В связи с неортодоксальными, в чем-то даже «еретическими» элементами миросозерцания странника Макара, проповедующего род своеобразного христианского социализма, Достоевский опасался духовной цензуры. Отсюда и «чрезвычайная осторожность» Достоевского в сочетании с заботами, чтобы его герой говорил «своим языком и своими понятиями». Ср.: Д. Письма. Т. 3. С. 353; см. также: Туниманов В. А. Достоевский и Некрасов // Достоевский и его время. С. 33–68: Бенин Ф. Достоевский и Некрасов // РЛ, 1971. № 3. С. 24–48; Гин М. Достоевский и Некрасов // Север. 1971. № 11. С. 103–123; № 12. С. 106–124.
