55
Я и прежде не раз убеждалась в том, что волшебная сила пения Дилана и бешеную собаку остановит. Что, собственно, сейчас и происходит.
«Небо усыпано звездами», — тянет он, и летающие продукты сами собой плавно оседают на стол.
Небо усыпано звездами,
Мы друг для друга созданы,
Прошу тебя, мне пове-е-е-ерь.
Наши сердца стучат в унисо-о-он,
Ты моя мечта, ты мой со-о-он,
Прошу тебя, мне пове-е-е-ерь.
Оглядываюсь и вижу, что ребята застыли на месте, точно статуи дискоболов. Охранники тоже остановились и с разинутыми ртами слушают чарующий голос Дилана. Посетители ресторана, еще секунду назад спасавшиеся от охватившего зал хаоса, повернули назад и осторожно, чтобы не шуметь, возвращаются за свои столики.
А Дилан, не отрываясь, смотрит мне в глаза:
Ты моя явь, мой счастливый день,
Без тебя я только те-е-ень.
Прошу тебя, мне пове-е-е-ерь.
Небо усыпано звездами,
Мы друг для друга созданы,
Прошу тебя, мне пове-е-е-ерь.
От его голоса все мои проблемы куда-то отступают, растворяются, и мне становится спокойно и хорошо. А народ вокруг хлопает ему, забыв недавнее возмущение непотребным поведением диких подростков, суровые охранники сияют, точно ждут, что он вот-вот достанет кольцо и, встав на одно колено, задаст самый важный вопрос.
Единственный человек в зале, не поддавшийся чарам Дилана, это, понятное дело, Клык. Он сидит и наблюдает за ним без гнева, без напряжения, но и без малейших эмоций на мрачном лице.
Дилан между тем спрыгивает со стула, вынимает из вазочки на столе розу и, ослепительно улыбаясь, протягивает ее мне:
— Давай уйдем отсюда.
Я совсем все слова от неожиданности растеряла. Беру у него из рук цветок и начинаю пробираться вслед за ним между столиками. Народ снова хлопает, как сумасшедший, а я даже не оглядываюсь посмотреть, идет ли кто из стаи за нами.
Дилан толкает дверь-вертушку, и нам в лицо ударяет теплый, мягкий, душистый воздух ночного Сан-Диего. Я поворачиваюсь к Дилану:
— Спасибо…
Но он не дает мне договорить — ласково кладет мне руку на шею, наклоняется и целует.
— Я для тебя на что хочешь готов, — говорит он, глядя мне прямо в глаза.
И я ему верю.
