* * *

Ирина закрыла дверь своего кабинета на ключ и, облегченно вздохнув, опустилась в большое мягкое кресло цвета слоновой кости. Закрыла глаза. Представила себе густой лес, деревья такие высокие, что неба не видно. Между могучим дубом и беленькой березкой прилепилась крошечная избушка с одним окном. Там топится русская печка, белые дощатые полы еще пахнут смолой. Ирина наливает себе чай из старого самовара, достает из печи только что испеченную булку. Впереди целая ночь… Нет, впереди много ночей и дней, когда только звери и птицы будут приходить на ее крылечко, ожидая угощения.

– Ирина Анатольевна, – прервал нирвану голос секретарши Веры. – Звонит Каролина. Будете говорить?

– А что ей нужно?

– Говорит, необходимо сегодня встретиться.

– Скажи ей, чтобы потерпела до завтра. В пять часов.

– Я сказала, но она…

– Мне плевать, что она. Ей назначили и все. Будет возникать, вообще отмени ее сеанс.

Объяснить что-то Вере невозможно. Тысячу раз говорила: если я отдыхаю, значит, меня здесь нет. И случая не было, чтобы она через десять минут не лезла со своим: «Будете говорить?» Сделаешь ей выговор, заноет: «Но там срочное дело». Там исключительно срочные дела, а у нас для каждого дела – свое время. То, которое мне удобно… Лес, избушка, маленькое окно светится в ночи. Пуховые перины, подушки, одеяла. Тишина такая, как будто еще не родился ни один крикун. Нет, настроение явно сбито. А отдохнуть между тем необходимо. Сил понадобится много. Ирина открыла сейф, где вместе с документами, деньгами, бутылкой красного вина стояла коробочка с выстроенными в ряд пластиковыми капсулами. Это допинг, созданный Ириной только для себя. Она тысячи раз проверяла компоненты на совместимость, отмерила точные дозы и определила свою норму. Ирина взболтала жидкость в одном пузырьке, воткнула в него иголку шприца, набрала один кубик и легко ввела в вену. Все аккуратно сложила, закрыла сейф, вновь опустилась в кресло. Она ждала «прихода» не с исступлением и жаждой наркомана. Она просто умело помогала адреналину, истерзанному чужому страстями, воспрянуть, взяться за работу – наполнить кровь теплом, светом, покоем, а если получится, то и радостью. Вот и хорошо. Камень в душе размягчился, растаял. Через мгновение Ира сделала усилие, чтобы сдержать ликование, чувство легкости и силу свободы. Она была готова и нажала кнопку секретарши. Та вошла со списком посетителей и пачкой их снимков. Ира внимательно рассмотрела их, выбрала один – женщина с тонким, покорно-печальным лицом – и сказала: «Пусть войдет».

Посетительнице было лет сорок. Успешные женщины считают этот возраст расцветом. Эта – из другой категории. Спросишь такую, сколько лет она хотела бы прожить, она скажет, что ей детей нужно устроить, работу закончить, квартиру отремонтировать, родителям помочь в старости. Однажды Ира спросила у похожей посетительницы: допустим, ваши планы осуществились. Что потом: вы стали бы устраивать свою жизнь, думать о своих интересах, пытаться встретить нужного мужчину, стремиться испытать страсть, любовь? «Бог с вами, – улыбнулась женщина. – Я давно живу по инерции, из последних сил. Вот это доделаю, то исправлю, все раскидаю по местам, а потом отдохну – столько, сколько нам обещают – вечность».

– Меня зовут Тамара Ивановна Коркина, – представилась посетительница, присаживаясь на кончик стула. – Меня рекомендовала вам Зоя Будина.

– Знаю. Слушаю вас.

– Честно говоря, не представляю, с чего начать. Никогда не общалась с такими специалистами, как вы. Проблема у меня очень банальная, у многих так – и ничего. А я вот сломалась. Не могу ничего исправить и так, как есть, оставить не могу. Я уже всего боюсь. Жить совсем не хочется, знаете. – Женщина виновато улыбнулась.

– Попробуйте расслабиться. Вам не приходилось бывать на приеме у психотерапевта?

– Нет. Я как-то не очень верю, рассказывать толком не умею о себе. Да и ситуация особенно острой раньше не казалась. Я имею в виду свои ощущения.

– Вы можете назвать свои негативные эмоции, которые привели вас ко мне?

– Да, я попробую. Сначала, довольно много лет, я убеждала себя, что это просто расшалившиеся нервы. Чего-то попила, почитала хорошую книгу – можно дальше бороться с жизнью. А сейчас – это уже катастрофа. Все постоянно живет во мне: обида, гнев, ожидание худшего, страх. Может, я расскажу, с чем это связано?

– Не торопитесь. Мне нужно понять вас, чтобы помочь. Я получаю нужную информацию. У вас бывают приступы агрессии? Вам случалось желать зла близкому человеку?

– Бывает, наверное. Но я верю… Даже не в бога, но в нравственную идею, что ли. Я никогда не переступаю грань, за которой грех.

– Уныние, как известно, грех. Нелюбовь к себе тоже. Неоказание помощи себе – нужная статья в Уголовном кодексе. Как вы себя чувствуете?

– В каком смысле?

– В обычном. Здоровье как? Хотя вы вряд ли регулярно обследуетесь. Давайте я сама. Вы страдаете бронхитом, так?

– Хронический.

– Мигрени?

– Очень мучают.

– Дальше я буду просто перечислять, а вы говорите, когда я ошибусь. Итак, депрессия, проблемы с позвоночником, заболевание кишечника, нарушение менструального цикла, прогрессирующее увядание кожи… Проблемы с венами. Пока достаточно? Я в чем-то ошиблась?

– Нет. Все точно. Мне даже не по себе. А как?..

– Ничего сверхъестественного. Я врач по образованию. Неплохой диагност. Давайте говорить о цели вашего визита. Я так понимаю, речь пойдет о муже. Вы принесли фотографию?

Тамара вынула из сумки старую черно-белую фотографию мужчины с нечеткими чертами лица, квадратным подбородком и неуверенным взглядом небольших, почти круглых глаз. Ирина внимательно рассмотрела снимок, затем положила на него ладонь. Заранее прикрыла глаза. Она готовила себя к сигналу, но сердце по-прежнему реагирует слишком сильно. Вот. Горячая волна – как выстрел в голову. Мозг вспыхнул, в глазах багровое сияние. Сердце болезненно сместилось, как будто пытаясь спрятаться. Ирина издалека услышала глухое клокотание, переходящее в хрип. Кровь отлила от ее лица. Она с трудом подняла веки и восстановила дыхание.

– Что с вами? – Тамара с ужасом смотрела на побелевшие губы Ирины, обострившийся нос, затуманенные глаза.

– Когда вы видели своего мужа в последний раз?

– Позавчера он не пришел ночевать… Он часто не ночует дома… Но вчера я вечером вернулась с работы, стала убирать и нашла у зеркала в ванной вот это. Утром этого точно не было. Значит, он приходил днем. И не один. – Тамара положила перед Ириной тюбик дешевой красной губной помады. – Что? Почему вы молчите? Вы что-то знаете?

Ирина молча придвинула к посетительнице снимок, положила на него помаду.

– Он не просто не пришел ночевать вчера. Полагаю, у вас есть основания заявить в милицию. Попытайтесь убедить их принять заявление. Это может совпасть с информацией об убийстве.

– Что вы такое говорите? Вы думаете…

– Да. Я практически уверена. Вашего мужа нет в живых. Мне очень жаль. Сейчас Вера вам поможет. Не теряйте наш телефон. Он вам понадобится.