С. 261–262. …Он забылся — а старушонка так вся и колыхалась от хохота. — Образ смеющейся старухи в сне Раскольникова созвучен пушкинским образам подмигивающей Германну в гробу старухи графини, а также карточной пиковой дамы. Сон Раскольникова в известной мере близок и сну героя «Последнего дня приговоренного к смерти» В. Гюго, произведения, любимого Достоевским и волновавшего его в период работы над «Преступлением и наказанием». Достоевскому была знакома и поэма английского поэта Т. Гуда «Сон Евгения Арама» (Рус. вестн. 1862. № 6. С. 826–833; перевод В. Костомарова), где рисуется сон убийцы и непреодолимая сила, влекущая его к месту совершенного им преступления.
