Мы ехали намного быстрее, чем позволяла узкая извилистая дорога, ведущая к дому Джеймса Уайтхеда. Это было недалеко.

Мы проехали указатель с надписью: «Пляж Малларда – Сан-Антонио».

Я и Сэмпсон молчали, погруженные каждый в свои мысли. Я продолжал думать о Кристине, не в силах отогнать посещавшие меня образы. Она у нас. Может быть, она где-то здесь?

Я не знал, так ли это, и только Шефер или Уайтхед могли дать ответ. Мне хотелось по возможности оставить их в живых. Все на этом острове: и экзотические запахи, и сам пейзаж, – напоминало мне о Кристине. Как я ни старался, не мог представить себе счастливый конец всей нашей операции.

Очень скоро мы выехали к пляжу и теперь неслись мимо частных особняков и больших поместий. Некоторые из них имели длинные и извилистые подъездные пути, тянущиеся на сотни ярдов к главным домам.

Вдалеке я увидел освещенные окна и понял, что мы приближаемся к владению Джеймса Уайтхеда. Жив ли он? Или Шефер уже успел разделаться с ним и скрыться?

Из рации доносился отрывистый голос Джонса:

– Это здесь, Алекс. Вон тот дом из камня и стекла. Но я никого не вижу.

Мы подкатили к дорожке, вымощенной дроблеными раковинами. Кругом стояла кромешная тьма. На территории, принадлежащей Уайтхеду, не светилось ни огонька.

Мы выпрыгнули из машин. Нас было восемь человек, включая детективов из Кингстона. Двое из них, Кеньон и Энтони, заметно нервничали.

Я не винил их, поскольку чувствовал себя точно так же. Ласка сейчас пребывал в ярости, и нам известна была его склонность к самоубийству. Джеффри Шефер оказался типичным маньяком.

Сэмпсон и я быстро пробежали через небольшой сад, с одной стороны которого находился бассейн, а с другой – просторная лужайка, полого спускающаяся к морю.

Я заметил, как люди Джонса веером рассыпались по территории. Шефер явился в гостиницу с оружием, следовательно, ему было наплевать, уцелеет ли он сам. Но мне было не все равно, так как я должен был допросить его и узнать ответы на все интересующие меня вопросы.

– А как насчет этого чертового Уайтхеда? – спросил меня Сэмпсон, пока мы бежали к дому.

У бассейна имелось достаточно укромных темных мест, откуда Шефер мог легко напасть на нас. Темные тени протянулись от каждого дерева и куста.

– Не знаю, Джон. Еще недавно он был в гостинице. Будучи тоже игроком, он, в свою очередь, сам охотится за Шефером. Вот это и называется эндшпилем. Выигрывает только один из них… Он здесь, – прошептал я. – Я это чувствую.

Я вполне определенно ощущал поблизости присутствие Шефера. Уверенность в осознании данного факта пугала меня.

В темном доме послышались выстрелы.

Мое сердце упало, и в голове промелькнула противоречащая здравому смыслу просьба.

«Господи! Только бы Шефер остался жив!»