Глава 6
АТАКА НА ФАУЛОВ
ВЫДЕРЖКИ ИЗ ДНЕВНИКА АРТЕМИСА ФАУЛА Диск № 2.
Данные зашифрованы
«… Мой отец наконец пришёл в сознание. Я, конечно, почувствовал страшное облегчение, но его последние слова, произнесенные в тот день, все не выходили у меня из головы. «Золото, деньги – это все неважно, Арти, – сказал он. – Так же, как и власть. У нас уже есть все необходимое. У нас есть мы».
Неужели магия могла настолько изменить моего отца? Я должен был это узнать. Должен был поговорить с ним наедине. Поэтому я попросил Дворецки привезти меня на взятом напрокат «мерседесе» в больницу, где лежал мой отец. Времени было три часа утра.
Артемис Фаул-старший не спал, при свете настольной лампы он читал «Войну и мир».
– Не очень-то смешная книжка, – заметил он.
Снова шутит. Я попытался улыбнуться, но лицо отказывалось мне подчиняться. Отец закрыл книгу.
– Я знал, что ты придешь, Арти, – сказал он. – Нам нужно поговорить, прояснить несколько вопросов.
Я, словно каменный истукан, стоял в изножье кровати.
– Ты прав, отец, нам надо поговорить. Улыбка отца была несколько печальной.
– Как официально… Помню, я так же разговаривал со своим отцом. Иногда мне казалось, он меня совсем не знает, и я очень боюсь, что то же самое произойдет с нами. Итак, я хочу поговорить с тобой, сынок, но не о банковских счетах. Не об акциях и биржах. Не о слиянии корпораций. Я не хочу говорить о бизнесе, я хочу говорить о тебе.
Именно этого я и боялся.
– Обо мне? Но сейчас в первую очередь следует говорить о тебе, отец.
– Возможно, однако я смогу быть счастлив, только когда будет счастлива твоя мать. Счастлива и спокойна.
– Спокойна? За кого? – спросил я, словно не знал, куда он клонит.
– Не разыгрывай из себя невинного младенца, Артемис. Я тут позвонил в пару европейских стран – своим друзьям из правоохранительных органов. Надо сказать, во время моего отсутствия ты не сидел на месте. Наоборот, ты многое успел.
Я пожал плечами, не понимая, хвалит он меня или ругает.
– Совсем недавно я был бы приятно поражен твоими достижениями. Подумать только, ещё совсем мальчишка, а такая изобретательность, такая ловкость! Но отныне, и это я говорю как твой отец, всё должно измениться. Ты должен вернуть себе детство. Мы с твоей матерью хотим одного и того же: чтобы после каникул ты вернулся в школу, а семейным бизнесом позволь заниматься мне.
– Но, отец!..
– Поверь, Арти. Я играл в эти игры значительно дольше, чем ты. И я пообещал твоей матери, что с настоящего момента Фаулы будут вести честную жизнь. Все Фаулы. Мне представился последний шанс, и я не хочу тратить его впустую. Теперь мы – семья. Настоящая. Начиная с этого дня, имя Фаулов станет синонимом чести и честности. Договорились?
– Договорились, – сказал я, пожимая его руку.
Но как же встреча с Йоном Спиро из Чикаго? Я решил действовать так, как было запланировано. Ещё одно приключение, а потом Фаулы станут настоящей семьей. В конце концов, со мной ведь будет Дворецки. Ну что такого может случиться?..»
Родовое поместье Фаулов
Дворецки открыл глаза. Он был дома. Артемис спал в кресле рядом с кроватью. Тринадцатилетний мальчик выглядел столетним стариком. И это вовсе не удивительно, после всего того, что ему пришлось пережить. Но, слава богу, та жизнь закончилась.
– Эй, есть кто дома? – тихонько окликнул Дворецки.
Артемис моментально проснулся.
– Дворецки, ты опять с нами! Огромный телохранитель приподнялся на локтях. Это простое движение потребовало от него недюжинных усилий.
– Честно признаться, для меня это тоже сюрприз, – проворчал он. – Никак не ожидал снова увидеть вас, сэр.
Артемис налил стакан воды из стоявшего рядом с кроватью графина.
– Возьми, старый друг. И отдыхай.
Дворецки медленно выпил воду. Он чувствовал себя уставшим, но не только. Подобная усталость находила и раньше, как правило после боя, однако сегодня она была какой-то иной, как будто глубже.
– Сэр, но что произошло? Я не должен был остаться в живых. А если согласиться с тем фактом, что я всё-таки жив, где та страшная боль, которую я должен испытывать?
Артемис подошёл к окну и уставился на деревья, окружающие дом.
– Олван выстрелил в тебя. Рана была смертельной. А. Элфи рядом не было, вот я и заморозил тебя, до её появления.
Дворецки покачал головой.
– Криогеника? Только Артемис Фаул мог до такого додуматься. Вы использовали один из холодильников, в которых хранилась рыба?
Артемис молча кивнул.
– Надеюсь, меня не перепутали с какой-нибудь пресноводной форелью, а?
Артемис повернулся, лицо его было серьёзным.
– Возникли некоторые осложнения.
– Осложнения? Артемис собрался с духом.
– Исцеление было сложным, – признался он, – и предугадать результат было невозможно. Жеребкинс предупреждал, что твой разум может не выдержать, однако я настоял на своем.
Дворецки сел в кровати и прислонился спиной к подушкам.
– Артемис, сэр, всё в порядке. Я ведь жив. А это лучший возможный исход.
Покачав головой, Артемис взял с тумбочки зеркальце с перламутровой ручкой.
– Вдохни поглубже и посмотри на себя Дворецки набрал в грудь воздуха и погляделся в зеркало. Подвигал челюстью, потрогал пальцем мешки под глазами.
– И сколько времени я был без сознания? – наконец спросил он.
Трансатлантический «Боинг-747»
Мульч решил, что лучший способ сорвать планы мафии – это свести Мокасина с ума бесконечными придирками и возражениями. У Мульча был талант доводить окружающих до белого каления. Особенно страдал от этого майор Джулиус Крут, который и так был не самым спокойным офицером Подземной полиции.
Две тщедушные фигурки сидели рядом в «Боинге-747» и разглядывали проносящиеся под самолетом облака. Билеты им взяли первого класса – одно из дополнительных преимуществ работы на клан Антонелли.
Мульч неторопливо потягивал из высокого бокала шампанское.
– Итак, Ботинок…
– Мокасин.
– Ах да, Мокасин. Что ты там рассказывал о своих татуировках?
Мокасин закатал рукав, гордо демонстрируя бирюзовую змею с кроваво-красными глазами. Ещё один из рисунков, придуманных им самим.
– После выполнения работы каждый раз я наношу новую татуировку.
– Ага, – догадался Мульч. – Стало быть, покрасил кухню и бегом делать татуировку?
– Я не эту работу имел в виду, дурак!
– Тогда какую же?
Мокасин заскрежетал зубами.
– Тебе произнести по буквам? Мульч ухмыльнулся и сгреб пару пачек орешков с подноса, который проносила мимо стюардесса.
– Зачем? Я и в школу-то никогда не ходил. Скажи, как есть.
– Неужели ты и в самом деле такой тупой? Что-то сомневаюсь. Идиоты у Шпица Антонелли не задерживаются.
– Да что ты говоришь? То-то я и вижу… – насмешливо подмигнул ему Мульч.
Мокасин автоматически сунул руку за пазуху, совсем позабыв, что они не в Чикаго.
– Ну, дай только закончить дело, мелюзга, – прошипел он. – Я с тобой ещё разберусь.
– Ты, главное, сам потом не передумай, Башмак.
– Мокасин!
– Как скажешь.
Мульч закрыл лицо журналом. Как все просто! Гангстер уже начинал сходить с ума. Ещё несколько часов в компании Мульча – и у Мокасина Макгвайра пена изо рта пойдёт.
Аэропорт города Дублин, Ирландия.
Таможенный контроль Мульч и Мокасин прошли без происшествий. В конце концов, они ведь были гражданами Ирландии, вернувшимися домой, чтобы отгулять заслуженный отпуск. Ну кто мог заподозрить в них опаснейших гангстеров? Кто вообще мог подумать, что такие коротышки связаны с организованной преступностью? Никто. Но, может, это всё потому, что Мокасин и Мульч были настоящими профи.
Паспортный контроль предоставил Мульчу очередную возможность поиздеваться над напарником.
Чиновник делал все, чтобы не замечать рост Мульча, вернее, отсутствие этого самого роста.
– Итак, мистер Подкопайли, решили вернуться домой, чтобы повидаться с родными?
– Именно, – кивнул Мульч. – Моя мать родом из Килларни.
– Правда?
– На самом деле её зовут Кривда, но вы почти угадали. Вы с ней знакомы?
– Хорошая шутка. Вам бы на сцене выступать.
– А откуда вы знаете?
Чиновник застонал. Слава богу, его смена заканчивалась через десять минут.
– Да ничего я не знаю… – пробормотал он.
– Ведь я и мой друг мистер Макгвайр, когда у нас на работе празднуют Рождество, всегда выступаем с одним и тем же номером. Из «Белоснежки». Я играю Дока, а он – Растяпу.
– Просто замечательно, – выдавил из себя улыбку чиновник. – Следующий!
Но Мульч вовсе не собирался уходить. Наоборот, он повысил голос, и теперь его слышала вся очередь.
– Мистер Макгвайр ну вылитый Растяпа. Такой же недалекий, вы бы видели, как он пускает слюни…
Мокасин чуть не лишился рассудка от ярости,
– Ах ты, урод мелкий! – заорал он – Ну все, тебе кранты! Ты станешь моей следующей татуировкой! Моей следующей татуировкой, понял?!
Мокасин так разошелся, что с ним едва справились шестеро охранников. Когда его увели, Мульч неодобрительно покачал головой.
– Артистические натуры… – сказал он. – Они так легко возбуждаются.
Мокасина освободили через три часа после тщательного обыска и долгого разговора по телефону с приходским священником из его родного города. Мульч ждал своего напарника в заранее заказанной машине специальной модификации – с удлиненными педалями тормоза и газа.
– Твоя вспыльчивость ставит под угрозу выполнение операции, – с непроницаемым лицом заметил гном. – Если не сможешь взять себя в руки, мне придётся позвонить мисс Фразетти.
– Веди машину, – прохрипел «железный человек». – Давай поскорее покончим с этим.
– Хорошо, но у тебя остался последний шанс. Ещё один такой эпизод, и я откушу тебе голову. Видел мои зубы?
Тут Мокасин впервые обратил внимание на зубы напарника. Это были похожие на могильные камни белые резцы, и их, как ему показалось, было слишком много для одного рта. Неужели Подкопайли и в самом деле способен выполнить свою угрозу?
Да нет, вряд ли. Померещится же… Мокасин помотал головой. Видимо, он ещё не отошёл после допроса таможенников. И вместе с тем в улыбке Подкопайли было что-то странное. Она как будто намекала на скрытые и очень опасные способности. Способности, о которых «железный человек» предпочел бы никогда не знать.
Мульч вел машину, а Мокасин тем временем сделал пару звонков по мобильному телефону. Ему без труда удалось договориться со старыми друзьями о покупке пистолета, глушителя и пары радиоустройств – всё это должны были оставить в брезентовой сумке под дорожным указателем на съезде с шоссе к родовому поместью Фаулов. Друзья Мокасина принимали кредитные карточки, так что не было необходимости ждать ночи, надевать темные плащи и обменивать товар на деньги в безлюдных темных переулках, как это обычно показывают в кино.
Взяв сумку и забравшись обратно в машину, Мокасин проверил пистолет, привинтил глушитель и снова почувствовал себя уверенно.
– Ну, Муча-куча, – сказал Мокасин и захохотал так, словно только что отпустил самую удачную шутку в своей жизни. Как ни печально, именно так оно и было. – Ты уже разработал план?
Мульч даже не посмотрел на него.
– Зачем? Я думал, ты у нас командир. Разрабатывать планы – это твоё дело, я лишь должен проникнуть в дом.
– Вот именно. Командир тут я, и можешь мне поверить, юный господинчик Фаул это тоже поймёт, когда я закончу с ним разговаривать.
– Юный господинчик Фаул? – с невинным видом переспросил Мульч. – Мы что, прилетели сюда за каким-то пацаном?
– Не за каким-то, – самодовольно поправил Мокасин. Язык у него развязался, хотя его предупреждали не болтать. – А за самим Артемисом Фаулом. Наследником преступной империи Фаулов. Он располагает какими-то сведениями, которые позарез требуются мисс Фразетти. И мы должны внушить этому сопляку, что он должен поехать с нами и выдать все свои секреты.
Мульч ещё крепче вцепился в руль. Пора было что-то предпринимать. Вывести из строя Мокасина не составило бы особого труда, но что толку, ведь Карла Фразетти пошлёт другую команду…
Хотя Артемис наверняка знает, что нужно делать. Главное – добраться до мальчика раньше Мокасина. Казалось бы, проще простого: отпрашиваешься в туалет, там достаешь мобильный телефон… Вот только Мульч так и не удосужился обзавестись мобильником, ведь звонить ему было некому, да и ему никто не звонил. Кроме того, не следовало забывать о Жеребкинсе. Этот параноик кентавр прослушивал даже трещавших в траве кузнечиков.
– Надо бы остановиться, купить что-нибудь пожрать, – сказал Мокасин. – Кто знает, сколько мы просидим у этого дома?
– Не очень долго. Я знаком с теми местами. Приходилось в юности захаживать туда. Раз плюнуть.
– И что ж ты раньше об этом не сказал? – подозрительно осведомился Мокасин.
Мульч сделал грубый жест в адрес водителя грузовика, занявшего чуть ли не полдороги.
– Я что, по-твоему, дурак? Я работаю за комиссионные, которые рассчитываются в зависимости от сложности работы. Если б я заикнулся о том, что знаю этот дом, сразу лишился бы пары тысяч баксов.
Мокасин спорить не стал. Всё верно. Нельзя говорить, что работа очень лёгкая, наоборот, нужно делать вид, будто ничего сложнее ты в жизни не выполнял. Всё, что угодно, лишь бы выжать из нанимателя несколько лишних баксов.
– Стало быть, ты знаешь, как туда проникнуть?
– Я знаю, как мне туда проникнуть. А потом я вернусь за тобой.
Мокасин мгновенно насторожился:
– А почему я не могу пойти с тобой? Это куда проще, чем болтаться по округе у всех на виду.
– Во-первых, я залезу в дом, только когда стемнеет. Во-вторых, ты, конечно, можешь пойти со мной, если так хочешь, но нам придётся проползти через канализационный отстойник и подняться по девятиметровой сточной трубе.
При одной мысли об отстойнике Мокасину стало так дурно, что пришлось открыть окно.
– О'кей, – наконец сказал он, немножко очухавшись. – Ты пойдёшь первым и вернешься за мной. Но будь на связи и, если случится что плохое, немедленно сообщи.
– Есть, сэр, босс, – сказал Мульч, вставляя наушник в волосатое ухо и прикрепляя микрофон к пиджаку. – Разве я могу лишить тебя возможности вдоволь поиздеваться над маленьким мальчиком?
Оттачивать на Мокасине сарказм было бесполезно. Он всегда думал, что сарказм – это такой вид горчицы.
– Вот именно, – сказал человек из Килкенни. – Я тут босс. И ты не лишишь меня такой возможности.
Чтобы отвлечься, Мульчу пришлось снова сосредоточиться на дороге, а то его борода уже пошла мелкими кудряшками. Волосы гномов чрезвычайно чувствительны к витающему в воздухе настроению, и борода Мульча ещё никогда не подводила своего хозяина. Их партнерство с Мокасином ничем хорошим не кончится.
Мульч остановил машину у стены, окружающей родовое поместье Фаулов.
– Ты уверен, что нам нужно именно это место? – спросил Мокасин.
Мульч показал похожим на обрубок пальцем на изысканно украшенные железные ворота.
– Видишь, на них написано «Поместье Фаулов»?
– Да.
– Я думаю, нам нужно именно это место. Такую насмешку даже Мокасин не мог пропустить мимо ушей.
– Тебе, Подкопайли, – процедил он, – лучше провести меня в этот дом, иначе…
– Иначе что? – продемонстрировал ему свои зубы Мульч.
– Иначе мисс Фразетти очень расстроится, – запинаясь, закончил фразу Мокасин.
Прекрасно понимая, что эту битву он проиграл, Мокасин стиснул зубы и поклялся про себя проучить Муча Подкопайли при первой же возможности.
– О, нам совсем не хочется расстраивать мисс Фразетти, – сказал Мульч.
Он спустился с сиденья и достал из багажника свою сумку. В ней находились несколько очень необычных для взломщика инструментов, которыми его снабдил все тот же друг из Нью-Йорка, что делал ему документы. И все же Мульч очень надеялся, что к крайним средствам прибегать не придётся. По крайней мере, если он попадёт в особняк так, как запланировал.
Мульч постучал в дверь машины.
– Что надо? – рявкнул Мокасин, опуская боковое стекло.
– Не забудь, о чём мы договорились. Сиди тут и жди, пока я не вернусь.
– Это похоже на приказ, Подкопайли. Теперь ты тут отдаешь приказы?
– Я? – удивленно воскликнул Мульч, обнажая ровные ряды огромных зубищ. – Отдаю приказы? Даже думать об этом не смею.
Мокасин поднял стекло.
– Вот и не смей, – проворчал он себе под нос, когда между ним и ужасными зубами снова возникла какая-никакая, а все ж преграда.
Тем временем Дворецки заканчивал приводить себя в порядок, убирая с лица и головы лишние волосы. Наконец он снова стал похож на самого себя, только очень постаревшего.
– Кевлар, говорите? – переспросил он, разглядывая темное пятно на груди.
Артемис кивнул:
– Очевидно, в рану попали волокна, и магия вживила их в твоё тело. Но Жеребкинс утверждает, что ничего страшного не случилось, просто иногда тебе будет трудно дышать. Правда, от пули эти волокна тебя тоже не спасут, разве что она попадёт тебе в грудь на излете.
Дворецки застегнул рубашку.
– Все так изменилось, сэр. Я ведь больше не могу вас охранять.
– А мне больше и не понадобится охрана. Элфи была права. Мои гениальные планы вечно приводят к тому, что страдают люди. Как только мы разберёмся со Спиро, я намереваюсь полностью посвятить себя учебе.
– Как только мы разберёмся со Спиро? Вы и правда об этом думаете? Сэр, Йон Спиро – опасный человек. Я полагал, что вы уже поняли это.
– Я все прекрасно понял, мой старый друг. И поверь, я учту это в своем плане, который, кстати, уже начал разрабатывать. Мы сможем вернуть Всевидящее Око и нейтрализовать мистера Спиро при условии, что Элфи согласится нам помочь.
– Кстати, а где Элфи? Я хотел бы поблагодарить её. Ещё раз.
Артемис снова взглянул в окно.
– Ей нужно было совершить Ритуал. Ты сам можешь догадаться, где она сейчас.
Дворецки кивнул. Два года назад они познакомились с Элфи в священном для волшебного народца месте на юго-востоке Ирландии, где она совершала восстанавливающий магическую силу Ритуал. Хотя сама Элфи предпочитала отзываться об этом «знакомстве» как о «похищении».
– Она должна вернуться примерно через час. Ты пока можешь отдохнуть.
Дворецки покачал головой.
– Сейчас не время для отдыха, сэр. Я должен проверить дом. Вряд ли Спиро удалось так быстро собрать новую команду убийц, но осторожность не помешает.
С этими словами громадный телохранитель направился к стенной панели, которая скрывала за собой комнатку, где располагался центр управления охранной сигнализацией. Каждый шаг давался Дворецки с трудом, Теперь из-за кевлара в груди даже подъём по невысокой лестнице будет для Дворецки нелегким испытанием.
Слуга перевел большой экран в многоканальный режим, чтобы видеть передаваемые со всех камер изображения одновременно. Одна из картинок вдруг заинтересовала его и он, нажав пару кнопок, увеличил изображение.
– Так-так, – удивленно протянул он. – Вы только посмотрите, кто заглянул к нам поздороваться.
Артемис подошёл к Дворецки и увидел на экране какого-то коротышку, демонстрирующего непристойные жесты прямо в направленную на кухонную дверь видеокамеру.
– Ну надо же, Мульч Рытвинг… – пробормотал Артемис. – А я как раз думал, как бы его найти.
– Это неудивительно, сэр, – хмыкнул Дворецки. – А вот зачем он вас нашёл?
Привычки гнома ничуть не изменились: развалившись в кресле, он тут же потребовал принести ему сэндвич. Мол, о деле на пустой желудок не говорят. К сожалению для Мульча, Артемис лично отправился готовить ему еду. Через некоторое время мальчик появился из буфетной, держа в руках блюдо, на котором словно бы что-то взорвалось.
– Это оказалось несколько сложнее, чем я думал, – объяснил Артемис.
Мульч распахнул массивные челюсти и разом заглотил все содержимое блюда. Несколько минут он сосредоточенно жевал, потом запустил в пасть всю пятерню, достал оттуда громадный кусок жареной индейки, внимательно осмотрел его и снова сунул в рот.
– В следующий раз добавь побольше горчицы, – двигая челюстями, сказал он и смахнул с рубашки хлебные крошки.
Мульч даже не заметил, что совершенно случайно включил прицепленный к лацкану пиджака микрофон.
– На здоровье, – язвительно отозвался Артемис.
– Это ты должен меня благодарить, юноша, – наставительно произнес Мульч. – Ведь я прилетел в такую даль из Чикаго только ради того, чтобы спасти твою жизнь. И тебе жаль для благородного Мульча какого-то сэндвича? Кстати, благородный Мульч вовсе не считает сэндвич достойным вознаграждением за эту услугу.
– Из Чикаго? Тебя послал Йон Спиро? Гном покачал головой.
– Возможно, но не напрямую. Я работаю на клан Антонелли. Конечно, они понятия не имеют о том, что на самом деле я гном. У них я числюсь вором-домушником.
– Окружной прокурор Чикаго говорил о связи Спиро с мафией Антонелли. Но убедительных доказательств не обнаружилось.
– Какая разница? Так или иначе, согласно плану я должен был проникнуть в дом и впустить своего напарника, а уже он должен был уговорить тебя отправиться вместе с нами в Чикаго.
Дворецки тяжело оперся на стол.
– И где сейчас твой напарник, Мульч?
– За воротами. Маленький, но очень сердитый. Кстати, рад видеть тебя живым, громила. По преступному миру поползли слухи, будто ты умер.
– Я и вправду умер, – сказал Дворецки, направляясь к пульту управления видеокамерами. – Но сейчас мне уже лучше.
Мокасин достал из нагрудного кармана небольшой блокнот, в который записывал все услышанные где-либо удачные фразы, чтобы как-нибудь потом самому их использовать. Вообще, остроумные реплики – фирменный знак настоящего гангстера, по крайней мере судя по кинофильмам. Перелистывая странички, Мокасин Макгвайр довольно улыбался.
«Пришло время закрыть ваш счёт. Навсегда». – Ларри Ферригамо, нечестный банкир, девятое августа.
«Боюсь, ваш жесткий диск отформатирован». – Дэвид Спински, хакер, двадцать третье сентября.
«Я взобью тебя как тесто». – Морти по кличке Пекарь, семнадцатое июля.
Отличный материал. Быть может, когда-нибудь он напишет мемуары.
Мокасин все ещё довольно хихикал, когда вдруг услышал в наушнике голос Муча Подкопайли. Сначала он подумал, что «обезьяна» разговаривает с ним, но потом вдруг осознал, что его напарник, так сказать, с потрохами сдает их обоих.
«Это ты должен меня благодарить, юноша, – вещал Подкопайли. – Ведь я прилетел в такую даль из Чикаго только ради того, чтобы спасти твою жизнь».
Спасти его жизнь! Значит, Муч работает на врага! Как это было глупо с его стороны забыть о микрофоне…
Мокасин вылез из машины и тщательно запер все двери. Если машину угонят, он лишится залога и мисс Фразетти вычтет эту сумму из его комиссионных. Рядом с воротами обнаружилась небольшая дверца, которую Муч Подкопайли по неосмотрительности оставил открытой. Мокасин проскользнул в неё и двинулся к особняку, стараясь держаться в тени деревьев.
А Муч тем временем продолжал разглагольствовать. Он выложил пацану весь план операции, причём абсолютно добровольно. Никаких угроз, никаких пыток. Оказывается, Подкопайли раньше работал на этого ирландского мальчишку. Более того, Муч был вовсе не Муч, а Мульч. Что за дурацкое имя? А ещё Мульч был гномом. Вот тут совсем непонятно. Может быть, гномы – это название какой-нибудь банды? Ну и дурацкое же название. Заходишь в лавку и говоришь: «Я – гном, а ну гони бабки!» Вряд ли кто тебя испугается.
Мокасин трусцой бежал по аллее мимо изящных серебристых берез, окаймляющих самую настоящую площадку для крокета. Два павлина важно расхаживали по берегу водного рельефа. Мокасин фыркнул. Водный рельеф, придумают же! До изобретения телевидения эта штуковина называлась «пруд».
Мокасин как раз пытался прикинуть, как бы пробраться в здание, когда вдруг увидел указатель с надписью: «Вход для прислуги». Спасибо огромное. Он ещё раз проверил глушитель, щёлкнул обоймой и на цыпочках двинулся вперёд по гравиевой дорожке.
Артемис принюхался.
– Что за странный запах?
Мульч выглянул из-за двери холодильника.
– Боюсь, это от меня, – еле разборчиво пробормотал он с набитым ртом. – Средство против загара. Знаю, воняет ужасно, но если б не эта мазь, воняло бы ещё хуже. Представьте, как будут пахнуть полоски бекона, полежавшие пару часиков на камне посреди Сахары.
– Очень емкий образ.
– Гномы – существа подземные, – пояснил Мульч. – Даже при Фронде мы жили под землей…
Фронд был первым эльфийским королем. Во время его правления волшебный народец и люди мирно сосуществовали на поверхности земли.
– …Поскольку практически не переносим солнечный свет. Честно говоря, мне порядком надоела такая жизнь.
– Слушаю и повинуюсь, – услышали они чей-то насмешливый голос. – Сейчас ты с ней распрощаешься.
Это был Мокасин. Он стоял у двери на кухню и сжимал в руке огромный пистолет.
Следует отдать должное Мульчу: гном опомнился довольно быстро.
– Кажется, я велел тебе ждать на улице.
– Ага. Но я решил проявить инициативу. И знаешь, что удивительно? Никаких отстойников, никаких сточных труб я не обнаружил. И дверь чёрного хода была не заперта.
Когда Мульч думал, он имел отвратительную привычку скрипеть зубами, издавая звук, как будто кто-то водит гвоздем по классной доске.
– А… да. Мне сопутствовала удача, и я легко проник в дом, но тут же наткнулся на мальчишку. Пришлось срочно что-то придумывать, и я почти завоевал его доверие! Если бы не ты…
– Не трудись, – прервал его Мокасин. – У тебя включен микрофон. Я все слышал, Муч, – или на самом деле тебя зовут Мульчем? А, гном, что скажешь?
Сделав огромный глоток, Мульч отправил в горло наполовину пережеванную пищу. Ну не умеет он держать свою пасть на замке и из-за этого постоянно попадает в беду, но, может, сейчас эта же пасть и выручит его? Главное – пошире её распахнуть. Коротышка вполне ему по зубам, глотали куски и покрупнее… Или познакомить его с гномьей газовой атакой? Оставалось только надеяться, что пистолет не выстрелит, прежде чем Мульч пустит в ход своё секретное оружие.
Мокасин заметил испытующий взгляд Мульча.
– Давай, коротышка, – подбодрил он, взводя пистолет. – Попробуй, отбери. Посмотрим, сколько шагов ты успеешь сделать.
Артемис задумался. Он знал, что в данный момент ему ничего не грозит. Только что появившийся гангстер не мог не выполнить приказ мафии. Но вот Мульчу грозила опасность, и помощи ждать было неоткуда. Дворецки теперь уже не тот, что раньше, да и всё равно его нет рядом – наверное, обходит дом. Элфи совершает свой Ритуал. А сам Артемис не в лучшей физической форме… Значит, пора приступать к переговорам.
– Мне известно, зачем ты здесь, – произнес он. – Ты пришёл узнать тайну Ока. И я открою её тебе, но с одним условием: ты пообещаешь, что мой друг уйдёт отсюда целым и невредимым.
Мокасин помахал стволом пистолета.
– Ты сделаешь всё, что я попрошу и когда я попрошу. Может быть, даже будешь плакать, как девчонка. Иногда такое бывает.
– Хорошо. Я скажу всё, что ты хочешь знать. Только опусти пистолет.
Мокасин чуть не рассмеялся.
– О, конечно. Договорились. Ты тихо и спокойно пойдёшь со мной, а я никого не обижу. Даю честное-пречестное слово.
И тут в комнату вошел Дворецки. Его лицо все блестело от пота, а дыхание с хрипом вырывалось из груди.
– Я все проверил, – сказал он. – В машине никого нет, возможно, этот тип уже…
– Здесь, – закончил за него Мокасин. – Старые новости для всех, за исключением тебя, дедушка. Не делай никаких резких движений, иначе точно заработаешь инфаркт.
Артемис заметил, как глаза Дворецки стремительно оглядели комнату. Он искал выход. Способ их спасти. Возможно, вчерашнему Дворецки это было под силу, но сегодняшний Дворецки постарел на добрых пятнадцать лет и ещё не оправился от целительных чар. Ситуация была отчаянной.
– Ты можешь связать их, – предложил Артемис. – И тогда никто не помешает тебе забрать меня с собой.
Мокасин хлопнул себя по лбу.
– Какая чудесная идея! Может, тебе удастся ещё как-нибудь потянуть время? Я что, выгляжу таким дураком?
Внезапно Мокасин почувствовал, что за спиной у него появился кто-то ещё, и резко крутанулся на месте. Однако тревога оказалась ложной. У входной двери стояла девушка. Ещё один свидетель… Карле Фразетти будет выставлен большой счёт. Тем более что изначально весь план был под угрозой срыва.
– Здравствуйте, мисс, – ухмыльнулся Мокасин. – Присоединяйтесь к остальным. И не вздумайте валять дурака.
Девушка перекинула длинные волосы на плечо и сощурила подведенные зелёными тенями глаза.
– О, что вы, я настроена очень даже серьёзно! – ответила она.
В тот же самый миг её рука, как молния, мелькнула в воздухе, дотронувшись до пистолета Мокасина и ловко лишив оружие затвора. Теперь этот пистолет был годен лишь для того, чтобы забивать им гвозди.
Мокасин с опаской отскочил назад.
– Эй-эй, поосторожнее! Я не хочу случайно тебя ранить. Пистолет может выстрелить!
Он даже не понял, что произошло, и все продолжал размахивать бесполезным куском металла.
– А ну, отойди в сторону, девочка, не то… Джульетта сунула затвор ему под нос.
– Не то что? Ты выстрелишь в меня? Мокасин скосил глаза на очень знакомо выглядящий металлический предмет.
– Постой-ка, эта штука похожа на…
А затем Джульетта ударила его в грудь так сильно, что он оторвался от пола, перелетел через всю комнату и проломил стойку бара.
Мульч посмотрел на потерявшего сознание гангстера, потом перевел взгляд на незнакомку.
– Слушай, Дворецки, я попытаюсь угадать. Эта девушка – твоя младшая сестричка, да?
– Ты абсолютно прав, – сказал здоровяк-телохранитель, крепко обнимая Джульетту. – Но как ты догадался?
