В этом нам чрезвычайно может помочь всеобщее европейское невежество — теперь, увы, кажется, и они начинают нас понимать лучше прежнего; а это очень опасно. О незнании и непонимании Европою России Достоевский писал еще в конце 1860 г. во «Введении» к «Ряду статей о русской литературе». В начале 1870-х годов внимание писателя могла привлечь книга Ю. Экгардта «Современная Россия» (Eckhard Julius Modern Russia. London, 1870), состоявшая из четырех очерков: «Россия в царствование Александра II», «Русский коммунизм», «Православная русская церковь и ее секты», «Русские балтийские провинции». Рецензия на нее была помещена в «Заре» (1871. № 1. Отд. 2) В рецензии отмечалось, что в книге Экгардта есть «и знание относительно России, и невежество, и (кажущееся, по крайней мере) хладнокровие, и самое рьяное и нескрываемое пристрастие» (С. 49). Анализу книги в «Заре» было предпослано следующее вступление: «В последние годы в Западной Европе все более и более развивается любопытство насчет России, все шире и глубже распространяется желание познакомиться со страною и с народом, о которых до сих пор существовали, а частию и теперь существуют только смутные понятия…» (С. 48) Достоевский мог быть знаком и с публикацией в «Вестнике Европы» отрывка из статьи вице-президента Института морских архитекторов в Лондоне E. Д. Рида «Русский императорский флот» («The imperial Russian Navy» Naval Science. 1872. July), в которой улучшение положения в русском флоте объяснялось предоставлением свободы действий «обладающим самобытным и обширным умом и в высшей степени знающим свою специальность морским офицерам» (Вестн. Европы. 1872. № 9. С. 418).
