ГЛАВА 12
Непонятное убийство захватывало меня все сильнее. Один вопрос преследовал неотступно: убивали других так же, как Каролин? Возможно ли это предположить?
Получить список пропавших людей в Вашингтоне значительно труднее, чем кажется. Пообщавшись с работником Бюро по молодежным вопросам, который имел централизованную базу данных, я перемещался из района в район, встречаясь с детективами. Списки несчастных случаев были открытой информацией, но мне требовались данные под кодом PD252, то есть по частным лицам.
Я начал фильтровать студентов, сбежавших детей и прежде всего тех, кто имел связь с проституцией, или тех, кого подозревали в такой связи. Подобрав папки, принес их в свой офис после ужина, очистил одну стену и начал прикреплять к ней все: фотографии исчезнувших людей, карточки с записанными мною основными данными, а также карту улиц Вашингтона. В тех местах, где в последний раз видели пропавших, я расставил флажки.
Проделав все это, я посмотрел на свою работу, пытаясь отыскать какую-нибудь закономерность.
Жасмин Аренас, девятнадцать лет, два привода за приставание к мужчинам на улице. В последний раз ее видели около двух часов дня в прошлом году, когда она садилась в синий «БМВ».
Бекке Йорк, шестнадцать лет, очень хорошенькая, отличница. Ушла из здания средней школы днем 21 декабря, и с той поры Бекке никто не видел и ничего не слышал о ней. Ее приемные родители подозревали, что она сбежала в Нью-Йорк или на Западный берег.
Тимоти О’Нейлл, двадцать три года. Мальчик по вызову, он жил вместе с родителями в Спринг-Вэлли. Уехал из дома примерно в десять вечера 29 мая и не вернулся.
Нет, я не ожидал, что картинка сразу предстанет перед моими глазами. Мои действия скорее напоминали сооружение стога. Завтра мы начнем искать в нем иголку.
За этим стояла большая работа в поле, то есть проверка каждого досье. Если бы нам удалось хоть одного из них связать с Каролин, это считалось бы большой удачей. Преступление заставило меня размышлять, почему я год за годом занимаюсь такой работой. Я понимал, что слишком увлекся погоней. Однако мне всегда казалось, что, поняв, почему это произошло, я перестал бы так остро в ней нуждаться, может быть, даже сдал свой жетон. Но такого не случилось. Случилось обратное.
Даже не будь Каролин моей племянницей, все равно я стоял бы в своей мансарде в два часа ночи, разглядывая эту жуткую экспозицию, и чувствовал бы ту же решимость найти того, кто убил ее и, возможно, других молодых людей, и выяснить почему.