9
Намечался интересный день. Насыщенный событиями исторического масштаба.
Серебряный звон утренних колоколов Святого Патрика еще дрожал в холодном воздухе над Пятой авеню, когда Чистоплюй остановился на улице напротив массивных главных ворот собора. Отхлебывая кофе из стаканчика, он изумленно качал головой при виде толпы придурков, которые уже выстроились в четыре ряда за полицейским кордоном.
Похороны Кэролайн Хопкинс начинались только через сорок минут, а на улице уже яблоку негде было упасть. Принесенные гражданами цветы ковром покрывали землю у здания церкви, а ведь та была в целый квартал длиной. Если пресса не врет, бывшая первая леди собрала на свои похороны больше людей, чем рождественская елка у Рокфеллеровского центра и представление «Радио-Сити мюзик-холл», вместе взятые. Да, Кэролайн пользовалась популярностью, но самое главное для этих имбецилов — то, что она родилась и выросла в Нью-Йорке. Одна из них. Ну да. Вроде того как мэр Нью-Йорка ничем не отличается от обычных граждан.
Чистоплюй принял еще одну дозу кофеина и продолжил осматривать толпу. На лестнице собора он заметил краснолицего волынщика из оркестра пожарных — тот обеими руками придерживал свою юбку, но она все равно задиралась от порывов ледяного ветра, открывая всему свету белые плавки служителя муз.
В притворе, прямо за огромными, в три этажа, обитыми бронзой дверьми сержант пехоты проводил смотр почетного караула из солдат морских, воздушных и пехотных войск. Он резко одернул синий мундир одного из пехотинцев и ударом ладони смахнул с его безупречного плеча несуществующую пылинку.
Потом начали прибывать лимузины.
Мэр Эндрю Турман приехал первым. «Логично», — подумал Чистоплюй. Мэр считался близким другом семейства Хопкинсов.
Потом появились кинозвезды и политические активисты Мэрилин и Кеннет Рубинштейн. Они боролись за чистоту окружающей среды и сняли с Кэролайн несколько душещипательных роликов, протестующих против добычи нефти на Аляске… или еще какого-то дерьма. Примечательно, что в то же время их юных отпрысков повязали в Вестчестере за бухло и наркотики.
В толпе кто-то засвистел. Дважды оскароносный Кеннет обернулся и помахал руками, сверкая улыбкой на миллион баксов, как будто на похоронах ему должны были вручить третью награду. Жгучая брюнетка Мэрилин немедленно двинула его локтем под ребра. Чистоплюй ухмыльнулся: «Кинематографический реализм».
Сразу за кинозвездами подъехали именитый землевладелец Хавьер Браун и его жена, светская дива и кутюрье Селесте в платье от «Шанель». Эти воротилы тоже были близкими друзьями первой леди. Да кто ж из них, скажите на милость, не был?
Следующим был квотербек «Гигантов» Тодд Сноу. Сверкая чемпионским перстнем суперкубка, он обнимал за талию свою хорошенькую жену-супермодель. Атлет тоже занимался благотворительностью вместе с Кэролайн Хопкинс.
Чистоплюй с удовольствием наблюдал за товарным составом лимузинов, тянувшимся с севера Пятой. «Шапки долой, вся банда здесь. Ну, почти».
Наконец он поднял глаза на гигантскую розу и царственные стометровые башни собора. «Концентрация эго на квадратный дюйм в этой церквушке скоро так вырастет, — подумал он, притопывая ногами по плитке тротуара, чтобы согреться, — что гроб туда просто не влезет».