задумчиво повторил герцог, поглаживая бороду. — Вот что, кастелян, выберите самого плохого своего солдата, посадите его на мула и отправьте к бунтовщикам за этой самой петицией. Пусть он передаст им наши уверения, что все жалобы будут рассмотрены самым тщательным образом.

Стоявшие неподалеку рыцари усмехнулись.

Кастелян покачал головой.

— Умоляю вас, сир, не насмехайтесь над этими людьми.

— Хорошо, хорошо, протест принят. А теперь идите. И вот что, Ги, когда ваш человек вернется, подстрелите парочку бунтовщиков. Пусть знают, что мы рассмотрим их обращение самым тщательным образом.

— Но, сир, мы же заключили с ними перемирие, — напомнил кастелян.

— Вы снова чем-то недовольны? Управляющий, может быть, ты выполнишь мое распоряжение? У моего кастеляна, похоже, гребешок упал.

— Да, мой господин. Конечно. Я все сделаю.

Толстяк поспешил к выходу.

В зале стало тихо. Все посмотрели на кастеляна, осмелившегося сделать герцогу замечание, равнозначное оскорблению.

— Итак… — Болдуин поднялся и обвел собравшихся тяжелым взглядом. — У кого-нибудь еще есть предложения?

— Есть, — крикнул я, делая шаг вперед. — У меня. Думаю, нам следует атаковать. Атаковать ваших врагов на западе.