177

Из своей «Тайной вечери», например, наделавшей когда-то столько шуму, он сделал совершенный жанр. — Картина H. H. Ге «Тайная вечеря» (1863) была впервые выставлена в Академии художеств в 1863 г. и сразу же возбудила всеобщее внимание, вызвав оживленную полемику. В настоящее время находится в Русском музее в Санкт-Петербурге. Демократическая критика восторженно встретила появление этой картины. M. E. Салтыков-Щедрин писал в 1863 г. в обозрении «Наша общественная жизнь»: «Картина Ге представляет у нас явление совершенно новое именно по совершенному отсутствию всяких рутинных приемов и приторно-казенных эффектов и по совершенно ясному отношению художника к изображаемому им событию. И такова сила художественной правды, что это отсутствие эффектов не только не умаляет значения самого события, но, напротив того, усугубляет его и представляет событие во всей его торжественной поучительности, во всей поразительной красоте» (Современник. 1863. № 11. Ср.: Салтыков-Щедрин M. E. Собр. соч.: В 20 т. M., 1968. T. 6. С. 153). Подробный разбор картины с глубоко сочувственным отзывом о ней содержится в статье А. Сомова в № 213 «Петербургских ведомостей» за 1863 г. Известен восторженный отзыв И. E. Репина о «Тайной вечере» Ге в его письме к В. В. Стасову от 26 октября 1876 г. (Репин И. Е., Стасов В. В. Переписка. M.; Л., 1948. T. 1. С. 140). Напротив, ряд критиков увидел в картине бытовое решение высокой «вечной» темы, ее снижение и упрощение. Так, в «Современной летописи» говорилось: «Ге — первый из живописцев намеренно отнял у величайшего из мировых событий его божественность. Этим он поколебал основание своего сюжета, отчего картина его не верна художественной истине…» (Современная летопись. 1863. № 38). Сходным образом, но более спокойно высказался В. В. Стасов в статье «Академическая выставка 1863 года» (Библиотека для чтения. 1864. № 2). Он отметил высокие живописные достоинства картины Ге, однако трактовка сюжета вызвала его возражения: «Так представлять Христа — значит вовсе не понимать ни его характера, ни его значения, и если художник ничего другого не в состоянии был создать своею фантазией, кроме представления учителя, проводника новой жизни и истины существом, не умеющим показать нравственной громадной силы своей, — то лучше было бы сюжета тайной вечери не брать вовсе» (Стасов В. В. Избр. соч. T. 1. C. 119). Мнение Достоевского о «Тайной вечере» близко этому отзыву Стасова. Cp. также ироническое упомининие Ге в «Записках из подполья» (см.: наст. изд. T. 4. С. 465 и 769) и сопоставление имен Ге и Репина в подготовительных материалах к «Бесам» (XI, 192; XII, 354).