Единственная вещь, которой охотно делятся в Вашингтоне в наши дни, так это заботы.

Хотя я вряд ли стал бы оспаривать приказы, поступающие свыше, поэтому покорно отправился с Джеем Грейером по Пенсильвания-авеню к дому 1600. Спросите меня, чего только не приходится делать на благо своей страны.

Белый Дом располагался неподалеку от гостиницы «Уиллард». Несмотря на то, что некоторые его обитатели вели не совсем праведный образ жизни, тем не менее, Белый Дом вызывает чувство гордости у многих, в том числе и у меня. Мне только дважды до этого довелось побывать внутри — во время экскурсий вместе с детьми. Вот и сейчас мне почти хотелось, чтобы Деймон и Джанель оказались рядом.

Нас быстро пропустили через домик охраны, белый, с голубой крышей, находившийся у Западных ворот. Агенту Грейеру разрешалось парковать машину в гараже под Белым Домом. Чувствовалось, что он скромно гордится подобной привилегией. Джей объяснил, что гараж до сих пор считается индивидуальным бомбоубежищем и служит также путем для эвакуации в случае нападения.

— Приятно об этом узнать, — улыбнулся я и получил в ответ такую же улыбку. Веселость, конечно, была напускной, но просто мы хотели поднять друг другу настроение.

— Думаю, вам не терпится узнать, почему вас сюда вызвали. Я бы на вашем месте изнывал от любопытства.

— По крайней мере, твердо знаю, что не на чай, — ответил я и добавил: — Но вы правы. Мне действительно интересно.

— Причина заключается в делах Сонеджи и Казановы, — объяснил мой спутник, когда мы поднимались на лифте из гаража. — Ваша репутация открывает вам двери даже здесь. Вам, наверное, известно, что несмотря на весь свой опыт, ФБР так ни разу и не поймало ни одного серийного убийцы. Мы хотим взять вас в свою команду.

— Что это за команда?

— Спустя несколько секунд вы сами все узнаете. Это определенно команда номер один. Приготовьтесь окунуться в самое первосортное дерьмо. ФБР следит даже за гостиничным номером, где когда-то останавливался Джон Хинкли. А вдруг нашим «подопечным» захочется почтить его память и навестить эти места или что-то вроде этого.

— Не такая уж идиотская выдумка, — заметил я, и когда Грейер взглянул на меня, как на полного психа, добавил: — Но и хорошего в ней ни черта нет. — После чего тот расплылся в улыбке.

Несколько мужчин и женщин в деловых костюмах разместились в Западном Крыле, в офисе ответственного по персоналу Белого Дома. Все занимались своим делом, но я почувствовал, что в комнате царит напряженная атмосфера. Меня представили как специалиста от вашингтонской полиции. Добро пожаловать в команду. Поприветствуйте победителя драконов.

Все остальные представились сами. Здесь находились еще два старших агента Секретной Службы: женщина по имени Энн Роупер и моложавый симпатичный мужчина Майкл Феско. Компанию им составляли: директор внутренней разведки ФБР Роберт Хэтфилд, генерал Эйден Корнуолл из объединенного Комитета начальников штабов, советник по национальной безопасности Майкл Кейн и ответственный по персоналу Белого Дома Дон Хамерман. Вторая дама, Джинн Стерлинг, оказалась старшим офицером ЦРУ. Ее присутствие говорило о том, что происходящее рассматривается и как возможное проявление иностранного вмешательства. Возможность такого поворота мне раньше и в голову не приходила.

Что и говорить, это была подходящая компания для детектива по расследованию убийств из юго-восточного района Вашингтона. Однако я не склонен был преуменьшать и свои способности. Мне приходилось видеть такое, о чем они и помыслить не могли.

Ну что ж, давайте делиться.

Сладкие булочки, масло во льду и кофе в серебряных кофейниках — вот что подавалось к столу в этом необычном собрании. Было вполне очевидно, что некоторым из присутствующих приходилось и ранее работать вместе. Я давно знал, что если в карточной игре вы не можете определить болвана, значит, эта роль отведена вам.

Советник по национальной безопасности попросил у всех внимания примерно за минуту до десяти. Дон Хамерман был жилистым блондином лет тридцати пяти, и со стороны казалось, будто весь он состоит из туго натянутых струн. Такие люди часто встречались в Белом Доме последнее время: очень молодые и достаточно напряженные. В постоянном движении, всегда готовые к действию, словно живые пружины. На старт, внимание, марш!

— Во время сегодняшней первой встречи, ребята, я буду использовать некоторые наглядные материалы, как полагается у нас в Белом Доме, — предупредил Хамерман и выдавил неубедительную улыбку. В нем была сосредоточена неуемная кинетическая энергия, и этим он напомнил мне некоторый тип общественных деятелей и даже того самого возбужденного агента Майкла Робинсона, с которым я повстречался в «Уилларде».

Из первой реплики Дона я понял, что, как правило, собрания, проводимые в Белом Доме, носили формальный характер, и от них попахивало бюрократизмом. На таких встречах невозможно чувствовать себя свободным, однако на этот раз народ немного оживился.

В общем, искусственная обстановка сердечности и дружелюбия немного беспокоила меня. Перед моим мысленным взором до сих пор нет-нет, да и появлялось изуродованное мертвое лицо Майкла Робинсона. Этот образ был не из самых приятных, которые я мог бы пожелать себе видеть почаще. Тем более, находясь на собрании в Белом Доме.

Скорее всего, сейчас труп Робинсона еще находился в гостинице вместе с бригадой из морга, которая подготавливала его для того, чтобы увезти в специальном мешке, предварительно снабдив необходимыми сопроводительными бирками.

— Я имею в своем распоряжении что-то около часа — продолжал Хамерман, — чтобы поделиться с вами всем доступным материалом. С обсуждением моей речи и дебатами, я думаю, все займет не более двух часов и мы должны закончить собрание в полдень. Но я считаю, что сложившиеся неблагоприятные обстоятельства оправдывают и более лаконичные формы инструкций, которые я готов предложить на ваше рассмотрение.

«Какие такие неблагоприятные обстоятельства?» — хотелось выкрикнуть мне, но я все же сдержался, подумав, что пока еще не наступило время прерывать выступающего.

На стол уже поставили кофейные чашки и разложили пачки сигарет. Все приготовились к длительной осаде. Я понял, что именно так здесь воспринимаются подобные мероприятия.

Хамерман поместил свое первое и, наверное, единственное «наглядное пособие» в нежно урчащий проектор. Тут же на экране вспыхнуло название: «Расследование дела Джека и Джилл».

Пока, вроде, все понятно. Спорить не о чем.

— Как вам известно, в Вашингтоне в течение одной недели совершено уже три жестоких убийства людей знаменитых. Последним этой ночью застрелили актера Майкла Робинсона в гостинице «Уиллард». Преступники называют себя Джеком и Джилл. На месте убийства они оставляют пояснительные записки в стихотворной форме. Они не прочь поиграть со средствами массовой информации. Похоже, им очень нравится находиться в центре внимания.

И они прекрасно отдают себе отчет в том, что делают. Им удалось совершить три безупречных убийства, не оставив нам ни одной зацепки для работы. Это смахивает на действия серийных убийц, только очень высокого класса. Вопрос, конечно, спорный, но такова одна из наших теорий.

А вот и первая неприятная деталь. — Хамерман изогнул дугой свои тонкие светлые брови. — Дело в том, что имена «Джек» и «Джилл» используются Секретной Службой для кодового обозначения президента и миссис Бернс. Этого некоторые из вас не знают, хотя эти имена применяются с той поры, как президент занял свой пост. Можно принимать этот факт, как простое совпадение, но чувствуем мы себя неуютно.

Блондинка из ЦРУ закурила, и я вспомнил ее имя. Джинн Стерлинг. Выпустив голубоватое облачко дыма, она чуть слышно пробормотала: «Вот дерьмо». Я был полностью с ней согласен. Пока что это была не самая лучшая новость. К тому же мне не понравилось, что я только сейчас об этом узнал.

— Мы считаем, что вполне допустимо покушение на президента Бернса или на Первую Леди. А может, и на обоих, — продолжал Хамерман. Такие слова было очень неприятно услышать. Обведя взглядом присутствующих, я обратил внимание, какие у всех стали замороженные и озабоченные физиономии. — Мы предпринимаем все возможные меры предосторожности. На первое время Президент будет покидать Белый Дом только в самых исключительных случаях. Его поставили в известность об этой неприятной ситуации, так же, как и миссис Бернс. Люди они достаточно впечатлительные, но слишком умные, чтобы поддаваться панике. За них можете быть спокойны, это я вам обещаю. За них обоих волноваться буду я сам.

Давайте теперь поговорим о том, чего мы не знаем, хотя Джеком и Джилл занимаются несколько тысяч следователей. Известно о них очень немногое. Не исключено, что их следующей целью станет Белый Дом, а мы до сих пор не догадываемся, какими соображениями они руководствуются. То же самое касается их личностей и тех задач, которые они перед собой ставят.

Дон Хамерман обвел присутствующих внимательным взглядом, и чувствовалось, что он здорово взвинчен. С другой стороны, чтобы описать его манеры, мне невольно приходили на ум эпитеты «высокомерный» и «надменный».

— Чувствуйте себя свободно и в случае чего поправьте. Не стесняйтесь вносить предложения и дополнения, — добавил он и чуть заметно оскалился.

Если не считать нескольких вздохов, тишину никто не нарушил. Пожалуй, только я один знал достаточно, чтобы хоть что-то сказать по делу. Ни у кого не было никаких толковых мыслей, и это мне показалось самым страшным.

Существовала вероятность, что последними целями Джека и Джилл станет семья президента. А может быть, и не последними.

Джек и Джилл пришли на Холм. Но, ради Бога, зачем? Чтобы смести всех либералов? Чтобы наказать грешников? По их мнению, и президент являлся грешником?

— Ты не хочешь ничего сказать, Джей? — обратился Хамерман к агенту Секретной Службы Грейеру.

Тот кивнул и поднялся из-за стола, оперевшись на него обеими руками. Сейчас он выглядел несколько бледным:

— У нас есть серьезная проблема, — начал он. — Опасность реальна, поверьте мне. Я убедился, насколько это страшно, когда первым попал в квартиру, где застрелили сенатора Фитцпатрика. Я был там совершенно один, в шесть часов утра. Это я вызвал городскую полицию… То же самое относится и к мисс Шихан, и к Майклу Робинсону. Каждый раз первым делом Джек и Джилл ставили в известность о случившемся Секретную Службу. Они напрямую входили с нами в контакт, звоня сюда, в Белый Дом. И предупредили нас… что это всего лишь тренировка перед большим делом.