Книга: Том 13. Дневник писателя 1876
Назад: 359
Дальше: 361

360

Даже Диккенс — его значение во французской литературе). — Первые переводы из Диккенса на русский язык появились в конце 1838 г.; это были извлечения из романа «Посмертные записки Пиквикского клуба» (1836–1837). Однако лишь с середины 40-х гг. Диккенс приобрел в России широкую популярность, и вокруг его произведений разгорелась полемика, явившаяся важною составною частью литературно-общественной борьбы того времени. Бальзак в середине 30-х гг. уже был хорошо известен русскому читателю. Немедленно вслед за первой журнальной публикацией романа «Отец Горио» (декабрь 1834-февраль 1835) появились два его перевода на русский язык: «Дед Горио» (Телескоп. 1835. Ч. 26) и «Старик Горио» (Библиотека для чтения. 1835. Т. 8–9). Судя по заглавию, приведенному в «Дневнике писателя», Достоевский читал его в «Библиотеке для чтения», но не исключена возможность, что он знал и перевод, опубликованный в «Телескопе». Увлекшись Бальзаком в юношеском возрасте, Достоевский сохранил это отношение к французскому писателю на всю жизнь. В 1843 г. он перевел на русский язык роман «Евгения Гранде» (1833); перевод был опубликован без подписи и с большими сокращениями в «Репертуаре и Пантеоне» (1844. Кн. 6–7). Д. В. Григорович, поселившийся вместе с Достоевским как раз в то время, когда он кончал свой перевод, рассказывает: «Увлечение Бальзаком было причиной, что Белинский, к которому в первый раз повел меня Некрасов, сделал на меня впечатление обратное тому, какое я ожидал. Настроенный Некрасовым, я ждал, как счастья, видеть Белинского; я переступал его порог робко, с волнением, заблаговременно обдумывая выражения, с какими я выскажу ему мою любовь к знаменитому французскому писателю. Но едва я успел коснуться, что сожитель мой, имя которого никому не было тогда известно, перевел „Евгению Гранде“, Белинский разразился против общего нашего кумира жесточайшею бранью, назвал его мещанским писателем, сказал, что, если бы только попала ему в руки эта „Евгения Гранде“, он на каждой странице доказал бы всю пошлость этого сочинения» (Достоевский в воспоминаниях современников. М., 1964. Т. 1. С. 131). Достоевский, возможно, знал об этом разговоре Григоровича с Белинским. Отрицательное отношение Белинского к Бальзаку определилось еще в 1836 г. (статья «О критике и литературных мнениях „Московского наблюдателя“») и декларировалось неоднократно во многих статьях.
Назад: 359
Дальше: 361