ГЛАВА 102
Во мне сверхурочно работал наблюдатель, когда я один вошел в холл таунхауса Бови. В помещении было просторно и красиво. Много бабок ушло на ранний американский антиквариат и предметы искусства. Еще меня поразила невероятная чистота — ни брошенного журнала, ни газеты или ненужной безделушки. Я видел, что здесь все под жестким контролем. Это здесь жил Зевс? Здесь он тоже убивал?
Хозяйская спальня находилась недалеко от лестницы, на третьем этаже.
Два спецназовца в холле молча кивнули мне, когда я поднялся. Я также видел двух или трех в спальне. Они держали Бови под прицелом с разных позиций. Я громко обратился к Бови:
— Меня зовут Алекс Кросс. Я из городской полиции. Я войду, ты не против?
Последовала пауза, затем прозвучал напряженный голос:
— Входите. Покажите жетон.
Он сидел на полу, в трусах, потный. В огромной кровати кто-то явно недавно спал, ящик прикроватной тумбочки был выдвинут.
Бови выбрал себе место под окном, между кроватью и стенным шкафом. Руки он держал перед собой, направив пистолет на ближайшего спецназовца.
Еще я заметил кольцо с печаткой на его правой руке — золото и красный камень, точно такое же, как на видео. Черт, что-то уж очень он облегчает нам задачу. Почему? Он Зевс?
Я тоже держал руки перед собой, жетон на виду, и вообще от дверей не отходил. Все остальные стояли как статуи.
— Хороший дом, — начал я. — Давно здесь живешь?
— Что? — Бови на долю секунды взглянул на меня, затем снова уставился на свою цель.
— Я спросил, давно ли ты здесь живешь? Вот и все. Хотел завязать разговор.
Он усмехнулся.
— Проверяешь мои умственные способности?
— Точно.
— Я прожил здесь два года. Президент Соединенных Штатов — Маргарет Вэнс. Семью восемь пятьдесят шесть, так?
— Значит, ты понимаешь всю тяжесть твоих поступков, — констатировал я.
— Вот тут ты ошибаешься. Я понятия не имею, что здесь происходит.
— Ладно, проехали. Я тебе скажу. Во всяком случае, попытаюсь. Ты арестован за убийство Салли Энн Перри.
Его глаза полыхнули гневом.
— Чушь собачья! Они гоняются за мной с той поры, как выперли меня.
— Кто гоняется?
— Служба. ФБР. Президент Вэнс. Откуда мне знать?
Я перевел дыхание, надеясь, что он сделает то же самое.
— Ты меня путаешь, Бови. Только что ты рассуждал разумно и тут же…
— Ну да, но если я параноик, это вовсе не означает, что они не пытаются меня достать, верно?
Странно, но мне нечего было возразить, поэтому я двинулся дальше.
— Скажи, что ты хочешь услышать, прежде чем опустишь свой пистолет?
Он подбородком показал на ближайшего спецназовца.
— Пусть сначала они опустят.
— Будет тебе, Константин. Этого не произойдет, и ты это понимаешь. Договорись со мной. Если ты невиновен, я на твоей стороне. Где ты взял это кольцо?
— Прекрати задавать вопросы. Немедленно прекрати.
— Ладно.
Руки его были сплошными мускулами, но он держал их вытянутыми двадцать минут, и они начали слегка дрожать. Бови попытался поднять одно колено, чтобы пристроить на него руку с пистолетом.
— Бови, я…
Звякнуло стекло. И все. Одно небольшое стекло за его спиной разлетелось, и Бови упал лицом вперед на ковер с маленькой темной дырочкой в голове сзади.
Я не верил своим глазам. Не хотел верить. Спецназовцы зашевелились. Кто-то вытащил меня в холл, остальные сгрудились вокруг Бови.
— Один выстрел — объект поражен. Нам немедленно нужны медики!
Через несколько секунд я протолкнулся в комнату. Меня трясло от ярости. Зачем стреляли в него? Почему сейчас? Я ведь заставил Бови говорить. Он лежал на полу, вытянув руки вдоль тела. Через разбитое стекло я заметил спецназовца на крыше противоположного дома. Он стоял, опершись на винтовку.
— Постучитесь, санитары, — говорил тем временем командир. — Мы встретим вас внизу и проводим наверх.
И затем двое взяли меня под руки и решительно свели вниз по лестнице, очевидно, решив, что я больше не нужен.
Когда мы вышли на крыльцо, там уже ждали санитары. Их обязаны были вызвать по протоколу, но в такой ситуации от них ничего не требовалось. Я видел достаточно и понял, что Константин Бови мертв, мертвее не бывает.
А я был приманкой во всей этой поганой затее. Они изначально собирались прикончить его.
Кем бы они ни были.
