Глава 47
Нас предупредили: ничего не предпринимать. Но как мы могли подчиниться такому приказу? Как могли сидеть сложа руки, когда опасность угрожает тысячам людей? К тому же у нас было оправдание: удар наносился по ячейке «Аль-Каиды» и не имел никакого отношения к Волку. Может, черт возьми, так оно на самом деле и было.
Вести наблюдение за зданием, где обосновались террористы и где, возможно, находился Джеффри Шейфер, не составляло особого труда. Трехэтажный дом из красного кирпича имел только один вход. Задняя запасная дверь выходила в узкий пустынный переулок, в котором мы уже установили скрытые беспроводные камеры. С одной стороны к зданию примыкала типография, с другой находилась автостоянка.
Где Ласка? Все еще там? Или ушел?
Обе группы — спецназа департамента полиции и подразделения по освобождению заложников ФБР — заняли верхний этаж упаковочного цеха в паре кварталов от Холланда.
Фэбээровцы настаивали на штурме, указывая, что самое лучшее время для удара — между двумя и тремя ночи. Положение у нашего начальства было не из легких. С одной стороны, террористическая ячейка и, возможно, Шейфер — надо только протянуть руку. С другой — труднопредсказуемые последствия, потому что все это могло быть подставой, еще одним испытанием.
Ближе к полуночи поползли слухи, что наблюдение обнаружило нечто новенькое. Около часа ночи меня позвали в бухгалтерию — тесную комнатку, где разместился наш штаб. Все должно было решиться в ближайшие минуты — либо «да», либо «нет».
Старшим группы был агент Майкл Эйнсли из нью-йоркского офиса. Высокий, ловкий, красивый мужчина, однако у меня почему-то сложилось впечатление, что он увереннее чувствовал бы себя на теннисном корте, чем в той кровавой заварушке, которая могла начаться с минуты на минуту.
— Вот что мы имеем на данный момент по результатам наблюдения, — сказал Эйнсли. — Сначала кое-что заметил один из наших снайперов, а потом мы сделали несколько снимков с разных мест. На мой взгляд, новости обнадеживающие. Посмотрите сами.
«Картинки» уже были сброшены на ноутбук, и Эйнсли оставалось только показать их.
— Вы видите окна интересующего нас здания, те, что с восточной стороны. Они не закрыты, и это показалось нам немного странным. Ребята там хитрые, как черти, и осторожные, но, наверное, проколы случаются у всех. Так или иначе, мы засекли в здании пять мужчин и двух женщин. К сожалению, полковника Шейфера нет ни на одном из снимков. По крайней мере пока мы его не обнаружили. — Эйнсли перевел дыхание и продолжил: — Мы также не видели, чтобы он покидал здание. Сейчас наши специалисты работают с тепловизорами, проверяют, пропустили мы кого или нет.
Департамент полиции Вашингтона не мог позволить себе такую роскошь, но в Бюро ими пользовались, и я знал, как работают эти приборы. Тепловизор улавливает температурные изменения, обнаруживает более теплые места, что позволяет наблюдателю как бы видеть сквозь стену.
Эйнсли привлек наше внимание к крупному плану, только что появившемуся на экране ноутбука: двое мужчин за кухонным столом.
— Вот здесь самое интересное. Тот, что слева, — Карим Аль-Лильяс. Номер четырнадцать в списке разыскиваемых министерством национальной безопасности, член «Аль-Каиды». Подозревается в причастности к взрывам в наших посольствах в Дар-эс-Саламе и Найроби в девяносто восьмом. Мы не знаем, когда и с какой целью он прибыл в Штаты, но в том, что это именно Аль-Лильяс, у нас сомнений нет.
Второй — Ахмед Эль-Мазри. В списке разыскиваемых идет под номером восемь. Инженер. И один, и другой в зоне наблюдения оказались впервые.
Судя по всему, оба ублюдка приехали в Нью-Йорк только что. Зачем? Что их сюда привело? В других обстоятельствах мы бы уже сидели с ними на кухне, заваривали мятный чай и готовились к долгой, приятной беседе.
Информация о них передана как в наш оперативный штаб здесь, так и в Вашингтон, поэтому команда должна поступить в самое ближайшее время. Либо «вперед», либо «отбой».
Эйнсли обвел собравшихся взглядом и наконец позволил себе улыбнуться.
— Для протокола. Мое мнение — завалить в гости, угоститься чайком и поболтать.
Заявление встретили громкими аплодисментами. На секунду нам всем стало весело.