89
Я бы тем высокообразованным сербам, из которых многие столь недоверчиво смотрели нынешним летом на русских… — В печати неоднократно указывалось на то, что главная причина недоверия к русским со стороны интеллигентных сербов — образование, полученное последними в Западной Европе и, как следствие этого, — крайняя скудость или тенденциозность их представлений о России. Так, например, В. П. Мещерский в цикле очерков «На пути в Сербию и в Сербии» писал об Иоване Ристиче, министре иностранных дел Сербии: «…Ристич — цветок парижской цивилизации; следовательно, его понятия о России — не шире и не глубже всякого образованного и умного француза, который знает, что есть большая земля, именуемая la Russie, что в этой земле был Pierre le Grand, потом Alexandre Premier, потом Nicolas et Sevastopol и что, затем, в этой Russie есть des cosaques. По своему положению министра иностранных дел в Сербии Ристич, как умный человек, успел кое-какими отрывочными сведениями заткнуть чересчур большие пробелы в россиеведении, но, все-таки, он остался, относительно России, умным парижанином, кое-что знающим sur le православие, et le славянский мир, en general и больше ничего. Значит, винить его в том, что он не может питать к России никаких серьезных чувств, нет возможности. Скорее мы виноваты в том, что мы не предвидели событий сегодняшних, не позаботились вчера о том, чтобы Ристичи воспитывались для Сербии в России, а не в Париже» (Гражданин. 1876. 1 ноября. № 36–37. С. 907).