Глава 44. Подводя итог
Пожалуй, одним из самых радостных дней во всей этой парижской истории выдался день 12 октября, когда отец привез из клиники Лулу. Первым делом, едва выпрыгнув из машины, Лулу бросилась обнимать Билли, который также едва хвост не сломал, радостно приветствуя свою хозяйку.
— Смотри-ка — такое впечатление, что они всю жизнь жили бок о бок, — рассмеялся отец, наблюдая эту сценку. — Ты не представляешь, Ален, как я счастлив!
Я тоже был рад — слышать смех Лулу, устроившейся в гостиной в кресле в обнимку с Билли, видеть не исчезающую ни на секунду улыбку на лице отца оказалось лучшей наградой за все мои труды. Сами понимаете — когда к этому прибавилось знатное угощение, которое отец заказал в местном ресторанчике, нам только и оставалось что возблагодарить небеса.
Зато вечером меня ждал неприятный сюрприз. Едва я устроился перед ноутбуком в своей комнате, раздался звонок мобильного. Легкомысленно не взглянув, кто звонит, я ответил:
— Да?..
— Я вот все думаю: ты что, никогда не вернешься? В таком случае, может, мне стоит попытаться оформить твой домик себе в собственность?
Услышав голос ненавистной женщины, я словно дар речи потерял.
— Что, так и будем молчать?
Я мужественно молчал.
— А если я приведу в твой дом своего нового друга?
Ну, уж нет! Мой дом для меня — как живое существо, милое и родное, на душе моей было тяжело уже только оттого, что я знал: каждый день в моем доме спит, ест, гадит в сортире, ходит по комнатам чужой человек по имени Вера Бунина. А если к тому же оная Вера приведет своего хахаля…
— Вера, я буду очень тебе благодарен, если ты в ближайшие дни переедешь на свою квартиру, а ключи от дома передашь моей сестре Ольге, — максимально вежливо проговорил я.
В ответ раздался торжествующий смех.
— Наконец-то заговорил! Что ж, придется мне сдержать свое слово: завтра же приведу кого-нибудь… Кого же? Об этом еще подумаю.
Тут уж пришлось мне заговорить другим тоном:
— Вера, довожу до твоего сведения, что, если ты не уедешь из дома в ближайшие дни — да буквально завтра же! — я передам в управление полиции жалобу, что, пока нахожусь во Франции, в моем доме поселилась неизвестная мне женщина. Полиция прибудет и на полном основании не просто выселит тебя, но арестует за проникновение в чужое жилище. Имей это в виду — я не шучу.
Ответом мне были короткие гудки в трубке — бедная Верочка дала отбой, а это что-то да значило. Победа будет за нами!
Я спустился в гостиную и после коротких раздумий налил себе бокал шампанского. Едва я его пригубил, как за спиной раздался легчайший звук коготков, бьющихся об пол. Я обернулся — разумеется, по лестнице спускалась Лулу в компании Билли.
— Привет-привет-привет еще раз! — радостным шепотом заговорила Лулу, тут же устраиваясь напротив меня в любимом кресле отца. — Садись, Ален! Твой отец уснул — все эти эмоции лишили его сил. А я не могу уснуть! Ты не представляешь, так замечательно вновь оказаться дома! И живой!
«Великое таинство – смерть!» – в очередной раз в моем сознании прозвучали эти слова, и я невольно вздрогнул. Что ни говори, у Аиши дар божий – насколько точно она все предсказала мне в тот, кажется, уже далекий день начала октября!..
…Ты только не паникуй, но главное событие ближайших дней — смерть. Великое таинство! Смерть будет во главе всего, именно она будет направлять твои действия и придаст им смысл, но не спрашивай меня, что конкретно это значит, жизнь очень скоро сама тебе покажет!..
Ведь все так и было: смерть Мари и ее приятеля Нико, а следом за ними покинул сей мир сам убийца — именно поиск разгадки таинства смерти давал направление всем моим действиям и мыслям. А убийца убийцы — мадам Бишу, для «своих» Натали — сама почти дословно повторила слова предсказательницы, декламируя свои вирши:
И снились ей долгие грустные сны
Про таинство вечное — смерть.
Знала ли она сама, что скоро станет убийцей? Вот так порою жизнь изменяет людей: из девицы, слагающей стихи, лепит настоящую фурию, что собирает в подвале своего дома нелегальную коллекцию шедевров со всего света…
…Предупреждаю тебя, Ален: будь осторожен! Смерть — главная героиня твоего расклада. Причем, смерть эта будет угрожать и тебе самому. Пожалуйста, будь осторожен!
И в этом предсказании Аиша оказалась права: были две попытки покушения на мою собственную жизнь, и только во втором случае (когда в меня палила мадам Бишу) я был к тому заранее подготовлен.
Меня вернул в реальность голос Лулу.
— Хорошо сидим! — вздохнула она, со счастливой улыбкой обнимая Билли. — Пусть все так и будет, без изменений!
Я улыбнулся детскому личику Лулу, тут же постаравшись припомнить свои первые впечатления о ней в день приезда. Очаровательный ребенок! В самом деле, что еще я мог о ней подумать? Она была мила, искренна, с радостью обнимала и тискала не какого-нибудь породистого пса — дворнягу Билли из Москвы!
И тут же припомнилось то чувство тревоги, что я испытал, когда отец срывающимся голосом сообщил мне по телефону, что его подруга похищена. Слава богу, теперь все позади!
Между тем мне было любопытно, запомнилось ли что-нибудь Лулу, когда она пребывала в плену на квартире Нико. Я как можно более мягко задал ей вопрос, в ответ на который она невольно сжала кулачки.
— Ты знаешь, с тех пор как все у меня вернулось в норму, я все время вспоминаю — точнее, пытаюсь вспомнить то, что было, когда я очнулась в неизвестной квартире. Постепенно память ко мне возвращается, и я словно вижу целые куски прошлого, но отрывочно. Врачи говорили, это нормально — ведь мне все время делали уколы, чтобы я спала.
Она кивнула, точно соглашалась сама с собой.
— Все слилось в какую-то длиннющую жевательную резинку — ты ведь понимаешь, о чем я? Как будто все время без конца повторялось одно и то же: Мари смотрит на меня, и словно вот-вот расплачется, словно чего-то смертельно боится и хочет попросить у меня защиты. И при этом повторяет совершенно бессмысленные, на мой взгляд, слова: «Вспомни, дорогая Лулу, куда убежал Билли сразу по приезде из аэропорта? Ведь он должен был где-то сделать ка-ка. Вспомни!»
Лулу улыбнулась мне, пожав плечами.
— Я готова была рассмеяться, представляя себе Билли, «делающего ка-ка», а Мари в отчаянии ломала руки: «Ну, вспомни, прошу тебя!» Это повторялось бессчетное количество раз, и я легко привыкла к ее слезам и этим глупым словам про Билли и его «ка-ка». А сейчас, когда милый Жюль рассказал мне всю эту ужасную историю про тринадцать убитых собак…
Из широко распахнутых глаз Лулу немедленно потекли слезы — она утирала их по-детски, кулачком, а славный Билли сочувственно лизал ее соленые щеки.
— Мне так жалко несчастных псов! И Мари! Ее так жестоко убили. И где — прямо на могиле ее прабабушки. Бедняжка, вот почему она так ломала руки, была так напугана — она знала, что ее убьют. Но за что? Она ведь здесь абсолютно ни при чем, ведь не она, а тот русский старик Паша дал проглотить ценное золотое яйцо не псу Мари, а нашему Билли!
— Не плачь, Лулу, — сто раз отругав себя за эти вопросы, старался я успокоить малышку. — Преступникам чужда жалость. Мари слишком много знала про всю эту аферу с яйцами Фаберже, а потому с самого начала была обречена. Даже если бы последнее яйцо попало в руки мадам Бишу, то все равно от «чернорабочих» благополучно бы избавились. Когда Мари поняла это, увы, было слишком поздно.
— Но она была такая милая!
Оставалась еще пара вопросов, которые мне хотелось уточнить — чисто из любопытства. Я улыбнулся и наклонился к Лулу:
— Послушай, а та давняя история в «Мадлен» — похищение шкатулки с перстнем. Я думаю, в первый раз ее украла Люсиль Бонье. Я прав?
Бедняжка Лулу болезненно сморщилась.
— И не напоминай мне о ней! Сколько гадостей эта толстуха делала в приюте! А уж когда я увидела ее в агентстве, то сразу поняла: гадости будут продолжаться! Так и получилось: я не сомневалась, что это она стянула шкатулку у Мими и подкинула в мой шкафчик, грубо сломав замок. Противная Люсиль!
Я кивнул.
— Послушай, а кто, по-твоему, мог украсть перстень у полиции? Были какие-нибудь подозрения на этот счет?
Славная Лулу лишь передернула плечиками.
— Никаких предположений — все были просто в панике, а полицейские орали на всех как оглашенные. Думаю, им было немного не по себе и стыдно — ведь у них самих украли!..
Тут Лулу лукаво усмехнулась и таинственно наклонилась ко мне:
— Ты знаешь, быть может, во мне говорит личная неприязнь к Люсиль, но мне кажется, что именно она стянула перстень у ажанов! Стянула, а потом спустила его в унитаз! Просто из злости.
Удивительно, но факт: Лулу почти слово в слово повторила мою версию кражи! На этом вопросы следствия завершились – мы еще посидели, улыбаясь друг другу с ноткой грусти, и разошлись.
Поднявшись в свою спальню, я подошел к окну. Бархатная тьма ночи, блестящие от дождя деревья и серебряный серп луны в бездне неба… Я смотрел на эту вечную картину, видел свое смутное отражение в стекле, которое внезапно перекрыло лицо Мари — бледное, с грустными светлыми глазами, с легкой…
«Прости меня, Мари, — прошептал я еле слышно. — Наверное, я мог бы тебя спасти, если бы вовремя прислушался, если бы…»
«Если бы любил!» — эти слова вдруг словно прозвучали «за кадром», перебив мой нестройный ход мыслей, и я в одно мгновенье понял, что в том и есть правда: я был очарован Мари — реально красивой девушкой, — но я ее не любил. Любовался, восхищался, желал — но не любил. Любовь дала бы мне силы, мудрость, интуицию, чтобы спасти любимую. Но — на нет и суда и нет.
С этой печальной мыслью я и уснул.