Глава 16
Напряжение и отчаяние усиливались с каждым часом. Вместе с ними нарастало смятение: расследование не продвигалось. С таким хаосом, с такой неразберихой я столкнулся впервые.
После бомбардировки прошел уже целый день, а у нас по-прежнему не было ничего, кроме пепелища посреди пустыни и пары сомнительных ниточек. Мы опросили около трех сотен жителей Санрайз-Вэлли; никто из них не дал ни одного более или менее ценного ключа. В последующие за катастрофой дни не случилось ничего необычного, никто не объявился, никто не выдвинул никаких требований, никто не взял на себя ответственность за взрыв. Мы не нашли армейские грузовики; мы даже не выяснили, откуда они взялись. То, что произошло в Неваде, представлялось полной бессмыслицей. Как и присутствие там полковника Джеффри Шейфера.
По прошествии двух дней, когда стало совершенно ясно, что делать в Неваде больше нечего, я сел на самолет и возвратился домой, в Вашингтон. Нана, дети и даже наша кошка Рози ждали меня на крылечке.
Милый дом, как приятно к тебе возвращаться. Пора бы понять простую истину и остаться здесь навсегда.
— Вот так встреча, — сказал я, поднимаясь по ступенькам. — Наверное, все ужасно по мне соскучились. И давно ждете папочку?
Все, как по команде, покачали головами, и я почувствовал — сговорились.
— Конечно, мы рады тебя видеть, Алекс.
Нана наконец позволила себе улыбнуться. Остальные тоже. Теперь я уже не сомневался — определенно заговор.
— Конечно, — сказала Дженни, которой уже исполнилось десять. На голове вязаная шапочка, косички торчат во все стороны. — Конечно, мы по тебе соскучились. И конечно, мы тебя ждем. Все.
— А я не жду! — крикнул сидящий на перилах Деймон.
Ему было уже двенадцать, и он вел себя соответственно. Модная футболка, джинсы в обтяжку, кроссовки.
Я наставил на него палец.
— Ты сломал мое крыльцо — получи!
Мы улыбнулись друг другу.
Родные засыпали меня вопросами о малыше Алексе и долго рассматривали сделанные в Сиэтле снимки.
Мы много смеялись, и мне становилось все лучше, хотя я несколько раз поймал себя на том, что с тревогой поглядываю на телефон — нет ли новостей из Невады или относительно Шейфера.
Дома хорошо. Нана накормила меня обедом из восхитительного цыпленка с чесноком, лимоном, кабачком, грибами и луком, а потом вся семья собралась в кухне, чтобы вымыть посуду и полакомиться мороженым. Дженни похвастала рисунками, на которых изобразила своих любимых теннисисток, сестер Уильямс; мы посмотрели баскетбол с участием «Вашингтон уизардз» и начали потихоньку укладываться спать, с объятиями и поцелуями. Как приятно. Как мило. Как хорошо. Намного лучше, чем вчера, и — я был готов держать пари — не так хорошо, как будет завтра.