Поздно вечером закончилось переселение архива Александра Майорова в дом его первой жены и дочери Ирины. Когда все помощники разошлись, Анна и падающая с ног от усталости Ирина беспомощно стояли среди больших картонных коробок.

– Мне как-то не по себе, – несмело произнесла Анна.

– Мама, я в полном смятении, – бессильно опустилась на стул Ирина. – Я не могу разобраться в этой Валентине. Почему она вдруг решила все отдать. Никогда не встречала более странного, путаного человека… более несчастного и одинокого. Получилось все ужасно. Со мной приехала следственная группа. Там разразился скандал. Они задержали людей, которые издавали стихи отца и какую-то белиберду под именем самой Валентины… Их взяли по подозрению в убийстве ее тети.

– Боже!

– Меня вот что мучает. Мне не разрешили ее предупредить. Этим дельцам, по сути, устроили ловушку… Ну вышло, вроде как я во всем виновата. Я сообщила ее адвокату, что она передает мне все добровольно. Дело ведь еще и в том, что это ее источник дохода. Единственный сейчас, пока она не вступила в права наследства. То есть, даже не вступив, она сегодня от этой части отказалась в мою пользу. Нотариус все оформил… В целях сохранности, изучения и т. д. Но я постеснялась спросить, на что она будет жить. Деньги давали ей те люди, которых задержали… Мама, мне очень тяжело. Я приехала туда… и все изменилось. Это склеп, а не квартира живого человека. И с какой стороны ни посмотрю на то, что произошло и происходит, – все не так. Все жестоко и несправедливо по отношению ко всем: к нам, к ней, к папе… Извини, вот такая каша у меня в голове и муть в душе.

– Ты с ней нормально общалась?

– Очень трудно. И ситуация не способствовала, мягко говоря. Когда я уходила, она вообще лежала, даже не встала дверь закрыть.

– Страшно действительно. Ты прими горячую ванну, я заварю чай, может, поешь что-нибудь. Тебе нужно поспать. Ты ужасно бледная. А утром… Может, ты позвонишь Валентине?

– По телефону с ней вообще невозможно разговаривать. Я поеду завтра к ней. Без предупреждения. Не пустит, не захочет говорить – бог с ней. Будем жить сами по себе, как жили. Сейчас столько дел с папиным архивом…

На следующее утро Ирина подъехала к дому Валентины, даже приблизительно не представляя себе, что ей скажет. Готовиться не было смысла: скорее всего, разговора не получится вообще. Ирина решила рассматривать свой визит как уступку собственной совести, которая как-то странно ныла, хотя вроде бы все было сделано справедливо. Она издалека увидела Валентину на обочине проезжей части. Та ловила машину. Ирина подъехала к ней и открыла дверь: «Вас подвезти?»

– Привет, – не очень удивилась Валентина. – Мимо, что ли, проезжала? Я такси ловлю. Мне далеко. За город, и не в одно место. Спасибо за предложение.

– Ты садись. Куда мне удобно, туда и подброшу. Потом пересядешь в такси.

Они ехали молча. Ирина решила попробовать заговорить о том, что ее беспокоило:

– Вчера так получилось… Понимаешь…

– Понимаю, – прервала Валентина. – Что такое подстава, я знаю лучше, чем ты. Опыт…

– Ты о том, что я тебя не предупредила?

– Да мне-то что… И мой сурок со мною. Я имею в виду своего адвоката. Раз он в этом участвует, значит, не против меня. А не Марик ли тетю Надю придушил, мне тоже интересно.

– Он мог?

– Почему нет? Он не просто готов на все ради денег. Он готов на все ради любых, даже маленьких денег.

Ирина вздохнула и решилась сказать:

– Мне не по себе из-за того, что они вроде бы тебя заработком обеспечивали. А теперь как?

– Не будь ребенком. Они построили схему. Я на таких мастеров выйду с легкостью. И продолжу свой творческий путь. Ты не переживай по этому поводу. Тем более пока у меня деньги есть. С утра Петров звонил, тоже, как ты, переживает, говорит, Марик и Сеня здорово меня «обували», есть, мол, возможность их раскулачить. Так что я, получается, неплохо устроилась. Как говорится, грабь награбленное.

– Мне нравится твой оптимистичный настрой, но я просто хотела сказать: у меня неплохое доходное авторское агентство. Насколько я знаю, у тебя есть филологическое образование, пусть даже неполное. Ты – по всему грамотный, неглупый человек… Короче, приглашаю тебя на работу с наследием папы. Честная, чистая, приличная работа.

– А… Ты читала то, что они издают под моим именем? Я – нет. Но могу себе представить. За приглашение спасибо. Может, как-нибудь потом… Я пока побуду безработной. Одна. Отпуск. Все-таки – зона, тюрьма…

– Понимаю. Конечно. А куда ты, если не секрет?

– Да блажь у меня такая. Хочу сына Людки Майоровой найти. Твоего вообще-то племянника. Не понравилось мне, что карга его в детский дом отдала. Что это такое, я знаю. Интересно посмотреть, как он из этого выкарабкался. Может, лучше, чем я…

– Мой племянник… Ну да. Я как-то даже не сообразила, я в таком шоке от этой Галины Ивановны, да и Людмилы… Мрак. И этот мальчик, Александр Майоров, как папа… Валя, пожалуйста, возьми меня с собой.

– Так мы вроде в твоей машине, – пожала плечами Валентина.