Хорошей новостью было то, что мне предстояло спокойно поужинать с семьей. У меня даже оставалось время, чтобы немного поиграть с детьми после ужина. До того, как скорее всего начнется такой кошмар, какого я еще не видел. Все зависело от того, кто будет в частном клубе этой ночью.

Дженни учила Али играть в «Sorry», одну из самых скучных игр во вселенной, но я готов был играть во что угодно с этой парочкой. Я болтался по комнате в ожидании своей очереди, воровал фишки с доски и рассказывал Али старые анекдоты. Такие как, например: почему шестерка боится семерки?

— Потому что семерка съела девятку, — хихикнула Дженни. Она любила портить игру, а Али был идеальной жертвой. Мальчишка просто обожал смеяться. Пока он наименее серьезный из моих троих детей.

Нана сидела в сторонке и наблюдала за нами поверх «Тысячи великолепных солнц», книги, через которую она продиралась сегодня. Нана смирилась с временным партнерством Бри, и та постепенно занимала ведущую позицию в доме. Нана же пришла к выводу, что вполне может поступиться кое-какими вещами, которые раньше контролировала, — например, заполнением посудомоечной машины.

Все было дивно, пока не зазвонил телефон.

Обычно я жду, что дети захныкают, когда произойдет такое. «Не отвечай, папа!» стало в доме постоянным восклицанием. Увидев, что оба только отвернулись, ожидая неизбежного, я почувствовал себя еще хуже.

Я проверил, кто звонит. Маони. Как и обещал.

— Простите, мне правда обязательно надо взять трубку, — сказал я Али и Дженни.

Они ответили мне красноречивым молчанием. Я пошел в холл к телефону.

— Нед?

— Мы трогаемся, Алекс. На повороте с шоссе, гостиница «Холидей» в Арлингтоне. Я встречу тебя на парковке, если приедешь сейчас. Немедленно.