Он всю ночь смотрел в потолок. Причем так пристально, как будто хотел просверлить его взглядом, раздвинуть облака, увидеть или услышать хоть какой-то знак. Там же мама: она должна похлопотать за него в небесной канцелярии. Смешно: он решился на убийство, но «добро» хочет получить неземное. Знака он не дождался, примерно все себе выстроил сам. Он в ловушке. Ему безразлична собственная жизнь, с какой тогда стати сожалеть о чужой? Его цинизм – это его точка опоры. Вот сейчас он должен на что-то решиться, потому что бездействие хуже смерти. Чем экстравагантнее и страшнее действие, тем лучше: пусть он погибнет, но не в норе… То есть проблем нет: он преодолеет себя, как Раскольников, и, возможно, получит удовольствие от кусочка свободной, богатой жизни… В отличие от вышеупомянутого невротика, который меньше всего рассчитывал на удовольствие. Свободная жизнь… Да, как ни ужасно это признавать, но он стал свободным от всех условностей, оказавшись в абсолютном одиночестве. Богатство – ну, речь идет всего лишь о победе над нищетой. Он не хочет думать, на что завтра или через год купит сигареты… Навязчивых идей у него нет. Запара с футбольным клубом, или местом в Думе, или с замком в заповедных местах его не заинтересует даже в бреду. То есть он свободен и от денег, стало быть, ему можно их иметь. А это редкое качество, других достоинств, впрочем, Коля у себя пока не находил. У них в шкафу лежат собранные мамой материалы о предках-дворянах. Один из них – декабрист – умер от чахотки в Сибири… И Коля его понимает. Просто его судьба посылает не на Сенатскую площадь… Черт побери, ну куда посылает, туда посылает! И, если судьбе вздумается, Сибирь его найдет. В общем, никаких проблем нет, есть частности. Лицо этой женщины. Он убьет любую другую. Или как-то это организует. Эту нужно для начала увидеть. Ну вот, звонит работодатель.

– Доброе утро, Николай. Что скажете?

– Я как-то не ожидал, что вам захочется со мной беседовать о жизни. Но я могу…

– Знаю, что можете. Получил на вас полное досье.

– Что вы говорите? Дадите почитать?

– Нет. Вы подходите. Не передумали?

– Не успел.

– Сейчас на ваш мейл придет письмо с данными объекта: имя-фамилия, адрес, место работы, маршрут… Ознакомьтесь. Когда будет план, позвоните по этому телефону. Как я сказал, не нужно торопиться, но и тянуть нельзя.

– Сколько у меня времени?

– Недели две.

– Могу рассчитывать на аванс?

– Да.

– Я хотел уточнить: девушка должна исчезнуть или…

– Или! Ее должны опознать и похоронить близкие и коллеги. Это условие.

– Понятно, Константин. Если у вас все, то я в это время суток пью кофе.

Коля встал, открыл письмо, сразу все запомнил. Романова Марина Георгиевна. Работает главным бухгалтером в финансовой корпорации «Просвет». О! Лирики, однако. Адрес рабочий, домашний, время работы, телефоны, маршрут. Ездит в метро. Коля быстро нашел в поиске этот самый «Просвет». Точно как в аптеке: президент – Константин Петров. Ну, елки-палки, какой примитивный козел. Он нанимает для убийства своего главного бухгалтера интеллигентного, образованного человека, который ему подходит, поскольку нигде не работает и живет один. То есть убрать его потом – пара пустяков. Сбит пешеход – водитель скрылся, пробита голова – пьяный бомж признался. Вместе с Мариной будет похоронена тайна серьезного преступления – хищения, свидетелем которого она была. Ее убийцу, конечно, будут искать… и найдут в каком-нибудь морге. Убийц Коли никто искать не станет. Вот такую он нашел себе работу – разового киллера. Поскольку даже при самой большой симпатии к нему Константина Петрова оставить его в живых тот не может. Более того, поскольку все карты уже раскрыты, ему – не жить, даже если он сейчас откажется. С такой информацией не гуляют.

Потом Коля долго лежал в своем джакузи радостного цвета и мысленно, по привычке последних недель, обращался к маме: «Теперь ты понимаешь, что эта ванна – не самая большая глупость в моей жизни? Это вообще не глупость, поскольку я только ее теперь и люблю. Без тебя она мне кажется родственницей. Самой большой глупостью была мысль, что мне нужны деньги. Мама, я бы спокойно мог заработать их как угодно. Что бы ты ни говорила обо мне, мы оба знали, что я умею все, просто не хочу ничего делать. Но мне понравился голос человека, который посылает меня убить своего бухгалтера, чтобы потом раздавить меня, как таракана. Такое выгодное дело я нашел. Или оно нашло меня. Ты представляешь, этот тип получил на меня досье, и я ему понравился! Подошел! Ты скажешь, конечно, что надо срочно бежать в полицию… И будешь не права. Даже если они мне поверят, даже если затеют спектакль с липовым убийством и всем тем, что показывают по телевизору, он потом откупится от суда и все равно меня грохнет, а потом убьет эту женщину. Она красивая. Или просто фотогеничная. Ну, это не суть. Не хотелось бы, чтобы ты продолжала думать, что я ни на что не способен».

Коля выбрался из теплых, оранжевых объятий, легонько промокнул себя пушистым полотенцем, накинул халат и пошел пить кофе. Потом он долго рылся в ящиках письменного стола, искал старые телефонные книжки. Нашел номер Игоря Василькова, с которым был когда-то в горячей точке. Позвонил, не слишком надеясь на удачу: телефон мог измениться. Но Игорь ответил, даже узнал, обрадовался. Сказал, что работает начальником охраны в одном офисе. Договорились на следующий день встретиться, посидеть где-то. Потом он нашел телефон журналиста, с которым когда-то открыли журнал «Богема». Все шло неплохо, просто Коле эта типа богема, которая, кстати, неплохо платила за материалы о самой себе, опротивела до дрожи через несколько месяцев. А соратник Степа вошел во вкус и до сих пор – главный редактор.

– Привет, Степа, узнал?

– Не может быть! Ты соизволил вспомнить обо мне? Слушай, если хочешь поработать, нет проблем. Ставка найдется. Только, извини, зам у меня уже есть.

– Ты точно меня узнал?

– Коль, ты чего?

– Я засомневался. Никто никогда не думал, что я хочу поработать.

– А-а. Слушай, я тут замутил рубрику «Скандалы». Блеск. Ты знаешь, с кем живет Бобков и откуда деньги у этой Кобелидзе?

– Стоп! Степа, я понятия не имею, кто эти люди. Более того, я категорически не желаю этого знать. Я звоню по другому поводу. Идея какая-то смутная. Затеять что-то крутое, ну, к примеру, «Криминальное чтиво», но как-то… Ну, не так, как все. Никого не знаешь из частных детективов? Чтоб можно было рассчитывать на его честность, порядочность, все такое и, главное, по деньгам в пределах разумного.

– Они все непорядочные и по деньгам неразумные. Но есть один… Как раз помогал мне с одним скандалом. Рекомендация такая – только своим. Коля, дам телефон с одним условием. Иметь совесть. Ты можешь обращаться к этому человеку только тогда, когда он будет не нужен мне.

– Господи, да я, скорее всего, вообще не буду обращаться. Ты же знаешь, мои идеи гаснут, как светлячки. Но телефончик дай на всякий случай, ну, вдруг… Сошлюсь на тебя тогда, ладно?

Коля записал телефон, имя-фамилию. Сергей Кольцов. Ладно. Может, и пригодится. Раз мы встали на путь преступлений. В результате совершенных действий он почувствовал страшную усталость, как будто вагон с арбузами разгрузил. Лег спать, провалился мгновенно, во сне куда-то ехал, шел, встречался с незнакомыми людьми… Что-то ему было очень нужно. Сам не понял, что именно. Проснулся, резко поднялся, набрал телефон своего работодателя.

– Привет, Костя. Приступаю к разработке. Решил внести коррективы в нашу договоренность, хотя, по правде, это должен был сказать ты. Мы говорили об авансе – это само собой. Но есть еще производственные расходы.

– Сколько?

– Завтра утром назову сумму и номер карты.

– Хорошо. Завтра получишь.

Какой щедрый, подумал Коля, положив трубку. Этот скот из-за денег убивает женщину, работающую на него. Он переведет, конечно, ту сумму, на какую у Коли хватит воображения, – он не сильно пока в материале, сколько в таких случаях берут. И так же легко рассчитывает эти деньги потом вернуть: наверняка есть способы. Вернуть, когда его, Коли, не будет. Ну, тут посмотрим, старичок. Пока бреемся, одеваемся: пора двигаться. Знакомиться с жертвой.