Десятого декабря меня вызвали в Белый Дом на заседание чрезвычайной группы в восемь часов утра. За последние дни я послужил причиной многих волнений для своих новых коллег. Мои внутренние расследования подняли волну, которая заставила многих ощетиниться. Большие кошки, обитающие на Холме, не привыкли находиться под подозрением, но, тем не менее, оказались. По крайней мере, в моих записях.

Джей Грейер вцепился в меня, как только я перешагнул порог президентского дома. Его рука с неожиданной силой впилась в мое плечо, а в глазах застыло ледяное выражение:

— Алекс, мне нужно немедленно с вами переговорить. Это очень важно.

— Что у вас тут происходит? — спросил я, поскольку агент Секретной Службы выглядел неважно: под глазами у него образовались темные круги, и я сразу понял, что случилось что-то непоправимое.

— Сегодня рано утром застрелили Эйдена Корнуолла. Прямо в его собственном доме в Маклине. И снова это дело рук Джека и Джилл. Нам опять брошен вызов. — Он покачал головой с грустью и неверием в случившееся. — Алекс, они убили даже его девятилетнего сына.

От подобного известия я даже покачнулся. Такое уже не вписывалось ни в какие рамки, поскольку противоречило стилю преступников. Будь они прокляты! Эти выродки постоянно меняют правила. И наверняка делают это целенаправленно.

— Мне нужно отправляться туда прямо сейчас, — заявил я. — Мне необходимо осмотреть дом. Я должен находиться там, а не торчать здесь.

— Я все понимаю, Алекс, но подождите хотя бы минуту, — попросил он. — Позвольте, я введу вас в курс того, что здесь творится. Дела пошли еще хуже.

— Как может быть еще хуже? — поразился я. — О Господи, Джей!

— Поверьте мне, что так оно и есть. А теперь выслушайте меня.

Агент Грейер продолжал вполголоса говорить со мной, пока мы шли по коридору к кабинету, где собиралась наша чрезвычайная команда. Не дойдя до двери нескольких шагов, он увлек меня в сторону.

— Дежурный агент всегда будит президента без четверти пять. Каждое утро. Сегодня президент поднялся, оделся и направился в библиотеку, где он просматривает прессу и знакомится с ежедневным отчетом, приготовленным еще до того, как он встанет с постели.

— Что произошло сегодня утром? — перебил я Джея, чувствуя, что успел изрядно вспотеть. — Что случилось?!

Однако агент предпочел рассказать все последовательно и подробно:

— В пять часов в библиотеке раздался телефонный звонок. По частной президентской линии звонила Джилл, чтобы поговорить с ним лично. Она попала прямо на него, а это просто невозможно.

Моя голова начала раскачиваться, как у китайского болванчика. Да, Джей был прав, такого просто не могло случиться. Мысль о том, что президент становится мишенью убийц, казалась невероятной. Но то, что мы до сих пор были абсолютно беспомощны, выглядело еще хуже.

— Я понимаю, что такого звонка просто не могло состояться, — обратился я к Джею. — Но продолжайте рассказывать.

— Каждый звонок в Белый Дом проходит через специальный коммутатор, потом особый оператор фиксирует его, что является одной из функций нашей системы разведки. И так всегда происходило с каждым звонком. Кроме этого. Данный звонок миновал всю сложную систему контроля, и никто не может даже предположить, каким образом.

— Но этот звонок, которого не могло быть, смогли хотя бы записать? — с надеждой воззрился я на Грейера.

— Да, разумеется, и копии уже разосланы в штаб ФБР и в «Белл Атлантик» в Уайт-Оук. Чтобы изменить голос, Джилл использовала электронную приставку-фильтр, но, возможно, специалистам удастся идентифицировать его. Сейчас половина лучших специалистов лаборатории «Белл» трудится над этой задачей.

Я снова покачал головой, поскольку, хотя я и слышал о подобных экспериментах, в успех не верил:

— Что же сообщила Джилл?

— Она начала с того, что представилась, сказав: «Привет, это говорит Джилл». Я думаю, это возбудило президента больше, чем утренняя чашка кофе. Потом Джилл спросила: «Господин президент, вы готовы умереть?»