Ночные открытия
Итак, стояла тихая ночь, а я совершенно не хотел спать, сидя у открытого окна, с видом поэта-лирика глядя на звезды. Не знаю, как вы, а я твердо убежден, что все на свете имеет душу. К примеру, дом Лорен. «Неживая природа» – скажете вы и будете не правы. Подумайте сами: когда-то давно какие-то люди строили этот дом; изо дня в день шла работа, у людей менялось настроение и обстоятельства личной жизни, они о чем-то думали, о чем-то переживали, мечтали, плакали и смеялись, прикосновением рук отпечатывая свои мысли и сны в этом камне, в дереве ступеней и перил лестниц, оконных переплетов, в черепице крыши.
Затем у жилища появились хозяева, и их жизнь и смерть также стали частью истории дома, его душой: первые метания души и первая любовь, первые младенческие крики тех, кто начинал новую страничку семьи, рос, учился произносить первые слова, ходить и видеть мир, открывая для себя его темные и светлые стороны, а затем, как и все его предшественники, повторял священную стезю: влюблялся, женился, становился родителем – и все начиналось вновь, накручивая новую спираль жизни… Зайдите в любой дом, и вы с порога ощутите его атмосферу, светлую или темную, отчего будет зависеть ваше счастливое или не слишком пребывание в нем.
Дом Лорен принял меня тепло, а, едва войдя в бывшую комнату Шарлотты, я почувствовал себя мирно и спокойно, будто эта девушка, обосновавшаяся в моих снах, за руку привела меня сюда. Почему-то с самого начала я был уверен, что именно с ее смертью каким-то образом связано исчезновение Ольги, которая ведь тоже жила в этой комнате, спала на этой кровати, пила по утрам кофе. Что такое она могла узнать о своей предшественнице, которую никогда в глаза не видела?
Шарлотта, по словам Сони, поначалу тоже пропала: однажды утром бедная Лорен вошла в комнату дочери и обнаружила лишь нетронутую постель. Встревоженная мать немедленно обошла всех приятельниц и одноклассниц Шарлотты, потом обратилась в полицию. Все было бесполезно – ни малейшего следа, ни намека. Только на третий день, пятнадцатого мая, тело девочки обнаружил некий старик Жосье, отправившийся порыбачить на своей лодке. Соня также отметила, что Шарлотта плавала как рыба, но в мае вода в озере очень холодная и купальный сезон еще не открыт. Тут стоит особо отметить, что даже самые закаленные пловцы и в разгар сезона не приходят на пляж раньше полудня: с утра ледяные воды озера сильно контрастируют с раскаленным воздухом. Кроме того, Шарлотта никогда не заплывала за пляжные буйки, между тем старик Жосье обнаружил тело на значительном удалении от берега, на самом конце пирса у пришвартованной там яхты. Из сего факта полиция сделала вывод, что девушка попала в воду с лодки или яхты. От ледяной воды у нее судорогой свело ноги, она не смогла плыть и утонула. Следствию также удалось выяснить, что в ночь исчезновения Шарлотты, двенадцатого мая, лишь яхта «Мария» некоего жителя Версуа по имени Матье вышла в озеро – собственно, ее и нашли на следующее утро совершенно свободно плавающей недалеко от берега. Между тем у самого Матье было стопроцентное алиби: несколько дней он отсутствовал, будучи в Невшателе на свадьбе своей двоюродной сестры. Таким образом, таинственная смерть так и осталась таковой, а официальное следствие выкрутилось, объявив, что Шарлотта Дижон, видимо, сама отправилась в плаванье на чужой яхте и либо случайно упала в воду, либо совершила самоубийство.
Все это происходило в мае. Серфингисты прибыли в Версуа в июне. Могли ли они, работая на пляже, практически все время проводя среди купальщиков и яхтсменов, услышать нечто интересное о смерти Шарлотты? Тогда, вполне вероятно, Михал, столь не понравившийся Соне, рассказал услышанное Ольге, а та сболтнула лишнее при ком-то, кто имел отношение к гибели Шарлотты.
Я решил, что завтра же отправлюсь знакомиться с польскими мастерами серфинга, а пока что займусь тем, что под рукой, – книгами Шарлотты.
«Скажи мне, что ты читаешь, и я скажу, кто ты». Наши книги – как лакмусовая бумажка, и Соня тысячу раз права: Шарлотта была весьма необычной шестнадцатилетней мамзель. На полке стояли потрепанные книги, явно приобретенные у какого-нибудь женевского букиниста. Сразу стоит отметить подбор не слишком популярных в широких девичьих массах авторов. Во-первых, тут во всей красе царствовал Папюс – Шарлотта имела в личной библиотеке и его «Каббалу», и «Практическую магию», и «Оккультизм», и прочая, и прочая. Во-вторых, на полке стояли труды мадам Блаватской, Мебиуса, всевозможные справочники по картам Таро, а также много и философской литературы.
Признаться, я был ошарашен и морально раздавлен. Лично я в свои шестнадцать лет от роду из «философов» знал разве что маркиза де Сада с его знаменитой «Философией в будуаре», да и то, сказать по правде, опускал при чтении слишком уж оторванные от будуара места.
Еще раз пересмотрев все книги на полке, я задумался. Хорошо, девочка увлекалась магией и оккультизмом, рунами и всевозможными карточными гаданиями. Но в таком случае, где хотя бы одна колода Таро?
На полке карт не было. Я огляделся: где девчонка могла бы их прятать? В письменном столе не было ничего, кроме тетрадей и всевозможных канцелярских принадлежностей, на платяном шкафу и внутри него – ничего похожего. Я остановился перед кроватью. Ну, конечно, во все века девицы прятали самое заветное под матрацем – любовные записки, запретные книжки и гадальные карты. Я поднял матрац.
Признаться, такого я не ожидал. Под матрацем не было никаких карт, зато лежала толстая тетрадь апельсинового цвета, завернутая в старые газеты, и целая стопка листов с написанными в стихотворной форме заклинаниями. Я открыл тетрадь, в полной уверенности, что это Шарлоттин дневник, которому она доверяла свои мысли и чувства, но снова обманулся. В дневнике не было мыслей и чувств, в нем были Шарлоттины сны. Сны мертвой девушки из Версуа.
