Глава пятая
— Я краем глаза видела «розовую» газету, — сказала Бри, намекая на некое женское издание.
— Она вон там. — Али почти сразу заметил ее. — Я тоже ее вижу. Она и вправду розовая. Какая-то странная газета, правда?
К удивлению и радости моих близких, на следующее утро после обнаружения трупов Элли и членов ее семьи я задержался дома, чтобы проводить детей в школу. Вообще-то я был не прочь провожать их туда хоть каждый день, но почти всегда что-то мешало: или работа, или какое-нибудь другое неотложное дело. Но сегодня я нуждался в положительных эмоциях. Хотелось внести в свою жизнь освежающую струю: глотнуть прохладного чистого воздуха, увидеть улыбки детей и услышать хихиканье Али.
Дженни, почти завершив неполное среднее образование, готовилась к переходу в школу высшей ступени. Али только начинал постигать школьную премудрость. В это утро, глядя на своих детей, я думал о бесконечном круговороте жизни. Элли и вся ее семья отправились к праотцам, тогда как мои ребятишки собирались в школу и отлично себя чувствовали.
Приняв вид строгого заботливого отца, не чуждающегося, впрочем, доброй шутки, я спросил:
— Кто следующий?
Вперед выступила Дженни и, одарив нас с Бри хищной улыбкой, произнесла:
— А я краем глаза видела РЛДОК!
— Что такое «рлдок»? — Али чуть из штанишек не выпрыгивал — до того это заинтересовало его — и словно марионетка вертел во все стороны головой, надеясь это самое «рлдок» увидеть.
Дженни торжествующе пропела:
— РЛДОК — это разнополые люди, делящие одну комнату.
Слово «разнополые» она произнесла, понизив голос и повернувшись к нам с Бри, словно считала его слишком «взрослым» для своего маленького братишки. Возможно, не для него одного, поскольку я вдруг почувствовал, что у меня вспыхнули щеки.
Бри стиснула плечо Дженни:
— От кого ты нахваталась подобных загадок?
— Черизи Джей сказала. Ее мама часто использует это сокращение, когда говорит о вас. А еще ее мама говорит, что вы живете во грехе — вот!
Мы с Бри обменялись взглядами поверх макушки Дженни. Я догадывался, что рано или поздно услышу нечто подобное. Мы с Бри были вместе уже больше года, и она проводила довольно много времени в доме на Пятой улице. В том числе и по той причине, что детям нравилось, когда Бри приходила к нам. Признаться, мне это тоже нравилось.
— Полагаю, вам с Черизи Джей следует найти другую тему для разговоров, — заметил я. — Согласна?
— Да все нормально, папочка. Я сказала Черизи, что ее матери следует заниматься собственными делами и не совать нос в чужие. Даже Нана смотрит на это спокойно, а уж более старомодной особы в наши дни не сыскать. Ведет дневник, да еще и иллюстрирует его своими рисунками.
— Положим, ты представления не имеешь, что у нее в дневнике, — сказал я. — По крайней мере так должно быть.
В следующее мгновение нам с Бри надоело изображать докучливых взрослых, и мы расхохотались. В конце концов, у девочки переходный возраст, поэтому ей можно простить и двусмысленные загадки, и повышенное внимание к секретам других людей.
— Почему вы смеетесь? — спросил Али. — Узнали что-то смешное? Тогда и мне расскажите.
Поскольку я не мог передать малышу все то, о чем мы с Бри думали, мне, чтобы поднять ребенку настроение, оставалось одно: посадить его себе на плечи и в таком положении проделать весь оставшийся путь до школы.
— Через пять лет я тебе все расскажу, — пообещал я.
— А я и так все знаю, — ответил он, наклонившись к моему уху. — Вы с Бри любите друг друга. Подумаешь, тайна. Да об этом все говорят. Но лично я не вижу в этом ничего плохого.
— Вот и отлично. — Я, повернув голову, поцеловал его в щеку.
Мы провели мальчика на школьный двор через восточные ворота. В этой части школьной территории по двору носились такие же малыши, как и он сам. Дженни помахала брату сквозь металлические прутья ограды и крикнула:
— До скорого, недомерок! Помни, что я тебя люблю.
— До скорого, дылда, — последовал ответ. — Я тоже тебя люблю.
С тех пор как их старший брат Дэймиен уехал в Массачусетс, где учился в частной школе высшей ступени, готовясь к поступлению в колледж, Али и Дженни особенно сблизились и стали друзьями не разлей вода. По уик-эндам Али часто спал в комнате сестры на надувном матрасе, который именовался «гнездом».
Затем мы отвели Дженни к западному входу в противоположной части школьного участка, где прогуливались ученики постарше. На прощание она обняла нас и поцеловала. Я задержал дочь в своих объятиях чуть дольше, чем обычно.
— Я люблю тебя, дорогая. В этом мире для меня нет никого дороже, чем ты и твой брат.
Дженни огляделась, желая убедиться, что никто не слышит нас, и прошептала:
— Для меня тоже нет никого дороже, чем Али и ты, папочка. — Потом, почти мгновенно отвернувшись и даже не переведя дыхания, крикнула: — Черизи! Подожди меня!
Как только Дженни убежала, Бри взяла меня под руку.
— Так что тебе сказал малыш? — спросила она. — Будто все знают, что мы любим друг друга?
Я пожал плечами и улыбнулся.
— Ну, сказал. Так ведь слухи об этом давно циркулируют по соседству. В школе, разумеется, тоже.
С этими словами я наклонился и поцеловал ее.
А потом, поскольку поцелуй благотворно подействовал на Бри, поцеловал ее еще раз.
