Хватай Сайкса.

Подбегая к скрывавшемуся в темноте и зыбких ночных тенях заднему крыльцу, я старался взять себя в руки, охладить пыл. Из дома доносилось тихое жужжание кондиционера. На белой входной двери я заметил табличку: «Пеку пирожные „Герлскаут“».

Еще одну красотку нашел себе здесь и теперь собирался до нее добраться. Этого зверя ничто не может остановить.

— Привет, Кросс. Бросай-ка свою пушку. И не суетись, дерьмо собачье, — раздался из темноты за моей спиной низкий голос.

Я инстинктивно зажмурился, опустил пистолет и бросил его на травяной газон, засыпанный сосновыми иголками. Чувствовал себя словно сорвавшийся с тросов лифт.

— А теперь повернись, сукин сын. Упрямый ублюдок.

Я повернулся и посмотрел в лицо Казановы. Вот он стоит передо мной, совсем близко — руку протянуть. В грудь мне направляет дуло полуавтоматического браунинга.

«Размышлять некогда, — думал я, — надо действовать по наитию». Я подогнул левую ногу и сделал вид, что споткнулся. А затем нанес Сайксу молниеносный удар в голову, в висок. Удар был точный, сокрушительный, боксерский.

Сайкс упал на одно колено, но тут же поднялся. Я схватил его за полы куртки и швырнул о стену дома. Рука у него хрустнула, ударившись о доски, и пистолет вылетел из пальцев. Я резко оттолкнулся от земли обеими ногами и снова бросился на него. На мгновение возникло ощущение старой доброй уличной драки. Этого мне и хотелось. Все тело ныло от желания физической расправы и облегчения вслед за ней.

— Шевелись, ублюдок, — подзуживал он. Тоже, вероятно, не терпелось со мной расправиться.

— Не волнуйся, — сказал я. — Я шевелюсь.

В доме вспыхнул свет еще в одном окне.

— Кто там? — Женский голос застал меня врасплох. — Кто там, отзовитесь.

Он размахнулся и нанес удар — наотмашь. Быстро и точно. Он и драться умел, не только трахаться. Я помнил, как Кейт говорила, что он невероятно силен. Но долго восхищаться его ловкостью я был не намерен.

Следующий удар пришелся по плечу, и оно сразу онемело. И вправду силен как бык. «Не давай ему пользоваться своей силой, — наставлял я себя, — бей сам. Бей как следует».

Я заделал ему стоящий апперкот ниже пояса и вспомнил о Кейт, о том, каким избиениям она подвергалась за непослушание. Вспомнил и то, что натворили с ней в последний раз.

И тогда я снова засадил ему правой в живот. Плоть под кулаком была мягкой, как тесто. Попал куда надо. Сайкс застонал и согнулся, как проигравший боксер. Но это был лишь фокус, обманный ход.

Удар пришелся мне в висок. Засандалил по первому разряду. Но я только хмыкнул и попрыгал, чтобы показать ему, что жив и здоров. Уличная драка в стиле Вашингтона. Давай, белый. Подходи, чудовище. Как долго и страстно желал я подобной встречи.

Я снова ударил туда же, ниже пояса. Убьешь тело — умрет голова. Но мне хотелось и голову ему расколошматить. И с этой целью я звезданул ему в нос. Это было до сей поры лучшее мое достижение. Сэмпсону понравилось бы. Мне тоже.

— Это за Сэмпсона, — процедил я сквозь стиснутые зубы. — По его просьбе. Передаю из рук в руки.

Затем я ударил его в горло, и он задохнулся. Я продолжал подпрыгивать, как боксер на ринге. Я не только похож был на Али, но и драться мог, как он, когда надо. Я способен защитить то, что стоило защищать. И если требовалось, я превращался в уличного хулигана.

— А это за Кейт. — Я снова угодил ему прямехонько в нос. Затем в левый глаз — и опять-таки точное попадание. Лицо его уже распухло так, что любо-дорого было смотреть. Забей кол ему в сердце, Алекс.

Он был силен, в хорошей форме и все еще опасен. Я понимал это и не ошибся. Он снова бросился на меня. Разъяренный, словно бык на корриде. Я отступил в сторону, и он врубился кулаком в стену дома, как будто хотел снести его. Маленький домик заходил ходуном.

Я наотмашь саданул Сайкса в висок. Он так стукнулся затылком об алюминиевую обшивку досок, что оставил в ней вмятину. Теперь он уже шатался, дыхание стало прерывистым. Внезапно вдалеке послышался вой сирен. Вероятно, женщина в доме вызвала полицию. А я что, разве не полиция?

Кто-то ударил меня сзади, и ударил не слабо.

— О Господи, это еще что? — застонал я и затряс головой, пытаясь прийти в себя.

Кто меня ударил? За что? Я не мог сообразить, голова была словно в тумане.

Я едва держался на ногах, но все же обернулся.

Передо мной стояла кудрявая блондинка в огромного размера футболке с надписью «Кухарка». В руках у нее была лопата, которой она меня и огрела.

— Оставь в покое моего друга, — визжала она. Лицо и шея у нее густо покраснели от ярости. — Отстань от него, а то я тебе снова врежу! Не трогай моего Дэйви!

«Моего Дэйви»?.. Господи! Голова у меня кружилась, но я уловил смысл. Во всяком случае, так мне показалось. Дэйви Сайкс явился сюда на свидание со своей подружкой. Он ни за кем не охотился. Никого не собирался убивать. Он приятель этой кухарки.

«Может быть, я потерял способность соображать, думал я, — пятясь от Сайкса. — Может, у меня мозги отшибло и я впал в беспамятство? А может быть, со мной случилось то, что бывает с каждым следователем по уголовным делам — перетрудился, изработался вконец?» Я дал маху. Ошибся насчет Дэйви Сайкса. Только как это все-таки могло случиться?

Кайл Крейг прибыл к дому в Маккаллерсе через час. Как всегда спокойный, такого ничто не проймет. Со мной он разговаривал, как с больным.

— У следователя Сайкса уже больше года роман с женщиной, живущей в этом доме. Нам об этом известно. Следователь Сайкс вне подозрений. Он не Казанова. Отправляйся домой, Алекс. Немедленно отправляйся домой. Ты здесь все свои дела закончил.