«Помилуйте, — какие же глубокие мыслители Киреевский и Хомяков?» — Но Григорьев никогда нe понимал таких требований. — Возвращаясь к данному конфликту в «жизнеописании» Ф. M. Достоевского H. H. Страхов перепечатал его «Примечание», предварив новыми пояснениями. По словам Страхова, братья Достоевские «были прямыми питомцами петербургской литературы», в традиции которой вошло несколько насмешливое отношение к славянофильству. «Михайло Михайлович, — писал Страхов, — был, разумеется, более подчинен и был холоден или даже предубежден против славянофилов <…> Федор Михайлович, хотя и был тогда почти вовсе незнаком со славянофилами, конечно, не был расположен противоречить Григорьеву, и своим широким умом чувствовал, на чьей стороне правда. Как бы то ни было, очевидно, направление «Времени» через Ап. Григорьева примыкает к одной ветке погодинского славянофильства…» (Достоевский Ф. M. Полн. собр. соч. СПб., 1883. T. I. С. 204). Страхов несколько преуменьшает противоречия, возникшие в это время между Ап. Григорьевым и Достоевскими. В начале 1860-х годов Достоевский расходился со славянофилами по многим вопросам (политическим и эстетическим). Особенно резкий протест Достоевского вызвала напечатанная в № 4 за 1861 г. газеты И. С. Аксакова «День» статья H. Б., оправдывающая крепостное право. Все эти несогласия нашли выражение в опубликованной в 12 книге «Времени» за 1864 г. статье Достоевского «Последние литературные явления. Газета „День“». Ап. Григорьева волновали резкие формы этой полемики.
